— Единое информационное поле существует. Оно надежный осведомитель.
Аир сделал паузу и обратил внимание на Нину. Она, стараясь не шуметь, встала из-за стола, подошла к мойке, открыла навесной шкаф и достала стакан. Налив воды из-под крана, и опорожнив наполовину стакан, вернулась с ним к столу.
— Да, — продолжил Анатолий, улыбнувшись. — Вернемся к контактной группе. На самом деле для контакта нужны еще и творческие люди, поэтому…
— А власти?
— Господин Стабз, — вмешался Вальдман. — Неужели вы думает, что для контакта с землянами пришельцы станут говорить с правительством? Это стереотип, навязанный вам киноиндустрией.
Люди, увлеченные беседой, не поняли, что произошло в следующее мгновение. Все успели заметить только застывшую картину: Нина с вытянутой рукой, в руке — стакан, из стакана выплеснулось содержимое, и жидкость замерла в воздухе, словно время остановилось. Жидкость не долетела до Аира. Аир сосредоточенно посмотрел на воду и вымолвил:
— Не понимаю, зачем вам нужны доказательства нашей инаковости? Госпожа Минская, поставьте стакан на стол. — Нина поставила. — Спасибо.
Жидкость в воздухе собралась в водяную амебу, затем, приняв форму цилиндра, вернулась в стакан.
— Нина, — тихо сказал Анатолий, — когда вам было семнадцать лет, вы что-то отмечали в кафе. Вы любите кофе. Но это неважно. Тогда в окне вы заметили подъехавший автомобиль, из которого вышел, как вы тогда выразились, «брутально-конфетный тип». Тип осмотрелся по сторонам…
— Не может быть. — Нина испуганно всмотрелась в Аира. — Это вы? Это были вы? Да? Тот тип из автомобиля? Только вы были моложе. Кажется. Так вот почему я легко согласилась на ваше предложение.
— Допустим, вы иные, — начал Накамура. — Что будет дальше?
— Решение должно приниматься единогласно всеми двойками, — ответил Вальдман.
— Антон, — обратился к Ефремову Аир. — Если решение будет положительным, вы сразу это поймете. А пока до встречи.
Генрик Вальдман и Анатолий Всеволодович растворились в воздухе.
— Лично я ничего не понял, — возмутился Накамура. — Контакт был, или только предстоит.
Все промолчали.
Нина с опаской взяла стакан, подошла с ним к раковине и, вылив воду, вернула мокрый стакан в навесной шкаф.
Заиграла мелодия мобильного телефона. Антон, достав его, заторможено глянул на экран. Мелодия играла и играла. Звук ее показался чересчур громким среди полного молчания. Наконец Ефремов нажал на вызов.
— Да. Что? Что с голосом? Да тут кое-чего случилось. Потом расскажу, как приеду. А у вас как дела? Серьезно? После стольких лет? Понятно. Почему я не рад? Я рад. Да, я не удивлен. Объясню позже, почему не удивлен. Да. Жди. — Антон убрал телефон. — Коллеги позвонили. Сказали, что обнаружен сигнал искусственного происхождения. Они дают сто процентов гарантии. — Ефремов, задумавшись, посмотрел на Нину, перевел взгляд на Стабза, затем на господина Накамура. — Сигнал еще подлежит расшифровки, но сомнений нет.
— Двадцать седьмое июля три тысячи двадцать первый год от рождества пророка Заратустры, — выдохнул Накамура.
— Что? — удивился Стабз, вернувшись к реальности.
— Двадцать седьмого июля сего года случился первый контакт с инопланетной цивилизацией, но, похоже, мир этого не заметил, — заключил японский писатель. В его голосе прозвучала легкая ирония.
Накамура встал из-за стола и покинул кухню. Ему захотелось вдохнуть полной грудью свежего воздуха.
Он распахнул входную дверь. Солнце припекало, играя ажурными тенями на земле. Легкие и редкие облака плыли по небу. Накамура спустился по ступеням и прислушался к звукам. Шелестела листва, пели птицы, легкий ветер играл травами. Мир действительно не изменился. Он был таким же, как и минуту назад. Природа, как существовала миллионы лет назад безучастным свидетелем исторических событий, так и продолжала оставаться безучастной. Или это только иллюзия? Только внешняя оболочка, за которой скрывались еще неясные, но бесповоротные перемены?
<p>
<a name="notes"></a>Примечания</p>