— Ну что, ребятки. Сейчас вас чипы будут обучать, как надо воевать. Все же чип не человек. Он работает, основываясь на своей собственной логике. Человек же на чувствах и эмоциях. У человека есть реакция, которая может быть стократ быстрее любого действия робота. Запомните это.
Его слова были немного странными. Реакция у человека быстрее любого действия квантового чипа? У этих чипов мозг стократ быстрее работает чем наш. Они могут анализировать все, что мы видим, все что мы чувствуем. Так почему у чипов быстродействие ниже нашей реакции? Для меня — загадка. Но задавать этот вопрос сейчас было просто некогда.
На груди раскрылись шесть маленьких ячеек, в которых находилось шесть маленьких ракет. Насколько большой боезапас у ПЭСа я не знаю, эти данные почему-то не выводятся на информационную панель, а при отдельном запросе чип просто игнорирует. Еще одна странность этой технологии.
— Боевым единицам ближнего боя! — начал раздавать предбоевые указания мой отец. — Занять позиции на территории противника, соблюдая расстояние в один километр от него. Вас не должно зацепить.
Справа сверху в области зрения висела полупрозрачная карта местности. На ней мы видели самих себя, обозначенных точками и маленькими циферками под ними, а также все, что было видно нам или спутнику, к которому мы подключены.
После отданной команды все точки с четными цифрами под ними сразу начали свое движение по направлению нашего взгляда. Посмотрев на это, я понял принцип нумерации. Все четные — девушки, все нечетные — парни, а нулевой это наш командир. Он стоит выше нас, вот и порядок соответственно нумерации такой. Мой номер оказался первым, у Сокола — третий, дальше был наш Сельский, ну а потом оба брата.
У девушек соответственно все было так же. У моей соседки по фургону и по кроватям, был номер второй, у остальных девушек номер по всей видимости распределялся так, с кем они лежат и взаимодействуют больше всего.
— Так. Позицию заняли, молодцы… — отец говорил несколько загадочным тоном, будто что-то специально недоговаривая. — Готовность две минуты. Через минуту подать питание на предпусковые внутренние двигатели ракет.
Начало что-то щелкать, что-то двигаться, что-то шуметь. Непонятно как в таком костюме, где большую часть места занимает его пилот, можно разместить столько скрытого от глаз оборудования. Плюс еще помимо всего этого оборудования где-то располагается боезапас. Начиная думать об устройстве этого механического чуда, я все больше понимаю, что нам дали лишь часть информации о этих ПЭСах…
— Готовность вооружения полная… — как-то шёпотом, видимо для себя, сказал командир. — Произвести пуски ракет по указанному объекту!
Все несколько ожидали этого момента, все думали, что будет какой-то фееричный звук при запуске, не зря же так долго ракеты готовились к запуску. А нас ждало такое разочарование! Когда первые ракеты вылетели из корпусов наших ПЭСов, у нас хором вырвалось «Э-э-э?». Потом сразу появились вопросы по типу «И это все?».
В общем, мы столько всего себе представили, а тут оказалось вот так вот. Ракеты вылетели вообще без какого-либо звука. Маленькие, маневренные, быстрые, да еще и бесшумные. Если подумать, страшное оружие… Очень страшное.
После пуска первых ракет, остальные не спешили покидать свои пусковые ячейки, видимо работал какой-то таймер.
Но все оказалось проще и сложнее одновременно. Мы находились на расстоянии в пять километров до цели. Когда мы вывели карту местности в режим прямой трансляции с камер спутника, мы увидели взрыв этих маленьких ракет. Он был невероятно огромным. Взрыв накрыл область радиусом минимум в пол километра. Как там что-то могло выжить — неизвестно.
Когда все взрывные эффекты погасли, места прямого попадания ракет продолжали гореть невероятно сильным пламенем, при переключении на тепловизоры даже было невозможно вычислить температуру пламени. Она была просто невероятно высока. Только опять появился вопрос, откуда такая температура, что за вещества использовались для детонации такой мощности?
— Да ну на фиг… — выразился я, когда приблизил изображение с камеры спутника. — Да там камня на камне не осталось… Как там что-то могло выжить?
— Да легко и просто. Слышал про подземные лазы, туннели и так далее? — спросил у меня мой отец так, что я аж чувствовал, как он приподнял одну из бровей.
— Слышал немного. Только так, официальную версию. Военные же оказывается никого не посвящают в то, что не положено знать мирному населению, — я стал ни с того ни с сего высказывать свое недовольство. Я все понимал, что так спокойнее. Ну а если угроза окажется куда более масштабной, нежели мы ее представляли?
— Почти вся пустыня соединена такими ходами. Мы уже много натерпелись от этих уродов, сегодня хотим положить конец большей части их группировки, — пояснил немного ответ, а затем внезапно переключился на личный канал, чтобы мне сказать отдельно. — Ты свое недовольство оставь при себе. Если ты не хочешь лишних проблем, то лучше молчи, пока ты такого низкого ранга.
— Я бы вообще не имел никакого ранга, если бы не ты! — сказал я отцу, после чего принудительно оборвал наш личный канал.
Ох, ну и влетит же мне после того, как мы вернемся назад на нашу базу… Ой как чувствую, точно влетит. Ну, чему быть, того не миновать, я ему еще вчера хотел сказать свое мнение на эту тему, но как-то не получилось. Зато получилось сейчас.
— О! — оторвал меня от размышлений один из братьев. — Смотрите, вылезают…
— Сколько их примерно там? — спросил Сокол.
— Включи отображение, сам увидишь… — сказал я ему, смотря на все возрастающую циферку.
На место взрыва прибыла целая армия, честно. Когда датчик численности противника достиг более семи сотен человек, отец отдал очередной приказ на пуск ракет. Снова такая же тишина, после которой там все сгорело.
Приблизив карту, я не заметил ни одного намека на существование следов людей. Про самих людей уже было бессмысленно говорить, все сгорели в неистовом пламени… Даже их кости.
— Мать их за ногу… — сказал Сокол, когда увидел результаты. — Это мы их так?
— Ну а кто же еще? — с небольшой усмешкой спросил отец. — Это вы и ваше вооружение так постаралось.
Я не хотел это все воспринимать так, словно это мы отстрелялись. Команды отдавал мой отец, стреляла автоматика. Мы вообще сейчас никакого участия не принимали.
А затем произошел пуск всех оставшихся ракет, только они полетели куда-то в неизвестном направлении. Били они не особо далеко, у них запас хода был очень маленький, но все же…
Расчет вероятного нахождения транспортных средств противника произведен. Пуск ракет по району дислокации произведен. Ожидание результата…
Что было именно в результате, я так и не увидел, так как произошло весьма неожиданное происшествие. Из-за холма, там, где у наших сканеров была слепая зона сразу повыскакивало несколько десятков разнообразных машин, вооружение которых оставляло ожидать лучшего.
Машины были в весьма плачевном состоянии, они были целиком ржавые, вооружение на них еле держалось, броне листы отваливались на ходу. В общем, развалюхи, а не машины. Но они ехали, а также сразу же начали вести огонь по нам, что было слышно по редким ударам металла о металл.
Производится анализ цели. Происходит налаживание взаимодействия с другими чипами. Цели распределены. Согласно сформированной директиве открывается автоматический огонь.
Звукоизоляция у наших ПЭТов должна была быть идеальной, судя по тому, что я успел понять. Но как же я ошибся. С первым же выстрелом меня оглушило, с вторым я перестал слышать все, кроме собственного звона в ушах. А когда прогремел третий выстрел, я увидел эффект от первого.
Попавший боезапас мало того, что почти пробил насквозь технику, он ее просто вывернул на изнанку. Боеприпас оказался разрывным с отложенным временем срабатывания. При попадании таких боеприпасов по цели они обычно срабатывают из-за двух факторов. Если установлен правильно таймер срабатывания, то после любого попадания в преграду, через какое-то время снаряд автоматически детонирует. Так же есть режим по толщине брони. Чем больше установишь значение, до переделённого предела конечно же, тем больше брони пробьет снаряд прежде, чем взревётся.
Та колонна, что вышла на нас, буквально за шесть выстрелов превратилась в груду металлолома. От нее ничего не осталось, вообще ничего. Спустя примерно минуту появилась еще одна группа, уже раза в три больше, чем первая.
Поймав их радиопередачи, мы слышали сплошной мат и неразбериху. Все старались командовать, кто-то противился, кто-то тянул одеяло на себя. Либо они потеряли своего командира, либо у них всегда было так.
Следующую группу мы разворошили за двадцать один выстрел от каждого. Система все же не могла с достаточной достоверностью прицелиться, чтобы эффект был стопроцентным. А может просто это как раз та погрешность, о которой в самом начале говорил чип.
— Командир! — неожиданно провизжали несколько девушек хором. — Командир!
Их крики были просто невыносимы. Они орали так сильно, что я даже через оглушение их слышал. Но через какое-то время они прекратили кричать, больше я их не слышал, только какое-то отдаленное эхо, словно слушаю через слой воды. Противное ощущение.
Настроив чип так, чтобы я хотя бы мог читать то, что говорят девушки, я еще раз сильно пожалел, что тут оказался.
Наши дела обстояли куда хуже. У нас уже есть потери. Неизвестно откуда по одной из наших девиц ударил мощный энергетический луч, пробивая дыру в ее ПЭСе там, где должен находиться пилот.
— Твою… — огромный просто невероятный поток мата вырвался из уст моего отца, у меня аж глаза заслезились читать субтитры его речи. — Всем отступать!
Сформирована директива на отступление. Запущен процесс активации гравитационного двигателя. До конца запуска осталось десять…
Еще немного и мы сможем взлететь. Еще немного и мы будем на хорошо охраняемой базе. Еще немного и…
— Сука! — проорал я, когда в мой ПЭС попал какой-то огромный снаряд, повреждая систему питания гравитационного двигателя.
Внимание! Невозможно сформировать директиву стандартным путем. Происходит анализ ситуации. Начата экстренная перезарядка ракетного вооружения. В ходе анализа ситуации было вычислено, что без боя вырваться невозможно. Контроль над принятием решений переходит под Ваше управление.
— Направление огня — круговое. Цели — все живое. Верни меня на базу. Живым. Хоть пешком… — я говорил жутко трусящимся голосом, так как видел, сколько противников сейчас вокруг меня. И это еще не конец.
Отправлен запрос на вызов подкрепления у убывшей группы Браво-четыре. Ответ получен. Вам приказано прорываться к базе любой ценой. Когда поступит команда, нужно будет найти укрытие, чтобы не повредить ППЭС системой залпового огня других ППЭСов.
Черт… Черт… Я не хочу умирать… Они этот костюм сейчас на раз два разберут… Что же делать?!
Система залпового огня перезаряжена. Формируются цели. Цели выбраны. Пуск будет произведен по команде.
— Да уничтожь ты уже их всех! — истерично проорал я, смотря как от моего ПЭСа отлетают снопы искр от попаданий вражеских снарядов.
Когда хочешь жить, мораль уходит на второе место, вот что я сейчас понял. И сейчас, я хочу жить. Я выживу, чего бы мне это не стоило!
Глава 10. Один
Произведена перезарядка ракетного вооружения ППЭСа. Готовность к применению полная. Начато распределение целей.
Непонятно откуда вокруг меня стали появляться сотни людей и сотни машин. Все они были на один выстрел для моего ПЭСа, но вся суть была в том, что ПЭС просто не успевал справляться с помощью турелей с таким огромным количеством врагов.
Чип производил схватку даже в рукопашную, а я сколько мог, столько и прилагал усилий. Чип хоть и умный, но он тоже имеет свое быстродействие. Чип все видит, но у него тоже есть ограниченный радиус обзора, есть слепые пятна. Сейчас мы действовали как одно целое.
Компенсируя недостатки друг друга, мы делали то, что, по предварительным прогнозам чипа, было просто нереально. Самый первый вердикт при запросе вероятностных характеристик ситуации, чип дал понять, что ситуация то патовая.
Отмечая каждую засеченную цель, чип в первую очередь старался разделаться с ней, стрелял сразу в два разных направления, чтобы потери противника были велики везде. То тут, то там я замечал, как появляется все больше искорёженной техники, что от людей не остается практически и следа, что взрывы от снарядов, даже если они попали рядом, просто превращают их в кусок перемолотого фарша.
Но чип не всесилен. Одновременно у него были загружены практически все потоки. Он старался делать все, что только можно. Но один бы он не справился. Сначала расчеты основывались на том, что ему придется все делать одному. Он рассчитал за одно мгновение миллиарды возможных исходов события, но в каждом из них я был просто носителем, просто был и ничего не делал.
На такое количество целей ему все равно не хватало мощности. Ведь для каждого нужно было просчитать его местоположение, скорость движения, размеры, коэффициент преломления изображения, из-за невыносимой жары в пустыне. И это только для одной цели. При этом чип старается более точно рассчитать вероятность поражения, траекторию движения и возможные действия.
— Чип! Переключаю управление приводами ППЭСа на себя! Рукопашная схватка будет моей! — приказал я ему.
Директива от носителя получена. Директива одобрена. Внимание! Напоминание о наличии в арсенале ППЭСа ракет с огромное поражающей мощностью. Применять вблизи крайне не рекомендовано.
Рекомендация! Увеличить дистанцию всеми возможными способами. Внимание! Гравитационный двигатель не отвечает! Целостность не нарушена, необходима проверка цепей питания.
Как только управление перешло в мои руки, я чуть было не потерял сразу же управление. Это произошло из-за того, что управлять я начал во время маневра уклонения от пулеметной очереди довольно крупного и неприятного калибра.
Приняв устойчивую позицию, я быстро окинул взглядом все, что происходило вокруг и увидел небольшую скалу вдали, рядом с которой было бы удобнее держать оборону. Чип, считав мои намерения, быстро проложил маршрут по карте, а также указал, где самые больше скопления противников.
У меня была сейчас немного безумная идея. Я хотел пустить ракеты ровно вверх. Две ракеты должны были лечь туда, где сейчас нахожусь я, а четыре другие должны расчистить дорогу примерно в километре от меня. Если план пойдет как по маслу, то я смогу добраться до скалы, а это значит, что смогу продержаться чуть дольше.
Вот только мне интересно, почему отец начал отступать, забрав весь отряд с собой, а меня, зная, что неисправен гравитационный двигатель, он даже не предпринял попытки спасти.
Связь с ними тоже оказалась потеряна, возникало такое ощущение, что меня просто списали, отправили в утиль. Но это крайне глупо, так как меня просто могут захватить в плен, пытать, попытаются узнать всю необходимую информацию…
Справка! При сдаче в плен, потере сознания среди противника, потере дальнейшей возможности вести бой, при любых исходах, когда под угрозой окажется секреты данного изобретения, будет активирован протокол на самоуничтожение, что приведет к ядерному взрыву мощность три килотонны.
Я аж присвистнул. Получается, что я сейчас бегающая ядерная боеголовка, способная детонировать в случае крайней необходимости. Ну отлично… От меня в таком случае, даже памяти не останется. Так, будет лежать где-то упоминание в далеких архивах о том, что один из первых испытателей ППЭСов ценой собственной жизни испытал в действии аппаратуру самоуничтожения.
Этого я не хочу. Я хочу жить. А для этого нужно немного безумия и удачи. Для этого сейчас необходимо пустить ракеты так, как я решил, как рассчитал чип. Если противник все правильно поймет, то он тоже отступит, не дурак же.
Тем временем на моих плечах без остановки продолжали стрелять турели. Более трех десятков искорёженных машин вокруг меня, бесчисленное количество трупов, разорванных на куски. Чтобы не воспринимать крики все еще умирающих людей, я включил звуковой фильтр, что позволило мне сражаться в успокаивающей тишине.