Вода, живая и мёртвая
Из протокола осмотра места происшествия, составленного сержантом ГИБДД Выборгского района города Санкт-Петербурга Рубайло Олегом Даниловичем, от 25 мая 20** года:
-Находясь в патруле на проспекте Руставели в три часа тридцать минут ночи (зачёркнуто) утра, получил звонок от дежурного о ДТП и выехал на место. Прибыв, обнаружил молодого человека, лежащего на пешеходном переходе ближе к обочине (как впоследствии было установлено, Петрова Сергея Ивановича, 26 лет, русского...) и девушку - Скрудзь Дарью Николаевну, свидетельницу происшествия, которая и вызвала полицию. По словам свидетельницы, пострадавший был сбит проезжавшим с большой скоростью мотоциклом красного цвета иностранной марки. Пока я вызывал скорую и звонил на посты для задержания мотоциклиста, к нам подошёл гражданин неопределённого возраста, назвался врачом, осмотрел лежащего Петрова, пощупал у него пульс на шее и рваную рану в области правого подреберья. Пострадавший не подавал признаков жизни. Тогда врач вынул из кармана куртки два инсулиновых шприца, один с синим, а другой с красным колпачком, и сделал последовательно уколы с промежутком секунд в двадцать, от чего Сергей Иванович застонал и пришёл в себя. Прибывшая скорая приняла его и уехала. Свидетельница поехала с пострадавшим, а назвавшийся врачом Бабкин Василий Данилович, был мною задержан и доставлен в ближайшее отделение для беседы.
Из протокола допроса Почебута Михаила Ефремовича 37 лет, белоруса, владельца мотоцикла Harley-Davidson госзнак Б362УХ 98 от 25 мая 20** года:
- Ну, поругался с женой. Она опять убежала из дому. Ну, выпил грамм двести вискаря и тоже ушёл из дому в гараж, к Харлею. Ну, завёл его и поехал развеяться. Ну, думал об этой стерве. Неужели завела себе кого-то? Ну, на Руставели не заметил парочку гуляющих и, видно, зацепил парня. Ну, не хотел, и в мыслях не было. А почему не остановился, ну, так думал чисто царапнул, ну, испачкал может или напугал, ну, чего там...
Из показаний фельдшера Выборгского пункта скорой помощи города Санкт-Петербурга Морозова Сергея Юрьевича от 25 мая 20** года:
- На поступившем к нам с ранением брюшной полости и сотрясением головного мозга Петрове Сергее Ивановиче, за время транспортировки к больнице рана полностью заросла, не оставив коллоидного рубца. Признаки сотрясения также исчезли. Рентген, проведённый в больнице, внутренних повреждений не выявил. Пострадавший пытался отказаться от госпитализации, но был переубеждён своею спутницей.
***
-Василий Данилович, расскажите, что было у вас в этих шприцах? Молчать глупо, мы отправили их на экспертизу, а там у нас химики сидят будь здоров... Что вы молчите как заливная рыба? Следователь Потапов уже проклял себя за то, что взялся допросить этого младшего научного сотрудника какого-то пятнадцатого научно исследовательского института.
- Вот вы слышали о пятнадцатом? И я тоже не слышал, может вообще... - сказал он начальнику отдела, майору Тищенко.
МНС сидел, потупив взгляд, молча ожидая разрешения своей тёмной судьбы.
***
- Как задержан? Кем? За что? Товарищ полковник, этого нельзя допустить он же носитель таких сведений, их перед прочтением сжечь полагается. Уже разбираетесь? И прямо к нам. И протоколы, и экспертизы, и обязательно этого пострадавшего. Нет, зачем в виварий, там же макаки, мы уже готовим палату, я сам рядом полежу. Сердце посмотрят у меня, так сказать, а я на него посмотрю.
Академик положил трубку старинного эбонитового телефона и грозно посмотрел на заведующих лабораториями.
-Бабкин МНС, чей будет?
- Наш, - ответила моложавая стройная дама, Екатерина Александровна Волкова, заведующая лабораторией нано-ассемблеровских жидкостей.
- Работник хороший, нарушений режима не было, пишет кандидатскую, правда, уже второй год...
- Он ещё и тупой? - сверкнул взглядом академик.
- Нет, - почти взвизгнула, порозовевшая от чего-то, Екатерина Александровна.
- А как у него в кармане оказались шприцы с нано-ликвой? - тихо, но от этого ещё более грозно, бросил академик.
- Наверное, забыл вынуть, когда из вивария уходил, - вставил кто-то из сидевших на совещании.
- Хорошенькое дело... Запишите и исполняйте. Всех при выходе из вивария проверять на предмет наличия..., - постепенно утихая, огромная фигура во главе стола начала опадать, занимая соответственное ей кресло.
- С этической стороны, так сказать, я его понимаю, но бардак в НИИ надо пресечь незамедлительно. Предлагаю объявить выговор и лишить всех доплат. Да, пол зарплаты. Ничего, потерпит и станет аккуратнее. Возражений нет?
***
-Анатолий Иванович, вы извините, что я к вам в палату, но мне вас назначили рецензентом, - обратился к, сидящему на постели в больничной пижаме академику, мужчина лет 30, заглядывая в открытую дверь палаты.
-А вы, собственно, кто?
- Я из лаборатории Волковой, Вася Бабкин.
- Это, который моему соседу уколы сделал? И как вы додумались, а вдруг он бы от уколов, так сказать, умер. Ведь макаки не все выдерживают...
- Так он и умер, пульса не было. Я, собственно, труп колол.
-Что? Да вы с ума сошли. И какие номера кололи? В какой дозировке, в какой последовательности и как же нано-ликва, так сказать, распространилась?
- Колол 113 и через пятнадцать секунд 205 по пять миллилитров, всё что в шприцах было, а распространяется она без кровотока там же роботы автономные... сто тринадцатый - восстанавливает разрушенные органы, а двести пятый - это реанимационный.
- Такс, ну а ко мне что вас привело, молодой человек? Если денег не хватает, так сказать, дотянуть до получки, извольте, одолжу, вернёте, как сможете - и академик полез в тумбочку за портмоне.
- Денег не надо, спасибо, ВАК назначила вас, Анатолий Иванович, рецензентом моей кандидатской. - Василий вытащил из старого ученического портфеля толстую прошитую книгу.
- Тема работы? - принял академик Назаров протянутую диссертацию.
- Рекомендации по применению некоторых образцов нано-ассемблеровской жидкости (нано-ликвы).
- Вот спасибо, будет что почитать на сон грядущий, а когда защита?
- 13 июля.
-Это у нас будет, - подошёл Анатолий Иванович к настенному календарю, - так сказать, пятница.
***
Соломон Моисеевич Горфинкель был адвокатом известного всей стране предпринимателя Погремушкина. Сам олигарх постоянно жил в Лондоне, но основное его дело - фармацевтические фабрики, день и ночь работали в России. Кроме защиты интересов своего патрона в судах, Соломон Моисеевич занимался поиском перспективных проектов и подробным освещением всех новостей науки для русскоговорящего подданного её императорского величества королевы Великобритании Елизаветы.
По одному из таких дел бедный, пожилой еврей (как сам называл себя адвокат) и шёл, вдоль дивно пахнущей черёмуховой аллеи, чудом сохранившейся посреди залитого асфальтом приморского мегаполиса - Санкт Петербурга.
В конце аллеи желтело двухэтажное здание сталинского ампира с портиком и колоннадой - это и была цель сегодняшнего хаджа старика Горфинкеля. Так называемый, НИИ номер пятнадцать, куда пригласила его троюродная племянница жены. Соломон Моисеевич был женат на гойке, из-за чего постоянно ссорился с мамой, пока та не умерла. Наталья Петровна Горфинкель, в девичестве Волкова, решила, что пора вытаскивать племянницу из нищеты (своих детей бог народа израилева ей не дал) и убедила показать, что можно, своему дяде, а уж дядя знает, как что пристроить.
Не спеша прогуливаясь по широкому коридору института, Соломон Моисеевич изображал вежливую рассеянность, но внимательно слушал племянницу, ничего не пропуская, и задавая, на первый взгляд, идиотские вопросы.
-Вот, работа нашего института, это в основном программирование. Правда есть лаборатории материалов и технических устройств... - рассказывала Катенька, как разрешила племянница обращаться к ней дяде. - Особенно эффектных зрелищ у нас нет. Сидят ребята за мэйнфрэймами и составляют коды для различных механизмов. Разве вот виварий, там макаки-резусы. На них мы наши разработки тестируем.
- А вы, Катенька, непосредственно чем занимаетесь? Тоже пишите программы?
- Я, нет, я - заведую лабораторией нано-ликвы.
- Это что ж такое за чудо-юдо?
- Нано-принтеры для печати биологического материала, в жидком состоянии.
- А почему в жидком? И как может быть принтер в жидком состоянии?
- Дядюшка, роботы, размером с молекулу, печатают микро-фрагмент органа, но их много, и они очень продуктивны, а жидкость, это для лучшего проникновения, она даже сквозь био-мембраны просачивается. - улыбнулась Екатерина Александровна.
Слушая объяснения и одобрительно кивая, адвокат рассуждал сам с собой, значит можно будет чинить организм такими вот жидкостями... что это принесёт бизнесу патрона, а значит и моему положению? Только одно, отказ электората от таблеток и разорение. Нет, драгоценная племяшка, этого я не допущу, но и с тобою надо что-то придумывать, а то загнёшься ты на двадцати кило-рублях в своей гарсоньетке (однокомнатной квартирке) в спальном микрорайоне на службе этому супер-институту.
***
- Шалом, Моисеич, как там твой геморрой, старый ты жи... иудей? - так приветствовал своего адвоката по мобильному телефону из столицы Англии, Аркадий Маркович Погремушкин.
- Мой геморрой - дитя по сравнению с твоим, Аркаша, - в такой же игривой форме отвечал шефу Соломон Моисеевич. - в одном занюханом НИИ, на твоей бывшей Родине, создали для тебя термоядерную бомбочку, и если ты, красавец, немедленно не подсуетишься, то мне придётся переквалифицироваться в нотариусы, а тебе, солнце, вспомнить свою специальность по диплому, слесарь-сантехник, кажется?
***
Директору НИИ N 15
от Петрова Сергея Ивановича.
Заявление
Будучи инвалидом второй группы с детства из-за врождённого порока сердца, я получал федеральную пенсию в размере **** рублей. После применённых ко мне без моего согласия препаратов, не допущенных к использованию на территории Российской федерации, вторая группа инвалидности медицинской комиссией с меня была снята, а в пенсии отказано. Учитывая, что это был единственный источник моих доходов и ни одной профессией я не владею, оказалось, что по вине вашего младшего научного сотрудника Бабкина Василия Даниловича, я остался без средств к существованию.
Прошу принять меры к вашему работнику и найти способ оказать мне материальную помощь, как пострадавшему от самовольных опытов вашего коллеги.
4 июня 20** года
/Петров С И/
***