Менее чем через пару часов Сеня вернулся домой. Стикс уселся перед зомбоящиком, шуганув несчастного Бублика, который снова осмелился вылезти из обувного шкафчика и наверняка ходил по квартире, чувствуя себя царем всего и вся, пока хозяин вершил чёрные дела в компании желтоглазого рогоносца. Окончательно выйдя из роли доктора Кащенкова, Сеня мысленно подводил итоги, стоя на балконе и наслаждаясь сигаретой:
«Так! Машину вернул? Вернул. Денег всем дал? Всем. Душу купил? – он на секунду задумался – Вроде бы да. Но есть одно «но», в смысле, а не сойдёт ли мой фокус за обман? Это было бы очень печально, ведь тогда сделка окажется недействительной! С другой стороны, Кальсонов сам принял меня за галлюцинацию. А я… Я просто не стал разубеждать его. Кажись, все без обмана!»
– Я тут порылся в твоей памяти, – сказал Стикс, оторвавшись от созерцания любимого зомбоящика.
– И? – спросил Сеня, заходя закрывая дверь на балкон. Направившись к дивану, он скользнул взглядом по серванту, на котором стояла фотография ныне покойных родителей, навевавшая грустные мысли. – Нашёл что-то интересное?
– Как тебе сказать… Слушай, ты долго себе сценическое имя выбирал, а, Сенечка?
– В смысле?
– Трусы повисли! – передразнил бес. – Зигмунд Кащенков – это что ещё за ерунда? Ха-ха-ха!
– Не умничай, – буркнул Сеня, усмехнувшись. – Во-первых, я не силен в импровизации. Во-вторых, ты тоже молодец, знаешь ли! Долго думал, когда в тигра превращался? Надеюсь, тебя никто не видел! Хотя, признаю, ты мне очень помог, сам того не подозревая. Только прошу, впредь предупреждай о своих метаморфозах, а то влипнем в историю, блин…
– Ну ладно тебе, я не со зла, – оправдывался бес, снова переключив всё своё внимание на телевизор. – Захотелось по травке побегать, понимаешь? А.. где тебе понять!
Остаток дня Сеня занимался домашними делами. Откровенно говоря, большую часть времени он собирал пятитысячные бумажки, которых у него накопилось как у дурака фантиков. Стикс не отрываясь смотрел по телевизору всякую белиберду, которая в общем-то никого особо не волновала, кроме самого беса, однако Сене приходилось слушать эту самую белиберду, потому как уйти в однокомнатной квартире особо некуда. От предложения «свалить на кухню» любитель голубого экрана решительно отказался, не желая смотреть маленький телевизор, висевший над столом. Пришлось купить наушники в ближайшем магазине электроники.
Отдыхая на диване в тишине и покое Сеня погружался в царство сна. Впрочем, насладиться сладким забытьём не получилось – вместо страны грёз, он снова очнулся в камере, сидя на «троне». На этот раз без ремней. Рядом стоял Люцифер, державший в руках бутылочку со светящейся душой.
– А куда ремни делись? – поинтересовался Сеня. – И почему я все равно не могу пошевелиться?…
– Да, ремни это так, бутафория. Тебя держит моя воля, моя сила, моя власть в этом месте.
– А нафига тогда они?
– Ну, – Люцифер пожал плечами, – для антуража. Раньше тут ещё стояли орудия труда средневековых инквизиторов. Лет двести. А потом их убрали за ненадобностью. Понимаешь, Семен Алексеевич, моя фантазия будет похлеще любого пыточного орудия! Ха-ха-ха-ха-ха!
«Даже и не поспоришь» – подумал Сеня, вспоминая свои приключения в мирах, создаваемых дьявольским воображением.
– Вернёмся к нашим баранам, вернее одному барану, – тёмный властелин поднёс стеклянный сосуд со светящейся душой к Сениному лицу, – видишь? Твоих рук дело, молодец!
– Ага… Меня тут Стикс просветил, мол, я не могу обманывать, когда предлагаю продать душу – это правда?
– Да. Но недоговаривать можно, если тебя не спрашивают, – Люцифер захихикал. – Стикс мне всё рассказал, – от посмотрел на светящуюся душу и легонько стукнул щёлкнул когтями по бутылочке, – интересный тип. Конечно, до Ганнибала лектора ему далеко, но, в целом, сойдет. Эх, отличная вещь эти наркотики – столько людей убили, столько судеб сломали!
– Хм, я вот думаю, а зачем тебе их души? – спросил Сеня, пытаясь сесть поудобнее. – В смысле, преступников, моральных уродов и прочих разного рода козлов? Ведь они всё равно окажутся в аду после смерти!
– А мне-то что с того? – Люцифер щелкнул пальцами, и бутылочка с душой Кальсонова исчезла, растворившись в воздухе. – Ты не знаешь, Семен Алексеевич, как у нас тут всё работает… долго объяснять. Скажем так, души грешников, которые попадают сюда, мне не принадлежат. Все мучения, выпавшие на их долю, назначаются там, – он сложил руку в кулак и показал наверх, оттопырив большой палец. – Без решения свыше здесь на них лишний раз никто чихнуть не посмеет. А своими душами я могу распоряжаться как угодно!
– Вот оно что… – задумчиво проговорил Сеня. – Кто следующий?
– Дай-ка подумать… О, точно! Купи мне душу педофила! Мерзкую, гнилую насквозь, противную и совершенно отвратительную!
– Дай угадаю, а где искать этого педофила – не твоё дело, правильно?
– Правильно, – Люцифер кивнул, улыбнувшись, – не моё, а твоё. А теперь убирайся!
На этот раз дьявол воздержался от садистских игр в безумных реальностях и просто отпустил своего торгового представителя, который уже раздобыл три души. До освобождения оставалось ещё четыре. Точнее, до расторжения договора.
Сене вновь удалось хорошенько выспаться, хотя он искренне ожидал какого-нибудь безумного сюрприза, в котором ему уготована главная роль. К счастью, Люцифер то ли был слишком занят своими тёмными делами, то ли действительно решил сдержать данное обещание. Стикс развалился в кресле, «созерцая» происходящее на экране телевизора. На коленях у беса сидел перепуганный Бублик, которого тот гладил когтистой лапой.
– Эй! Ты зачем моего блохастого взял? – недовольного проговорил Сеня, вылезая из-под тёплого оделяла. – Отпусти животину! Не видишь, он тебя боится!
– Ой, – бес отмахнулся, – перестань Сенечка! Мы решили подружиться, – сказал он, гладя напуганного кота, который сидел, прижав уши, и вилял пушистым хвостом.
– Ты-то может и решил, а Бублик, по-моему, сейчас описается от страха.
– Не описается. Мы найдём общий язык, будь ув…
Стикс не успел договорить – в этот самый момент кот прыгнул на пол с криком «Мяу!» и дал дёру на кухню со скоростью световой волны, выпущенной героем какого-нибудь боевика из мегабластера. Бес вздохнул, понимая, что подружиться с котом будет не так-то просто.
«Ха, кажется мой любимый кошак против коллаборации со всякой нечистью!» – подумал улыбающийся Сеня.
Хорошенько позавтракав, он вернулся в комнату и, усевшись в мягкое кресло, закурил, глядя на беса. Стикс внимательно следил за сюжетом второсортного сериала, игнорируя всё происходящее в реальном мире. На предложение обсудить план дальнейших действий, бес ответил лишь едва заметным кивком.
«Сейчас, дружок! – подумал Сеня, потянувшись рукой к розетке – Кажется, у тебя самая настоящая зависимость, и я, как психиатр, ну или почти психиатр, обязан тебе помочь…»
– Ну, какого, ну зачем! Сенечка! – возмущенно запричитал бес. – Немедленно включи телевизор!
– Делу время – потехе час, понял? – сказал Сеня, скручивая сетевой шнур. – Телевизор будет, когда разберемся с делами. А провод я пока уберу подальше от твоих телезависимых ручёнок!
– Да, Сенечка, не ожидал, не ожидал! – возмущенный бес надулся, скрестив руки на груди. – Ну ты и гад, если не сказать хуже…
– Твой господин хочет педофила, – Сеня проигнорировал стенания возмущенного Стикса, лишившегося возможности созерцать свою любимую игрушку. – Где нам взять такую мразь?
– Где-где… – пробормотал бес. – В Караганде, или ещё кое-где, куда можно соваться только имея серьёзные намерения или хотя бы диплом гинеколога!
– Ха-ха, смешно. И всё-таки? Главная проблема в том, что я не знаю, как найти педофила. Как определить, кто из добропорядочных с виду граждан мечтает ублюдские мечты о маленьких детишках? Никто ведь не признается, если и мечтает, блин!
– Ладно, чёрт с тобой… – Стикс грустно вздохнул. – Я тут уже порылся в твоей памяти на предмет любителей маленьких мальчиков и девочек. Наткнулся, знаешь ли, на одного интересного персонажа: Яков Иосифович Засральский – припоминаешь такого?
– Честно говоря, нет.
– Хм. Неудивительно, события разворачивались двадцать два года назад. Ты был очень мал, однако уже смотрел выпуски вечерних новостей, когда родители включали телевизор. В твоей памяти зафиксирован каждый увиденный кадр, пусть и без четкого понимания происходящего.
– Может, расскажешь про этого Засральского? Что-то я решительно ничего не помню, кажется, впервые слышу про этого типа.
– Конечно, расскажу всё, что мне удалось найти в твоей голове…
Сеня уселся поудобнее и закурил сигарету, приготовившись выслушать историю о педофильских похождениях. Яков Иосифович Засральский прославился на весь город, оскандалившись с парой славных второклассников. Возможно, были и другие случаи, однако о них история и следствие предпочли умолчать.
Молодой физрук Засральский решительно отказывался жить на одну зарплату школьного учителя. Закончив пединститут, он, преисполненный радостных иллюзий относительно горькой доли педагога, испытал огромное, просто невероятное разочарование, когда получил свой первый оклад! Несчастному преподавателю физической культуры едва хватило заплатить за коммунальные услуги, абонемент в спортзал и отложить пару копеек на чёрный день. О развлечениях, путешествиях и других радостях жизни пришлось забыть.
Быстро устав от беспросветного нищенского существования, Засральский устроился тренером по плаванию в фитнес-центр. Работал молодой физрук с детьми, благо умел находить общий язык даже с самыми отъявленными хулиганами, искренне презирающими элементарное послушание и дисциплину. Через некоторое время поползли слухи – кто-то что-то видел, что-то слышал или подозревал, но никаких конкретных претензий не предъявляли, а остальные родители игнорировали туманные намеки и странные совпадения, греша на злые языки завистников или недовольство детей, которым приходилось в свободное время заниматься плаванием, а не пинать балду или сидеть за компьютером.
Но ведь дыма без огня не бывает! Нашлись люди, догадавшиеся устроить небольшую слежку. Поначалу с помощью микрокамер, закрепленных на одежде малышей, а потом и лично. В один не самый прекрасный для Засральского день, тренировку прервали двое разъяренных отцов.
Как раз в это время абсолютно голые дети водили хоровод вокруг тренера, стоявшего в центре круга. Отцы растолкали юных пловцов и, как бы это помягче сказать, знатно поколотили любителя пялиться на обнаженных мальчиков и девочек. Разумеется, происшествие стало известно каждой собаке уже через несколько часов.
Начались проверки, экспертизы, дознания и прочие уголовно-процессуальные экзекуции. Добрые люди пророчили Засральскому несколько лет жизни в подшконарной республике после отъезда курортную зону, однако тому удалось избежать наказания благодаря родственникам, занимающим в городской прокуратуре весьма серьёзные должности. Более того, стражи порядка вывернули все обстоятельства дела таким образом, что в результате отцы, накостылявшие педофилирующему тренеру, получили по два года условно. Сам же Засральский вышел почти сухим из воды.
Оскандалившегося тренера мгновенно уволили из школы. Директор фитнес-центра, не церемонясь, швырнул трудовую книжку бывшему сотруднику прямо в виноватую физиономию и пригрозил «сломать лицо», если тот ещё раз появится хотя бы на ресепшене. С педагогической деятельностью Засральскому пришлось завязать, несмотря на оправдательный приговор суда – директора школ открещивались от скандально известного сотрудника обеими руками и ногами. В другие фитнес-клубы бывший тренер устроиться не пытался, кроме одного, в котором он-таки отгреб по полной программе, когда двое посетителей узнали в нём звезду криминальных новостей.
– Как говорят, Засральский устроился работать ночным сторожем на фабрику по производству контрацептивов, – наконец Стикс закончил свой рассказ. – Теперь провод отдай!
– Не-а, – Сеня замотал головой. – Мы же ещё не сделали дело, так что никакой потехи. Стой! Так ведь у нас в Энске есть только одно подобное предприятие – та маленькая гондонная фабрика!
– Вот, значит там и ищи себе педофила. И провод отдай!
Бес вырвал сетевой шнур из Сениных рук и снова включил зомбоящик, в котором ведущий рассказывал о том, как вся страна поддержала инициативу президента о повышении пенсионного возраста до девяноста двух лет. Стикс громко засмеялся, приняв грустную новость за шутку. К сожалению, это была чистая правда…
«Конечно, фактическая отмена пенсий – событие очень досадное, однако сейчас у нас есть дела поважнее, – подумал Сеня, закуривая очередную сигарету и удивляясь собственной мысли. – Если господин Засральский всё еще работает ночным сторожем на гондонной фабрике, что вполне вероятно, с его-то послужным списком, то имеет смысл туда наведаться и проследить за ним. Для начала надо, так сказать, лицезреть воочию этого гада, а дальше – дальше посмотрим. С большой вероятностью, душу бывшего физрука можно купить за звонкую монету, вернее за хрустящие бумажки. У нас на хлебо-кирпичном зарплата у ночных сторожей копеечная и на гондонном производстве вряд ли платят больше, по крайней мере, не ахти. А это значит, что живёт Засральский бедновато.»
Поделившись своими соображениями с бесом, Сеня предложил встретить любителя малышей у проходной для идентификации – сам он решительно не мог вспомнить, как выглядел бывшей тренер по плаванию, однако Стикс без труда бы узнал главного героя одного из самых грандиозных скандалов, случавшихся в Энске. На общем собрании, на котором присутствовали все, кроме Бублика, прописавшегося в обувном шкафчике, решили дежурить у проходной с раннего утра, как раз, когда ночной сторож должен был передать свою вахту сменщику и отправиться домой дрыхнуть после рабочей ночи. Оставалось только сесть Засральскому на хвост… а дальше – аккуратненько проводить до дома. Разумеется, не привлекая внимания и не вызывая подозрений.
– В целом, твой план неплох, – сказал Стикс. – Но есть одно но – что если наш педофильчик там не работает?
– Не знаю, – Сеня пожал плечами, – тогда будем искать в другом месте. Слыхал я про одного интернет-деятеля, ловившего педофильскую братию на живца через сайты знакомств…
– А ты слыхал, сколько этому деятелю дали лет? А потом ещё добавили! Думаю, у тебя уже внуки появятся к тому времени, когда он выйдет. Если выйдет.
– Вот и давай-ка начнём с гондонной фабрики. Ну а не прокатит – пойдём по стопам сам знаешь кого, попробуем в интернете найти, осторожненько, чтобы на кого-нибудь из высшего начальства службы судебных приставов не напороться, а то и впрямь всё кончится печально…
Стрелки на часах, висевших в комнате, показывали ровно девять. Выжидать Засральского у проходной было слишком поздно. Сеня понимал, что теперь выловить, как сказал Стикс, «педофильчика» получится не ранее следующего утра. Обрадовавшись вагону свободного времени, бес заявил о своём твердом намерении смотреть телевизор до упора. Посадив кота на колени, он всецело отдался просмотру боевика, откровенно наплевав на всё вокруг.