Пока я метался по своему рабочему кабинету, понял, что не могу сосредоточится, и в какой-то момент просто ушел с работы сославшись на плохое самочувствие. Меня отпустили, и даже ничего не спросила, словно мое лицо им все рассказало.
Словно загнанный бродил в окрестностях нашего дома и не понимал, что могло случиться? Гнал мысль о том, что она могла пострадать. Нет, кто угодно, но только не она. Я вспомнил про заметку о похищении детей, почему не могли похитить человека. Эта мысль меня вогнала в глубокую панику. От чего я стал уже расспрашивать прохожих, не видели ли они женщину тридцати двух лет, примерно вот такого роста и примерно выглядевшая вот так вот. И когда я уже было потерял всякую надежду и собрался идти домой и звонить в полицию, мне сказали что видели похожую женщину в сквере в квартале от сюда. Недолго думая, я помчался гонимый своими страхами за ее жизнь.
Когда ее темная голова с хвостиком появилась в поле моего зрения, у меня словно камень с души свалился. Она сидела ко мне спиной, но я бы узнал ее из миллиона людей. Да это она и я не мог ошибиться только не в этот момент. Я побежал к ней через дорогу не глядя по сторонам, от чего чуть не налетел на какой-то автомобиль, мне посигналили и попросили кидаться к чертям под другую машину.
Сердце бешено колотилось, но когда я обошёл и увидел ее всю в слезах, у меня словно все внутри оборвалось. Она тихо плакала, наклонив голову вперед. Шаг и я сжимаю ее тело в своих сильных мужских объятиях. Она только уткнулась мне в плечо и позволила себе несколько громких всхлипов, после чего она вывалила на меня все что хотела сказать, как оказалось уже несколько дней.
- Я хочу развестись.
От такого заявления все внутри меня сжалось. Какого черта! Хотелось мне вопить, но я только поднял ее и приговаривая повел домой. Она выглядела понурой и отрешенной. Я не мог понять, почему она такое сказала? Ведь в последние несколько дней я чувствовал себя восемнадцатилетним подростком, который впервые влюбился и получал от этого состояния удовольствие и думал, что она испытывает тоже. Но она, оказывается, думает о разводе. Это было словно гром среди ясного неба. Наша жизни не была так плоха, как могло бы показаться. Я любил ее, любил и был готов поклясца, что даже в мыслях никогда не изменял ей и не смотрел на других, потому что она была всем для меня, моим миром. Что же тогда случилось с ней, когда я пропустил момент ее изменения.
Я налил ей кофе и добавил туда несколько капель рома. Мне казалось что ей это необходимо, хотя сам я приложился к бутылке прямо из горла и причем несколько раз. В какой-то момент понял, что даже кричать не могу на нее. Она сейчас была потеряна, но если она говорила такое, значит, все решила. Она не была трусихой и всегда отвечала за свои слова.
За что я любил ее, потому что она могла сказать гнусную правду о себе, обо мне, но она несмотря не на что всегда любила меня или мне, по крайней мере, казалось, что все так.
Пока сидел на кухне, она ушла в спальню и стала собираться. Откровенного говоря мне, не верилось во все происходящее, что могло измениться за одну чертову ночь! Или это началось еще раньше, но когда? Когда я стал меньше быть дома, но я Богом клянусь, был на работе и в мыслях никуда не ходил. Да меня на работе даже прозвали ханжой, потому что я променял все радости жизни на жену и дом. Мне было плевать, что говорят, ведь я люблю ее. И от того даже взгляда ее легкой улыбки, кокетливого покачивания бедер или взмаха руки было бля меня все равно что божественное благословение.
Она ушла, сказав: что нам стоит подумать.
И я думал, черт подери, думал! Как проклятый все то время что шел развод и не понимал, совершенно не понимал, почему и как такое произошло. Мое солнце больше не светит, мои дни превратились в череду каких-то однообразных размытых пятен.
- Приехали.
Голос водителя вернул меня в реальность происходящего. Я был немного раздосадован, потому что мысли о жене хоть и были горькими, но я внутренне все равно радовался. Потому что не мог просто взять и выкинуть из головы все то, что было между нами на протяжении стольких лет.
Кое-как я нарыл в кармане мелочь, что бы отдать без сдачи за услугу и громко хлопнув дверью, вышел на улицу. Водитель недовольно проворчал, но нажав на газ, удалился очень быстро. Я сунул руки в карман и нащупал мятую пачку сигарет. Это раньше я заботился о том, как выгляжу со стороны, не хотел позорить жену. Хотя она говорила: что я у нее молодец. Теперь же смятая пачка словно вернула меня в одинокую действительность, в которой я прибывал, последние месяцы.
Чиркнув зажигалкой и втянув воздух, не спешил выпускать дым сигареты. Потому что мне стало казаться, что поход в бар, все-таки сыграл со мной злую шутку. Я выдохнул и посмотрел на женщину, что стояла в столь позднее время одна, перед моим подъездом. Решил не подходить, а просто понаблюдать за ней, потому что она было очень похожа на мою бывшую жену. Только эта была несколько полнее, и все время теребила край плаща. Моя бывшая жена никогда не была настолько нервной, что бы позволить себе такой явный признак нервозности на людях. Хотя кроме меня в этой темноте вечера собственно больше никого и не было.
Наконец докурил и медленно двинулся вперед, причем сердце странно замирало, но я же понимал, что не может моя жена, спустя шесть месяцев появится передо мной. Потому что она приняла решение уйти и не отступала от своих поступков, какие бы они не были.
Отчего-то я спотыкнулся и чертыхнувшись нашел равновесие. А дальше началось что-то невероятное. Потому что женщина вздрогнула и схватилась за живот, медленно повернулась. От чего мои глаза стали еще больше округляться и рот открылся поневоле. Даже пальцем тыкнул, некультурно в ее сторону. Она только сильнее запахнула плащ, и сделал шаг назад.
- Милая.
Полу бредовым голосом я позвал ее, от чего она резко побледнела. Потом на глазах стали выступать слезы. От чего я в конец растерялся. Она пришла это факт, сюда кроме как ко мне приходить было больше не к кому. Вопрос остается в том, почему она не зашла?
Несмотря на все я был рад ее видеть, даже несмотря на то, что мы теперь не вместе. Дело в том, что она почему-то затряслась. И я не помня себя подлетел к ней и обнял. Никак не понимал, что твориться с ней, что твориться со мной! Может это просто мне все привиделось. И я спокойно валяюсь себе на диване в пьяном угаре и просто принимаю фантазию за реальность.
Только не может быть сон так опьяняюще реален, и она теплая и я чувствую, как ее сердце бьется как пичужка испуганно. Она меня отталкивает от живота, и в какой то момент я понимаю, что живот то большой.
Поражаясь своей догадке, я удивленно отодвигаюсь от нее, но не отпускаю. И осматриваю ее более внимательно. Если она не беременна, то тогда я самый большой глупец на этой планете! И если она пришла то ребенок мой, я не мог даже предположить, что она могла мне изменять. Она на такое не способна! Моя вера в нее была абсолютной, и в честности не приходилось сомневаться.
- Пойдем.
Мне так и хотелось взвалить ее на плечо и нестись с ней, куда глаза глядят. Но поступил я иначе. Мы преодолели несколько этажей на лифте и вышли. Я держал ее за руку, она не сопротивлялась, только всхлипывала иногда. Молчание между нами было каким-то ненормальным. Мы всегда могли поболтать или помолчать вдвоем, но что бы вот так никогда!
Открывая дверь я не выпускал ее руки, потому что боялся, что она упорхнет, словно птица и я никогда ее уже не верну. Она странно замялась после того, как я немного погремел ключами и наконец распахнул дверь.
В квартире стоял сущий бардак, вообще то я убирался, но эта неделя меня особо вымотала. Мне стало стыдно после того как я включил свет. Она молчала, опустила голову. Ее вечный хвостик заметно подрос, что даже с свисал с плеча.
- Заходи.
Наконец я нашел, что сказать и указал на кухню. Она не стала снимать плащ, просто прикрыла живот руками. Словно защищала, хотя, что я могу ей сделать. Полюбить заново?!
Она села на стул и расчистила руками место на столе перед собой. Не понимая, что делать я засуетился с чайником и посмотрел, есть ли молока. Она любила чай с молоком, хотя иногда туда еще всякие конфеты добавляла. Это воспоминание, меня словно отрезвило. Пока глазел по сторонам, понял, что конфет нету.
- Ты пришла ко мне?
Хотя и был задан самый дурацкий вопрос, но кто-то же должен был выглядеть дураком из нас двоих, меня такая позиция не пугала. Она молча кивнула на мой вопрос и убрала руки со стола.
Мы сидели тихо и я ждали, когда уже этот чайник закипит. Потому что я совершенно не знал, что еще можно спросить или сказать и не задеть ее. Потому что все мои мысли вертелись около ее живота и его содержания. Меня словно магнитом тянуло на эту упругую выпуклость.
- Я...
Ее голос дрожал, откровенно говоря, единственный раз когда у не дрожал голос был день когда ушел ее отец. Она не могла внятно говорить, и все время заикалась от нервов. Тогда она пережила это за неделю. Взяла себя в руки стала краситься, начала пытаться есть и вскоре вышла из своей депрессии по родителю. Только посещения кладбища делали ее несколько печальной, но уже не такой нервной.
Чайник свистнул, от чего мы оба вздрогнули. Она посмотрела на меня, я на нее и пошел наливать чай. Заварил ее любимый чай с мятой, молоко оказалось прокисшим. Потому что я его не пил и покупал просто по привычки. Себе же заварил кофе и поставив перед ней напиток уселся напротив. Она отодвинулась, когда учуяла запах кофе, и я тут же его вылил. Она, было, собралась меня остановить, но я ей не позволил взглядом. Она только кивнула и обхватила чашку двумя руками.
- Нам стоит поговорить.
Начал я, понимая, что она не может собраться духом.
- Ты хочешь мне что-то сказать?
Она кивнула и так глянула, что у меня внутри все дрогнуло, словно я совершил смертный грех и не знаю какой и когда, и зачем, и почему? Как-то во рту у меня резко пересохло. Я налил себе воды из-под крана и снова сел. Теперь уже я начал нервничать, потому что было видно, что она, наконец, собралась.
- Я беременна.
Словно камень бросила в воду, сказала она и пристально не мигая посмотрела. Я кивнул, а что я мог еще сделать, не круги же тут от счастья наворачивать, она же не сказала что ребенок мой. Хотя я лично был в этом уверен и рад, если конечно она от него не избавиться, а вообще на каком месяце можно избавиться. Меня начало потряхивать, потому что я свершено, не понимал в этом ничего и слухи что когда то бродили вокруг этой темы были словно в каком-то тумане и не могли пробиться.
Видимо я побледнел, потому что ее взгляд стал сочувственный, и она даже осмелилась взять меня за руку.
- Все хорошо. Ребенок твой.
Надо признать я выдохнул, но не от того что ей не поверил или еще что. Просто от того что я оказался прав. Вера в нее, не смотря на все, что произошло, меня не покидала. Словно была записана мне на подкорку, и я как робот двигался по одному и тому же шаблону.
- Я не хотела скрывать. Я...
Она не смогла закончить предложение и опустила голову вниз. Никогда не помню такого, что бы она не могла мне говорить прямо. Где-то читал, что беременные женщины бывают очень своеобразны и это оказалось странным.
- Милая...
Я замялся не зная, имею ли я право сейчас называть ее так. Но слова вылетели вперед меня. Я говорил их бесчисленно количество раз, и она была для меня всем. Она заплакала. Я сел ближе просто обнял ее за плечи.
- О, я такая дура!
Я молчал, видимо ей нужно выговорится, несмотря на то, что я бывший муж. От этой мысли у меня внутри все затрепетало и скукожилось. Слово бывший, мне совершенно не нравилось. Я готов был жениться на ней миллион раз и в следующей жизни тоже. Поэтому я сам отогнал мысль о бывшем. Потому что она пришла поговорить ко мне. Хотя я за себя сейчас не мог бы ручаться. Потому как мысли о ребенка меня странным образом плавили. Это наш ребенок плоть от плоти, кровь от крови. От этой мысли внутри все растекалось, и я чувствовал себя самцом своей стаи. Хотя от стаи я остался один и это мне не нравилось.
- Выходи за меня.
Я рыскал глазами по кухне в надежде увидеть хоть что-то похожее на кольцо. Но такового не было. Не кольцо же от сока ей предлагать. Пока я не смотрел на нее и схватил все же колечко от банки сока, повернулся к ней и увидел такое смущение.