— Поздравляю с новой парой конечностей, молодой человек! — улыбнулся я.
Парень неверяще посмотрел на свои новые металлические руки. Зашевелил пальцами, коснулся щеки, заулыбался и заплакал. Эх…
Обнял его и похлопал по спине. Врачебная эмпатия, сами понимаете.
— Спасибо, Доктор! — искренне поблагодарил меня парень. — Век не забуду!
Я кивнул ему ободряюще. Ну или подумал, что кивнул ободряюще, а на самом деле просто кивнул.
— Георгий Мартынович, пойдёмте, нас ждут заготовки для протезов! — позвал меня Эскулап. — А вы, голубчик, возвращайтесь к службе, график развития сбит напрочь! Навёрстывайте упущенное!
— Есть! — на рефлексах козырнул парень своей новой правой рукой, посмотрел на неё и счастливо заулыбался.
//Спустя четыре часа. Штаб части//
— … силы противника не поддаются подсчёту, — продолжил брифинг начальник штаба части, подполковник Букин. — Всё же предлагаю включить полную обработку дронами в разработанный план.
— Это недопустимо, — покачал головой полковник. — Груз стратегической важности может быть повреждён в ходе даже точечных ударов дронами.
Да, видел я их дроны… Это я кибернетик? Ха!
Их мастера собрали два десятка дронов, которые имеют запас дальности около пятисот километров и несут на себе по двести килограмм неуправляемых ракет, способных пробить дыру в Загадочном мертвяке, причём он для военных уже давно не Загадочный, а тварь шестого ранга.
Проблемой их применения служило то, что опыт за убийство мертвяков таким образом не начисляется. Автоматические турели, к слову, тоже лишают опыта за убийство, даже если управлять по прямому проводу. Видимо, надо лично нажимать на спусковой крючок…
Кстати, самое забавное: если лично пилотировать боевой вертолёт, например местный Ми-35, совершивший уже двести боевых вылетов, даже выпуская управляемые ракеты, опыт засчитывается. Стоит добавить, что если оператор турели сидит рядом с самой турелью, то опыт тоже засчитывается. Всё дело в нахождении оператора рядом с оружием и, как мне сказал Эскулап, разделении с ним риска, как поняли военные опытным путём. Удалишься от орудия в безопасное место и выстрелишь из него — лишишься опыта за убийство, будто оно само стреляло.
Это подтвердило то, что мои опасения о сверхразвитых мутантах из московского бункера, способных стирать в порошок мертвяков, беспочвенны. Никто за ядерные пуски опыта не получил. Чтобы провернуть такое, надо сидеть на собственноручно запущенной ракете и выжить после взрыва…
Охренительное разделение риска.
— Дроны отклоняются, — произнёс полковник. — Кого можно встретить в Озёрске?
— Шестой ранг встречается очень часто, аэрофотосъёмка зафиксировала несколько седьмых рангов, а также одного девятирангового, которому семиранговые приходятся свитой, — сообщил начштаба. — Пятиранговых очень много, их время от времени жрут, но они всё равно ломятся к заводу.
— Но почему? — спросил я. — Что их так привлекает?
— Наш специалист пришёл к выводу, что радиационные отходы, — вздохнул полковник. — Чем им они милы, мы ещё не установили. Радиация так же губительна для них, как и для нас, но в зонах скопления радиоактивных отходов высокоранговых мертвецов встретить можно гораздо чаще, чем в иных местах.
— Предлагаю выявить девятирангового и разбомбить его к чертям, — предложил заместитель командира части по боевой подготовке подполковник Соснов. — Мы его так и так не сдюжим.
— Его укрытие — пещера, вырытая под захоронением радотходов, — сообщил начштаба. — Мало того, что местность заразим, разбомбив захоронение, так ещё и не убьём девятирангового.
— А он непременно узнает о нашем прибытии… — тяжело вздохнул майор Кипарисов.
— Придётся танками, — решил полковник.
— А если как в прошлый раз будет? — спросил начштаба Букин. — Ребят зря потеряем, а потом и штурмовую группу сожрут…
— Сука… — прошептал полковник. — Задачка, конечно…
— А откуда у вас такие разожратые мертвяки? — спросил я. — В наших краях самый страшный мертвяк был шестого ранга, ну, как я от вас узнал.
— Это когда было-то? — усмехнулся полковник. — Сейчас вернёшься, с удивлением увидишь, что там и седьмые ходят, и восьмые… Седьмые — они белые полностью окрасом. Видел таких?
Вспомнились слова нижегородцев, которые сейчас осваиваются на новом месте, о Белых.
— Мертвец разжирается до шестого ранга, становится большим, сильным, но тупеет, а потом, разожравшись уже на шестом ранге, резко теряет в объёмах, чёрная плоть спадает, обнажая белый каркас, который не каждый пулемёт возьмёт… — объяснил мне полковник. — Но не следует путать с поздним пятым рангом, когда где-то на половине пути до шестого ранга, мертвец покрывается тонким слоем белого нароста. Эти слабые, но ловкие, далеко не каждый попадёт. И не дай Бог тебе перепутать пятого с седьмым…
— А девятиранг какой из себя? — поинтересовался я.
— Высокий, метра под три, покрытый толстой двуслойной бронёй из сверхпрочной кости, — описал его подполковник Соснов. — Лично видел всего один раз, мы его из Метиса, это ПТРК такой, с третьего залпа положили… Зато опыта за него отвалили…
— Хорош вспоминать, повезло вам тогда, — прервал ностальгию подполковника Соснова начштаба Букин. — Нет у меня идей, как девятирангового нейтрализовать. Действительно, только танками…
Радиация-радиация…
— А на ловушки брать пробовали? — спросил я.
— Пробовали, — ответил полковник. — Они умнеют, ловушки различают ранга с седьмого.
— А травить? — не сдавался я.
— Это мертвец! Какие яды могут на него подейство… — начал было начштаба, но замолк на полуслове.
— А ведь действительно… — произнёс полковник Осинин. — К ловушкам мы их приучили, но…
— Нужен Эскулап, — заявил начштаба. — Позовите Амвросия Петровича!
Спустя минут пять ожидания, появился Эскулап.
— Здравствуйте, — кивнул всем присутствующим местный доктор.
— Амвросий Петрович, у нас есть особая задача для вас, — начал полковник Осинин. — Необходим яд для уничтожения мертвеца девятого ранга.
— Я работаю над этим уже второй месяц, — улыбнулся Эскулап. — Но результаты пока что не очень убедительные, впрочем, есть пару идей. Нужно больше времени и компетентный ассистент.
— Георгий Мартынович? — повернулся ко мне полковник.
— Я с удовольствием окажу посильную поддержку, — ответил я.
— Тогда мы будем разрабатывать план уничтожения девятирангового традиционными средствами, а вы занимайтесь ядом, — решил полковник. — Не смею вас задерживать.
Я кивком указал Эскулапу на дверь и мы направились на выход.
— Я всё же считаю, что противотанковая засада с Метисами всё же может сработать… — донеслось до меня из-за закрываемой двери изречение подполковника Соснова.
— Итак, коллега, — вздохнул Эскулап. — На самом деле, прогресс в разработке токсина всё же наметился, но не настолько значительный, чтобы говорить о нём уверенно. Нам нужно к ангарам.
Я молча проследовал за ним до взлётной полосы, у которой располагались бетонные ангары, засыпанные снаружи землёй.
В одном из них обнаружилась целая лаборатория с загонами из толстенных стальных прутьев.
— Здесь я провожу практические эксперименты, один из последних как раз связан с разработкой токсина для борьбы против мертвых, — сообщил мне Эскулап, указав рукой на клетки с мертвяками внутри.
Мертвяки были разнокалиберными. От первого ранга до пятого. Клетки одиночные, мертвяки в них стояли спокойно и внимательно следили за нами.
— Жутковато, — поделился я ощущениями.
— Я уже привык, — ответил Эскулап, останавливаясь возле лабораторного стола и включая персональный компьютер. — Так вот, я совершенно недавно включил в отравляющий состав извлечённые из вакцины токсины, отвечающие за подавление активности примабактерии. В промышленных масштабах производить эти токсины мы не сможем, но, к счастью, больших количеств нам и не надо.
— В чём суть проблемы воздействия на мертвяков отравляющих веществ? — поинтересовался я.
— Проблема в том, что классические отравляющие вещества на мертвецов не действуют. VR (1) — взаимодействия с центральной нервной системой мертвецов почему-то не происходит, а ведь она у них есть и работает почти как у нас! — сообщил Эскулап. — Понимание причин мне пришло только недавно, оно связано с некой «бактериальной защитой». Сложно объяснить без доски и маркера, даже специалисту…
— Чем предлагаете заниматься в первую очередь? — спросил я.
— В текущий момент задача стоит в определении оптимальной концентрации токсина для наибольшего угнетения активности примабактерии в центральной нервной системе мертвецов, — ответил Эскулап. — Как только оптимизируем состав, будет вам эффективное оружие против мертвецов. Итак, у нас есть сорок подопытных, поэтому давайте приступать к оптимизации формулы…
//Полторы недели спустя. Там же//
Охренеть…
Я так со времён пахоты в больничке не вкалывал…
Сразу видно, что Амвросий Петрович — истинно научный кадр. Чтобы придерживаться его темпов, пришлось стимулироваться литрами кофе и килограммами шоколадок.
В итоге разработали формулу абсолютно смертельного для пятирангового мертвяка отравляющего вещества. Твари дохнут как мухи, но мы всё равно усилили его в двадцать раз, чтобы иметь шансы на устранение девятиранга.
Уже усиленная версия вчера слетала на дроне на испытания и траванула шального семирангового мертвяка, который мучительно подох за считаные минуты.
Эксперимент, под громкие аплодисменты присутствующих офицеров, был признан успешным, поэтому сегодня мы выезжаем на спецоперацию.
Пусть опыта за мертвяка никто не получит, но мы не ради развития всё это затеяли, а ради дейтерия и, возможно, трития.
— Вы готовы, Доктор?! — громко спросил меня командир экипажа БТР-80, капитан Ясенев, 93 уровня.
— Да, капитан! — выкрикнул я.
Примечания:
1 — VR — «советский V-газ» — боевое отравляющее вещество нервно-паралитического действия. Ингибирует нейромедиатор ацетилхолинэстеразы, что ничего большей части людей не скажет, поэтому вам придётся принять на веру, что эта штука потрясающе смертельна для человека. Если есть сомнения, то гуглите «V-газы». В нашей реальности его запретили и уничтожили все имеющиеся запасы.
Глава одиннадцатая. Побег из Озёрска
— Максимальная готовность! — предупредил капитан Ясенев. — Минута до цели!
Я взвёл свой АКМ и приготовился к началу активных действий.
Прямо сейчас где-то в полутора километрах отсюда дрон с одного захода закатывает в пещеру девятиранга десять капсул с модернизированным VR— газом. Это слишком много для одного мертвяка, но мы не можем себе позволить риск. Уцелей этот ублюдок — всё, нам крышка. Нас слишком мало, чтобы что-то ему противопоставить.
Есть, конечно, три «Метиса», сложенные на крыше нашего БТР, но проблема даже не в том, чтобы попасть в него, а в том, чтобы успеть выстрелить.
Есть ещё пристроенный у башне БТР-80 ПТРК «Корнет» с термобарической ракетой, на которую я и надеюсь больше всего, случись встреча с кем-то девятиранговым.
— Груз доставлен до конечного адресата! — провозгласил во всеуслышание капитан Ясенев.
БТР встал как вкопанный, отворилась боковая дверь и военные высыпались в жестокую окружающую среду, а я вслед за ними.
Мы остановились прямо напротив входа в проходную заводского цеха.
По пути в Озёрск встречались какие-то мертвяки, но их рвали на куски ракетные дроны.
На двери было написано: «Санитарный пропускник (мужской)».
Да что за шовинизм вообще?! Эти цисгендерные белые хуемрази в конец охуели!!!
Ха-ха!
Внутри обнаружилась большая надпись жёлтой краской: СТОЙ! СНИМИ ОБУВЬ!
Вот уж спасибо, но нет.
— Вот план! — указал левой рукой капитан Ясенев.
Я изучил план-схему здания: нам надо миновать санпропускник и добраться до цеха отгрузки готовой продукции.
Отворили дверь и двинулись к въездным воротам, чтобы пропустить БТР. Общими усилиями развели створки открывающихся электрическими приводами ворот и пронаблюдали, как восьмиколёсная машина проехала на территорию завода.
— На броню! — приказал капитан.
Я, опершись о колесо, забрался на крышу БТР и устроился поудобнее.
Тронулись. Открылся люк механика-водителя.
— Куда едем, командир? — спросил он у капитана.
— Пока прямо, а там посмотрим! — ответил тот.
Минут семь медленно ехали по асфальту завода и добрались до пятиэтажного цеха отгрузки.
Ворота были закрыты, но не заперты. Внутри цех представлял из себя огромный зал, наполненный различным оборудованием, кранами, железнодорожным полотном и поездом.
— Ох, фонить будем… — пробормотал один из бойцов, старший сержант??? восемьдесят первого уровня, увидев внутри цеха странные конструкции, выглядящие не особо дружелюбно.
— Ничего, Эскулап быстро очистит! — приободрил его капитан. — Не расходиться, оружие держать наготове! Не расслабляться! Доктор, твой ход!
— Сейчас, — я огляделся и вытащил из разгрузки счётчик Гейгера. — Ерундовый фон, здесь относительно чисто!
Здоровенные контейнеры, один на сорок, а второй на девяносто шесть тонн, нас не интересовали. Вскрывать их себе дороже, вдобавок они запаяны наглухо. Ну и там однозначно нет того, что нас интересует.
Обратил внимание на висящую вывеску: «Товарищ, работай на совесть с полной отдачей сил!»
По-другому и не умею, товарищ!
Начал искать. Тут только гигантские контейнеры, для перезаряженных реакторов.
А вот синие морские контейнеры меня заинтересовали! Я перемахнул через железнодорожное полотно и двинулся к ним, на ходу извлекая из перевязи гвоздодёр, специально для подобных ситуаций прихваченный на авиабазе.
Но замков не обнаружилось, пломбы были сорваны рукой, я сдвинул засовы и открыл двери. Хм…
Какие-то пластиковые ящики. Вытащил один из них и почитал пояснительные таблички. Какие-то реактивы, но не то, что нужно…
Открыл следующий контейнер. Тоже не то. Следующий. Следующий, следующий…
Нихрена.
Остался только поезд. Его готовили к отправке, судя по до сих пор висящему над ним сорокатонному контейнеру для реактора на подъемном кране.
Прошёл к голове состава и вошёл в первый вагон, отличающийся от остальных по форме и, скорее всего, содержанию. По крайней мере, у него есть нормальная дверь.
Открыл дверь, осветил фонариком содержимое, вчитался и обомлел…
Охуеть!
— Да это просто праздник какой-то! — воскликнул я. — Признавайтесь, у кого «Удача» 999?!
Баллоны Гелия-3 занимали целые стеллажи. Баллоны по 10 литров! Да тут литров двести! А эти мелкие баллончики? Сколько там? 0,82 литр. Тоже неплохо! Надо брать, пока акция!
— Товарищи! Берите эти баллоны и грузите их в БТР! — распорядился я. — Аккуратно! Они под давлением четырнадцать атмосфер!
— Делайте, что он говорит, — подтвердил капитан Осинин. — Желтков, Тисов, охранение!
Началась перегрузка, а я изучал остальную часть вагона. Дейтерий меня тоже интересовал. Но тут его не было… И трития тоже! Блядь…
На перроне увидел стол с какими-то бумагами. Подошёл и начал изучать документы. Просмотрел всю имеющуюся настольную макулатуру и не обнаружил ни одного упоминания дейтерия или трития…
Сука!
Не может же так быть!
Нет, я могу делать микрореакторы чисто на Гелии-3, но это геморрой, который потребует задержаться тут подольше!
Загрузили БТР баллонами, места для людей практически не осталось.
— Как быть? — спросил я у капитана.
— Нас страхуют ребята на БМП-3, перегрузим им часть, — пожал плечами капитан Осинин. — Мы получили, что хотели?
— Ага, — кивнул я ему. — Пора возвращаться.
Не говорить же ему, что ключевого элемента я не получил?