— Понятно, — кивнул я.
— А мы где вообще? — спросил подошедший Игорь.
— Мы на месте, — ответил я и взялся за покрытый снегом люк.
Без особых усилий открыв его, я начал спуск.
— Чего стоите? — поднял я голову вверх, на смотрящих в шахту людей. — За мной!
Ну, тут без изменений. Достиг дна, подошёл к запертой гермодвери и вставил карту в считыватель.
Стукнули по полу сапоги Игоря, который сейчас рассекал в моей кевларовой броне, затем спустилась Ирина, за ней Людмила Петровна, а за ней и Андрей Степанович.
— Оружие опустите, но держите под рукой, — предупредил я их. — Стрелять только после меня, кто-то поднимет ствол напрасно — умрёт. Здесь должны быть мои друзья.
Гермодверь отворилась, а мне прямо в шлем упёрся АК74, продолжением которого являлся…
— Сарама, блядь!!! — радостно воскликнул я. — Саня! Это я, Доктор!
— Чего? — отступил на шаг назад Санёк. — Доктор?!
— Да я это! — я отцепил крепления шлема и снял его. — Сарама, блядский стыд, не узнал меня?!
— Доктор! — воскликнул Санёк, опуская автомат. — Георгий Мартынович! Но как?!
Обняв старого своего пациента, я услышал хруст своей брони. Внешне он почти не изменился, если не считать того, что выбрился налысо и обзавёлся шрамом на лице. Ну и приоделся в какую-то новую латную броню из стали. Ещё и уровень девяносто девятый…
— Выжил я, хоть никто и не ждал, ха-ха! — ответил я. — Как вы?! Как добрались?!
Сарама опустил взгляд и погрустнел.
— Задачу выполнили… — ответил он и отвернулся.
За его спиной открылись гермодвери и в помещение вбежал Бац с автоматом в руках.
— Док?! — воскликнул он, выпучив глаза.
— Бац?! — воскликнул я, выпучив глаза.
Он был одет в какую-то металлическую броню, стал физически крепче, обзавёлся девяностым уровнем, но на лицо остался таким же, как и был.
— ДОК!!! — подбежал он. — Я думал, что ты уже всё!
— Конец света — надо удивлять! — воскликнул я. — Где остальные, что случилось?!
— Эх… — тяжело вздохнул Бац. — Внутри всё расскажу. А это кто такие?
— Это новые члены нашей команды, — ответил я. — Представлю внутри.
Прошли через дезактивационную камеру, которая смыла с нас всю потенциально радиоактивную пыль.
— Надо будет фильтры поменять, — произнёс Бац задумчиво.
Вошли в главный коридор.
— Бац, у нас же всё как было? — спросил я у бывшего панка.
— Да, без изменений, — кивнул тот.
— Сейчас переодевайтесь и мойтесь в душевых, одежду вам выдадут новую, — дал я команду новоприбывшим. — Сарама, окажи поддержку.
— Сейчас, — ответил тот и указал рукой в сторону склада вещей. — За мной!
Мы с Бацем молча прошли в мой кабинет-спальню. Я с удовольствием уселся на свою родную кровать и начал разоблачаться из брони.
— Что, вообще сюда не заходили, что ли? — спросил я, обведя рукой помещение, которое вообще никак не изменилось.
— Нет, Сарама убеждал нас, что ты выжил, — улыбнулся Бац. — Бля, как я рад, что он оказался прав…
— Что случилось? Где Натти? Где Алевтина с Елизаветой? — спросил я озадаченно. — Аркаша где?
— Алевтина с Елизаветой на стройке, а Натти с Аркашей мертвы… — я увидел, как Бацу было тяжело это произносить.
— Как это случилось? — твёрдо спросил я.
— Аркашу пробило насквозь шипом, — ответил Бац после паузы. — Наткнулись на какого-то мощного мертвяка по дороге из Обнинска, у Серпухова… Он метал шипы и чуть нас всех не прикончил, но там рядом проходила какая-то девочка, которая порвала мертвяка на две части просто силой, бля, мысли… С нами идти отказалась, даже имени не назвала. Не будь её, нам бы край. Мы ночами не спали, ехали посменно, из-за чего напоролись у Рязани на орду… Натти вызвалась увезти орду куда-нибудь в сторону, а потом догнать нас… Не догнала…
— Блядь… — проскрипел я сквозь зубы. — Но вы ведь не знаете наверняка!
— Да не было у неё шансов! — воскликнул Бац.
— У меня тоже не было шансов!!! — выкрикнул я в ответ. — Нельзя, блядь, бросать людей!!! Сука, блядь, я пойду за ней!
— Док, мы Сараму еле удержали, он надломлен сейчас, не давай ему лишнюю надежду… — попросил Бац. — Это его сломает и… я не знаю, что с ним будет после этого…
— Сука… — с отчаяньем прошептал я.
Нет, ну как так?! Почему всегда всё по хуёвому сценарию?!
— Хорошие новости тоже есть, — вновь заговорил Бац. — Алевтина регулярно выходит на связь с НИИ в Обнинске и с Центром. Работа над вакциной идёт, они сделали несколько прорывов. Скоро, даст Бог, будет вакцина…
— Что за стройка? — холодно спросил я.
Как можно, блядь, рассуждать о каких-то там вакцинах, когда Натти, вполне возможно, жива?!
— Расширяем нашу гробницу, — ответил Бац. — Уже на три уровня вниз спустились. Перерабатываем грунт в полезные ископаемые. Ты «Ремесло» развил?
— Да, открыл новые премиум-навыки, но пока не выбрал, так как не подхожу по требованиям, — ответил я.
— Короче, Алевтина хлопнула того мощного мертвяка, которого порвала на две части та девочка… — заговорил Бац. — Он, бля, в два куска лежал, но левым куском ещё был жив… Аля это заметила и чуть позже добила тварь.
— А девочка? Не обиделась? — спросил я.
— Да ей вообще по барабану на эти уровни, она уже трёхсотого, ей вообще на всех по барабану, она даже с нами особо не разговаривала, просто сказала: «Уходите», — покачал головой Бац. — Видимо, развитие что-то меняет в голове… Короче, Аля вкачала «Ремесло», а потом и «Науку» с «С-инженерией»…
— И что даёт эта инженерия? — спросил я, изрядно заинтересованный.
— Дешёвые конструкции, — ответил Бац. — Можно почти что из любых камней делать всё, что захочешь, относительно дёшево. Не со всеми камнями работает, но работает. Зная, что в Подмосковье такие девочки ходят, мы решили уходить глубже в землю. Я сейчас «Растениеводство» осваиваю, а Сарама «Животноводство», пришлось, конечно, пару месяцев зубрить учебники по ботанике, но результат того стоит. Решить бы проблему с электроэнергией…
— Проблема решена, — ответил я. — А что именно делает Аля? И кого собрался разводить Сарама?
— Разрушает породу, освобождает пространство и с помощью «Дезинтеграции», которая позволяет превращать породу во внутренний ресурс, может делать это сколько захочет, — ответил Бац. — А про Сараму-животновода… У нас уже есть баран и овца, выменяли их на консервы, четыре автомата и патроны к ним у одного дядечки по дороге… Сарама следит за овцами, кормит, поит, говорит, лет пять свежего мяса не будет, а потом попрёт прямо-таки избыток, если корма будет хватать.
— «Дезинтеграция»… — пробормотал я. — Мне больше нравится «Трансмутация».
— Мы тоже думали, что неплохой вариант, но Аля решила, что лучше первое, чем второе, — вздохнул Бац. — И благодаря этому мы сейчас углубляемся в породу. Аля покрывает стены железобетоном, за арматуру я отвечаю…
— А железо откуда? — удивился я. — Неужели тащите с поверхности?
— Нет, — улыбнулся Бац. — Тут, как выяснилось, есть бедные железом руды, которые особого смысла добывать нет, но если уж так получается, что Аля может решать, что именно в породе будет дезинтегрировано… Короче, чистую железную пыль можно легко превращать в стальную арматуру… Так и живём. У нас уже сотни пустых помещений, к которым только электричество и воду проведи и можно жить. Собираемся застроить метров пятьсот вниз, каждые сто метров капитальные гермоворота, чтобы в случае чего заблокироваться надёжно. В общем-то, всё идёт по плану. Ещё улучшили связь, теперь бесперебойно достаём до Москвы и дальше.
— Блядь, не догадался, что можно было бы военных попросить, чтобы дали связь… — покорил я себя.
— Не, не стоило, — покачал головой Бац. — Вокруг выжило не так мало людей, как может показаться. Некоторые из них не умеют ничего, кроме грабежа. Лучше не светиться в радиоэфире, иначе рано или поздно найдут.
— Ты стал думать как взрослый мужик, Бац, — похвалил я его.
— Жизнь научила, — ответил тот.
Дверь моего кабинета отворилась.
— Док, с тобой хотят поговорить из Центра! — вбежал Сарама.
— Нахрена вы вообще обо мне им сказали? — раздражённо спросил я.
— Так, сеанс связи же… — неуверенно проговорил Сарама. — Мы же им доверяем, Бац?
— Мы никому не доверяем, — ответил Бац осторожно. — Но от этих пока говна не видели, помимо того раза.
— Эх… — вздохнул я тяжко. — За что мне таких наказаний Босх послал? Никто бы не умер, не узнай Центр о моём выживании… Впрочем, рано или поздно бы вышли на связь. Ты устроил новеньких?
— Устроил, сейчас в столовой сидят, — кивнул Сарама. — Пойдёшь общаться с Центром? Спроси у них, они Натти не видели?
— Ладно, пойду, — ответил я после секунд размышления.
В конце концов, уже поздно штаны надевать, когда твою голую жопу все уже увидели…
Двинулся вслед за Сарамой в центр связи.
Сам центр связи преобразился радикально. Появились новые компьютеры, мониторы, средства связи, ещё какие-то непонятные электронные хрени и дополнительные кресла.
Сарама подошёл к одному из компьютеров и нажал какую-то кнопку.
Экран вспыхнул и передо мной появился какой-то дядя в военной форме со знаками отличия генерал-лейтенанта. Неужели сам Дубровский?
— Здравствуйте. Вы, как я понимаю, Доктор? — спросил он.
— Да, он самый, — кивнул я. — А вы, как я понимаю, генерал-лейтенант Дубровский?
Дядя лет шестидесяти, худой, про рост ничего не скажу, так как сидит в кресле, физиономия усталая, но фуражка надета ровно, а форма сидит безукоризненно. Глаза и скулы впалые, явно не очень хорошо питается, ну или у него какие-то проблемы психического плана, типа булимии. Сомневаюсь, что дело в медицинском аспекте, так как у них не может не быть военных врачей. Взгляд его карих глаз был направлен на меня, то есть, значит, он смотрит прямо в веб-камеру.
— Приятно познакомиться, товарищ Доктор, — едва улыбнулся генерал-лейтенант. — Нам сообщали, что вы погибли от заражения… Но слухи о вашей смерти оказались слегка преувеличены.
Марка Твена знает, хм, удивительно.
— Да, пришлось отрубить себе ногу, — вздохнул я. — Но я выжил и не стал кадавром.
— Очень повезло, так как коллеги Аспиранта пока что не могут получить подобных результатов, — произнёс генерал. — Нам необходимо, чтобы вы прибыли в Обнинск, чтобы оказать поддержку специалистам в разгадке вашего феномена.
— Даже пары минут не поговорили, а вы уже выдвигаете требования, — вздохнул я устало. — О каком феномене идёт речь и что мы получим взамен?
— Речь идёт о том, что вакцина лишь замедляет процесс кадаврификации и даже отсечение конечности не особо помогает, — ответил генерал. — При укусе или порезе процент сопротивления растёт, но процент кадаврификации всё равно быстро его превышает и человека не может спасти ничто. Он неуклонно превращается в жаждущего плоти мертвеца. Вы должны были быть мертвы уже давно, Доктор. Но что-то пошло не так и мы сейчас разговариваем с вами.
— Я знаю, что пошло не так: по ошибке мне вкололи исходный штамм, это как-то повлияло, — объяснил я своё видение «феномена».
— Ваши товарищи детально описали ход спасения вас от заражения ещё при визите в НИИ Микробиологии в Обнинске, — покачал головой генерал. — Это не работает. Нам нужны образцы крови, а также ваша помощь в исследованиях.
— Вы так и не сказали, что мы получим взамен, — напомнил я.
— В продовольствии вы, как я понимаю, не нуждаетесь, — произнёс генерал. — Но вам сейчас, скорее всего, остро не хватает ценных материалов типа меди, титана, свинца… Недалеко от вас, примерно в пятистах километрах, есть склад госрезерва с промышленными запасами свинца, тантала, меди, олова и листовой стали. Интересует?
— Утром деньги, — предупредил я.
— Координаты отправлены, — сообщил генерал. — Нам нет смысла темнить и хранить какие-то секреты. Мы живём сейчас только ради того, чтобы разработать рабочую вакцину и распространить её рецептуру среди выживших. Потом будет пущена ракета и этот кошмар для нас наконец-то прекратится.
— Но почему? — задал я резонный вопрос.
— Смысл моей жизни пропал вместе с моими детьми и внуками, — ответил генерал. — Я сейчас живу только ради человечества. Как только сделаю всё возможное для его выживания, с гордостью покину этот мир. И мои подчинённые придерживаются сходного мнения. Вы не видели того, что видели мы… Миллионы людей у нас на глазах…
Генерал прервался и поправил галстук.
— За вами сегодня же выедет конвой, — сообщил генерал. — Это такие же выжившие, как и вы, работающие за вознаграждение, они уже выполнили ряд заданий, поэтому в их способности добраться до вашей дислокации я не сомневаюсь. У меня всё.
— Откуда они едут? — спросил я.
Блядь, нехорошие предчувствия спешно начала надиктовывать моя жопа.
— Из-под Воронежа, «ЯУ-14», — сообщил генерал.
— Вы уже передали им координаты? — спросил я, в душе паникуя как сука.
— В самом начале беседы, — ответил генерал.
— Вы что творите, блядь?! — воскликнул я.
— У них нет причин вредить вам, — попытался успокоить меня генерал. — Они обладаю всем, что есть у вас и нет никаких…
— Да, это логично, — внемла рациональным словам моя внезапно вспыхнувшая паранойя.
Да, чего это я запаниковал? Им действительно нечего с нами делить. Но к обороне мы на всякий случай приготовимся. Никогда ещё моя жопа не слала настолько панические сигналы в головной мозг.
— Конец связи, — произнёс генерал и экран погас.
— Док, ты чего так психанул? — недоуменно спросил Сарама. — И ты не спросил у них про Натти!
— Незачем спрашивать, — вздохнул я. — Я и так собираюсь по дороге поискать её. Мы же поедем в Москву тем же маршрутом.
— А можно мне с тобой, Доктор? — попросился Сарама.
— Если это не помешает графику, то почему бы и нет? — пожал я плечами. — Но прямо сейчас мы начнём готовиться к обороне.
— Зачем? — спросил Сарама.
— У меня прямо в жопе кольнуло, когда я узнал, что Центр передал координаты тем ребятам, — поделился я. — Давайте, ловушки, мешки с песком, огневые точки…
Глава восемнадцатая. Вороньё
Ведомый жопной паранойей, я развёл бурную деятельность.
— Итак, нужно оборудовать дополнительные герметичные… — начал я раздавать указания.
Дверь отворилась.
— Привет, Аля, — поздоровался я, увидев вошедшую.
Выглядит так же, как и раньше, но стала заметно крепче, это видно даже через толстый мешковатый комбинезон. Уровень у неё девяносто пятый, значит, однозначно вкладывалась в характеристики.
— А… — замерла она. — Георгий…
Неожиданное движение и я стиснут в объятьях. Крепких.
— Прости… Прости… — рыдая, говорила она.
— Эм… Я уже не в обиде, — произнёс я, отвечая на объятья. — Даже на Елизавету, за то, что фактически пристрелила меня.
— Георгий, — вошла в центр связи упомянутая Елизавета.
— Я приношу свои искренние извинения за то, что выстрелила тогда, — произнесла она, изрядно тушуясь.
Смотрю на неё. Почти не изменилась, только вместо пышных волос сейчас короткое каре. Уровень сто двадцатый. Хм…
— Да ничего, — вздохнул я. — Кто старое помянет… Да и сами посудите: это такая хуйня, на фоне того, что было дальше…
Алевтина понемногу начала отпускать меня. Эх, как давно у меня не было женщины… С этим стрессом никаких женщин не надо: фигурально выражаясь, ёбли у меня было достаточно.
— Как ты выжил? — спросила Алевтина.
— Прооперировал себя, пытался избавиться от заразы, потерпел неудачу, — перечислил я. — Потом пошёл на радикальные меры и ампутировал себе ногу.
— Но ты ведь сейчас… — Алевтина опустила взгляд на мои ноги.
Почти всё скрывали штаны бронекостюма, но металлические ступни были открыты. Знаете, люблю ходить босиком, хе-хе…
— Ого… — произнесла она. — Это протезы?
— Ага, вольфрам, кобальт, ниобий, сталь, — озвучил я химический состав своих ног. — Массой идентичные оригинальным, но гораздо мощнее.