Глава 5
Покинув зал, где осталась канцлерша со своей спутницей, я направился в королевские покои.
А почему нет?
«Мы проведем сегодняшнюю ночь в спальне королевы, — сказал я. — Не в башню же нам идти! Я еще не забыл керамический горшок, заменявший мне там уборную. Если в этом дворце есть необходимые для комфортного проживания удобства, то мы точно найдем их в комнате покойной королевы».
«Хорошая идея, Сигей. Да и не помешает продемонстрировать окружающим твой статус – тот, какой мы хотим здесь иметь. Все эти «мальчик», «пупсик» заставляют меня злиться. Одно дело, когда так называет жена — ласково, не пытаясь обидеть. Совсем другое – когда незнакомые тетки стараются таким способом указать нам место. И причем совсем не то место, которое я согласен занимать. Все же хочется хоть немного уважения к нашим невидимым сединам».
«До возвращения Ласки будем жить в покоях королевы – нравится это кому-то или нет. Точка. Пусть все эти дамы сразу поймут, что принц не игрушка, что мы будем делать то, что считаем нужным, не спрашивая ни у кого разрешения. И мы не нуждаемся ни в чьих указаниях – указка у них для этого не выросла».
«Давно пора рассуждать по-мужски, — сказал Ордош. – Молодец. Хватит позволять теткам ездить у нас на шее. Не забывай: в этом дворце ты не Пупсик, а его высочество».
Я усмехнулся.
Думаю, прими я другое решение, колдун одобрил бы и его: даже ночевку в Мужской башне. Сказал бы что-нибудь о том, что завидует моему терпению и осторожности. По всякой ерунде Ордош со мной не спорил. Если эта ерунда не касалась нашей жены Маи.
Я проходил зал за залом. Ориентироваться во дворце получалось легко. Хоть он совсем не походил на дворец Волчиц.
«Рассказывай», — сказал я.
«О чем?» – спросил Ордош.
«Ты получил воспоминания маршала. Но не спешишь со мной ими делиться. Хоть сам тогда опиши, что сейчас происходит в королевстве. Что, в конце концов, случилось с Норкой?»
«Как только я очищу полученные от Щурицы данные от эмоциональной составляющей, я перемещу их в доступную тебе часть памяти. Обещаю. Пока это делать рано. Уж слишком много всего там намешено. А ты и без того не всегда к месту улыбаешься», – сказал Ордош.
И продолжил:
«А в Уралии сейчас творится настоящий бардак. После смерти королевы события развивались совсем не так, как хотелось маршалу. Сперва Щурице пришлось попрощаться с остатками флота. Но она это предвидела: капитаны не решились ее поддержать, справедливо рассудив, что в противостоянии с основной частью военного флота, базирующейся в Торонском герцогстве, у них нет шансов на победу – лишь потеряют свои суда. Приписанные к столичному порту корабли снялись с якоря и ушли на север, в герцогство.
А вот то, что Северная армия тоже переметнется на сторону герцогини Торонской, для маршала явилось полной неожиданностью. Да и остальные войска… ропщут. Лояльными маршалу оказались лишь старшие офицерши, которых Щурица успела приручить за те три года, что занимает маршальский пост.
Она-то считала, что захват городов-портов будет вопросом времени.
А оказалось, что за них придется сражаться.
Маршал полностью оголила границу с Империей, в столице оставила лишь полк гвардии. Все остальные войска направила на захват герцогства, где окопалась Северная армия. Гражданская война вот-вот войдет в горячую фазу».
«Не понимаю: зачем маршалу понадобилось ссориться с герцогиней Торонской? – сказал я. – Ласку объявили убийцей матери. К Норке перешло приоритетное право на престол. Маршал ее контролировала. Когда герцогиню объявили пособницей убийцы королевы, Норка еще была жива. Я прав?»
«Да. Войска отправились на Север за день до смерти Норки».
«Тогда зачем понадобилось затевать эту войну на севере? Тем более сейчас. Не лучше ли было маршалу сперва укрепить свое положение в столице? Быстренько избавиться от Ласки, короновать Норку…».
«Таково было требование имперцев. На противостоянии с герцогиней настаивали именно они».
«Имперцы-то тут причем?» – спросил я.
«Пастушьи холмы и смерть герцогини Торонской – вот плата, которую Империя запросила у Щурицы за победоносное возвращение Вернского графства, признание Норки законной королевой и за непродвижение имперских войск в сторону столицы Уралии», -- сказал Ордош.
«Чем им герцогиня не угодила?»
«Точной информации в памяти маршала я не нашел. Но Щурица считала, что это связано с делами флота. Где-то на этом поприще герцогиня Торонская перешла дорожку императрице. А может, империя просто хочет ослабить конкуренцию на море».
«Пусть Ласка с этим разбирается, – сказал я. – Теперь это ее проблемы. А мы сюда не политикой приехали заниматься. Свои планы мы уже осуществили. Почти. Осталось лишь дождаться освобождения принцессы. Вряд ли кто-то этому теперь помешает. Так что ни люди Гадюки, ни Мая с нашей дочерью теперь не заподозрят нас в безразличии к семье принца. А почему умерла Норка?»
«Твоя сестра-близнец, хоть и не блистала умом, но оказалась слишком впечатлительной. О смерти матери ей сообщили не сразу. Но когда Норке объяснили, что ее мама погибла, наша сестра сутки рыдала, не могли успокоить. Потом кто-то догадался напоить ее полуспиртом. Заставили уснуть. Навсегда. Норка так и не проснулась».
«Отравили?»
«Сомневаюсь. Слабое здоровье. Не вижу в ее смерти ничьей выгоды. Маршал такого приказа точно не отдавала. Смерть Норки нарушила ее планы. Ведь основная ставка была именно на нашу сестру-близнеца. Норку Щурица видела официальной правительницей. А тут вдруг такая неожиданность. Потому маршал и обрадовалась, когда заполучила тебя в свои руки».
«Я не могу быть правителем: я мужчина».
«При чем тут ты, дубина? – сказал Ордош. – Тебя она видела не на троне, а в спальне своей дочери. Узнав о твоем возвращении, она переписала свои планы: решила заиметь от тебя внучек, которые после казни Ласки получат права на Львиный трон. И сделают Щурицу пожизненной регентшей».
«А как же нападение на Елку на постоялом дворе?»
«В памяти Щурицы об этом ничего нет. Думаю, те наемницы отрабатывали старый заказ, сделанный еще послом королевства. Ведь деньги они за твое убийство получили. А значит, обманули заказчика, что в среде наемниц считается недопустимым. Вот и пытались доделать работу».
«Не нравится мне их педантичность. Надеюсь, они не станут больше уделять мне внимание, лишившись заказчиков».
Пока шел по дворцу, я встретил не один десяток женщин – в основном служанок и гвардейцев. Первые, опустив лица, спешили по своим делам, вторые – либо стояли на постах, либо… слонялись по залам без дела.
Ни одна из женщин не поинтересовалась, кто я и куда направляюсь.
«Как, интересно, гвардейцы отреагируют на смерть маршала?» – сказал я.
«Не знаю. Но не думаю, что сильно расстроятся. Щурица не была уверена в поддержке армии. Потому и затеяла эту игру в наследниц. Сам видишь: она позволила стражницам позабыть о дисциплине. При Львице Седьмой гвардейцы по дворцу без дела не шастали».
«Думаешь, они не явятся к нам, чтобы мстить?»
«Сомневаюсь. С начала прошлой недели Щурица увеличила жалование этим гвардейцам вдвое, чем сразу развеяла их недовольство тем, что происходит в стране. Уверяю тебя, в городе осталась не самая лучшая часть гвардии: не те, кто будет отстаивать правду и справедливость. И маршал сделала это неспроста. Она знала, что ни командирши, ни рядовые бойцы этого полка не станут задавать лишних вопросов до тех пор, пока она задабривает их щедрым жалованием. Пока они в тепле и на двойном довольствии, ни смерть королевы, ни смерть маршала не сможет нарушить их душевного равновесия».
«Надеюсь, Ласка покончит с этой вольницей. Напомнит стражницам о дисциплине. А лучше – заменит на других», – сказал я.
«На кого? – спросил Ордош. – В городе нет других отрядов. Боюсь, до возвращения армии нам придется наблюдать во дворце этих разгильдяек».
У входа в покои королевы поста стражи не оказалось.
И это хорошо. Мне не придется вновь пускаться в объяснения.
Ордош вскрыл замок воздушным лезвием. Я приоткрыл створку, вошел в комнату. С подсказки колдуна нашел выключатель, зажег свет.
Неплохо. Если сравнивать с комнатой в общежитии, то и вовсе хорошо. Не так много места, как в спальне Маи, но просторно. И без лишних шкафов и музейных экспонатов.
На пол рядом со мной упали два человеческих скелета. Ворс ковра заглушил звуки падения. Двойка и Единица. Шурша тканью плащей, скелеты встали на ноги.
«Зачем они здесь?» – спросил я.
«Выставим у двери стражу. На всякий случай. Чтобы никто посторонний не застал тебя без штанов», – сказал Ордош.
«Не слишком ли много внимания они привлекут своими очками и прическами?»
«Я подумал об этом. Смотри».
Безносые черепа превратились в два одинаковых лица.
Где я их видел?
Вспомнил! Так выглядела хозяйка постоялого двора, обещавшая похоронить наемниц.
«А почему лица одинаковые?»
«Не придирайся, Сигей. Какая разница? Пусть думают, что наши девочки близняшки».
«И чем тебе приглянулось это лицо?»
«Не знаю. Но девочки с ним смотрятся замечательно».
Я выпустил двух укутанных в плащи краснощеких женщин из комнаты, понаблюдал за тем, как они заняли места по обе стороны двери, взяли наизготовку мечи.
Зачем колдун заставил иллюзии их лиц улыбаться? От этих улыбочек даже мне стало неуютно.
Я прикрыл створки, скинул сапоги, стянул с ног пахучие портянки. Прошелся по ковру босиком. Тело вдруг зачесалось, напоминая мне о том, что пора помыться.
«Не забудь, колдун, ты обещал, что поможешь мне уснуть».
«Конечно, Сигей. Я тебя усыплю. Только дай команду».
«Хорошо, – сказал я. – Пойду в душ. А потом… все-таки поедим».
«Не изображай спящего. Тебя уже четверть часа кто-то дожидается снаружи, у двери, рядом с нашей костлявой парочкой», – сказал Ордош.
Я спросил, не открывая глаза:
«Кто?»
«Не знаю. Но могу предположить, что явилась канцлерша со своей подружкой. Ты велел ей вчера подготовить указ. И принести к этому времени».
«Встаю».
Я слез с кровати, натянул новый халат, купленный мне Маей. Глянул на себя в зеркало, пригладил на голове волосы. Поморщился: чтобы вернуть себе облик приличного человека, мне понадобится расческа. Ладно. Сейчас я могу себе позволить побыть и не очень приличным. Хорошо хоть бриться не нужно.
Громко зевнув, я прошелся по ковру, выглянул из комнаты. Ни вмятин от пуль на двери, ни трупов и кусков тел, ни кровавых разводов на полу и стенах не увидел. Лишь краснощекая пара наших стражниц-близняшек, да канцлерша Медуза со своей вчерашней спутницей.
Медуза меня не подвела. Указ об освобождении Ласки подготовила. От своего имени: назвала в нем себя канцлершей и хранительницей Большой королевской печати. Обо мне не упомянула.
«О принце в королевстве и раньше редко упоминали», – сказал Ордош.
«И пусть. Меня это не расстраивает».
Печать к указу я приложил. Но Медузе ее не отдал. Та проводила печать грустным взглядом, но промолчала. Разбираться с моим наглым поведением она явно не собиралась. Видимо, решила уступить это сомнительное удовольствие моей сестре.
Канцлер пообещала, что указ немедленно отправится по цепочке исполнителей. Ласка окажется на свободе уже сегодня. Если не произойдет что-либо непредвиденное.
Я потребовал у женщины обещание о «непредвиденном» немедленно сообщать мне, попрощался.
Всю обязательную программу поездки в королевство я выполнил. Пришло время для отдыха и развлечений.
Когда я покинул дворец, Астра и Елка меня уже ждали. Я поздоровался с ними, перекинулся с Астрой парочкой фраз, скомандовал:
– В порт.
Забрался в карету.
– Какие у тебя планы на сегодня, твоёчество? – спросила Елка.
– Хочу посмотреть на море, – сказал я.
– А это… месть, все такое?
– Уже.
– Чо, прибил кого-то? Так быстро?
– А зачем откладывать?
– Прикольно, – сказала Елка. – Значит, во дворце уже не опасно?
– Вечером узнаем.
Море произвело на меня совсем не то впечатление, которое я ожидал. Взглянув на него, я не ощутил восторга. Да и романтики в том, что мы застали в порту, никакой не было.
Разочарование.
Наверное, я сам в этом виноват. Нужно было ехать не в порт, а на один из песчаных пляжей.
Подъехать близко к воде мы не сумели. Пришлось покинуть карету и пройтись пешком.
В порту суетились люди, толкались, перекрикивали друг друга. Звуки оглушали: ржание лошадей, плеск волн, крики кружащих над водой чаек. Запахи морской воды и тухлой рыбы вызывали тошноту.
– Почти как на нашем рынке, – сказала Елка. – Токо еще хуже.
– Смотри, какие волны, – сказал я.
– Да. Море мне нравится. Очень. Оно… большое. Поехали отсюда, а, твоёчество? Не то провоняемся рыбой и мы, и карета. Уже так нанюхалась твоего моря: даже есть расхотела!
– Позже отвезу вас в другое место на берегу, где нет людей и всей этой грязи.
– Мож, не надо? – сказала Елка. – Вода и вода. Ничо особенного. Чо-то я вдруг поняла: морячек в нашей семье точно не будет.
После порта мы вернулись в центр города. Прогулялись по магазинам. Сменили пропахшую рыбой одежду Елки на наряд молодой аристократки.
– Ты чо, Пупсик?.. Я хотела сказать: твоёчество. Где я в таком шмотье буду ходить?
Елка рассматривала себя в ростовом зеркале. Улыбалась. Явно была довольна тем, что видела.
– Как это где? Во дворце.
– Прям щас?
– Вечером, – сказал я. – Так уж и быть. Устрою тебе экскурсию, как обещал.
После магазинов мы отправились в ресторан – судя по ценам и контингенту, престижный. Елка не столько ела там, сколько глазела по сторонам, разглядывая местных модниц.
Интерьер заведения мне понравился. А вот кухня, как и обслуживание не впечатлили. И в очередной раз навели меня на мысль о том, что мои знания о кулинарии этому миру необходимы, а подготовленные на моих курсах специалисты окажутся востребованы.
Интересно было бы взглянуть, как обстоят дела в других ресторанах Уралии. Но не сегодня. Вечером я решил порадовать себя блюдами собственноручного приготовления. Устрою себе поход в дворцовую кухню. Но прежде куплю свежих продуктов.
Именно за продуктами мы и направились после ресторана в квартал, где теснились продуктовые лавки.
Я разглядывал лотки с овощами, когда колдун скомандовал:
«Стой! Обернись. В другую сторону!»
Я посмотрел на толпившихся у лотков-витрин женщин.
«Что я должен увидеть?»
«Спряталась. Не вижу ее».
«Кого?» – спросил я.
«Нашу старую знакомую. Нет. Ушла».
«Да кто?»
«Прикрой глаза. Покажу тебе ее», – сказал Ордош.
Я опустил веки и вспомнил, как только что вертел головой, пытаясь сориентироваться в этом продуктовом раю. Блики солнца на стеклах. Вокруг меня суетятся люди.
Картинка замерла. Среди глазевших на товары горожанок я увидел смуглое лицо женщины, смотревшей не на товары, а на меня. Знакомое лицо.
Колдуну не пришлось напоминать мне, кто эта смуглолицая, и откуда мы ее знаем. Моя учительница имперского языка. Вторая. Наемница.
Я открыл глаза. Посмотрел туда, где совсем недавно случайно зацепил взглядом имперку. Женщины там, конечно, уже не было.
«Она-то здесь что делает?» – сказал я.
«А сам как думаешь?»
«Вряд ли она явилась сюда за продуктами. Следит за мной?»
«Наверняка. Уж очень внимательно она тебя разглядывала. В случайную встречу я не верю», – сказал Ордош.
«Не зря, выходит, мы опасались нового нападения. История с наемницами не закончилась? Давно она за нами следует? Она одна?»