Харгривз навсегда запомнит этот день. Как и все моменты жизни, связанные с ней. Он обещал ей, что все будет хорошо. Что он никогда ее не оставит. Но он не тренировал свою силу в сфере времени. Он отлично телепортировался в пространстве, использовал это в бою и в этом ему бы не было равных. Но время. После того, как он неудачно переместился в апокалипсис, из-за чего ему пришлось начать работать на Комиссию Времени, он никогда не пользовался этой способностью. Возможно, он боялся.
Но тогда у него не было выбора. Это было второй раз в его жизни прыжок во времени. Еще и не один. Он думал, что все будет лучше. Даже если они попадут в хрен знает какое время, то они будут вдвоем и смогут выйти из любой ситуации. Главное – вместе.
Пятый понял, что все испортил, когда осознал, что сильно помолодел. Очень сильно. Из тела пятидесяти восьми летнего старика он превратился в школьника. Лет десяти. Потом он обнаружил, что Викс поблизости не было. И все его поиски, насколько это было возможным, не увенчались успехом. Он боялся, что больше никогда не найдет ее. Он начал сходить с ума и думать, что ничего на самом деле не было. Единственное, что у него было, это ее фотография, удачно украденная со стенда лучших работников Комиссии.
Когда он впервые ее увидел, он не поверил своим глазам. Вот она, живая, целая и выглядит прекрасно. Викс. Его Викс. Когда она не узнала его и послала возле шкафчиков, ему показалось, что она просто его не узнала. Конечно, не узнала! Когда ему было восемнадцать, ей было всего четыре. Откуда ей помнить. Но когда она схватила его за грудки его, его накрыло отчаянье и злость. Да, будучи молодым эмоции сменяют друг друга быстрее, чем формируются. Он был так на нее зол, прямо как сейчас.
Он все еще стоял и смотрел на «сладкую» парочку и от этого словосочетания в мыслях, у него начинались рвотные позывы. Ревность. Вот определенно то, что он чувствовал сейчас. Конечно, он не желал признавать этого. Он просто не любит, когда трогают его вещи. Виктория бы его сейчас убила за такое сравнение, но хорошо, что это только его мысли. Виктория больше не была его. И никогда не была его. Она просто позволяла себя защищать, ведь нуждалась в нем ровно столько, сколько он в ней. А он желал ее больше всего на свете. Но теперь все кончено. Теперь она другая и теперь они просто незнакомцы.
Однако…
Что ему мешало снова сделать ее своей?
***
Вот что-что, а физику девушка не особо любила, всегда относясь к ней как одному из самых скучных предметов. Она всегда тупо зубрила правила, алгоритмы и даже не пыталась вникать в тему. Ее куда больше привлекала психология, литература. Вот там ей было где разгуляться. Бесконечные теории, построенные на рассуждениях, на мнениях, которые не требовали доказательств. Ты просто видел ситуацию так и все.
- Таким образом, мы приходим к выводу, что именитый кот Шредингера не может быть мертвым или живым в конечной стадии. Он всегда будет между этими гранями, а то, что мы увидим в коробке будет лишь результатом нашей версии вселенной. Что и требовалось доказать.
Все же это парень был очень странным. Наверное, поэтому он и так хорошо разбирался в физике. На этом предмете он сидел впереди и усердно делал какие-то записи в тетради. И что-то подсказывало, что вряд ли там тема урока. Где-то в голове родились мысли о том, что он из тех, кто слишком уверен в своей крутости и пытается бежать впереди. Викс тряхнула головой, отгоняя мысли. Она не знает его. Он может там хоть гейский фанфик писать. Она не может знать наверняка.
Но тогда откуда это назойливое противное чувство, будто она знает его, при чем довольно давно. Словно какая-то нить их связывает. И чем чаще они встречаются взглядами, чем чаще она замечает его наблюдение и чем чаще сама на него смотрит, как сейчас, тем сильнее эта нить.
На парту прилетает скомканная бумажка и голубоглазая быстро ее берет в руки, пряча от глаз учителя. Но тот слишком сильно был увлечен какой-то формулой на доске. Девушка огляделась, пытаясь понять, от кого записка, и заметила Марка. Он подмигнул ей и широко улыбнулся. Девушка слабо улыбнулась в ответ и развернула записку.
«Мой друг из футбольной команды устраивает сегодня вечеринку. Как на счет прийти и отлично провести время?».
Викс напряглась. Марк вел себя очень дружелюбно по отношению к ней, после извинений, но вот что-то внутри нее противилось его общению. Видимо, ее организм на пару с мозгом сошли с ума. К Харгривзу ее подсознательно тянет, хотя он ведет себя как маньяк, а от Марка отталкивает, хотя он довольно добрый.
Но, как говориться, не суди книжку по обложке.
***
- Я приду.
Виктория подошла к Марку сразу после звонка. Парень широко улыбнулся и провел пальцем по ее носу, якобы его задирая. Девушку внутри снова неприятно кольнуло.
«Да что ж это такое?».
- Адрес скину на номер. Начало в восемь, не опаздывай
Девушка коротко кивнула, глядя как блондин обходит ее и уходит с друзьями, что-то весело обсуждая. Виктория тоже уже хотела уйти, и даже уже развернулась к двери лицом, но взглядом наткнулась на брюнета. Он все так же сидел и что-то усердно записывал, то и дело что-то зачеркивая, чертыхаясь и записывая заново. Виктория наблюдала за ним. Склонила голову набок, словно это поможет лучше его понять. А зачем ей его, собственно, понимать? Это уже становится похожим на Стокгольмский синдром. А влюбляться в маньяка-извращенца в ее планы на этот учебный год явно не входило.
- И эта девушка называет меня маньяком.
Виктория вздрогнула, резко выходя из раздумий. Негромкий голос с легкой хрипотцой и спокойной интонацией с легкой издевкой, вернул ее к жизни и снова вызвал пульсацию в мозге. Она уже начала привыкать к этому чувству, когда смотрела на него или слышала где-то неподалеку его голос.
- Прости?
- Ты стоишь сзади меня уже семь минут и двадцать три секунды, хотя урок закончен. И ты смотришь на меня. Все. Это. Время. Твой взгляд прямо в затылок бьет.
Он все же развернулся к ней, отрываясь от записей, чтобы одарить своей фирменной улыбкой и хитрым прищуром, выражающим издевку.
- Говорит мне человек, который засек мое нахождение здесь.
Темноволосая пыталась парировать, но голос звучал чертовки неуверенно. Какого черта? Будь на его месте кто другой, она бы уже под асфальт его закатала один словом. Чем же он отличался от остальных.
- Что ты пишешь?
Фэлисион подошла к парню, пытаясь заглянуть в тетрадь. Может, если игнорировать его выпады, то он перестанет так делать?
- Мемуары.
- Серьезно?
Девушка вскинула брови, снова попытавшись что-то прочитать, но Харгривз все перекрыл рукой, закатывая глаза.
- Боже, дай мне сил.
Девушка повернулась в сторону Пятого и резко задержала дыхание. Его лицо было прямо перед. Запах колумбийского кофе с коньяком, запах жаренного зефира и свежеиспеченного хлеба. Девушка пыталась незаметно вдохнуть его поглубже. Он показался ей настолько знакомым и родным, что ее сердце начало больно отзываться в груди пульсацией. Его дыхание буквально заставляло губы гореть. Дура! Зачем нагнулась так близко? Зачем повернулась? Почему не отпрянула сразу, как увидела, насколько опасно мало между вами сантиметров? Ей хотелось подольше вдыхать этот аромат, он внушал ей чувство спокойствия и какой-то мнимой защищенности. Она не признавала и не понимала этих чувств. Но ей было приятно быть так близко к нему.
Он же приложил титанические усилия, чтобы не сорваться в омут. Он так давно не чувствовал этот запах. Сладкие свежие кустарные розы, запах клубничной гигиенической помады, которую она всегда любила, запах белого персика от ее кожи. Нежный, мягкий и такой родной. Запах кофе был не ее запахом, он понял в одно мгновенье, что подсознательно она искала его. Не понимая, не осознавая пыталась напомнить себе о нем. Видимо, не вышло.
В груди стало невыносимо больно. Он так давно ее не видел. Так давно не был близок к ней. Не мог вот так просто смотреть в ее глаза, чувствовать ее спокойное дыхание на себе, слышать ее бешеный ритм. И понимать, что он такой только из-за его присутствия.
Пятый смотрел в эти голубые глаза с зелеными прожилками и не хотел, чтобы этот момент заканчивался. Он не позволял себе срываться, но его терпение было на исходе. Если бы она сейчас хоть немного подалась вперед, или же просто посмотрела на его губы, он бы не сдержался.
Виктория смотрела в его зелено-серые глаза и не могла отвести взгляд. В сердце начиналась буря, в голове пульсировало. Где-то далеко внутри себя она подумала, что это удачным момент для поцелуя, но она одергивала себя. Он все лишь какой-то странный тип, который за ней шпионил. Какого черта она так себя ведет и думает? Почему его запах такой родной? Почему у нее чувство, словно она хотела почувствовать этот запах всю свою жизнь?
Они смотрели друг на друга и оба не могли сдвинуться. Оба словно все понимали и не понимали одновременно.
Звонок.
Их словно ударило током, и девушка тут же отшатнулась от парня. Пятый незаметно выдохнул и начал собирать вещи. Виктория же спешно покинула кабинет, а затем и школу. Она чуть ли не бежала, стараясь прикрывать свое лицо, ведь оно было красным, словно цветок мака.
Пятый был готов выйти из кабинета, как резко остановился, бросил сумку и телепортировался в конец класса, зажимая в руках воротник невидимки.
- Покажись, выродок!
Этот «выродок» и не подумал исполнять просьбу парня. Он начал атаковать, нанося удары с разных сторон. Пятый даром предвиденья не обладал, поэтому пропустил много ударов. С губы текла кровь, а теле уже явно появились синяки, но пятый не знал, как обнаружить противника. Тот оттолкнул его в доску и ретировался через дверь. В толпу. Умный ход, так парень не сможет его незаметно преследовать. Он и не собирался. Его голова была забита другим.
«Они нас нашли».
Комментарий к Глава IV
Та-дам)
Думаю стоит уже нашим гг повзаимодействовать не только в воспоминаниях, но и настоящем)
Есть ли у вас мысли по поводу дальнейшего развития? Как думаете, какая сила больше подошла бы Виктории?
Ну, а я все так же попрошу вас писать мне о том, что вам нравится или не нравится в отзывах)
Когда будет следующая глава не знаю, но планирую чутка притормозить, а то каждый день выпускаю)
========== Глава V ==========
Глава V.
Виктория спешно забежала в дом, хлопая дверью. Она прижалась спиной к двери и медленно сползла вниз, прикрывая лицо руками. Ее руки всегда были немного холодными, поэтому сейчас ей особенно остро ощущалось то, насколько сильно горело ее лицо, оно буквально пылало от смешавшихся в ней чувств. Она не понимала, ей жарко от быстрого бега или от осознания того, что буквально минут двадцать назад произошло в кабинете физики? Она снова вспомнила его лицо. Серо-зеленые глаза, смотрящие не просто на нее, а прямиком в душу, исследуя каждый темный ее уголок, о которых даже сама Викс не догадывалась. Его пленительный запах, вызывающий у нее острый приступ чувства защищенности и спокойствия, словно ничего больше ей не нужно. Его дыхание на ее губах. Она машинально провела подушечками пальцем по своим губам. Он был настолько близок, что они почти соприкоснулись ими. От этих мыслей сердце пропустило удар, и девушка активно затрясла головой, вытряхивая эти мысли. А еще его странным называла.
Дыхание пришло в норму, краснота ушла с лица, но мысли даже и не думали выходить из головы Фэлисион. Девушка злилась на себя за эти мысли и за свое поведение. Она не относила себя к девушкам, которым сносит крышу рядом с крутыми парнями. Да и Пятый не был из тех «крутых». Он вообще был не от мира сего. Закрытый, с всегда немного хмурым видом, постоянно думающий о чем-то. Она вдруг снова себя одернула. Когда это она успела заметить то, какой он?
- Да соберись ты уже!
Девушка злостно рыкнула на себя, подойдя к зеркалу. Она посмотрела в свои зелено-голубые глаза и сосредоточилась. Почему она так реагирует на этого парня? Она ведь его сама чуть не избила за подаренную рубашку. На секунду ей резко стало стыдно за этот поступок. Но она испугалась. А кто бы не испугался, если бы тебе дали рубашку твоего размера, твоего любимого цвета и фасона, да и кто дал! Парень, которого ты видела впервые в жизни, но который вел себя как давний знакомый. Кто бы не испугался?
Но сейчас, глядя на себя в зеркало и вспоминая лицо Пятого, она вдруг начала его понимать. В ту секунду, когда они были слишком близки друг к другу, она почувствовала, как кольнул ее разум и как болезненно приятно отозвалось сердце. Его запах показался ей таким родным. Словно она очень давно ушла из дома, а затем вернулась. Словно нашла что-то давно потерянное. Девушка нахмурилась.
- Да кто же ты такой…
- Ты репетируешь школьную сценку? Или все-таки крыша поехала?
Виктория сжала челюсти. Этот голос она желала бы никогда в своей жизни не слышать. Уж тем более сейчас.
- Стен. Чего тебе надо?
Только сейчас девушка обратила внимание на своего названного брата. Он стоял, оперевшись, о арочный косяк и скрестив руки на груди. На лице играла отвратная ухмылка, которая подчеркивала свежую еще красную ссадину на его щеке. Взгляд его светло-карих глаз скользнул по виду сестры, от чего ее почти передернуло. Она знает этот его взгляд. Отвращение в скупе с издевкой, который буквально вопит: «Ничтожество». Не сказать, что она смотрел на него с большей любовью. Ровно то же, если не сильнее, отвращение, ненависть и желание стереть в порошок.
А ведь когда эти двое отлично ладили. Но это было так давно. Где-то в закоулках старых воспоминаний у обоих проскакивали моменты из детства. Когда Стен помогал Викс с ее реабилитацией. Теплые уютные вечера в его комнате, он заплетает ей косы, используя красную атласную ленту, она что-то ему рассказывает очень увлеченно о своих снах. И ему интересно. Он действительно пытался ее понять и помочь. Их отношения были особенными. Теплыми. Добрыми. Но ведь сказка не может длиться вечно.
Все началось с перехода в старшую школу. Ей шестнадцать, ему пятнадцать. Разные классы, разные увлечения, разные круги общения. Так всегда было и им было интересно друг друга слушать дома за ужином. Но что-то пошло не так.
Они отдалились, Стен все реже и реже общался с ней, ссылаясь на подготовку к предстоящим матчам. На тренировки он ее не приглашал, а когда Викс пришла сама, то вовсе наорал.
- Какого черта ты тут забыла? – Стен грубо взял сестру под локоть уводя ее в пустую раздевалку. Девушка непонимающе смотрела на него, поджимая губы от ноющей боли из-за его хватки. Заметив это, он рыкнул, откинув ее руку и та ударилась о железный шкафчик.
- Что с тобой? Почему ты делаешь мне больно? – у обоих детей играли гормоны, поэтому оба разговаривали друг с другом на повышенных тонах. Девушка с грустью и обидой заглянула в еще несколько месяцев назад самые родные глаза на свете и не нашла в них отклика. Почему-то в них была лишь боль и холод. Отвращение? Да, именно оно. Виктория отшатнулась от брата, вжимаясь в обжигающее холодом железо, а он начал надвигаться на нее, словно хищник, загнавший свою жертву в ловушку.
- Это ты. Всегда была и будешь ты. Ненавижу тебя…
- Что? Стен, я не понимаю! – Девушка попыталась сделать шаг к нему, но то лишь вжал ее в шкаф, держа за плечи, - Мне больно!
- Зачем ты пришла?
- Я хотела поддержать тебя на тренировке, придурок!
- Нет! – он рыкнул так сильно на нее, что в ушах начинало звенеть, - Зачем ты пришла в мою семью? Почему именно к нам? Как ты посмела это сделать?
- Я ничего не понимаю, Стен, прошу тебя…
Девушка перешла на хриплый шепот, не понимая, где ей искать помощи. Карие глаза почти горели от ярости, а она ничего не могла с этим сделать. Она боялась его и не понимала, почему он так резко ее возненавидел.
- Не понимаешь? – он усмехнулся, прикрывая глаза. Резко выдохнул и его хватка немного ослабилась, - ты заменила ее. Они забыли о ней. И на кого они ее променяли? На ту, что…
Он выделял слово «ее», придавая ему глубинное значение. Оно звучало с болью и злостью. Виктория понимала, про кого говорит Стен. Бекки. Его сестра-близнец, которая погибла, когда им было по пять. Деталей девушка, конечно не знала, она вообще услышала это все случайно, подслушав разговор Бена с сыном.