Пока Сииф размышлял, рассеянно поглядывая на предающихся разврату яутжей, самец подошел к последнему пику и, разразившись воем, от которого даже стены сотряслись, скатился с самки. Та тоже взревела, не сдержавшись, но много тише, и бессильно откинулась на спину, утомленная неудержимым напором юного изголодавшегося любовника. Н-да, кульминация подкачала… Проклятье отвалился как мешок с песком, растопырив конечности и качнув на прощанье потихоньку сдувающимся членом. Бриз разлеглась на шкурах, тяжело дыша и раздвинув ноги под прицелом камер. Из ее клоаки вытекало густое, желтое, как дешевый шампунь, семя, образуя внизу приличных размеров лужу. Много ж у юнца накопилось…
Эстетикой тут уже даже и не пахло. А вот яутжевским сексом пахло так, что слезы на глаза наворачивались… Сииф еще раз мысленно поблагодарил себя за то, что когда-то установил здесь мощную вытяжку. Пожалуй, следовало ее включить, иначе, к концу съемок все присутствующие рисковали просто задохнуться.
Режиссер распорядился на счет вентиляции и подозвал ассистентов, дабы привели «звезд» в порядок. Но, как только те поднялись на подиум с кипами влажных салфеток и сменными шкурами, самец вскочил и бросился на них, раскрыв свою ужасающую пасть и заставляя напуганных работников броситься врассыпную. Если бы его не перехватила Бриз, туго бы им пришлось.
— Он, что, себя совсем не контролирует?! — возмущенно вскрикнул Сииф.
— А ты что хотел от дорвавшегося девственника в разгар Сезона? — также не особо доброжелательно рыкнула самка, уже подвергающаяся новой осаде со стороны отдохнувшего самца. — Ты сам хотел, чтобы было «традиционно», я предупреждала, что нельзя им так сразу волю давать!
— Ну, все уже теперь, снимаем, как есть… — сдался урм. — Поглядим, что из этого получится… А сейчас повернись, как я тебе говорил, пока он… Да, вот умица!
Дальше съемочная группа с Сиифом во главе со смешанным чувством наблюдала, как распалившийся юнец, безумно храпя, точно тягловая скотина, кроет самку, пристроившись к ней сзади, и нелепо тычется в нее, дергая тазом, но никак не может попасть в цель. Между двух пар ног в это время стекала слизь, смешанная с остатками спермы, и вконец пропитывала шкуры. Наконец, самец преуспел в своих стараниях и с глухим стоном вошел в лоно самки, практически сразу начиная изливаться внутрь. Двигался он теперь уже более плавно и не так беспорядочно. Руками Проклятье держал самку поперек тела, жвалами же тянулся к ее загривку, правда, отчаянно дотуда не доставал…
Пришлось выждать почти полтора часа, прежде чем самец угомонился, израсходовав весь свой запал. Он покрыл самку шесть раз, в перерывах охраняя ее, точно добычу, и никому не позволяя даже приблизиться к ним. Лишь окончательно выдохнувшись, юнец начал возвращаться в более-менее вменяемое состояние. Самка тоже еле переводила дух. А ведь впереди предстоял такой же марафон со вторым братом…
Сииф проводил Проклятье в комнату отдыха и показал ему душевую. Бриз также отправилась в свою гримерку. Следовало привести себя в порядок перед следующим раундом. Ошарашенные ассистенты принялись прибираться на съемочной площадке. Пожалуй, такой жести они еще здесь не видывали…
— Можно к тебе?
— Заходи, Сииф, — милостиво разрешила самка. Она как раз вышла из ванной комнаты, поблескивая влажной чешуей. Отряхнув гриву и обдав урм целой тучей брызг, она села перед зеркалом и принялась поправлять украшения на своей шевелюре.
— Ты в порядке? Может, со вторым в другой день отснимем? — участливо спросил режиссер, становясь за ее спиной.
— Ну, здрассте, — фыркнула, не оборачиваясь, Бриз. — Значит, подразнили и выгнали? Нет уж, он и так, бедолага, поди, извелся там. Ты проверял его, кстати?
— Нет, сперва к тебе пошел.
— Нормально. Со мной все нормально. Благодарю за заботу, — она, наконец, повернулась к Сиифу и дернула максиллами в легкой улыбке. Ох и мимика у этих чудищ… Но со временем к ней странным образом привыкаешь…
— Ну, если ты уверена…
— Как там малыш Проклятье? — не дав ему договорить, спросила самка.
— Отходняк у него, — хмыкнул урм. — Соображает пока плохо, я его запер, чтобы дел не натворил. Мне кажется, он сейчас вырубится…
— Пусть поспит, — согласилась Бриз. — В его возрасте это сильный стресс. Хотя, держался он молодцом. У тебя-то самого как впечатление от увиденного?
Поймав ее хитрый взгляд, Сииф замешкался. Он не знал, что и ответить. Увиденное его потрясло. Но пока он вообще не представлял, что за картину будет являть собой смонтированный материал.
— Это было… очень эмоционально, — вот, пожалуй, и все, что смог выговорить урм. Бриз разразилась частым стрекотом, обозначавшим у яутжей смех.
— Я предупреждала, что зрелище может быть не для слабонервных, — напомнила она.
— Ну, если есть те, кто любит садо-мазо, найдутся и те, кто полюбит это, — отпарировал Сииф.
— Через двадцать минут я буду готова. Переодевай уже нашего первобытного охотника, дорогой, — распорядилась Бриз и вновь повернулась к зеркалу. Звезда, блин…
Кошмар, как оказалось, времени даром не терял. Когда ему надоело ждать в одиночестве, он решил выйти и оглядеться, но не тут-то было! Оказалось, что он был заперт! Сииф сделал это из осторожности, дабы молодой перевозбужденный самец не сорвался раньше времени на поиски вожделенной самки. В общем-то, он верно поступил, однако заплатить за эту меру предосторожности пришлось всем, что находилось в комнате. Не справившийся с дверью Кошмар пришел в ярость и начал буйствовать, в два счета разворотив весь изысканный интерьер. Когда в отсек вошел урм, лишь чудо спасло его от когтистой пятерни будующего актера. Отскочив подальше, Сииф умиротворяюще заговорил с буяном:
— Успокойся, Кошмар, все в порядке, здесь не было никакого злого умысла, ты не понял…
— Где брат? — взревел самец и предпринял очередную попытку схватить наглого ящера, но тот успел выскользнуть и спрятаться за перевернутый диван.
— С ним все прекрасно, Проклятье сейчас отдыхает, — доложил урм из своего укрытия. — Бриз в восторге от него, и ей не терпится познакомиться с тобой.
При упоминании самки, Кошмар остановился и тихо зарокотал, словно бы вспоминая, зачем он здесь. Сииф осторожно выглянул из-за дивана.
— Все, успокоился? Готов идти?
— Готов. Не закрывай меня больше. Я не животное.
«Очень сомнительно», — подумал режиссер, созерцая окружающую разруху.
— Для начала позволь познакомить тебя с идеей фильма. Пока слушаешь, можешь переодеться, — с этими словами урм вручил обалдевшему Кошмару набедренную повязку, грубо сшитую из какой-то пятнистой шкуры.
— Зачем это? — с подозрением спросил самец.
— Потому что ты — древний охотник, который вернулся в свою пещеру к своей самке.
— Пещеру? Ты, что же, на верхних ярусах никогда не был? Думаешь, мы в пещерах живем? — так, где-то Сииф это уже слышал…
— Я же говорю: ты ДРЕВНИЙ охотник. Древние охотники наверняка жили в пещерах. Все когда-то жили в пещерах.
— Зачем такие сложности… — недовольно прошипел Кошмар, расстегивая доспех и обряжаясь в шкуру.
— Ну, это же кино, там должна быть идея!
— Идея любой порнухи — чья-то случка!
— Так вот, — продолжал урм, игнорируя последнее замечание. — Ты, охотник, вернулся домой. Ты заходишь в пещеру, а самка уже ждет тебя. У вас Сезон, она вся изнемогает от желания! Она лежит на шкурах. Ты подходишь к ней, медленно раздеваешься и резко отбрасываешь свою одежду в сторону. Затем ложишься к самке, начинаешь ее ласкать…
— Не слишком ли много условий? Вчера об этом речи не шло!
— О, это лишь рекомендации! И, все же, дослушай, пожалуйста. Это будет красиво. Ты ласкаешь ее; гладь руками, можешь немного покусать — но только несильно, нам травмы на съемочной площадке не нужны! Далее раздеваешь ее… Ну, и потом делаешь то, что тебе инстинкт подскажет…
Наивный урм, он и впрямь полагал, что молодняк яутжей способен на столь изощренную прелюдию… На деле все произошло совершенно иначе. Кошмар, которого привели на площадку, почуяв запах недавнего спаривания, мгновенно съехал с катушек. Он взревел и кинулся к самке, едва не порушив сами декорации. Конечно, его появление в «пещере» выглядело более чем эффектно. Он содрал шкуру со своих бедер одним движением и фактически упал на Бриз, начав рвать на ней одежду. Несчастной самке ничего не оставалось, кроме как схватить его покрепче, благо, сил у нее было больше, чем у юного недомерка, и принять сидячее положение, прижимая самца к груди, точно расшалившегося не в меру малька.
— Тихо, герой, — проворковала она. — Мы даже не познакомились, а ты уж сразу в бой.
Кошмар беспомощно дернулся и затих. Медленно подняв голову, он встретился с самкой взглядами и в нерешительности раскрыл жвала. Во рту самца резко пересохло, и он нервно облизнул перепонки. В голове творилось черт те что…
Сумбур мыслей, захлестнувший сознание Кошмара, поглотил единственное оставшееся в нем разумное зерно, и лишь вожделение руководило сейчас молодым самцом. Запах готовой к спариванию самки будоражил кровь, и низ живота стремительно наливался тяжестью. Быстро наполняясь кровью, его мужской орган полез наружу, рождая неодолимое желание скорее вторгнуться в теплое нутро партнерши. Самец чувствовал, как обильно течет с его шеи, как влажно становится подмышками и в паху, и все его тело постепенно охватывала нетерпеливая дрожь.
— Кошмар, — прохрипел он. — Меня зовут Кошмар…
— Хорошо, — шепнула Бриз и вдруг повысила голос: — Возьми свою самку, храбрый Кошмар, покажи свою силу!
От этих слов юнца пронзила короткая вспышка чуть выше лобка, и доселе неведомое щемящее чувство полоснуло по нервам, заставив до предела напрячься брюшные мышцы. Он с рыком двинулся вперед и вновь повалил Бриз, намеренно поддавшуюся и начавшую теперь подыгрывать его юношеской самоуверенности. Самка раскинулась перед ним, предоставляя к себе полный доступ, и юнец не замедлил им воспользоваться, резко погружаясь во влажное, зовущее лоно.
Это было непередаваемо… Не смотря на то, что Бриз намного превосходила Кошмара по размерам, ее семяприемник оказался достаточно узким, чтобы плотно охватить восстающий член самца, вызвав перед глазами последнего яркий сноп искр. Кошмар исступленно затрясся и тут же кончил, через несколько секунд ощутив приближение второй жаркой волны. Он прижался к самке всем телом и тяжело качнулся ей навстречу, стремясь войти еще глубже. Бриз застонала и, скользнув руками по горячей спине, впилась когтями в ягодицы самца, словно бы помогая ему в этом. Одновременно с этим движением пара взвыла в унисон. От прошедшей по конструкциям съемочной площадки вибрации с рампы рухнул один из прожекторов.
Они спарились шесть или семь раз — Кошмар затруднялся назвать точное число. Бриз полностью уступила ему активную позицию и лишь периодически направляла действия партнера, принимая то более удобное положение, то более выгодное с позиции зрителя. Она позволила взять себя сзади и сбоку; они даже стоя попробовали с переменным успехом. Наконец, Кошмар выдохся и расслабленно сполз на промокшие шкуры, отмечая в животе непривычную пустоту, а между ног ловя гудящие отголоски самого божественного ощущения, которое ему когда-либо приходилось испытывать в жизни. Бриз расположилась напротив него, глубоко и часто дыша, и не без удовольствия созерцала из-под полуприкрытых век стройный, только еще формирующийся торс молодого самца, покрытый испариной и выделениями пахучих желез. Постепенно расставаясь с остаточным напряжением, тело Кошмара еще периодически вздрагивало, отчего Неокропленный казался сейчас таким уязвимым и беззащитным, что самке самой вдруг захотелось отыметь его так, чтоб стонал и молил о пощаде… Но нет, хватит ему на сегодня. Да и ей пора было отдохнуть. И принять меры, чтобы, не дай Красная Воительница, не залететь от одного из этих мальков.
— Кошмар! — окликнул самца Сииф, подождав, пока тот начнет возвращаться к действительности. — Ты там как, в себя пришел? Нам еще финальную сцену отснять надо.
Яутжа устало обернулся на него, издав глухой ворчащий звук.
— Отлично, — убедившись, что ему удалось привлечь внимание самца, продолжал урм. — Сейчас ты одеваешься и медленно, не оборачиваясь, выходишь из пещеры. Ты покорил свою самку и снова идешь на охоту. Бриз, а ты и так знаешь, что делать.
Кошмар пробубнил что-то недовольно, то, тем не менее, поднялся и нехотя исполнил все, что требовал режиссер — Бриз в это время изобразила утомленную барышню, приняв на взбуровленном ложе красивую статичную позу. После Сииф увел самца обратно в разрушенную гримерку, где Кошмар принял душ и облачился в свои доспехи, и лишь тогда братьям было позволено воссоединиться. Урм, как и обещал, выплатил им первый гонорар и условился о дате следующих съемок. Сезон был не вечный, и, покуда он не кончился, предстояло упорно поработать.
Отпустив своих новых актеров, Сииф в хорошем расположении духа вновь отправился к Бриз. Ему не терпелось обсудить с ней пару моментов. Прошаренный урм всерьез чуял, что эти парни — настоящая золотая жила.
— Когда они придут снова? — спросила она, задумчиво отправляя в пасть полоску сырого мяса. После спаривания всегда хотелось есть — прямо зверский аппетит нападал.
— Обещались через десять дней, — Сииф услужливо поднес полулежащей на мягкой кушетке Бриз блюдо с закуской.
— Могу я предложить тебе свой сценарий? — она поглядела на него со значением. Урм только вздохнул.
— Да понял я, понял… Договорились, дальше будешь строить их сама. А то, что отсняли сегодня — ну, тоже попробуем что-то с этим сделать. Думаю, удастся вырезать лучшие куски и собрать один фильм. Парни все равно одинаковые, зритель никакой разницы не увидит. Однако же, признаюсь, выход второго получился впечатляющим… Не таким, как мне хотелось… Но, черт возьми, реально впечатляющим!
— Да, он был неплох… — согласилась самка, но тут же о чем-то задумалась. — Знаешь, — добавила она, спустя некоторое время, — а ведь у них могут быть из-за этого большие проблемы. Думаешь, они все-таки придут еще раз?
Урм усмехнулся.
— Сама-то как считаешь? Единожды вкусив желаемого, разве, смогут они удержаться?
— Не смогут, ты прав, — подтвердила Бриз. — Только, если их не посадят под замок. Не знаю, в курсе ли ты, но им запрещено выходить.
— В курсе, — продолжая ухмыляться, ответил Сииф. — И этим они мне больше всего нравятся: они готовы нарушать правила.
========== Вместе веселее ==========
Еще бы чуть-чуть, и Наставницы засекли их отсутствие — Кошмар и Проклятье явились на утреннюю тренировку с огромным опозданием и двигались, как две сонные мухи. На их счастье, дежурная надзирательница ограничилась выговором и парой оплеух. По ее мнению, требовать что-то от молодняка в Сезон было практически бесполезно. Ну, какой смысл лишний раз мальков истязать? Они и так на пределе…
Следующие десять дней тянулись бесконечно медленно. Самцы то и дело мысленно возвращались к знаменательной ночи, в свободное время весьма откровенно обмениваясь впечатлениями. Братья не привыкли скрывать что-то друг от друга, а уж такое значительное событие, как первое спаривание, тем более не могло не породить у них желания обсудить все детали. Дошло до того, что они подробно поделились друг с другом ощущениями, какая самка изнутри, и проанализировали, чем же отличается настоящий секс от попыток трахнуть мягкую мебель…
Когда наступил долгожданный вечер, близнецы вновь разработали хитрый план незаметного выхода из общаги. В этот раз предстояло драпать через складской отсек. Самцы долго и упорно, в течение, наверное, месяцев трех, подбирали коды от разгрузочных ворот, но, в конечном итоге, им это удалось. Оставалось лишь поймать момент пересменки дежурных и незаметно прошмыгнуть в хозяйственную зону. С успехом выполнив поставленную задачу, гордые собой юнцы привычным способом покинули периметр и припустили в сторону межуровнего перехода.
Сииф вновь встречал их самолично. Он развел их по подготовленным комнатам, на сей раз уже не встретив бури негодования в ответ, и обозначил каждому тематику сегодняшних съемок: «В покоях Главы гарема», так простенько и незатейливо.
Сегодня первым на амбразуру кинулся Кошмар. Съемочную площадку он застал оформленной в стиле богатой самочьей спальни: ковры, подушки, интимное освещение, все, как полагается. Бриз, облаченная в струящиеся одежды, уже ждала его, приняв среди всего этого великолепия утонченно-развратную позу.