- Наиболее опасные цели, в том числе Гаррик Олливандер и Дедалус Дингл, были устранены по Вашему приказу, милорд. Еще несколько актов террора и здешнее сообщество адептов Силы будет полностью уверенно, что Пожиратели вернулись. Редактор «Ежедневного Пророка» изъявил полную лояльность Империи, что гарантировано его семьей, взятой нами в заложники.
- Отличная работа, Четырнадцатый! – проговорил ситх из-под маски. – Угроза раскрытия ликвидирована, путь к власти открыт…
- Не совсем, милорд, – склонил голову шпион.
- Что?!
- В том инциденте в банке остались выжившие, и довольно много. К сожалению, незаметно устранить их или хотя бы запомнить каждого я не смог. Приношу свои извинения…
В глазах у Корвина потемнело. Свидетели! Они видели членов Ордена, они видели Дарта Мелльта! Весь план, все, что с таким трудом строилось, все пропало…
- …Но еще есть шанс все исправить, милорд, – голос агента немного дрогнул – он почувствовал ярость своего повелителя.
- Говори! – сжал кулаки ситх.
- Я успел распылить над вытащенными из руин выжившими прозрачный токсин, который сотрет воспоминания о том дне. Препарат крайне нестабилен, кто-то может и вспомнить…
- Все ясно! – облегченно выдохнул Регос. – Сайфер! Возьмешь моего ученика и проведешь его… куда там отвели пострадавших?
- Больница святого Мунго, милорд.
- Да, в больницу святого Мунго… Вы отправитесь туда и уничтожите там ВСЕХ.
- Милорд?
- Да, агент, всех! Кто-то из выживших мог уже очнуться и разболтать лишнего. Ваш единственный шанс оправдаться передо мной – это ликвидация всего персонала и пациентов этого заведения! Не щадить никого! – Сайфер облегченно поклонился. – Регос отбой!
- Я уже бывал здесь раньше, агент. Не удивляйтесь.
- Я нисколько не удивлен Вашей осведомленности, лорд Мелльт. Прошу заметить, что для меня большая честь работать с Вами!
- Взаимно, агент. Взаимно.
Они шли по коридорам больницы, по ночному времени пустым, и Гарри блокировал пассами рук все входные двери. Операция должна была пройти чисто, никто не должен был сбежать.
Наконец, нужная палата нашлась, и юный ситх в первый раз за вечер на мгновение потерял самообладание. Из палаты, потирая глаза и зевая, вышел младший брат Криви.
- Ой, – побледнел он, заметив мрачную фигуру в черном перед собой. Затем, признав Гарри, Деннис восторженным шепотом крикнул в палату: – Колин! Колин! Смотри, кто здесь!
- О! Гарри! – обрадовался Колин, увидев Гарри в коридоре. На их лицах отобразилоась щенячья радость, обычная для них при виде Поттер. – А что ты тут… Эй, Мэг! Ты чего не спишь?
Вслед за Криви из палаты вышла девочка лет пяти, сонно хлопающая глазами и прижимающего к груди плюшевого медведя.
- А вы чего шумите? – недовольно надулась девочка и испуганно притихла, заметив Гарри.
На время Дарт Мелльт отступил, и Гарри взглянул в зеркало на стене, неверяще встретившись взглядом с зелеными глазами своего отражения.
И тут Колин сказал:
- Гарри! Мы знаем, на нас в банке напали Пожиратели! Министерство врет все про взрыв в пещерах под банком! Мы знаем. И знай тоже: мы всегда с тобой, и эти злодеи поплатятся за всех, кого они убили! Во что бы то ни стало!
Гарри неверяще уставился на Колина. «Во что бы то ни стало».
- Обещаю, Колин, – прикрыл глаза он. – Обещаю, они поплатятся, – он снова распахнул глаза, полыхнувшие злобным янтарем. – Каких бы жертв это ни стоило.
В руке Дарта Мелльта с шипением зажегся световой меч.
Мрак каминного зала в старинном особняке Малфоев озаряли лишь несколько свечей. Несколько человек, сидевших вдоль стола, подавленно молчали. У окна, обратив свой немигающий взор в пространство, стояла высокая тощая фигура в черных одеждах. Лысый череп, обтянутый бледной кожей, вместо ушей едва заметные отверстия на висках, алые глаза – все это было призвано ужасать и подвалять. Мраком веяло от этого жуткого человека.
- Макнейр, – негромко, свистящим шепотом, произнес человек у окна. Тут же одна из фигур за столом вскочила и бухнулась на колени перед своим лордом. – Скажи, Макнейр, как это могло произойти?
Голос был спокоен и даже тих, но несчастного палача прошиб такой ужас, что какое-то мгновение он не мог ответить, восстанавливая дыхание.
- Я… мы…, – Макнейр оглянулся на других сидящих вдоль стола. Сглотнул. – Я сделал все возможное, милорд. Фадж просто… просто не послушал меня. Побоялся связываться с мракоборцами, все-таки Брикерс в их среде большой авторитет и его отставка…
- Меня не интересуют подробности, Уолдер! – рявкнул Темный Лорд, резко оборачиваясь, больно сжимая щеки Макнейра пальцами и отталкивая его. – Ты! Ты допустил этот просчет! Нужно было поработить Брикерса, убить в конце концов, но НЕЙТРАЛИЗОВАТЬ мальчишку! А теперь…, – голос Волан-де-Морта снова превратился в тихий шепот, – …Теперь вся волшебная Британия того и гляди ополчится против меня. Эх…, – устало вздохнул Тот-Кого-Нельзя-Называть и скучающе вытянул в сторону Уолдера палочку: – Круцио.
Крик невыносимой боли отразился от стен зала. Темный лорд же, задумчиво проворачивая нацеленную на Макнейра палочку, продолжал:
- Что ж… Теперь придется выходить из тени. Великаны на нашей стороне, гоблины… гоблины теперь тоже. Все же хоть что-то хорошее! – рука с палочкой взлетела вверх и Макнейр, сипло всасывая в себя воздух, кое-как попытался встать хотя бы на колени.
- Милорд… Если я хоть как-то могу… искупить…
- Можешь, Уолдер, можешь! Ты пойдешь в первом ряду нападающих к Министерству. И если надо, – холодный, пронизывающий взгляд, – если надо – умрешь там за меня. Ты ведь готов умереть во имя меня?
- Всегда, мой лорд!
- Ну вот и славно. Мы нанесем удар стремительно! Готовьтесь!
====== Интерлюдия 4 ======
- Амос, притормози хоть немного! Боже мой…
- Быстрее, Элизабет, быстрее! Не хватало нам еще и опоздать!
- Но Амос…
- Это не обсуждается, Элизабет!
Амос Диггори целеустремленно шагал по тропинке между деревьев, даже не глядя по сторонам и лишь изредка оглядываясь, чтобы прикрикнуть на запыхавшуюся жену. Легкий рюкзак, собранный в течение пятнадцати минут – вот единственное, что взяли они с собой. Волшебная палатка, несколько документов, пара приборов с работы Амоса – вот и вся поклажа. Остальным обещали обеспечить на месте.
- Боже мой, Элизабет! Нельзя ли побыстрее?
- Я стараюсь! – огрызнулась миссис Диггори. Она раздраженно подумала, что эмоциональность и увлекающийся характер её мужа на этот раз завели их слишком далеко.
Да, смерть Седрика почти год назад сильно ударили по ним обоим, даже Амос изменил своему вечному неугомонному энтузиазму. Весь этот год он был вял, равнодушен ко всему, мог часами сидеть с остывшей чашкой чая перед доской с наградами Седрика.
Но вот пришел этот странный призыв – и Амос будто очнулся!
Элизабет Диггори то сообщение откровенно напугало. Оно означало ВОЙНУ. Да, волшебники в последние годы и так жили в страхе, а ведь она помнила еще прежние Темные Времена…
Но сейчас это было не тягучее, пусть и мучительно страшное, но все же относительно тихое и безопасное существование, это был открытый ВЫЗОВ темным силам. Причем не вызов кучки смельчаков, от которых большинство запросто могло испуганно отгородиться. Это была тотальная, открытая война!
Раньше это было противостояние теней. Точечные удары исподтишка. Пожиратели Смерти против Ордена Феникса. Стенка на стенку, никого лишнего, а остальные покоряются победителю, не проливая слишком много лишней крови. Теперь же…
Темный лорд собирал армию из нелюдей и черный магов, так было и раньше. Не просто банду сторонников, но именно войско, способное на полном серьезе штурмовать населенные пункты, а возможно и укрепленные замки, вроде Хогвартса!
Но собирать армию в ответ… Раньше никому и в голову такое не приходило!
И вот на горизонте возникла надежда. Нет, не так: НАДЕЖДА! Избранный, самим своим существованием вставший Тому-Кого-Нельзя-Называть поперек горла, начал активные и открытые широкомасштабные действия, объявив набор в собственное войско.
Конечно, рассылались эти призывы далеко не всем. Совы прилетали только к тем, кого Избранный посчитал нужным почтить своим доверием, а те уже агитировали других на свое усмотрение. Миссис Диггори не знала, почему такой «чести» удостоился её муж, но стрела попала точно в цель: Амос зажегся нездоровым, угрюмым энтузиазмом. Будто тлеющий огонек тупой душевной боли разгорелся в пламя гнева и жажды мести, предвестника настоящего пожара, испепеляющего душу…
Миссис Диггори тряхнула головой и сосредоточилась на том, чтобы не отставать от мужа. Философствовать в стиле популярных дамских романов будем позже. Когда дойдем…
А тем временем деревья расступились и взорам путешественников предстала громада волшебного стадиона, в тайне восстановленного по приказу Избранного в этой глуши. Пришли.
Вокруг раскинулся палаточный лагерь, похожий на тот, что раскинулся у этого же стадиона почти год назад. Похожий, но все же не тот: не было веселой возни, вувузел и конфетти. Молчаливые волшебники с суровыми лицами деловито сновали туда и сюда поодиночке или в сопровождении солдат в черно-алой броне и странными вытянутыми приборами в руках. «Магловское оружие?» – про себя изумилась Элизабет.
У КПП, разделяющего внешний и внутренний лагеря, их встретил подтянутый человек в темно-сером мундире и фуражке, с точно таким же оружием на ремне, как у снующих по лагерю патрулей.
Расспросив, кто они и куда, рассмотрев письмо с призывом и что-то сверив по странному магловскому прибору, человек кивнул и пропустил их внутрь.
Если во внешнем лагере еще сохранялось сходство с Чемпионатом по квиддичу, то внутренний, вдоль стен стадиона, лагерь, уже ничем не напоминал беззаботного времени год назад. Стройные ряды одинаково-серых палаток, четкая выверенность линий, чуть ли не причесанная расческой трава. И знамена… Повсюду – алые знамена со стилизованным изображением черной молнии.
Символ Избранного, догадалась миссис Диггори.
Свои места на стадионе они нашли довольно быстро, благо точно знали, где и что находится. В их ложе уже были заняты почти все места, сидящие о чем-то вполголоса переговаривались. Амоса окликнули кто-то из его коллег по Министерству и он отошел, оставив жену с вещами.
Элизабет прикрыла глаза. Это был конец прежней, спокойной жизни. Долго ли они будут жить вот так, по лесам, в палатках, питаясь всухомятку? Кто знает… Даже смерть их единственного сына не настолько все изменила… Только этот призыв… Будь он проклят…
Тем временем над стадионом прозвучали фанфары, означавшие начало мероприятия.
Собравшиеся спешно снова заняли свои места и напряженно вглядывались в силуэты на платформе, поднимавшейся с центра стадиона. Сейчас, вот прямо сейчас прозвучит то самое, долгожданное, чего все одновременно боятся и страстно жаждут!...
- Слушай меня, волшебный мир! – разнесся по стадиону юношеский голос. Элизабет вздрогнула, услышав его. Все же тогда, год назад, он звучал совсем по-другому.
А тем временем голос продолжал:
- Нам объявлена война. Да! Всем нам! Каждому волшебнику и волшебнице, каждой ведьме и колдуну! Война беспощадная и бескомпромиссная. Война на уничтожение.
Стадион ответил на эту фразу сдержанным гулом, тут же, впрочем затихшем.
- Все вы помните либо слышали от других о прежних Темных Временах. Тогда силы Зла безнаказанно бродили среди нас и творили то, что им вздумается! Кто-нибудь защитил вас тогда? НИКТО!
В этот раз трибуны ответили одобрительным ревом.
- В тот раз, – продолжил Избранный, – беспомощное Министерство ничего не могло поделать с творящимся насилием и террором! – платформа остановилась на уровне нижних трибун, чтобы все видели говорившего: юношу в черной накидке и доспехах, с бледным лицом и горящими желтым огнем глазами. На лбу у него красовался шрам в виде молнии. – Тогда я пожертвовал, пусть и неосознанно, всем, что было мне дорого, чтобы прекратить этот кошмар! И что же я получил? – небольшая пауза. – Что я получил взамен, когда попытался мирно указать Министерству на то, что Тьма возвращается? Я вам отвечу – что! Ненависть. Презрение! Преследование!!!
По рядам пронеслась волна злого ворчания. Ложь Министерства надоела всем. Амос же и вовсе вскочил с места и стискивал кулаки.
- Из-за глупости, чванства, коррумпированности Министра и его группировки, – снова заговорил Избранный, – многие из нас не только потеряли родных. Мы даже не можем достойно отомстить за них! Знаете, как они это называют? Знаете?! «Паранойей», «погоней за химерами», «попытками расшатать лодку»! Но мы знаем, что истинное название этому – Справедливость!
- СПРАВЕДЛИВОСТЬ! – взревел стадион. Мистер Диггори был одним из тех, кто с красным и искаженным яростью лицом орал в первых рядах, перегнувшись через парапет ложи.
Юноша в черном поднял руку, призывая к тишине.
- И потому, дабы подобное более не повторилось, я принимаю на себя ответственность за дальнейшее управление и развитие нашего мира! Ради сохранения стабильности, торжества справедливости и безопасности нашего общества, я объявляю о создании Первой! Волшебной! ИМПЕРИИ!!!
- ААААААА!!!! – грохнул стадион так, что у миссис Диггори заложило уши.
- Избранный! Избранный! Избранный! – скандировали трибуны, слитно тряся кулаками.
- Вот так и умирает свобода, – прозвучал еле слышный горький голос сбоку от Элизабет. – Под звуки оваций и рев обезумевшей от страха и жажды мести толпы…
Миссис Диггори покосилась направо и увидела скрючившуюся на кресле старуху в дурацкой шляпе с птицей на маковке.
- Миссис Долгопупс…
- А, это ты, Элизабет. Вижу, тоже пришла посмотреть на все это безумие. Эх… Ладно, пойду я.
И Стальная Старуха, известная своим несгибаемым характером, сгорбившись и шаркая ногами, двинулась к выходу.
Именно вид сломленной Августы Долгопупс окончательно доконал Элизабет. Спрятав лицо в ладонях, она зарыдала.
====== Эндшпиль: Искупление ======
- О, Боже мой…, – только и смогла выдавить миссис Уизли, когда рассказ был окончен. Остальные ошеломленно молчали.
В доме на улице Гримо царил полумрак, нарушаемый только неверным светом нескольких почти обгоревших свечей на кухонном столе. Там-то и собрались все оставшиеся члены Ордена Феникса.
Дамблдор, осунувшийся и постаревший, устало облокотился на стол. Перед ним лежала старая, потертая и исцарапанная рукоятка светового меча. Хватит с него лжи. Мир рушится, в очередной раз, и он ничего не мог с этим поделать! Как и в прошлый, и в позапрошлый раз, и сто раз до этого… Но на этот раз хотя бы обойдется без лжи. Карты открыты.
- Профессор… магистр… как вас там! – схватился за голову Сириус. – Я не могу поверить…
- Прости, Сириус. Все это неожиданно. Но, прошу, поверь, – мягко проговорил старый волшебник усталым голосом.
- И что же нам теперь делать? – произнес Люпин. Его лицо застыло в жестком выражении, лоб избороздили глубокие морщины, тон был деловит и сосредоточен. – Доказательств… более чем достаточно.
- Брикерс самолично поделился со мной воспоминаниями, – недовольно буркнул из угла Грюм. – А у самого при этом выражение на роже такое, будто на него благодать небесная снизошла. Мессия хренов!
- Гарри… Гарри… как же так? Как же так?... – причитала миссис Уизли. Оглядев сидящих, она неуверенно произнесла: – Но ведь… ведь ничего страшного не произошло. Гарри жив, здоров… А там, победив темного лорда, он, возможно…
- Артур, – мягко произнес Грюм. – Отведи Молли отдохнуть. Хватит с нее волнений.
- А?... Да, конечно, – воскликнул мистер Уизли и, взяв снова заплакавшую жену под руку, повел её к лестнице наверх.
Наконец, когда все снова собрались, уже без Молли, Грюм произнес:
- Джинни, детка, принеси тот фиал.
До того незаметно стоявшая за дверным косяком девушка вздрогнула и, кивнув, унеслась в соседнюю комнату.
- Аластор, что она?... – начал было мистер Уизли, но Грюм прервал его взмахом руки.
- Она… была со мной в больнице Святого Мунго. Самолично принимала воспоминания у умирающей женщины, прижимавшей к груди мертвую дочь. Так что вряд ли она увидит или услышит здесь нечто более ужасное, чем уже видела.