Страж остановился. Минурт оглянулся и заметил испуг на лице паренька. Забавно, как один вопрос может переменить настроение человека. Порой слово острее клинка.
– Я только знаю о том, что их корабли наведываются часто туда, – уточнил Минурт. – Не похоже, что у них там стоянка.
– Там Он, – проговорил парень.
Как удачно. Осталось немного надавить, парень сам выложит все. Страх пытался вырваться у него из груди. Либо это будет криком ужаса, либо он захочет выговориться.
– Он? Кто это такой?
– Коллегия там, пройдешь вниз по улице, спустишься в порт и повернешь направо. Не пропустишь. Мне пора на пост.
Он развернулся и ушел. Наверняка доложит старшему, что довел чужака до места назначения.
Минурт проводил его удивленным взглядом. Неужели есть то, что он не знает про местных. Последнее время циралисцы особенно активны. Собственно, из-за них началась эта бестолковая война. Минурт полагал, что это связано с тем, что гирцийцы залезли на территорию Хомбата – города, основанного Тирином. Бывшая его колония, превзошедшая метрополию.
Причины, видать, не столь очевидны. В этом следовало разобраться.
Коллегию чужак посещать не собирался, но раз она действительно как-то замешена в происходящем, стоит осмотреться.
Минурт покачал головой, а ведь он отправился сюда на поиски культистов. Забавно, что судьба привела его именно в город. Если бы не усталость, которую он проклинал всю дорогу, пошел бы в некрополь, искать сектантов.
Забыл, что все в мире происходит не просто так.
Коллегию отыскать легко, не требовались разъяснения стража. Все дороги Циралиса ведут в порт. А уж в порту мистик сориентировался. Налево располагалась закрытая территория, обнесенная свежим частоколом. Учитывая, что там у причалов длинные корабли, это был военный контингент. Туда чужак не мог попасть ни при каких обстоятельствах.
У причалов располагалось десять кораблей. Мачты и весла убраны, рулевые задраны кверху. Знамена трепал ветер. Какой-то кусок верского флота, понял Минурт, пытаясь понять символы. Тараны и козерог, что-то похожее. Минурт старался не приглядываться к военным кораблям.
Сама гавань была устроена с умом. Башни защищали выход, но проем оставался достаточно широким, чтобы могли входить тяжелые корабли. На западе за причалами находилось поселение рыбаков, чьи хижины прижимались к гремящей реке. Быстрое течение реки вымывало ил из гавани, создавая встречное течение всем входящим кораблям.
Минурт не был мореходом, но прожив долгое время в Тирине, нахватался знаний. Эти знания не столь ценны, но от них не избавиться.
Коллегия разместилась в западной части гавани. Рядом таможня, в которую цепочкой тянулись купцы. В самой гавани собралось немного кораблей, задерживать купцов не требовалось. Просто война всегда подкармливает тыловых чиновников.
На боковой улочке намного спокойней. Минурт устал от любопытных, гневных взглядов, которыми прожигали его местные. К тому же поблизости от таможни можно привлечь внимание магистрата.
Внешность гостя слишком выделяется. Пусть грязь и местная туника сгладили внешность, вблизи всякий видел – это чужак.
К тому же главный фасад наверняка предназначался для почетных гостей. Остальным предназначалась маленькая калитка с тыла здания. Что вполне устраивало гостя.
С боковых улочек все здания выглядели однообразно. Лишь таберны отличались – опять же запахами. Из помещения тянуло дымом, запахом варенной капусты и кислого вина.
Бедноты на улицах не было, то ли их изгнали из города, то ли согнали в одно место. Практичные гирцийцы вполне могли отправить всех этих людей на рудники. Война дала моральный повод так поступить.
Широкие ворота отличали складские помещения. Они могли как принадлежать коллегии, так относиться к другим союзам Циралиса. Среди однотипных строений найти нужное не так просто.
Минурт понял, что заблудился. А найти общий язык с местными он не мог. Те безошибочно понимали, что перед ними чужак. Скорее по злому умыслу направляли его неправильной дорогой. Не помогало даже знание языка, слишком чистая речь подходит сообществу ученых, а не докеров.
Лучшим ориентиром могла служить река, но она куда-то скрылась, скованная со всех сторон камнем и кирпичом. Гром текущей воды мог принадлежать морю, грызущим берег и причалы. Звук мог рождаться в мастерских, куда даже в дневное время свозили дрова. Гудел огонь, пахло каленым металлом.
В запахи вклинился рыбный дух. В отдалении слышались крики торговцев, разрубающих рыбу. Мимо прогрохотала телега, заполненная корзинами с рыбьими обрезками. Утренний улов уже распродали, город поглотил привезенную на лодках рыбу. Пройдет час, весь улов растворится по улицам.
Все это указывало на рынок. Вскоре Минурт вышел на небольшую площадь, с открытыми лоточками. Работало несколько человек, но большинство уже сворачивало торговлю. В дневную жару здесь не торговали. Хотя товары у них не скоропортящиеся.
Шум рыбного рынка шел с другой стороны реки. Минурт задержался, обратив внимание на запахи и голоса мясников.
Рынок упирался в тяжеловесную стену в серой обмазке. Подойдя ближе, Минурт прочел в растворе огромное количество ракушек. Спиной о стену лучше не опираться, изрежешься.
Не было граффито на стенах, люди не мочились здесь. Беднота, отдыхающая возле ворот, растянулась цепочкой вдоль дорожки. Они не пряталась у стены от солнца. Этих еще не изгнали из города. Храмовые прикормыши.
Минурт улыбнулся. Что ж, судьба привела его в храм гирцийцев. Почему бы не заглянуть туда. Лучше жрецов о культе и островах не расскажет никто.
Пройдя до входа, Минурт удивился, наткнувшись на ограду. На теменос не удалось зайти. Посетителей не пускали.
– Здесь всегда так? – спросил Минурт у попрошайки.
– Как так?
– Не пускают гостей.
– Уж месяц как. Только для своих. Священное время.
– Праздник?
– Да какой у них праздник. Эти вечно хмурые, как утопленники.
– Так в чем дело, скажи. Мяса жертвенного ты не дождешься, но мне ведь не обязательно его покупать.
Намек попрошайка понял. Повернул иссохшее, выгоревшее лицо к чужаку.
– Я не дурак, о таком говорить, – он поднялся и побрел прочь. – Мне еще на лодке выходить вечером. Я не дурак.
За калиткой располагался приземистый храм. Серые стены выглядели влажными, смоченными морской водой. Соляные наросты на столбах колоннады не могли образоваться на суше. Не видно блеска бронзы – наверняка зеленеет окислами; отсутствуют яркие венки и цветы; не было молящихся просителей. Одинокий алтарь у входа багровел от крови. Старой крови.
Кто бы тут не обитал, посторонние давно не жертвовали ему свежего мяса.
Лишь один из попрошаек сказал, что этот храм принадлежит Хозяину пустоты. Покровителю коллегии.
Опять судьба привела в нужное место. Минурт понял это, знал, на что указывают духи.
Этот культ особенный, раз попрошайки не прельстились блеском монет. Культ связан с торговцами.
Интересней, чем какие-то дурачки, собирающиеся по ночам в некрополе.
Впрочем, тех тоже следует проверить.
Но Минурт нутром чуял, что осколок истины скрыт именно здесь.
Перемахнуть через ограду не составило бы труда. Только местные не оценят любопытство чужака. Минурт чуял, что в храме сейчас люди. Пусть строение выглядит безжизненным, от него веет морским холодом, служители находились внутри. Огоньки их жизни отчетливо видны на фоне серых стен.
Здесь стоит осмотреться, решил Минурт. Не сейчас. Ночью.
В то особенное время, когда профаны не посмеют приблизиться к странному храму.
Храм посещали торговцы, так что Минурт нашел коллегию. Она оказалась на соседней улице. Черный вход, где разгружали товар. На боковой улочке таберна для своих. Там можно остаться на ночь. Только это не входило в планы гостя. Пройдя по улочке, Минурт зашел во внутренний двор.
Старый неработающий фонтан, в земле тележные колеи. Мостовую давно не ремонтировали, в коллегию постоянно подвозили грузы. Это не основной склад, здесь хранили самое ценное: пряности, металлы, договоры.
Среди серых стен безошибочно угадывалась тайная дверка. Для иных эта калитка могла бы остаться неприметной, но Минурт не первый раз встречается с тем, что пытаются скрыть.
Ведь его работа заключается в поисках скрытого.
К тому же, торговцы не особенно умело скрывали калитку.
Минурт поднялся по ступенькам, постучал в дверь. Он не знал, как представится, что скажет привратнику. Надежда на наитие, что привело его сюда.
Дверца открылась на дюйм. Наверняка привратник видел чужака, но счел его достаточно интересным, чтобы лично пообщаться. В темноте мелькал огонек лампадки – опасность для склада. Ростом человечек не вышел, а лицо его едва угадывалось в тени.
– Открой, – сказал Минурт. – Я поговорить.
– Кто такой?
– Тамкарум.
Слово, словно пароль, подействовало. Уж кто такие тамкарумы здесь знают. Появление одного из них, пусть нежданного, дело привычное.
Привратник открыл дверь, хлынувший в проем ветерок задул пламя лампадки. Минурт удивился, увидев знакомые черты лица в привратнике. Коллегиаты Циралиса не гнушались покупать рабов из восточных земель. Этот человечек мог быть тиринцем, братом Минурта.
Впрочем, это ничего не меняло.
– Как представить? – привратник склонился в поклоне, отступил, давая дорогу.
– Минурт, сын Сэина. Тамкарум из Тирина.
Больше привратник ничего не спрашивал. Он понимал, что торговцы не обязательно приезжают на подводах с грузом.
А для Минурта переступить порог этого заведения стало лучшим решением. Во-первых, коллегия защитит его от произвола стражи. Во-вторых, они действительно могут продать ему информацию.
То, что интересовало Минурта, имеет цену.
Привратник запер дверь, помещение погрузилось в темноту. Пока он возился с лампадой, пытаясь зажечь фитиль, Минурт успел осмотреться.
Узкий коридор, удобный для защиты. Пыль, запах пряностей, прохлада. Портовые запахи отступили, шум жизни приглушила пыль и темнота. Не первый раз он ловил себя на мысли, что читает города в основном по запахам и звукам.
Иначе не получается. В темноте на глаза нет надежды. Люди склоны обманывать друг друга.
– Оставь, веди меня.
Привратник обратил взгляд на гостя. Щурясь, пытался увидеть его лицо. Вздрогнул и закивал. Натыкаясь на выступающие балки, привратник пошел по коридору. Чтобы не заплутать, он прикасался к стене.
Минурту хватало света. Шел он мягко, только доски скрипели под ногами.
Устройство помещений указывало на то, что коллегиаты опасаются нападений. Необычно. Минурт полагал, что гирцийцы ревностно следуют законам. Получается, они опасаются нападений от своих. Странно. Впрочем, Циралис город южный, среди его жителей много выходцев с востока.
Не то, чтобы Минурт считал, что среди соотечественников больше преступников. Просто он знает, как ведут дела торговцы Тирина.
Люди все похожи, в очередной раз он нашел подтверждение этой мысли.
Впереди забрезжил свет. Это оказалась небольшая дверца, сквозь которую пробивалось сияние солнца. Словно клинки света, прорезающие тьму. В лучах танцевали пылинки. Ни ветер, ни уборка не изгонят пыль.
– Вам бы аккуратнее с огнем, – посоветовал Минурт.
– Что?
– Ничего.
Советы не нужны людям. Порой так сложно отказаться от желания открыть рот, высказать мысль. Не нужны здравые мысли рабу и его хозяевам. Они все равно будут поступать так, как привыкли. Это не решение разума, а его отсутствие.
Привратник открыл дверь, коридор затопило солнце. Людей затопил жаркий воздух, хлынувший в помещение.
– Это тебе, в благодарность, – Минурт вынул из котомки мелкую монетку.
Привратник рассыпался в благодарностях, кланялся до тех пор, пока не закрыл за гостем дверь. Деланная почтительность испарилась, как только раб избавился от посетителя. Теперь все его внимание завлекла монетка.
Наверняка он попробовал ее на зуб. Чешуйка серебра поддалась кривым зубам раба, не догадывающегося о ее темном происхождении.
Коридор соединялся с внутренним двором. Внутри больше зелени. По желобку текла вода, чьим источником наверняка была река. От ручейка тянуло прохладой. Минурт не удержался, присел над канавкой и коснулся пальцами воды.
Обжигающе холодная, такая приятная.
Минурт коснулся мокрыми пальцами лба.
Он услышал тяжелые шаги. Казалось, что идет закованный в броню человек. Минурт выпрямился, оглянулся. К нему приближался низкорослый, темнокожий человек. Совсем не это ожидал увидеть гость.
– Здесь все сородичи? – спросил Минурт, переходя на родной язык.
– Я плохо знаю твой язык, – ответил коллегиат на гирцийском.
Наверняка врет, но Минурт не стал допытываться.
– Минурт, сын Сэина, – представился он. – Тамкарум.
– Мелах, коллегия Циралиса. Пройдем в тень?
Дела принято вести в комфортных условиях. Гостю, каким бы он ни был, предлагают уютное помещение и прохладные напитки. Опять восточный подход. Сколько бы в коллегии ни было тиринцев, они подучили западных варваров.
Под навесом стояли плетенные кресла. Висящие ткани создавали иллюзию приватности, защищали от голодных насекомых. Пусть в Циралисе не так страдали от малярии, но кровососущие долетали и сюда.
На столике из дуба стоял горшок с водой, в которую был погружен кувшин. Никаких хитростей, выдумок данаев, никакой особой тары. Просто и эффективно.
Два кубка. Мелах разлил разбавленное вино.
Минурту стало интересно, как местные торговцы узнали о прибытие гостя. Успели ведь подготовиться. Наверняка занавеси только повесили, стулья вынесли.
– Располагайся, гость, – Мелах указал на кресло.
Плетенное кресло затрещало под весом севшего человека. От стула пахло мокрой соломой, прутья сохранили прохладу подвала.
– За встречу, знакомство! – совершив возлияние, Мелах пригубил вино.
– За знакомство.
Отдохнули, перевели дух. Несомненно, тут беседовать приятней, чем на улице. Хотя возле канавки прохладный воздух, зелень радовала взгляд. Обычному человеку вид цветущего сада приводит в восторг. Сад явно новодел, многие деревья посадили в этом сезоне. Перевозку они перенесли плохо. Минурт заметил следы увядания на листьях. Как ни поливай деревья, они не скоро воспрянут.
Для него сад всего лишь сад.
– Гость из Тирина, что привело тебя? – перешел к делу Мелах.
Все же он гирциец. Хотя внешность в нем выдает восточное происхождение.
Кровь не всегда передает дух. Вскормленные на чужбине, люди вырастают иными. Минурт понял, что с этим человеком дело необходимо вести иначе.
Тем проще.
– Мое дело особое. Товар интересен необычный.
– Говори.
– Вопрос может показаться странным. Опасным. Я хочу знать, что за черви завелись в теле вашего полиса. Те люди, что по ночам посещают катакомбы. О них еще сочиняют чудные небылицы.
– Чудные? Я бы сказал, пугающие.
– Веришь в них?
Мелах покачал головой.
– Зачем тебе люди из некрополя?
Он не стал отрицать существования секты, но и не защищал их. Они никак не связаны с коллегией, с Циралисом. Проще говоря, они стали товаром, чью цену сейчас устанавливают два торговца.
– Я собиратель знаний. Устроит тебя такой ответ?
– И ради какого-то общества ты проделал длинный, опасный путь. Нелепость.
– Я бы на твоем месте выразил сомнение.
Мелах развел руками. Теперь от ответов гостя зависит его жизнь. Минурта это не особенно беспокоило. Если не удастся убедить коллегиата в собственной неопасности, что ж… по следам Минурта придут другие люди. Не он, так другие получат сведения о секте.
Во тьме скрывается множество возможностей. Минурт попробует вытащить одну из нитей. И поглядит, куда она его приведет. Даже самому любопытно, чем может кончиться вежливая беседа.
В складках туники гирцийца угадывались ножны. Он умело скрывал оружие, но гость чувствовал сталь, испившую кровь. Слышал зов поверженных, чьи жизни забрал клинок.
Улыбчивый гирциец, не мог скрыть своего происхождения. Кровь не только придавала его внешности особенности, но и в характере таилась восточная мрачность.