Настороженно отстраняюсь подальше, но собеседник абсолютно спокоен, хоть и говорит с заметной увлеченностью и страстью. Похоже, он действительно верит в то, что декларирует.
— Вот в чем дело, Тей! Ты еще слишком мало пожил, слишком мало видел. А мне это все надоело! Тошнит от индексов, доктрин и идей целесообразности! Раздражает, когда кто-то большой и великий, пусть и невообразимо умный, ведет цивилизацию к своим неведомым целям, не спрашивая мнения остальных! И пускай эти цели и решения стократно мудры и обоснованы, но они не мои! Я их не разделяю! Я их отрицаю! И презираю!
Признаюсь, его напор заражает. Хочется прямо сейчас бежать неизвестно куда и свергать неизвестно кого! Лишь бы не сидеть сиднем, а действовать!
Но Нэш закончил проповедь, он улыбается — печально и расслабленно.
— Поел? — интересуется парень, отодвигая тарелки, — Пойдем, кое-что тебе покажу.
Глава № 7
Мы выходим из кафе, идем по длинному коридору. Сворачиваем в другой проход, спускаемся на пару пролетов. Август ведет меня какими-то неизведанными путями, я чувствую себя ребенком, которого хитрый злодей хочет завести в дремучий лес.
Еще несколько лестниц и проходных комнат, скрип старых дверей, неожиданный шум — и мы выходим на улицу. Нэш шагает, не отвлекаясь и не останавливаясь, будто знает маршрут наизусть. Я же не могу сообразить — где мы и почему. Нейросеть выдает совершенно странные данные — то ли устаревшие, то ли просто-напросто неверные.
Мой проводник шагает в узкий проулок, который в моем маршрутизаторе отсутствует напрочь. Мы идем по тонкой каменной кишке, протискиваемся в еле заметную щель меж двух зданий. Перед нами — высокие однотонные ангары, склады, заводские помещения. Каким-то образом мы оказываемся внутри огороженной территории, я с опаской оглядываюсь, но Нэш не выказывает никаких признаков беспокойства. Он ступает все так же уверенно, изредка подгоняя меня взглядом.
— Почему на моей карте нет этих проходов? — с тревогой спрашиваю у удаляющейся спины.
— Ха! — он оборачивается со снисходительным смешком, — Таким, как мы, не положено знать слишком много! И совать нос не в свои дела. Ты удивишься, когда узнаешь, сколько еще информации нет в общедоступных источниках!
— Тогда откуда ты все это знаешь?
— Ха-ха! — похоже, моя неосведомленность приводит Нэша в восторг, — Я же хакер! Мне по статусу положено!
«Хакер» показывает мне на банальную дыру в сетчатом заборе, мы по очереди преодолеваем препятствие. Вокруг — ни души, лишь нагромождение непонятных строений, труб, конструкций и проводов.
— А это не опасно? — спрашиваю довольно нервно, все-таки обстановка нагоняет жути.
— Не бойся, уже почти пришли! — Август беспечно махает рукой.
Проходим вдоль гигантского прямоугольного здания, заворачиваем за угол. Прорезиненное покрытие под ногами уступает место голому обветшалому бетону. Кое-где плиты заметно искрошились, сквозь каменную крошку хорошо видны огрызки стальной арматуры. Позади остается целая россыпь квадратных будок, мимо проплывает проржавелый остов полуразрушенного барака.
Наконец, пропетляв по лабиринтам заводской застройки, мы выходим к длинной узкой площадке, выложенной толстыми плитами. Нэш запрыгивает на вздувшийся пузырями асфальт и указывает рукой на громадное сооружение перед собой.
— Смотри! — с непонятной тоской восклицает он, — Знаешь, что это?
Забираюсь за ним следом и не могу скрыть удивления. Должно быть, физиономия моя знатно перекосилась, потому что Август, глядя на меня, тихонько потешается. Захлопываю отвалившуюся челюсть и во все глаза рассматриваю небывалую конструкцию.
Перед нами огромная труба, выполненная из полупрозрачного пластика. Трудно оценить ее диаметр, но никак не меньше пятнадцати метров. Труба лежит на бетонном постаменте, половина объема скрыта под землей, но и оставшейся части хватает, чтобы поразить воображение. Внутри бурлит и струится жидкость, судя по всему — вода. Беспокойное течение заполняет водовод почти целиком, лишь у самой верхушки остается крошечная прослойка воздуха.
Смотрю в стороны — кажется, у трубы нет ни начала, ни конца. Слегка изгибаясь, она пролегает меж бетонных зданий, словно громадная артерия внутри невообразимого каменного тела. Порой водовод ныряет под землю или скрывается внутри строений, но потом вновь упрямо выбирается на поверхность, поражая фантазию своими размерами и непонятным предназначением.
— Ну как? — тихо спрашивает Нэш, — Впечатляет?
Я ошарашен и потрясен. Ноги чувствуют едва заметную дрожь, что исходит от гигантской конструкции, в воздухе стоит угрожающий гул. Ощущаю себя букашкой, оказавшейся перед мегалитическим памятником. Осторожно, на цыпочках, приближаюсь к трубе; ладонь с благоговейным трепетом ложится на гладкую поверхность пластика.
Даже сквозь толстую стенку чувствую мощь течения, пальцы улавливают тремор водовода, усмиряющего многотонный бурлящий поток. Сквозь пластик видны завихрения мутной жидкости, на душе появляется непреходящее чувство чего-то великого и непостижимого.
— Что это? — шепчу с неприкрытым благоговением, — Гигантский водопровод?
Август понимающе качает головой. Здесь, словно в первобытном храме, кажется кощунством говорить громко или делать подобные глупости. Тут нужно вести себя соответственно: уважительно и даже, возможно, подобострастно.
— Водопровод… скажешь тоже! — с еще большей грустью отвечает Нэш, — Это река! Самая настоящая река. Ее пленили и замуровали в бетон и пластик, но полностью победить так и не смогли, как ни старались.
Пройдя несколько шагов вдоль трубы, он останавливается, глядя внутрь и как бы сквозь водяную толщу.
— Говорят, сотни, а может и тысячи лет назад, здесь была набережная. Реку укутали в бетонное русло, но еще не зажали в пластиковую кишку. Люди гуляли вдоль воды, наслаждались ее мощью и величием.
Парень грустно поднимает глаза на низко нависшее серое небо.
— А еще раньше, за сотню лет до того, здесь росла трава, — он пристально смотрит на меня, пытаясь убедить в чуде, а заодно и сам старается в него поверить, — Представляешь, трава! Любой мог прийти, искупаться в реке! Плавать, сколько вздумается! А потом — лечь и загорать на солнце!
Недоверчиво качаю головой. Среди камня, металла и пластика трудно представить нечто отличное. Плеск свободной воды, шелест зеленых листьев, дуновение свежего ветра — эти слова падают пустым звуком, не оставляя в душе никакого отклика. Кажется, что я ухватил чудо за руку, да недостаточно крепко. Прошляпил, упустил, а теперь — чувствую лишь далекий его отголосок; вижу смутную тень невероятно красивой сказки.
— Так вот чего вы хотите? — растеряно бормочу я, — Возвращения в прошлое? К диким первобытным временам?
— Ты не понял, Тей, — Нэш грустно смеется, — Мы хотим освободиться! И освободить наш мир. Победить Систему и жить без нее!
Глупо, глупо, глупо… Не могу объяснить, и нет никого желания спорить. Великая, невозможная, невыполнимая цель. Миссия, возвышающая и вдохновляющая на подвиги. Может, это и хорошо? Может, так и надо? Всяко лучше, чем прозябать в повседневной безвестности…
— А не опасно мне об этом рассказывать? — уточняю на всякий случай, — И вообще, говорить подобное?
— Боишься слежки? — Август весело спрыгивает с бетонного помоста, — Не переживай. Каждый наш шаг фиксируется, вот только ИскИну плевать на все это с большой колокольни! Слышал ведь уже, наверное: слова и мысли не имеют значения, только действия. Да и их, как показывает практика, можно трактовать то так, то этак, в зависимости от контекста.
Медленно шагаем прочь и, по мере удаления от реки, магическая атмосфера рассеивается. Место возвышенной одухотворенности занимает обычный среднестатистический прагматизм.
— Раз уж мы здесь, пойдем — покажу еще кое-что! — интригующе подмигивает Нэш, — Развеешься, а может, и для себя что полезное узнаешь!
— Знакомься, — произносит Август сопровождая слова приглашающим жестом, — Этот дылда — Франко Моро, наш инструктор по рукопашному бою.
Протягиваю руку, мы обмениваемся рукопожатием. За обманчиво мягким касанием чувствуется чудовищная сила. Моя ладонь будто побывала в стальных тисках, сжавшихся ровно настолько, чтобы не причинить неудобства.
Сам Франко точно такой же — внешне абсолютно невыразительный; высокий и худой, долговязый и нескладный. С растрепанной шевелюрой, открытым вытянутым улыбчивым лицом, длинными руками и ногами. На туловище — нелепая майка с надписью «Чемпион»; на ногах — шорты и кеды. Кажется, что парень напрямую сошел с плаката о вреде голодания.
— Добро пожаловать на тренировочную базу! — неожиданно густым басом говорит Моро, пропуская меня внутрь просторного помещения.
Мы в подвале какой-то очередной заводской постройки. Несмотря на подземное расположение, здесь тепло и светло, воздух свеж и приятен — работает система кондиционирования. Вместительный спортивный зал условно разбит на несколько различных зон: здесь нашлось место и штанге с внушительным набором отягощений, и нескольким многофункциональным тренажерам. Ну а большую часть площади занимает ринг, условно огороженный красной линией на полу.
— Как видишь, не слишком богато, — замечает Нэш, усаживаясь на хрупкий раскладной табурет, — Зато все нужное под рукой!
Приглядевшись чуть пристальней, замечаю несколько дверей в смежные помещения. Хвалю себя за догадливость: наверняка тут есть и раздевалки, и душевые, а возможно — и жилые комнаты. В конце концов, подвал ведь может быть такого же размера, как гигантский цех!
— Люди ютятся в спальных гробах, а тут у вас целые хоромы! — констатирую с ноткой зависти.
— Да ничего, не жалуемся, — добродушно ухмыляется Франко, — Главное, чтобы не выгнали раньше времени. Официально-то этого места и вовсе нет как такового!
— А и обнаружат — ничего страшного! — поддакивает Август, — Переедем куда-нибудь еще. Не в первый и не в последний раз.
Понимающе киваю. Шли мы сюда недолго, но поплутали знатно. Во всяком случае я запутался так, что без помощи нейросети выбраться точно не смогу. А раз это убежище формально не существует, то попасть сюда без посторонней помощи крайне проблематично.
— Как вам удалось? — спрашиваю скорее для формы, не рассчитывая на полный развернутый ответ.
— О, невелика сложность, — шутя машет ладонью Нэш, — Хакеры мы или кто!
— И тут у вас, значит, логово…
— Скорее — центр самосовершенствования, — с хитрой улыбкой сообщает Моро.
Он делает приглашающий жест, я невольно следую за ним, проходя в центр зала. Замечаю внимательный оценивающий взгляд, но почему-то не придаю ему значения.
Странно, но я верю этим людям. Верю в том смысле, что они не станут меня пытать и убивать. Возможно, Сопротивление живет не совсем в рамках закона, но они уж точно не насильники, не маньяки и не бандиты. Просто… идейные!
— Мари говорит, у тебя есть скрытые таланты, — вскользь замечает Франко.
— Не знаю, — растерянно развожу руками, — Я не ощущаю никаких потайных сил.
— А вот мы сейчас и проверим… — с ехидцей улыбается долговязый.
Его ладонь легко бьет меня под дых, так, что хлипкое тело немного подлетает над землей. От неожиданной боли на глазах сами собой наворачиваются слезинки, с трудом перевожу сбитое дыхание. Выпрямляюсь, стоя на коленях; в упор смотрю на внимательную физиономию Моро.
— Ты… за что? — умудряюсь выдавить между судорожных вздохов.
Франко недовольно качает головой, мне в голову врезается хлесткая пощечина. Качусь по полу, наполовину оглушенный и полностью дезориентированный.
— Нимфа, помоги! Вызволяй меня отсюда! — мысленный крик отчаяния не встречает никакого сочувствия.
— Извините, Тей, повод для вмешательства отсутствует, — абсолютно индифферентно произносит ИскИн, — Границы взаимодействия в пределах погрешности…
Вот же гады! Еще бы мне удалось обыграть хакеров на их территории!
Следующие пять минут меня методично избивают. Моро орудует легко и непринужденно; жестко, но без излишней жестокости. Болезненные, но не нокаутирующие удары падают то на голову, то на многострадальный корпус, не позволяя защищаться, не давая даже шанса извернуться. Он сбивает меня на пол, догоняет пинками, не обходя вниманием ни спину, ни конечности, ни мягкие ткани. Если я встаю — вновь роняет очередным ударом или подсечкой; если долго залеживаюсь — упрямо вздергивает на ноги или отправляет в полет с помощью хитроумного броска.
Чувствую себя боксерским мешком или безвольным манекеном; куклой, на которой удобно отрабатывать приемы боя. После очередного падения с трудом отрываю голову от пола: на этот раз я оказался возле входной двери, где сидит Нэш с крайне разочарованным выражением на лице. Сзади доносятся легкие шаги Франко, я с содроганием готовлюсь к новой порции побоев.
Створка беззвучно открывается, в зал входит русоволосая девушка. Замечаю новенькую сквозь багровую пелену, и все же сердце екает от радости — настолько прекрасной она кажется. Невысокая, стройная, тонкая, как тростинка; с горделивой осанкой и задранным подбородком. Густые волосы стянуты в тугую косу, худое лицо облагорожено одухотворенным выражением. Высокие сапожки, тесные брючки, изящная кожанка на узких плечах.
Вошедшая смотрит на меня — презрительно и высокомерно. Впрочем, на Нэша она глядит почти также — пусть и без презрения, но и не слишком-то уважительно. А мое дыхание замирает, я не могу оторвать взгляд от невероятной красоты.
— Что, опять шлак? — она кивает в мою сторону с хорошо различимой брезгливостью.
— Похоже на то… — Август обескуражен и несколько подавлен.
Блондинка быстро переступает с ноги на ногу, носок ее сапога летит мне в лицо.
Щелк! Не знаю, что происходит, но время внезапно замедляется, а тело вновь начинает действовать, повинуясь неожиданно проснувшимся инстинктам.
Голова сдвигается в сторону, краем глаза провожаю изящную ножку, разминувшуюся с моей физиономией. Молниеносный переворот и легкая подсечка — девушка теряет единственную опору и не слишком артистично шлепается на спину, приложившись об пол еще и затылком.
Не останавливая движения, скручиваюсь лицом к Франко. Сжатый кулак долговязого бойца уже летит мне в нос. Кулак — на этот раз не ладошка!
Пропускаю удар мимо, слегка корректируя направление. Встречный тычок в солнечное сплетение разом сбивает наступательный дух. Со всего маха бросаюсь вниз, заставляя длинноногого растянуться на полу.
Отскакиваю назад, замирая в какой-то нелепой позиции с широко расставленными ногами. Моро падает, но едва коснувшись земли, ловко группируется, уходя в плавный кувырок. Через мгновение он снова на ногах — настороженный, сосредоточенный, невероятно опасный и готовый к продолжению боя.
Упруго толкнувшись спиной, блондинка вскакивает разъяренной кошкой. На лице — ярость и гнев, в глазах — злость и желание поквитаться. В руках откуда ни возьмись появляется сложенный кнут. Она делает шаг навстречу.
— Хватит!
Громкий окрик Августа рассеивает наваждение, время вновь убыстряется, а я, потеряв равновесие, усаживаюсь на пятую точку. Франко неторопливо опускает руки.
— Анна, довольно! — Нэш вкладывает в голос толику мощи и это действует безотказно.
Девушка послушно отступает, хотя яростный огонь в глазах все еще не угас. Она поводит ладонями, оружие исчезает с глаз также внезапно, как появилось. Секунда — и передо мной очаровательная стройняшка, кажущаяся абсолютно безобидной.
[Анна Кравец, эпсилон-10+]
Все еще не могу оторвать глаз от красотки, и мое учащенное сердцебиение вызвано отнюдь не закончившейся дракой, а присутствием прелестной блондинки. Она замечает взгляд, но реагирует совсем не так, как бы мне хотелось.
Презрительно фыркнув, девушка оборачивается и уходит, демонстрируя изгибы точеной фигуры. Невольно провожаю ее взором; очухиваюсь, только когда дверь за Анной закрывается.