Увидев, как по порочным губам скользнул розовый язык, я не то чтобы смутилась, я почти упала в обморок от непонятного охватившего чувства. Хватанула ртом воздух, цапнув побелевшими пальцами ручки кресла.
Боже, что он делает?!
А вот только потом до меня наконец-то дошел смысл его слов.
«Не поняла, — обиженно взревело мое я, совершенно не обратив внимания на «волчью шкурку». — Это почему это я зайчишка?!»
Подобравшись почувствовала, как горят щеки, что тоже было совсем неестественно для моего тела. Я даже не смогла понять, отчего именно они горят: от смущения или все-таки от злости. Нашла в себе силы выдавить:
— Кто?!
— Зайчишка, — довольно усмехнулся этот с-самец. И не менее довольно проурчал: — Моя.
Словно клеймо поставил.
Угу. Да щаз!
А затем он поступил и вовсе вопиюще нагло. Обошел секретарский стол и, наклонившись к моему уху, которое, судя по припеканию, было такое же красное, как и лицо, коварно выдохнул:
— Упорствуй, моя сладкая. Но надолго ли хватит твоего сопротивления?
Вздрогнув от беспощадных и отчего-то приятных слов, судорожно выдохнула, уже не в силах найти достойный ответ. И пришлось признать, что этот раунд остался за мужчиной.
— Доброе утро, мистер Бьорн, — услышали мы неожиданно придушенный и растерянный голос Иларии.
Дернувшись, я и спокойный Бернар медленно повернулись к источнику звука, уставившись на еще более смутившуюся и красную, как помидор, Лару.
«Черт! — мысленно чертыхнулась. — Как давно она там стояла и сколько успела услышать?»
Судя по подрагивающим пальцам, держащим стопку папок, и лихорадочный взгляд, Лара услышала слишком много.
Хм, а фраза «свидетели долго не живут» начала приобретать в моей голове очень явный смысл.
Но, вспомнив о предполагаемой беременности девушки и о том, кем был ее мужчина, пришлось грустно выдохнуть и принять тот факт, что Лара все-таки останется жива и даже не надкусана. А мне не оставалось ничего иного как просто сделать вид, что ничего такого из ряда вон не произошло.
Ладно. Что уж там. Не в первый раз уже.
Невольно покосившись на гадкого мистера Чертову карамель, возмущенно застыла.
Та-а-ак! Так. Так. Так. А что-то я не поняла. Это что за, мать его, преображение?!
На лице альфа-самца при виде Иларии расцвела мягкая теплая улыбочка, которая лично мне не доставалась никогда.
Он отошел от стола и, засунув ручищи в карманы, мягко улыбнулся:
— Лара, взаимно.
Ой. Только не говорите мне, что вот это желание резко убивать и преимущественно «соперницу» — ревность.
Нет. Нет. Нет.
Только не это!
Да и к тому же, какая Лара соперница? У нее есть мистер Фрост. Да. А вот Бернар!
Хм, интересно, а ружье, как-то привезенное родителями из домика дедушки, еще хранится на антресолях?
Стоит проверить.
Определенно, стоит!
Глава 22
Лена
С досадой взглянув на смущенно улыбающуюся Лару, которая, перехватив мой взгляд, подбадривающе улыбнулась, отчего меня слегка перекосило, я поспешила отвернуться.
Нет, я понимала, что милая Лара уж точно тут ни при чем, и это все Бернар и его сволочной характер. Но необоснованная ревность уже скользнула в мою душу, так и подмывая отмутузить «соперницу» за космы, чтобы неповадно было смотреть на моего мужчину.
На некоторое время я словно вернулась в детский дом, где нужно было отбивать и отвоевывать кулаками свои вещи.
Но Бернар Бьорн отнюдь не вещь. А у меня есть гордость, по крайней мере, ее остатки и понимание глупости этой никчемной ревности, стоит уж признать этот факт и перевернуть страницу. Как и встряхнуться, дабы вспомнить свое место и направить мысли на рабочий поток. На это у меня было несколько минуток времени.
К тому же, мы действительно были сейчас на работе, и все, что происходило ранее, просто возмутительно неправильно.
Черт!
Выдохнув, пригладила волосы и уже умиротворенно, спокойно посмотрела на коллегу, скользнула взглядом по мужчине, успевая заметить его хищную самодовольную улыбку. На этот раз никак не отреагировала, только тихо фыркнула.
Однако этот фырк не остался незамеченным Бьорном. Он одарил меня таким взглядом, который я постаралась никак не интерпретировать, но по вспыхнувшим щечкам Иларии, прекрасно замечающей наши переглядывания, поняла, что этот взгляд мужчины она поняла верно.
Куснула щеку, опуская глаза.
Бьорн кивнул Котиковой, снова расплываясь в теплой улыбочке.
Тьфу. Зараза.
— Плодотворного рабочего дня, девушки, — натурально промурчал он. И от этого ласкового мурчаще-урчащего тона внутри что-то сладко екнуло, сжимаясь. Блин. Заметив наши слаженные кивки, он чуть усмехнулся:
— Что ж, не буду вас отвлекать.
Мистер Чертова карамель грациозной пружинистой походкой потопал на выход, и я не смогла сдержаться, невольно подзависла, прикипев взглядом к упругой накачанной заднице. Стоило Бьорну удалиться, как я услышала тихий и немного растерянный голос Лары:
— А что это было?
Вздрогнув, передернула плечами, стряхивая с себя оцепенение и мысленный образ пятой точки гадкого мужчины, хмуро ответила, помрачнев:
— Не знаю. Возможно, период альфа-гона.
Со стороны Лары послышался придушенный писк и смешок, но, обернувшись к ней, ничего такого не заметила и просто пожала плечами, взглянув на часы. Уже прошла половина обеденного времени.
Черт.
А мне еще нужно было успеть внести некоторые поправки в графики и сбегать в магазин, который, к счастью, находился недалеко от офиса.
Мысленно рыкнув, быстро подправила ведомости. Распечатав их, склонилась, чтобы еще раз быстренько перепроверить, и замерла, услышав бормотание Котиковой-младшей:
— Что ж, это будет интересно.
Что именно ей будет интересно, уточнять не стала, решив вообще сделать вид, что ничего не услышала.
Вот только почему-то была уверена, что ее слова относились именно ко мне и к чертовому альфа-самцу.
Или это уже паранойя?
И еще. Почему я вообще стала слышать то, что ранее никак услышать не могла? И обоняние, как и ощущения, обострилось.
Или это тоже моя паранойя?
Повздыхав, решила подумать об этом позже, дома, к примеру. Предупредив Иларию об отлучке, напоследок уточнив нужно ли ей что-нибудь еще и получив отрицательный моток головы, подхватила сумочку и быстрым шагом отправилась в магазин, решив по дороге зайти в аптеку и купить-таки тест на беременность.
Все же, если Лара беременна, будет лучше, если она будет об этом знать.
А то бывали случаи.
Сделав все дела и прикупив все нужное, я вернулась в офис и застала пустую приемную.
Ежедневник Котиковой лежал на столе, и я уже догадалась, где девушка могла быть. Снова помчалась в туалет.
Нет, точно беременна.
Покачав головой и порадовавшись своей предусмотрительности, я достала из сумки сушки, сухари и воду без газа, а также струйный, очень удобный тест на беременность и, положив еду на стол, а тест зажав в руке, стала дожидаться прихода будущей мамочки.
Она ввалилась в приемную с лихорадочным, нездоровым блеском в глазах, помятой одежде и бледнющая словно смерть.
Мысленно ей посочувствовала. Молча протянула коробочку, на которую Котикова уставилась как на восьмое чудо света.
— Бери, ну, — процедила, впихнув ей тест.
— Ч-что это? — пискнула она, вытаращив глаза на яркие строчки на коробочке. — Тест на беременность?! Ты что, с ума сошла?! Я же сказала ― я не беременна!!
Поморщившись от высокого писка, от которого только чудом не вывалились стекла, грубо, но справедливо рявкнула, не собираясь щадить ее чувства:
— Иди и сделай! А потом будешь говорить, что «не беременна» сколько угодно. Ведешь себя словно маленький ребенок, Илария. Любишь матрас мять, умей и саночки возить!
Лара, опешив от моей тирады, сглотнула и медленно перевела взгляд на коробочку, покорно поплелась в дамскую комнату. Мне же всего на минуту стало стыдно за свою слишком грубую отповедь. Но я же была права.
Вот что стоит сделать этот тест? Зато точно будешь знать, отравление или беременность. Мало ли, какие последствия от незнания могут быть?
А услышав истеричный взвизг, донесшейся до приемной, хотя туалетная комната была на другом конце коридора, и громкое цоканье каблуков, даже усмехнулась.
Что и требовалось доказать. А то — «не хочу», «не беременна». Ага.
— Я убью его! — рыча, словно раненый в попу зверь, ворвалась в приемную Лара, взбешенно сверкая глазами и размахивая «градусником» теста, будто стилетом. — Найду и убью! Сволочь! Я не готова-а-а.
Она, надрывно всхлипнув, разревелась, а я тихо вздохнула. Тоскливо покосилась на еще не тронутые папки, которые нужно было рассортировать. И желательно сегодня. Но ― увы и ах.
Закатив глаза и повздыхав, подошла к размазывающей сопли Иларии, ухватила ее за руки и прижала к груди, сама себе изумляясь:
«И когда я стала такой добренькой?»
— Ну, тихо, тихо, все хорошо. Беременность ― это же не катастрофа. А наоборот, ребенок ― это же счастье.
— Но я не готова, — во второй раз выдохнула Котикова, трепыхнувшись в моих руках и невольно больно стиснув в объятиях, отчего пискнула уже я. — Ой, прости.
Она меня отпустила и отошла на шаг, уже спокойно, слишком спокойно произнесла:
— Но я его все-таки убью. Да. Найду и убью. Даже ходить далеко не потребуется, сам скоро припрется.
Лара подошла к своему рабочему месту, продолжая бормотать абсурдные слова:
— Ишь чего удумал, кошак недоделанный, котенка мне решил заделать?! А меня спросить не надо?! Я ему что, инкубатор по производству котят?
Недоуменно покосившись на девушку, покачала головой. А вот и гормоны. Н-да, где-то слышала, что у беременных подобное бывает. У них вместо ребенка может быть хоть совенок. Вообще отбитыми становятся.
— Так, — не сдержалась. — Давай ты успокоишься и поешь. А вот после еды хоть тысячу раз можешь убить своего благоверного.
Лара зло прищурилась, но кивнула, яростно схватила бутылку и, отвинчивая крышку, явно представляла на месте бедной крышечки голову мистера Фроста.
Невольно улыбнувшись, глянула в его расписание, в тот же момент посочувствовала бедному мужчине. В чем-то Илария оказалась права, мистер Фрост как раз и должен был появиться, а точнее припереться с минуты на минуту. У него через десять минут было назначено совещание в конференц-зале. А документы по проекту были у… г-хм Иларии.
— Явился! — услышала ядовитое, с нотками немалого предвкушения, шипение Лары.
Вскинув голову, взглянула на вошедшего и опешившего от вспышки гнева любимой мужчину.
— Да я тебе сейчас! А ну иди сюда, милый!
— Лара? — изумленно хлопнул ресницами мистер Фрост, покосившись на меня. А я даже подалась вперед, сложив руки в замок, и приготовилась смотреть шоу в первых рядах. — Что случилось, дорогая? Тебя кто-то обидел?
От последнего предположения его яркие голубые глаза гневно сузились и тут же округлились от громкого окрика Лары.
— Что случилось, значит?! Кто обидел, да? — рявкнула она, поднимаясь и делая маленький шажок к машинально отступившему Фросту. — Да я тебе щаз расскажу, что случилось, любимый. Я тебе щаз не только расскажу, но и покажу, кто меня обидел!!!
Лара сделала еще один шажок вперед, зажав в кулаке тест на беременность. Мистер Фрост, заметив «градусник», смешно открыл рот, вытаращивая и так круглые глаза, и снова покосился на меня, только на этот раз ища в моем лице поддержку.
А я… Не знаю, какой черт дернул меня открыть рот и ляпнуть то, что я ляпнула, но мне от всей этой картины стало так смешно, что я, прыснув в кулак, не сдержалась, громко и серьезно воскликнула:
— Бегите, мистер Фрост. Бегите!
Ранее холодный, серьезный, всегда отстраненный, вселяющий только одним своим видом некий трепет мужчина в лице Айсара Фроста гулко сглотнул и, развернувшись… побежал.
Я, икнув, зашлась в громком хохоте, едва не свалившись со стула, а яростный боевой клич Иларии просто добил:
— Куда?! А ну стоять, кошак недоделанный! Стоять, я сказала! Да я твои колокольчики кошачьи вырву нахрен, они тебе все равно больше не понадобятся! У-у-у, куда, млять!
— Милая, — услышала жалобное бормотание Фроста, действительно чем-то похожее на мяуканье, — ну не при ребенке же, честное слово. Я все-таки отец. И должен теперь жестко контролировать все, что ты говоришь, ешь, ну и… Ай!
Эти слова стали последней каплей. Я просто сползла на пол, отчаянно и громко смеясь, словно лошадь. Ей-богу.
— Да ты совсем оборзел?!
А, нет. Вот эта фраза хрупкой Лары стала-таки последней.
Да-а. Работа сегодня точно будет забыта.
Ух…
Глава 23
Бернар
— И что, догнала? — отпив глоток виски, с усмешкой спросил у хмурого Айсара, рассказывающего о своем «маленьком» занимательном приключении перед важным совещанием. На которое, к слову, пришлось идти именно мне.
Потому как сам брат позвонил буквально за пять минут до начала совещания и сдавленно попросил, едва ли не промяукал, его заменить. Клятвенно заверив, что позже обязательно все расскажет.
И это позже наступило сегодняшнем вечером. И вот, сидя в баре недалеко от «Котофф», мы цедили по второму бокалу виски. Ну как «мы» цедили. Попивал, смакуя, как раз-таки — я! И едва сдерживал смех, но старался сохранить невозмутимую мину.
А вот сам Айсар хлестал уже четвертый по счету бокал с темно-янтарным алкоголем, отделываясь короткими фразами, из-за чего я так до сих пор не смог собрать картину воедино и понять, что же такое, собственно, успело произойти.
Судя по угрюмому, полному подозрения косому взгляду брата, держать лицо получалось так себе. Айсар, залпом допив крепкую жидкость из своего бокала, утер мокрые губы ладонью и горестно выдохнул:
— Догнала. И знаешь, что?
— Что? — заинтересованно подался вперед.
Айс, тоскливо покосившись на пустой бокал, жестом попросил бармена долить, и когда он выполнил его просьбу, снова залпом выпил жидкость, горестно произнес:
— Удар по яйцам каблуком — это не просто больно. Это адски больно! Да за что, спрашивается?!
Поморщившись, одарил брата сочувственным взглядом.
Удар ниже пояса ― это жестоко. Каким только варваром надо быть, чтобы такое вытворить. Или, какая причина? Зная Лару и ее искреннюю, чистую любовь к брату, я сделал логичный вывод ― это второй вариант.
— И что ты сделал? — подперев кулаком подбородок, уточнил я.
— В том-то и дело, что ничего! — возмущенно ответил он, тут же сдувшись под моим скептическим взглядом. — Почти ничего. Но не только я один принимал в этом участие!
Вздохнув, устало потер глаза, двумя пальцами сжав переносицу.
Так, все. Мое терпение лопнуло.
— В чем проблема, Айс? Хватит ходить вокруг до около, словно безмозглая барышня возле чемоданчика с инструментом, не зная, какой нужно подать.
— Лара беременна, — выдохнул он, делая еще один глоток.
А я от новости едва не подавился виски.
— Что? Беременна? Это точно?
— Да. Точнее некуда, — хмуро буркнул он. — Ее запах изменился. Но я почувствовал это только после того, как она огрела меня по колокольчикам. И спасибо ей, что не острым, но все-таки каблуком.
— Поздравляю, — радостно выдохнул, хлопнув его по плечу. — Только понять не могу, почему вы оба не рады? Для оборотней дети ― самое лучшее, что может произойти. Не мне тебе объяснять.
— Знаю. Но Ларе не объяснишь, что контролировать зачатие с парой практически невозможно. Она пила таблетки и не хотела так рано заводить детей. А тут ― нате, буквально несколько недель, как начали жить вместе, и она беременна. Ну, а я что? Я — ничего.
Посерьезнев, перекатил бокал между ладонями, мельком оглядев полумрак зала с пьющими и переговаривающимися между собой людьми и даже парочкой оборотней.
— И что думаешь делать?
— Не знаю, — тоскливо протянул брат. — Я хочу этого ребенка. Но не хотелось бы, чтобы это происходило все вот так, как сейчас.