— Этой ночью должна была прибыть фура с новыми комплектами элитных запчастей, — медленно проговорил, отслеживая каждую эмоцию на лице Айсара.
Глаза брата сверкнули пониманием. Но он промолчал, давая мне самому сказать то, что хотел.
Он, вопросительно вздернув бровь, отвернулся к кофемашине, медленно налил себе кофе.
— Она не приехала, — негромко произнес в его спину.
Спина брата закаменела, а рука дрогнула, разливая несколько капель горячего напитка на запястье.
Брат, зашипев, слизнул капли с руки и, резко обернувшись, сухо спросил:
— Сопровождение?
— Не отвечает, — раздраженно рыкнул.
Зверь внутри меня завозился, реагируя на мое раздражение, и я даже не почувствовал, как по телу прошла дрожь, предвещая оборот. Но резкий окрик брата привел меня в чувство.
— Не здесь, — холодно приказал он. — Если хочешь, выйдем на улицу? Я подстрахую.
Отрицательно качнул головой, сделал несколько вдохов, успокаивая взбесившегося зверя.
— Что говорит глава безопасности?
— Они ищут. Айсар, надо ехать в головной офис. В «КотоффИнкорпорейшен». Ты же это понимаешь? Эту ситуацию надо взять на контроль. Заказы, еще несколько дней ― и они погорят.
Взгляд Айсара заледенел и заметался по кухне. Он пригладил короткие белые волосы, процедив:
— Знаю. Где оборвалась связь с фурой?
— В семистах километрах от Столицы.
— Далековато, — помрачнел Айс.
И я с ним был согласен. Далековато, не то слово. И то, что мне придется лично ехать на место пропажи, совсем не радовало.
В руке брата хрустнула чашка, не справившись с силой натиска оборотня. Он перевел на нее невидящий взгляд, негромко уточнил:
— Какие твои мысли? Ты же понимаешь, мне понадобится хотя бы еще этот день?
Напрягшись, пристально взгляну на мрачного брата, нехотя кивнул.
Понимать-то понимал. Предначертанные, чтоб их.
Но блин! Как же это все не вовремя!
Сейчас у Айсара в голове после обретения Лары кисель из гормонов и похоти. Не зря оборотням после обретения предначертанной не рекомендовалось заниматься какой-либо деятельностью. В этом просто не было смысла.
Все мысли оборотня будут завязаны на том, чтобы только подмять под себя пару и глубоко, по самые яйца… оттрахать ее.
Но никак не о пропаже целой фуры элиток.
Мать его за ногу.
— Я сегодня же отправляюсь в «Котофф», — сурово произнес, добавляя металлических ноток в голос. — Жду тебя там завтра, Айсар. Заканчивай тут.
Он, окатив меня ледяным взглядом, холодно произнес:
— Постараюсь сделать все возможное.
― Уж постарайся.
Попрощавшись с братом, я вернулся в гостинцу.
Ополоснувшись в душе, надел строгий черный костюм, с досадой заметив, как он затрещал на плечах.
Сделал себе мысленную пометку заказать новый. Увы, на мою комплекцию готовых костюмов не было. Только на заказ. А это отнимало время.
Бурча под нос ругательства, собрал свои немногочисленные вещи, и выселившись из номера под робкие, восхищенные взгляды уже другой девушки на ресепшен, недолго думая оставил несколько крупных купюр с просьбой передать администратору Екатерине.
И стараясь не замечать ошалевший взгляд девушки, отбыл из гостиницы, отправившись прямым курсом в Столицу.
А точнее — в «КотоффИнкорпорейшен».
Глава 5
Лена
Запоздно притащившись домой после тяжелого рабочего дня, переступила порог свой маленькой убогой квартирки, которую я называла не иначе как халупа.
Тихо закрыла за собой дверь, дабы не разбудить бдительных соседей, с которыми у меня и так были напряженные отношения. Ввиду моей «холодности» и неразговорчивости, соседи считали, будто я их сторонюсь и не уважаю.
Их проблемы. Но уж точно никак не мои.
Привалившись к двери, тяжело опустилась на хоть и чистый, но порядком обшарпанный пол. Уткнув голову в колени, тихо застонала.
Господи, как же я устала.
Устала быть слишком сильной. Устала тащить все на себе и в себе. Устала быть одна.
Просто устала.
Как же мне порой хотелось, чтобы рядом был кто-то сильный. Кто-то, кто смог бы защитить и подставить твердое плечо в нужный момент.
Сильный, хороший мужчина.
А не эти все сопливцы, попадающиеся на моем пути.
Боже.
Тяжело вздохнув, медленно поднялась на гудящие ноги, побрела в свою маленькую комнатку с одной кроватью, стулом, и деревянным дышавшим на ладан столиком.
Присев на кровать, невидящим взглядом обвела скромную обстановку единственной комнаты, тяжело выдохнула и сморщила нос.
Мои родители рано покинули этот жестокий мир, разбившись на машине в аварии, когда мы возвращались в город из дачного домика.
Мне на тот момент был всего год, и я понятия не имею, каким чудом умудрилась выжить в той жуткой аварии. И знать не хочу. Но если честно признаться, в моей голове часто роились мысли, что было бы намного лучше и проще, если бы я ушла вместе с ними.
Потому как следующие мои годы жизни, иначе как кошмаром и не назовешь.
Меня отправили в детский дом, потому как дальние родственники брать на себя содержанку не захотели. А близких никого в живых и не осталось.
Печальная история. Но такое происходит сплошь и рядом.
В детском доме мне пришлось очень рано повзрослеть и научиться защищаться. Наверное, ничего нет страшнее и хуже, чем никому не нужные дети-сироты. Многих из них и детьми толком-то не назовешь. Зверята, вот это больше подходит.
В детском доме мне было не плохо и не хорошо. Я с четырех лет научилась с боем отстаивать свое. А с шестнадцати ― отбиваться или удирать от слишком жадных до юного тела взбесившихся от гормонов юнцов. Которые так и норовили выловить и силой залезть под юбку.
Тяжелое детство наложило свой отпечаток. Я сторонилась людей, скрывая за маской холодности и отчуждения израненное, все еще детское сердце.
После детского дома, из которого я выпустилась, как и положено, в восемнадцать лет, мне пришлось продать всю собственность, оставшуюся от родителей, дабы скопить денег на обучение в вузе Столицы. А оставшиеся крохи денег пустить на покупку небольшой халупки.
Учиться в университете было сложно, но не сложение выживания в детском доме. Многие из однокурсников, и не только, задирали меня за бедный вид. Но быстро остывали, натыкаясь на ту самую маску отчужденности и безразличия.
А после университета я на удачу замахнулась на одну из самых успешных компаний нашей Столицы, и мне, наверное, в первый раз за всю жизнь, повезло.
Меня приняли на декретное место, а сейчас и вовсе перевели временным личным помощником директора фирмы.
Впрочем, своей жизнью я была не то чтобы довольна, но более чем удовлетворена.
Ведь я добилась всего сама.
Единственное, что омрачало, это отсутствие личной жизни.
Я плохо сходилась с мужчинами.
А точнее сказать, у меня никогда и не было никаких отношений.
Нет, я не была девственницей — девочкой-колокольчиком.
Опущу этот деликатный момент, лишь скажу, что секс мне не понравился.
На мой первый раз меня натолкнуло любопытство. Не более.
Вообще, я редко, но читала любовные романы и один раз после такого романа с пометкой 18+ мне стало интересно, действительно ли все происходит так, как описывается. Или же это все бред и выдумка авторов.
Действительно ли женщина все это чувствует, описанное в той книжонке? Эти вихри эмоций и блаженства от принятия в себя мужского пениса.
Так вот, мое мнение ― нет.
Сто процентов, все, кто это написал, были мужчинами. Потому как, может, мужикам именно так и приятно, но лично мне, кроме боли и дискомфорта, секс ничего не принес. А, ну, еще слюнявого рта моего партнера.
В общем, секс ― это противно.
И если уж совсем говорить, то лишилась невинности я до глупого просто. Переспала с хлыщем-однокурсником на потоковой вечеринке, выпив для храбрости почти два бокала вина.
Бесполезная жертва.
Алкоголь я не уважала. Для меня, к примеру, пиво было горькой бурдой. Вино — сладким забродившим компотом. Но там, вот что-то накатило. Ой, лучше бы я дальше сидела со своими романами и мечтала о вот таком вот взрыве чувств.
Но что уж теперь говорить? Дело сделано и назад не воротишь.
После моей первой неудачи, о сексе я и думать забыла. На несколько месяцев. Пока, к моему удивлению, будем называть это природой, тело не дало о себе знать.
После прочтения еще одного романа, будь они неладны, мне снова захотелось… желательно мужского крепкого тела и того, что в этом крепком теле находится ниже.
Ага. Опыт номер два также был неудачным.
Нет, мне уже не было больно или неприятно.
Мне было никак.
И я в тот момент, лежа и смотря в потолок, прислушиваясь к своим ощущениям, с досадой замечала, что мне чего-то не хватает. А понять, чего именно не хватало, то ли опыта не было, то ли знаний. Вроде и партнер старался, присасывался как пиявка к груди и двигался то плавно, медленно, то заполнял резким толчком.
Но мне было от его попыток ни тепло ни холодно.
И после второго моего сексуального эксперимента я твердо решила: больше никакого секса.
Но сейчас, сидя на продавленной кровати в своей квартирке и отрешенно рассматривая голые стены, я четко ощущала себя беспомощно одинокой.
И знаете, это страшно.
Мы можем хоть тысячу раз говорить, какие мы сильные и нам никто не нужен. Мы можем тысячу раз упиваться своей мнимой свободой, но в какой-то момент приходит понимание и вопрос: а нужна ли вообще эта свобода?
Потому как вот такое одиночество, просто выкручивает жилы, заставляя тихонько подвывать от тоски.
Тряхнула головой, прогоняя упаднические мысли, и, повздыхав, отправилась на кухню. Приготовила себе нехитрый ужин из кусочка колбасы и хлеба. Быстро сжевав его, поплелась в душ.
Встав под упругими струями воды, я медленно провела рукой по груди, задевая мигом затвердевшие соски. Вздрогнув от вспышки желания, скопившейся в низу живота, раздраженно зашипела.
Ну, нет. До рукоблудства, как называла наша надсмотрщица в детском доме, я не опущусь.
Раздраженно сопя, как маленький ежик, закуталась в длинный банный халат и отправилась спать.
Завтра меня ждал не менее тяжелый трудовой день.
Возможно, снова припрутся представительные гады, требовать какие-нибудь документальные сводки-бумажки.
У-у, чтоб им пусто было.
----------
Елена — Елена Медведева.
Глава 6
Лена
Утром меня по обыкновению встретили яркое солнце Столицы и моя любимая песенка на будильнике популярной рок-группы Skillet.
Кое-как продрав слипшиеся от вчерашней минутки слабости, а точнее, скупых слез глаза, тяжело вздохнула, мрачно пробормотав:
— День сурка, честное слово.
И это было правдой. Этот день моей жизни совершенно ничем не отличался от любого другого дня. За исключением, ну может, выходных. Когда была возможность немного дольше поспать. И то, редко.
Ранний подъем. Кофе. Небольшая утренняя пробежка вокруг маленького парка. Завтрак. Работа и после ― дом.
Все.
Кто-то недоуменно может спросить: «А почему бы мне не разнообразить жизнь, к примеру, походом в кино на интересный фильм? Или же, на худой конец, заявиться в клуб или бар».
Но эти все «интересные» для многих варианты проведения досуга были не про меня.
Если в кино я бы еще со скрипом зубов сходила. И то, если бы было с кем ходить. Ведь ни подруг, ни молодого человека у меня не было. По понятным причинам — моя нелюдимость. Одной ведь тоже не то. То же самое одиночество. То клубы и бары вызывали у меня стойкое отвращение.
Вот такая я неординарная или, наоборот, скучная, заурядная личность.
Глубоко вздохнув и выдохнув, досчитала до десяти и резко села на кровати под стон и кряхтение пружинок, недовольно цыкнув языком.
Господи, я когда-нибудь смогу заработать денег хотя бы на нормальную кровать?
Подавив в себе пессимистические мысли, всунула ноги в порядком истершиеся тапочки с зайцами, потопала в душ.
Прохладная вода помогла немного взбодриться.
Заварив себе дешевого рассыпчатого кофе, обхватила двумя ладошками горячую чашку, предварительно натянув на ладошки рукава халата, встала напротив незашторенного окна.
Мой унылый взгляд медленно обвел некое подобие детской площадки с перекошенными качельками и едва различимой, захламленной бутылками маленькой песочницей.
Не хотела бы я растить детей в таком месте.
Но кто-то ж растит. И это, правда, ужасные условия проживания с маленьким ребенком.
Но что тут сделаешь? Половина человечества живет именно в таких условиях, и ничего.
Хотя, о чем я вообще думаю. Мне-то куда ребенка. Сама еще слишком молодая. Но когда-нибудь, когда накоплю приличное состояние, тогда можно будет и задуматься.
Но смогу ли я вырастить предполагаемого ребенка одна?
Помотала головой, прогоняя дурацкие мысли, отхлебнула горячего кофе и, покосившись на дешевенькие наручные часики, потопала собираться на пробежку.
Пробежка прошла в штатном режиме. Сделав несколько быстрых кругов вокруг, хм, пускай парка, ― просто назвать парком заросший травой, неухоженными редкими деревьями небольшой пяточек недалеко от халупы было сложно — и один медленный, я быстрым шагом вернулась домой.
Собравшись на работу, надела один из своих немногочисленных офисных костюмов, состоявших из однотонной белой блузы и юбки-карандаша немного ниже колена. Втиснула ноги в туфельки без каблука и, подхватив рюкзак, сумки я жуть как не любила, неудобно же, а рюкзаки за милую душу, отбыла на работу.
На временное рабочее место я прибыла за полчаса до назначенного времени. Включила компьютер, оставила его загружаться и достала контейнер для воды из кофемашины.
Машинку надо было зарядить как можно быстрее, зная повышенную любовь к кофеину нашей директрисы, к ее приходу все должно быть готово.
Выходя из женского туалета гипнотизировала взглядом полный контейнер с чистой водой, медленно, чтобы не расплескать жидкость, топала до приемной, мысленно молясь оказаться в кабинете как можно скорее.
Контейнер был слишком тяжелый для моей худосочной комплекции и тоненьких кистей рук, держать его было откровенно тяжело.
Засмотревшись на небольшое отверстие для воды, неожиданно натолкнулась на какое-то твердое препятствие. Отчего долбанный контейнер подпрыгнул в моих руках и почти наполовину выплеснулся прямо на то самое «нечто».
Послышался звон разбитого стекла.
Препятствие вдруг громко рыкнуло, выругавшись, и я от неожиданности, не иначе, замерла, как мышка. Медленно подняла глаза, сталкиваясь со сверкающими, в ярости потемневшими янтарными глазами.
«Необычный цвет глаз. Никогда таких ярких не видела», — равнодушно оценила.
Сглотнув, переступила с ноги на ногу, услышала под своей туфлей громкий хруст. Янтарные глаза сузились и потемнели до цвета темной карамели. Щетинистая щека дернулась, а красивые мужские губы растянулись в издевательской усмешке.
Все еще находясь в ступоре от приключившегося конфуза, со свойственным мне спокойствием медленно опустила глаза и, приподняв ногу, заметила ошметки дорогих брендовых очков, явно принадлежащих этому красавчику.
Упс.
«Вот это попадос, Лена», — отрешенно подумала.
Бернар
В Столицу я прибыл рано утром.
Припарковавшись на стоянке «КотоффИнкорпорейшен», прищурился от ярко светившего солнца, бившего своими лучами прямо в глаза.
По привычке нацепив темные очки, плавно вышел из машины, негромко захлопнув дверь.
Повернувшись к зданию будущей, если не сказать настоящей, фирмы брата, придирчиво осмотрел окрашенное в фиолетово-синие, приглушенные оттенки здание.
Задрав голову, криво улыбнулся.
На верхушке фасада сверкала на солнце золоченая вывеска с названием.