— Нет, — нахмурился Голдсмит, видимо, все еще мучимый остатками похмелья, — Боюсь, что это серьезная проблема, и этот Орден был создан Лигой. И еще боюсь, что реальные цели его создания — не геноцид эльфов и игроков, а нечто худшее. Что точно я и сам не знаю.
— Не геноцид, а эльфицид, — влез в разговор Андрей, — Вот, у меня даже есть их официальный документ.
Андрей протянул Голдсмиту бумагу, снятую с трупа замученного рыбака.
— Я не могу взять этот листок, я — голограмма, дурень, — выругался Голдсмит, — Кроме того, Лунный камень не переводит мне письменные тексты с внутриигровых языков. Но если ты будешь держать эту бумажку прямо — я сфоткаю ее на смартфон, переведу и прочитаю. Ага. Так.
Голдсмит бегло просмотрел перевод документа.
— Понятно. Кто такой Брат номер один?
— Наверное, глава этого Ордена, — ответил Андрей, гордый своей сообразительностью.
— Это и так понятно, — совсем помрачнел Голдсмит, — Ты сегодня еще тупее, чем обычно. Давно не жрал колки?
— Его я жрал десять минут назад, — признался Андрей, — А вот еды с утра не ел.
— Дайте моему связисту еды, — распорядился Голдсмит, и Андрею тут же сунули в инвентарь вяленого мяса, ягод и термитного сыра. Андрей решил, что все-таки хорошо быть личным связистом Голдсмита.
— Было бы неплохо найти этого Брата номер один, очень неплохо, — сказал Голдсмит, затягиваясь паром, — У вас есть какие-нибудь соображения на этот счет?
Вопрос был обращен прежде всего к Грибным, но брат Инножд лишь помотал головой:
— Впервые слышим про этого мудака.
— Ладно. Я в любом случае принял решение идти другим путем. Сколько здесь всего игроков?
— А хрен их знает, — снова помотал головой брат Инножд.
— Вы что, не считали? — искренне удивился Голдсмит, — Ну так самое время сделать это, умники. У меня складывается впечатление, что здесь не один Иван Гроза Нубов из дурки.
Брат Нираб принялся пересчитывать игроков, тыкая в каждого пальцем, Голдсмит был, судя по всему, близок к истерике:
— Нет, придурок. Нет. Заклинание «детектор». Школа магии — Познание.
— У меня есть, — крикнула орчиха из толпы, и спустя несколько секунд доложила, — Сто тридцать девять живых. Под коконом.
— Вот это уже похоже на правду, — согласился Голдсмит, — А сколько мертвых?
— Мы убили пятерых игроков, — признался брат Инножд, — Они много выебывались. И мы тогда еще не знали, что смерть в игре означает смерть в реале. Так что ни один реальный суд нас за это не осудит. А еще наш брат Изйерк пропал. Он должен был лететь в Риверфор с KGB, а потом вернуться к нам с баблом. Обещал даже привезти волшебную шлюху с шестью грудями из Риверфорского борделя. Но шлюхи мы так и не увидели, как и самого брата Изйерка. И денег тоже не увидели.
— Я вряд ли смогу вас обрадовать, парни, — признался Голдсмит, заглянув в свой смартфон, — KGB мертв. В реальности. Как и Денисорадович.
— Че за Денисорадович? — не въехал брат Ирортс.
— Похоже, так звали нашего брата Изйерка в реале, — первым догадался брат Инножд, — Паршиво. Особенно паршиво, что этот мудак сдох раньше, чем довез нам шлюху и деньги.
— А, скажи, Голдсмит, вы правда ввели шлюх с шестью грудями в Риверфорских борделях? — поинтересовался брат Нираб, — Или и тут наебка?
— Заткнись, надо почтить память павшего брата, — разозлился брат Ирортс, который, судя по всему, был единственным Грибным Эльфом, которого действительно расстроила смерть соратника.
Почитание памяти состояло в том, что Грибные Эльфы пустили по кругу флягу с каким-то распространявшим омерзительную вонь самогоном.
— Мы должны отомстить, — заявил брат Инножд, закусывая самогон колки, — Кто убил нашего брата? Кого нам придется помучить, перед тем как он сдохнет?
— Думаю, что Орден, — ответил Голдсмит, — Мне известно, что они сознательно убивали высокоуровневых игроков. KGB, которого сопровождал ваш брат, вероятно стал их первой жертвой.
— Вот суки, — брат Ирортс метнул ледяную стрелу в подвешенную к дереву голову члена Ордена. Стрела пробила голову насквозь, та закачалась и упала на землю, как перезревший плод.
— Этот орденец вроде бы уже мертв, брат, — не преминул заметить брат Инножд, — По крайней мере, людей, выживших после отрезания головы, я пока что не встречал. Так что прибереги свои стрелы для тех голов, которые пока что еще на шее.
— В любом случае, — произнес Голдсмит, не обративший никакого внимания на расстрел головы и продолжавший размышлять о своем, — В Риаберре все еще остается четыреста тридцать три живых игрока. Но здесь вас только сто тридцать девять. Большинство так и не дошли сюда, и все еще где-то бродят. Мне нужны фокусник и маг слова, вот что.
Маг слова нашелся сразу же, через толпу протиснулся юноша с серебряными волосам:
— Я к вашим услугам, сэр.
— А фокусник?
На несколько секунд повисло молчание, а потом прямо рядом с голограммой Голдсмита вдруг мелькнула яркая вспышка, рассыпавшая вокруг бумажные конфетти.
— Я фокусник! — заявил вывалившийся из вспышки фокусник, растрепанный старик в одной набедренной повязке.
— Вот этот мудак меня больше всех достал, — заявил брат Ирортс, указывая на фокусника, — Давайте его уже скинем с холма, а?
— Нет, он мне нужен, — отрезал Голдсмит, — Я ставлю вам обоим важную задачу.
— Ты, — Голдсмит ткнул вейпом в сторону фокусника, — Ты можешь делать скриншоты заклинанием и сохранять их себе в инвентарь, как картинки. Я сейчас покажу тебе список всех игроков, которые все еще живы и застряли в Риаберре. Заскринь его. Этот скрин ты передашь магу слова. А он пусть разошлет всем игрокам, кого здесь нет, сообщения с объяснением ситуации и приказом немедленно идти сюда. У тебя же есть заклинание «призрачный гонец», позволяющее слать сообщение по никнейму?
— Есть, — кивнул маг слова, — Только призрачный гонец нескоро скачет. И функции массовой рассылки у него нет. Так что на это уйдет целый день.
— Плевать. Это задание тебе лично, я освобождаю тебя от любых других дел. И фокусника тоже. Пусть передаст тебе скриншот и отдыхает. На, скринь.
Фокусник заскринил заклинанием экран смартфона Голдсмита, а брат Ирортс тем временем все не унимался:
— Не, ну теперь-то он нам не нужен. Можно я скину остоебеневшего фокусника с холма, а?
Но его негодование по поводу фокусника неожиданно прервал громовой голос арахнидки, усиленный заклинанием:
— У нас гости. Полсотни вооруженных конных воинов в тяже. Они уже на лестнице. Будут здесь через минуту.
Фраза была произнесена Октой, которая дежурила на восточной стороне кокона. Значит, неизвестные идут из Дахии, оттуда же, откуда пришел Андрей.
— Игроки или NPC? — уточнил Голдсмит.
— Пока непонятно, — ответила Окта.
— С нами же ничего не случится? — заволновался Андрей, — Мы же под коконом.
— Мы пока что под коконом, — объяснил дон Крус, — Если хоть одну из четырех арахнидок убьют — кокон немедленно спадет. А убить арахнидку могут, так как она стоит слишком близко к стене кокона. А если она оттуда уйдет — кокон тоже спадет. Вообще, этот кокон предназначается для военных маневров, а не для того, чтобы сидеть под ним на холме. И обычно под ним восемь арахнидок, чтобы они могли подменять друг друга на позиции. А у нас только четыре.
— В любом случае нас сто тридцать девять, а их — всего полсотни. Нам ничего не грозит! — заявил Андрей, пытаясь успокоить, прежде всего, самого себя.
— Ага. Сто тридцать девять фокусников и нубов вроде тебя, — ответил на этот раз брат Инножд, — По факту здесь кроме нас и орков в железоходе воевать некому. Что будем делать, Голдсмит?
— Встречать гостей, — мрачно ответил Голдсмит.
Уровень 7: Припадочный V
Андрей первым подошел к воздвигнутому арахнидками волшебному барьеру. Голограмма Голдсмита, привязанная к местоположению в пространстве Андрея, скользила в воздухе за ним. Следом за голографическим Голдсмитом поспешал его голос в лице дона Круса, за доном явно неохотно тащились Грибные эльфы, а остальные игроки толпились сзади и старались держаться подальше от барьера, который в любой момент мог пасть в случае смерти или отступления арахнидки.
— Осторожнее. Барьер кусается, — предупредила Окта, но было уже слишком поздно. Андрей, пытавшийся разглядеть за мерцавшим глянцевыми пятнами барьером полсотни вооруженных незнакомцев, уже успел сунуть прямо в волшебную стену нос.
— Ай!
Магический ожог носа первой степени
— 1 хп
Ваше здоровье: 58 из 60
— Отойди, идиот, — распорядился Голдсмит, и Андрей сделал шаг назад. Рассмотреть за барьером он ничего не мог, видимо, видеть, что происходит снаружи кокона, могла только арахнидка.
— От группы отделился один человек… или не человек, я не уверена. Но он идет к нам, — доложила Окта.
— Какого хрена вы здесь стоите? — заорал Голдсмит на орков, выпуская облако оранжевого пара, — Лезьте в свою консерву и готовьтесь к бою!
Орки бросились к оставшемуся под деревом железоходу, а Голдсмит произнес, уже спокойнее:
— Раз он идет один — значит, хочет переговоров, а в искусстве болтать я любого уделаю. Так что всем сохранять спокойствие. Переговорщика — не атаковать ни в коем случае. По крайней мере, без моей команды.
— А я бы вшатал сразу, — признался брат Ирортс.
За барьером тем временем возникла высокая темная фигура, волшебный кокон искажал пропорции и глушил цвета, но Андрей смог разглядеть остренькие уши незнакомца.
— Эльф, — выдохнула толпа игроков за спиной Андрея.
В следующее мгновение неизвестный подошел еще ближе, и система представила его. Андрей был уже знаком с подошедшим к барьеру и поэтому перепугался.
Децимус Суллиус Риаберрийский
Уровень: 27
Раса: Высший эльф
Класс: Военачальник
— Не пускайте его! — вскричал Андрей, которого во время их последней встречи Децимус Суллиус пытался разорвать конями.
— Парень дело говорит, — неожиданно поддержал Андрея брат Инножд, — Вот этот остроухий не из тех, кого я хочу видеть у нас в гостях.
— Это мне решать, — отрезал Голдсмит, — Ты зачем приперся, Децимус Суллиус?
У арахнидки из брюшка с громким треском выдвинулось угрожающего вида жало. Децимус Суллиус, стоявший почти вплотную к волшебному барьеру, не мог не заметить этого, но определенно не испугался.
— С кем я говорю? — крикнул военачальник, пытаясь переорать жужжание волшебного кокона.
— Кормак Голдсмит, создатель игры. Твой создатель, — ответил Голдсмит, и его слова немедленно были озвучены громогласным волшебным голосом дона Круса.
— Я желаю видеть тебя, — крикнул Децимус Суллиус.
— Не пускайте его! Он людей… точнее, темных эльфов, конями рвет! — протестующее воскликнул Андрей.
— Поддерживаем, — заявил брат Инножд, — Мы с братьями официально предлагаем послать уважаемого Суллиуса нахуй. Пусть убирается, откуда пришел!
— У вас к нему что-то личное? — поинтересовался Голдсмит, и продолжил, обращаясь уже к военачальнику, — Ты войдешь. Но один! Без твоих эльфов. Открыть проход.
— Но это же долбаный NPC! Не игрок! — заорал брат Ирортс, выезжая на хизане вперед и выхватывая из притороченных к седлу ножен уродливый костяной гибрид меча, топора и бензопилы, перемазанный бурыми пятнами.
— Мда? — прошипел Голдсмит, доставая смартфон, — Между прочим, я могу дезактивировать твой теллуровый гвоздь одним нажатием кнопки, Шевченко. И тогда ты сдохнешь. В реальности. Клянусь, я пойду на это ради спасения остальных игроков. Мне нужно, чтобы Децимус вошел сюда. Я не ждал, что он придет, но сейчас мне это нужно. Мне убить тебя?
Брат Ирортс растерянно взглянул на своих соклановцев, Грибные мрачно молчали.
— Осади, брат, — наконец приказал брат Инножд, — Пусть Голдсмит делает, что считает нужным.
Брат Ирортс яростно харкнул на землю, чуть не попав в Андрея, убрал свое жуткое рубило в ножны, и отъехал подальше от барьера.
— Открывай, — повторил приказ Голдсмит, — И сразу закрывай, как Суллиус войдет.
Арахнидка подняла вверх палец, и в барьере разверзся проход. Через несколько секунд перед Андреем уже стоял Децимус Суллиус Риаберрийский, превосходивший Андрея ростом на целую голову и одетый в красную тунику и золоченую броню с выгравированным на груди эльфийским острым ухом. Сапоги на военачальнике тоже были золоченые, а на покрывавшем голову шлеме сверху торчала длинная игла с золотым эльфийским ухом на конце. Котопаук Андрея зашипел на золоченого эльфа, но в атаку не пошел, что было довольно разумным решением.
— Я безоружен, — заявил Голдсмиту Суллиус на звонком высоком эльфийском, демонстрируя пустые ножны, тоже позолоченные и покрытые затейливой гравировкой.
Арахнидка немедленно закрыла барьер за вошедшим эльфом.
— Я тоже, — сказал Голдсмит, ничуть не смущаясь тем фактом, что за его спиной стояло больше сотни вооруженных игроков, — Говори, зачем пришел.
— Как мне следует обращаться к тебе, Создатель? — спросил Суллиус, который, видимо, не мог начать разговор, не определившись прежде с вопросами субординации.
— Обращайся к нему — Кормак Криворукий, трижды все проебавший, — подсказал все еще рассерженный брат Ирортс.
— Меня устроит обращение «Голдсмит», — ответил Голдсмит, проигнорировав дерзость, — А к тебе как обращаться?
— Пока что можешь называть меня господином легатом, а там посмотрим, — ответил Суллиус, несколько замешкавшись, — Чем ты докажешь, что являешься моим создателем?
— Секунду… Точнее, один гномий вздох… — ответил Голдсмит, копаясь в смартфоне, — Так… Ты Децимус Суллиус, прозванный Риаберрийским за подавление мятежа местных жриц четыре года назад. Ты — легат Эльфийских Имперских Войск в Риаберре. Ты немного туповат, но исполнителен. Ты безжалостен, когда дело касается приказов, но не испытываешь никакого удовольствия от насилия. Ты искренне полагаешь Квинта Нумерия лучшим императором за всю историю и счастлив, что родился в его время. Но в тайне ты все же думаешь, что при Лонгусе Гладиусе было лучше, и эльфы были честнее.
В Риверфоре у тебя осталось две жены и пять наложниц, одна из них темная эльфийка, поэтому ты скрываешь ее от обеих своих жен и Императора. А в юности ты вообще был влюблен в рабыню-орчиху твоего однополчанина Валериана, ты даже выкупил ее, но у вас ничего не было. Потому что тебе было стыдно вступать в связь с орчихой.
Уже здесь в Риаберре ты крышевал контрабандиста по имени Альмакхади, и получал от него деньги, позволяя ему использовать порты Риаберры для вывоза колки. Тебе опять было очень стыдно, но с этим ты уже ничего поделать не мог, поскольку твоя первая жена увлекается коллекционированием элитных лошадей, и ты должен посылать ей деньги каждый месяц. Это уже не говоря о том, что у тебя двенадцать официально признанных детей, и каждого из них нужно пристроить. А бастардов от наложниц у тебя тридцать пять, на них тебе плевать, хотя в душе ты их все равно любишь, и каждого знаешь по имени. А еще ты однажды назвал Императора мудаком, когда твоим людям задержали жалование во время войны с орками, и ты напился от расстройства…
— Достаточно, — чопорно заявил Децимус Суллиус Риаберрийский, — Про то, что я назвал Императора мудаком, никто знать не мог, ибо я сделал это лишь в своих мыслях. И это не делает мне чести, ты прав. Только создатель может знать все, что ты рассказал. Я признаю тебя богом и предлагаю тебе свой меч, Создатель.
— Не верь ему, Голдсмит, — взмолился брат Ирортс, — Он и Императору предлагал свой меч, а потом назвал его мудаком!
— Меня называли и хуже, — не согласился Голдсмит, — Если меня назовут мудаком — я как-нибудь это переживу. А Императору Децимус Суллиус верно служил. И он служил бы ему до сих пор, если бы не прервалась связь Риаберры с остальными провинциями. Ты просто не понимаешь сущности Эльфийских Имперских Войск. Это не поганые риа со своей долбаной свободой. Это служаки, идеальные и благородные воины. И свобода им нужна, как твоей мамаше еще один такой же сынок. Так что хакеры из Лиги здесь полностью обделались. Поэтому я доверяю Децимусу Суллиусу и принимаю его меч и присягу.
— Должен ли я склонить колено, Создатель? — спросил Децимус Суллиус.