Аркадий Борисович, тем временем взяв в руки мобильный телефон, набрал номер Тины.
– Да, слушаю тебя папа, – послышался в динамике голос Тины.
– Привет дочка, как дела?
– Пап, ты чего? Какие дела? Мы только утром с тобой общались.
– Ну да, конечно, у меня к тебе дело.
– А я думала, что соскучился, – язвительным тоном произнесла Тина, – ладно, какое у тебя там дело?
– Вашей группе новые люди нужны?
–Ты чего пап, решил к нам в волонтеры податься, твои клиенты толстосумы тебе уже не в кайф? – произнесла позитивная Тина.
– Да я не за себя прошу, я…
– Так пап, если ты таким способом решил спрятать правосудия своего жулика клиента, то ты обратился не по адресу.
– Нет не жулика, брата твоего.
– Макса? А что случилось?
– Ты понимаешь, мне не нравится его круг общения, может у вас он найдет достойных друзей.
– Что-то отец ты больно темнишь, ну да ладно, мы завтра утром отправляемся в поселок Светлов, там ребенок пропал, отъезжаем от станции Гатиха, мы его будем ждать к восьми утра.
– Спасибо тебе Тина.
– О, наконец-то дожила, когда отец меня по имени назвал,– вновь съехидничала Тина.
– Ну не начинай.
– Ладно, ладно, не буду, ну, в общем, мы его будем ждать.
– Спасибо, удачи вам.
– Будь здоров отец, целую,– произнесла Тина и отключила телефон.
Аркадий Борисович еще какое-то время смотрел на погасший экран телефона, затем окрикнул сына:
– Максим, собирай вещи, ты завтра уезжаешь.
Гулом в ушах стояли слова сотрудника полиции, о том, что мне необходимо явиться во второе отделение морга, для опознания тел Ольги, Елизаветы и Екатерины Князевых. Я до последней минуты, до самого последнего мгновения, не хотел верить в случившееся. Но, факты вещь упрямая, таких совпадений в именах и фамилии, один на миллион. Но все же я ехал в морг в надежде, что мне посчастливиться и этот самый миллионный билетик, достанется мне.
Даже сейчас, находясь поздним вечером, на том самом злополучном перекрестке, мне в память, словно кинжалом врезались кинокадры момента опознания. Эта жуткая атмосфера городского морга, эти обшарпанные стены и в завершении всего этого, трупы, обвернутые в белые простыни, лежащие прямо на полу вдоль стен, так как " посетителей " оказалось очень много, мест на всех не хватило, в совокупности представляли поистине страшную и в тоже время унылую картину. Вот где режиссер почерпнет вдохновения для снятия сцен в каком-нибудь триллере. Эхом отдающие шаги от бетонного пола, поневоле совпадало с биением ритма моего сердца. Я шел вдоль длинного коридора, в глубине себя я надеялся на то, что этот коридор еще не скоро закончится, чтоб оттянуть время до встречи с той картины, которая откроется моим глазам. Но в тоже время хотелось как можно быстрее все это закончить. Господи, у меня разногласия с самим собой, наверно люди так и сходят с ума. Проходя мимо очередного бедняги в белой простыне, мне невольно вспомнилось выражение о том, как расшифровывается слово " морг "– место отдыха разочарованных граждан. Моя воля, я б автора этих строк заставил съесть свой собственный язык. Это ж надо, "разочарованных" граждан, а если граждане не хотели этого? А так получилось? Стечение обстоятельств, не повезло людям, просто оказались не в том месте, не в тот час. Я, никогда не замечал, до момента последних часов, что склонен к философским размышлениям. Преобладающая эмоциональность, вдруг сменилось небольшим сдвигом в мышлении, от этого почему-то становилось страшно, я испугался за себя. Я стоял и наблюдал за проходящими мимо меня людьми, кроме разбитого остановочного пункта, ничего больше не напоминало о случившейся несколько часов назад трагедии, как будто ее и не было вовсе. Перед моими глазами до сих пор стоит картина опознания, когда я смотрел на мертвое лицо своей жены и своих дочерей, на их умиротворенные, бледные с посиневшими губами, лица. Почему-то я не мог дать волю своим чувствам, я не смог заплакать, мне просто не хотелось, словно эта эмоция была заблокирована. И только сейчас, спустя шесть часов, меня вдруг прорвало. Вначале текли обычные скупые мужские слезы, а когда ко мне пришло осознание безвозвратной утраты, я не смог себя более сдерживать. Я орал, я кричал, во все горло, я был словно вулкан, который всей мощью освободил лаву своих эмоций. И вконец обессиленный, я упал на колени, закрыв ладонями свое лицо.
– Дяденька, вам плохо? – послышался вдруг где-то над моей головой детский голос. Приподняв голову, я увидел перед собой милое детское личико, словно ангелочек, а может мне это кажется? Я закрыл глаза и встряхнул головой и вновь открыл глаза. Нет, девочка никуда не исчезла, она стояла прямо передо мною и смотрела прямо мне в глаза.
– У вас что-то болит? Вы заболели?– спросила снова девочка.
– Нет, я не заболел, – ответил я ей, а затем словно проснувшись ото сна и оглядевшись по сторонам, спросил у нее, – ты почему так поздно гуляешь? Где твои родители девочка?
– Давай поиграем, кинь мне мой мячик, он лежит вон там, у столба, – вместо ответа произнесла девочка, указывая рукой, куда мне нужно направляться. Я медленно побрел к тому самому столбу, на который указала мне девочка, при этом поглядывая в ее сторону. Девочка словно статуя стояла на месте и немного улыбнувшись, смотрела на меня. Таких родителей прав нужно лишать, что позволяют своим детям одним гулять в такое время, да еще в таком месте, пронеслось в моей голове, в тот момент, когда я подошел к тому месту, где предположительно лежал мячик. В очередной раз, взглянув на девочку, я отвел взгляд, чтоб подобрать мячик, но его там не оказалось. Взглядом следопыта начал обшаривать место вокруг столба, но все тщетно. Тогда бросил взгляд на девочку, но и ее тоже не оказалось на том месте, точнее сказать ее вообще нигде не было видно, словно и не появлялась. Мне все это показалось каким-то бредом, наверное, действительно схожу с ума. Это мой организм дает обратное действие тому самому оцепенению, что я испытал более шести часов назад. Я вновь встряхнул головой и бросил мимолетный взгляд место, где лежал мячик. Но вдруг я обратил свое внимание на блестящий предмет, что блеснул от света фар проезжающего автомобиля. Я подошел ближе и присев на одно колено, был удивлен неожиданной находке, это был номер от автомобиля, который никто не заметил и он просто напросто оказался затоптанным в снегу. Я в руках держал номер машины убийцы своей семьи, это тот самый счастливый случай, который может выпасть, я знал, что мне делать дальше, в моей голове уже зрел план.
Три дня спустя, я наконец-то смог посмотреть в глаза убийце своей семьи и заодно поквитаться с ним. Через своего знакомого, который служит в ГИБДД, я благодаря госномеру машины, уже знал всю информацию об интересующем меня человеке, т.е. об убийце моей семьи. Добыть эту информацию у меня заняло около четырех часов, все остальное время я потратил на оперативные мероприятия по выслеживанию данного объекта. Но " поговорить " с ним без свидетелей не представлялось возможным, он постоянно был в окружении себе подобных, а в моем случае свидетели нежелательны. Конечно, можно было и в полицию обратиться и сдать его со всеми потрохами, и мне хорошо и от уголовного розыска у меня будет благодарность. Но не то воспитание, детство у меня прошло во дворе, я был типичным уличным пацаном, и так вопросы у нас не решались, а решались по-уличному, как и принято у пацанов. Поэтому вариант с полицией я сразу же отмел в сторону, я решил действовать другими методами. На третий день неустанной слежки, наконец, выдался более и менее благоприятный момент для действия. Правда помимо него, были еще двое, но я думаю, с ними разговор будет коротким, либо не будут мешать и останутся в стороне, либо разделят участь вместе со своим дружком. Конечно, наивно было надеяться, что они будут стоять в стороне и наблюдать как вершу свое правосудие. Как бы там ни было, я был к любому развитию событий, у меня есть преимущество перед ними, это внутренняя психологическая подготовка, в отличие от них. Сидят, пьют пиво и ни о чем не подозревают. А я был уже близок к ним. Припарковав свою "Nexia" недалеко о недостроенного и всеми забытого здания, которое находилось на территории такого же опустелого бывшего завода, на окраине Аквилонска, я медленно, стараясь не шуметь, все ближе подбирался в их логово. По пути мне попались машины в духе стритрейсеров, значит и хозяева здесь. Я остановился на открытой территории, впереди и по обе стороны от меня находились заброшенные цеха. Осмотревшись, и теряясь в догадках, в каком направлении мне двигаться, я решил встретить его здесь.
– Антон Черкесов!!! – мое эхо, словно стая птиц, разлетелось по территории завода. Я был твердо уверен, что мой преследуемый находился здесь. Ветер донес мне отдельные звуки исходящие откуда-то справа от меня, повернув голову я заметил, как ко мне приближаются трое парней, на вид около двадцатипяти лет. На двоих были надеты спортивные кепки, а у третьего бандана, но все трое были одеты в свободные одежды, широкие, спортивные брюки и толстовка.
– Тебе чего, парень? – спросил, тот, что был в бандане.
– Мне нужен Антон Черкесов, – в спокойной интонации ответил я, хотя внутри был словно вулкан.
– А ты кто, дядя? И для каких целей он тебе понадобился? – спросил один из стритрейсеров, стоящий по правую от меня руку.
– Имя мое вам ничего не скажет, мне нужно с ним просто поговорить, вот и все, – с трудом проявляя хладнокровие, пояснил я.
– А может ты мент, откуда ж мне знать.
– А у тебя что, проблемы с законом? Нет, я не мент.
– Ну, хорошо, а с чего ты взял, что мы вообще можем его знать?
Проснувшийся внутри меня вулкан, проявился и огненной лавой выплеснулся наружу.
– Послушай придурок, ты только что своими ответами дал понять, что знаешь его. После моих слов, трое сразу же как-то оживились и с неприкрытой агрессией начали ближе подходить ко мне. Еще в начале диалога, я приметил кусок арматуры, лежащий в метрах трех от меня, так и думал, что он мне пригодиться.
– Ребята, я предупреждаю, что могу и покалечить.
Парни только злобно усмехнулись на мою реплику и начали меня окружать. Поняв, что схватка неизбежна, и глубоко вздохнув, я тут же ребром ладони угодил в переносицу своему оппоненту стоящему справа от меня. Из-за обильно хлынувшей крови, парень тут же был дисквалифицирован. Не дав опомниться остальным, тут же подключив свою правую ногу, я адресовал ее прямо в грудь стоящему слева от меня парня. Бедолагу отшвырнуло на некоторое расстояние от меня, и, упав на спину, принялся жалобно стонать. Все произошло настолько молниеносно, что парень в бандане не успев среагировать, так и остался стоять, словно врос в землю. Я быстро схватил кусок арматуры и двинулся по направлению к тому парню. Боковым зрением я наблюдал за теми двумя, чтоб они не выкинули какой-либо фокус. Парень в бандане, быстро опомнившись, начал медленно отходить назад.
– Тоха, завали этого козла, – прохрипел тот, что истекал кровью.
То ли действия парня в бандане совпали со словами избитого, то ли сработал инстинкт самосохранения, но парень, которого назвали Тоха, тут же вытащил небольшой револьвер. Словно предвидя его намерения, я резким движением вышиб пистолет из его рук. От боли парень согнулся пополам.
– Гад! Ты мне руку сломал! – простонал он.
– Это только начало, – издевательским тоном произнес я, поднимая пистолет и убеждаясь в его боевой готовности, – сейчас я буду раз за разом отстреливать колени, боль будет по хлеще этой.
– Да что тебе нужно?! Мы вообще тебя впервые видим, и ничего тебе не сделали. – Повторяю свой вопрос, где мне найти Антона Черкезова? – в спокойной интонации произнес я.
– Ну, я, я Антон, – произнес парень в бандане, все так же придерживая свою руку, – не понимаю, для чего я тебе нужен?
– Ну, здравствуй ублюдок, так вот ты значит какой.
Боковым зрением я заметил, что те двое поднялись на ноги, а тот, что с разбитым лицом, приложил горсть снега на свою переносицу. Но ни один из них не рискнул вновь возобновить против меня акцию нападения. – Ты, верно, меня с кем-то перепутал, – ответил Антон.
После этих его слов, я расстегнул куртку и вытащил номерной знак и, бросив к ногам Антона, произнес, – это твоя машина?
Антон, окинув взглядом автомобильный номер, одобрительно кивнул:
– Да, этот номер от моей машины, но откуда он у вас?
– Видишь ли, этот номер был обнаружен на месте аварии, – произносил я, постепенно повышая голос, – там погибли люди! И среди погибших была моя семья!! И ты ублюдок скрылся с места аварии!!! Но Бог есть, и вот я здесь, чтоб заполнить пробел в этой истории, поставив жирную точку на твоей жизни. – Я ведь говорил, что вы меня спутали, вам нужен не я, – мольбой в голосе произнес Антон.
– Вот что братец, за свои поступки нужно отвечать, жаль, что ты до своего возраста этого так и не понял.
Я взвел курок и направил дуло пистолета прямо в голову парня.
– Вам нужен Велисов, – зажмурив глаза, произнес Антон, но его слова совпали с моментом выстрела.
Уже вечерело, когда я направил свою машину по направлению к полицейскому участку. Управляя автомобилем, я невольно возвращался к мысли о ситуации, произошедшей несколько минут назад. В мире все решают мгновения, они, и только они, судьи и палачи, границы тех черт, за которое кроется невозвратное. Так и с этим парнем, Антоном, замешкайся он хоть на секунду, и пуля, выпущенная, теперь уже с моего револьвера, вышибла бы ему мозги. А ведь хватило всего одного мгновения, для того чтобы просто произнести одну только фразу, что это был не он. Нет на нем вины в смерти родных и любимых мне людей. Тот, на чьих руках кровь невинных людей, ответит за все. Я решил действовать по закону, избегая самосуда, за убийство нескольких людей, пожизненное ему обеспечено.
Этой же ночью был арестован основной подозреваемый в убийстве на Молодецком перекрестке нескольких людей, Антон Черкесов.
Комната для допроса представляла собой поистине зловещий вид. Источником освещения служила только лишь настольная лампа, которая по большей мере была для того, чтобы слепить своим светом допрашиваемого. На обшарпанных стенах видны были темно-бурые пятна, и каждому находящемуся здесь, была понятна история появления этих ''художеств''. Из мебели здесь были только металлический стол, приваренный к полу, и такой же табурет, так же приваренный к полу. Вся комната, кроме освещенного участка стола, была темна, словно была поглощена тьмой. Воздух был спертым и с преимущественным запахом сырости. Вся здешняя атмосфера являла собой жесткий удар по психике задержанных.
– Ну что, так и будем продолжать упорствовать, молодой человек? – произнес помощник прокурора, двадцативосьмилетний Василий Тимошин. Тимошин был роста высокого, но худощавого телосложения, с густой, рыжеватой шевелюрой, челка которой спадала на заостренное, с тонкими чертами, лицо. Его взгляд, смотрящий из под челки, внимательно изучал подозреваемого.
– Я вам уже все сказал, мне добавить больше нечего, – произнес Антон Черкесов, голова которого была опущена, а взгляд был устремлен на свои руки, заключенные в наручники.
– Ну да, действительно, чего я тут с тобой вожусь, улики, подтверждающие вашу причастность к данному преступлению, на лицо.
Антон медленно приподнял голову, и, взглянув на ту самую улику, о которой говорил Тимошин, произнес:
– Да, это номер от моей машины, но за рулем в тот день был не я.
– Если не вы, тогда кто?
– Максим Велисов, – после недолгого раздумья произнес Антон,– а откуда у вас этот номер?
– Откуда надо, ты мне лучше скажи, а доверенность на него вы оформили?
– Нет, но ведь в данной ситуации это не так важно! – произнес Антон, вскакивая с места.
– Сядьте на свое место подозреваемый! – хлопнув ладонью по столу, крикнул Тимошин.
Антон нехотя, но повиновался, и вновь сел на свой металлический табурет.
– Ну послушайте же меня, этот самый номер от моей машины, был у того парня, что приходил к нам накануне.
– Это тот, кто оставил отпечаток своих кулаков на лицах ваших друзей?
– Да, он просто думал, что это я совершил ту жуткую аварию.
– Вот видишь, не я один так думаю, – сарказмом произнес Тимошин.
– Я вам докажу, что я не виновен.
– Очень интересно, – произнес Тимошин, скрестив руки на груди, облокотившись на спинку стула.
– Тот, кто принес вам этот номер, должен был еще передать видео с места аварии, я ему его отдал, когда он приходил к нам.
– Ну и для какой цели он к вам приходил?