Вспомнив ту нелепую историю, Томас невольно скривился. Бледная рука легла на грудь – чуть ниже солнечного сплетения, куда ударил Стивен. Под рубашкой и курткой скрывался уродливый шрам, который успел оставить треклятый светляк, пока Томас не вытряхнул его на пол. Измеритель отлично помнил, как, вопя от боли, извивался на кровати, а другие детишки, хохоча, наблюдали за его страданиями. Для них это была настоящая умора: нелепый белокожий мальчишка, которого ранят безобидные магические вещицы.
– Смотри, опять загорелся! – радовался один из хулиганов, тыча пальцем в сторону Томаса, вены которого безостановочно мерцали голубым светом.
«Хорошо, что магия постепенно уходит…» – стащив с полки одеяло, с некоей долей злорадства подумал альбинос…
Впрочем, куда хуже магии те, кто неправильно ею пользуется. Эта проблема существовала всегда, но, разумеется, о ней заговорили только после того, как волшебство начало испаряться, точно лужа в солнечный день. В бытность же Томаса мальчишкой ни дети, ни взрослые особо не беспокоились о запасах магии. Лампы с джиннами покупались впрок (Мортимеру и ему подобным на радость), светильники, включающиеся по хлопку, и компактные обогреватели давно стали обыденностью. Магия слишком плотно вросла в ткань мира; представить себе жизнь без волшебства могли разве что альбиносы, но и они, будь у них возможность, с радостью заимели бы себе артефакт-другой. Тот же обогреватель мог сделать подвальчик Томаса гораздо более уютным местом…
«Хотя, раз магия уходит, стоит ли вообще тратить оливеры на подобную ерунду?…» Две дюжины опустевших лавок за полгода – весьма дурной знак. С другой стороны, что такое две дюжины лавок с точки зрения целого мира? Да в одном Вандерсайде их около сотни, если не больше…
Томас снова плюхнулся на тахту и вытянулся в полный рост. Укрываться сразу он не стал – любил забираться под одеяло, когда уже замерз.
«Решено – если Патрик поможет мне стать нормальным, тут же куплю себе обогреватель… хотя и печку сразу выкидывать не буду – мало ли что…»
Положив ноги на серую махину одеяла, Томас запрокинул голову и уставился на горящую свечу на стене. Крохотное пламя освещало комнату едва-едва, но Измерителя это вполне устраивало – по той же самой причине, по которой он любил ночь больше, чем день.
«Ой, это ж и к ней вставать, тушить… Так неохота… Но бросать нельзя».
Однако не успел он собраться с духом и повторить недавний подвиг, как свечка погасла сама – видимо, из-за сквозняка, который был частым и, по сути, единственным гостем альбиноса за последние пару лет.
«Ну вот и славно…»
Уснул Томас куда быстрей, чем обычно. Снилось ему, как он, совершенно нормальный, розовощекий парень, летним днем гуляет в городском скверике вместе с улыбающейся Ребеккой. Неясно, правда, почему она согласилась прийти – «перекрасившиеся» альбиносы, судя по всему, ей нравились не особо… Но – это ведь был всего лишь сон, а потому Измеритель не ломал голову понапрасну. Он просто наслаждался – чудесной погодой, чудесной спутницей и чудесным новым собой, которым его сделало секретное волшебство Патрика.
Завтрашний день должен был стать началом новой жизни.
Или, по крайней мере, первым робким шажком в ее направлении.
– Снимите-ка с него мешок.
Нельсон никогда прежде не встречался с Арчи, но по властному тону сразу понял, что к нему обращается ночной король Западного Стоунпорта. Стилет и Кувалда говорили совершенно иначе, хотя, надо думать, всячески пытались подражать боссу. Что-то более-менее похожее получалось у Гарри, но после трагедии, превратившей его в полутруп, он заметно сдал и порой нес полную околесицу.
Мешок слетел с головы Нельсона, и проходимец увидел коренастого седовласого мужчину лет пятидесяти с небольшим. У мужчины был приплюснутый нос, маленькие хитрые глазки и бледные тонкие губы.
«Так вот ты какой, Арчи Фостер…»
Хозяин восседал в огромном черном кресле. Стол красного дерева, на который он облокачивался, габаритами был схож с черной самоходкой Полудохлого. Судя по массивным перстням, украшавшим пальцы Арчи, ему действительно нравилось все большое.
«Что это, комплексы? Или просто самолюбие потешить?»
– Ну здравствуй, Нельсон Марлоу, – сказал Арчи, пристально глядя на стоящего перед ним парня.
– Здравствуйте, – прочистив горло, ответил проходимец.
– Оставьте нас, – переведя взгляд на Стилета, распорядился хозяин.
Боковым зрением Нельсон увидел, как его провожатый отрывисто кивнул и, круто развернувшись, устремился к выходу. То же самое, с поправкой на грацию великана, проделал и Кувалда, и в кабинете остались только проходимец и Арчи. В гробовой тишине Нельсон угрюмо смотрел на хмурого хозяина, ломая голову, зачем тому понадобилась эта встреча.
«Артефакты? Если да, то как объяснить, что я не ворую впрок? Он ведь не поверит мне… да я и сам бы на его месте не поверил!»
– Итак, ты здесь, – откинувшись на спинку кресла, негромко произнес Арчи. – Догадываешься, зачем?
– Нет, сэр, – помедлив, слукавил Нельсон.
– Я знаю, чем ты занимаешься, парень, – продолжая сверлить гостя взглядом, сказал хозяин.
Нельсон промолчал. Страх овладел проходимцем еще в тот миг, когда черная самоходка только-только подъехала к гаражу дядюшки, так что к моменту встречи он уже смирился со своей участью и не особенно переживал. Разве что за Луиса…
«Но мы справимся, дядюшка, обещаю».
Арчи меж тем не торопился продолжать. Пришлось спросить:
– Что именно вы имеете в виду, сэр?
– Твои вылазки за артефактами, конечно же. Или ты будешь отрицать, что шастаешь к складникам?
Пристальный взгляд, словно скальпель хирурга, медленно пронзающий насквозь. Пальцы с тяжелыми перстнями, которые так раздражающе стучат по столу.
– Не буду. Шастал.
– Когда в последний раз?
– Вчера, – поколебавшись, ответит проходимец.
– Хорошо, что ты не пытаешься это отрицать, – одобрительно кивнул Арчи. – Очень ценю честность, знаешь ли. Вот, допустим, твой дядюшка – честный человек. Ты, вижу, тоже не из брехливых. И мне это нравится. Вы мне нравитесь. Правда.
Его толстые пальцы продолжали стучать по столу, отбивая незамысловатый ритм. В тусклом свете электрических ламп руки Арчи казались похожими на танцующих королевских крабов.
– А вот один твой… коллега… – после очередной долгой паузы сказал хозяин, – честностью и благоразумием, увы, не отличается. Поэтому слинял вместо того, чтобы добросовестно выполнить мой заказ.
Нахмурившись, Нельсон сказал:
– Я, сэр, если что, других проходимцев не знаю. Говорю об этом сразу, чтоб потом вас не… разочаровать.
– Мне, веришь, насрать, знаешь ли ты кого-то или нет, – без обиняков ответил Арчи. – Мне нужно, чтобы ты нашел этого мудака и притащил его сюда вместе с артефактом, который он для меня искал.
– Но, сэр… я же вообще не занимаюсь… подобным, – с виноватой полуулыбкой пробормотал Нельсон. – Поиск людей – не мой конек…
– Что ж, тогда придется научиться, – равнодушно пожал плечами Арчи. – Если ты, конечно, действительно хочешь помочь своему любимому дядюшке…
Нельсон вздрогнул.
– Сэр, скажите, нельзя ли не вмешивать в наши дела моего единственного родича?
– О, не беспокойся, Нельсон, я всего лишь хочу тебя немного… мотивировать, – с насквозь фальшивой улыбкой сказал Арчи. – Смотри, что я предлагаю: если найдешь сбежавшего проходимца и артефакт, который ему заказал, – спишу оставшийся долг твоего дядюшки и еще сверху деньжат подкину. Хватит, чтобы купить вторую машину вместо твоей трехколесной раздроты.
Нельсон молчал. Предложение Арчи было очень щедрым… даже неожиданно щедрым, учитывая, что ночной король Западного Стоунпорта никогда не любил сорить деньгами. Сам собой напрашивался вывод, что артефакт, который стащил безымянный проходимец, стоит раз в десять больше самой лучшей машины.
«О чем, интересно вообще речь? И откуда о ней узнал Арчи? Судя по тому, что он заказал проходимцу нечто конкретное, а не просто что-то, там должна быть… настоящая легенда».
Скотти называл подобное «круговорот артефактов в природе». Сначала кто-то успешно крадет у складника некую мощную штуковину и выгодно ее продает. Богач, купивший артефакт, активно им пользуется, и по городу начинают расползаться слухи. Потом складник, спохватившись, обнаруживает пропажу и заставляет следующего пойманного им проходимца вернуть ему обросший мифами артефакт. Дальше все зависит от удачливости вора – либо он умирает, либо возвращает украденное монстру и тем самым избавляется от черной отметины на ладони.
«И замыкает круг».
– Ну а если не найдешь или, того хуже, не захочешь даже попытаться… – продолжил Арчи. – Что ж, думаю, тебе вполне хватит мозгов, чтобы понять, чем все закончится в таком случае.
Нельсон медленно кивнул. Он, конечно же, знал, что единственный шанс покинуть кабинет Арчи живым – это согласиться на его условия. Что делать после – вопрос отдельный. Может статься, придется вслед за первым проходимцем залечь на дно или тайно покинуть город, прихватив с собой дядюшку Луиса…
«Мало мне было проблем со складником, ага…»
– Я и не думал отказываться, – выдавил Нельсон. – Но мне, сами понимаете, нужно больше информации о том проходимце… ну который вас обманул.
Арчи скривился, но заострять внимание на обидной формулировке проходимца не стал и хмуро произнес:
– Зовут его Дин Картер. А выглядит как… да, примерно как ты – худой, высокий…
Нельсон наморщил лоб. Дин Картер… Нет. Ничего. Пустота. Впрочем, Нильсон никогда особо и не стремился дружить с другими проходимцами – просто потому, что наведывался к складникам редко и неохотно, всякий раз обещая себе: «Это в последний раз».
Арчи тем временем продолжал:
– Че там еще у него… волосы темные, хвост этот дебильный такой, ну и главное – родимое пятно в форме груши на левой щеке, почти на скуле даже.
– Груши?
– Груши-груши. Тяжело, наверное, представить, но, как увидишь, сразу поймешь, что это точно груша.
– А где он жил вообще? И где живут его близкие, если они у него есть?
– За подробностями – к Гарри. У него все записано, а я подобное в голове не держу. Потом скажешь Стилету, он тебя проводит к нему, обсудите.
– А артефакт? – медленно кивнув, спросил Нельсон. – Что этот… Дин должен был для вас украсть?
Арчи закусил нижнюю губу.
– Ну я же не могу не знать, что я должен вам принести? – добавил Нельсон, видя, как колеблется хозяин.
– Да это-то понятно… – проскрипел Арчи.
После случившегося он явно не слишком хотел доверяться еще одному проходимцу, но иного выхода просто не было. Нельсон верно заметил, что без подробностей ему не найти ни сбежавшего Дина, ни артефакт. Именно поэтому Арчи шумно выдохнул и нехотя сказал:
– Артефакт «ищейка». Ты о нем наверняка слышал. Он может отыскать для тебя любого человека, любую вещь, какую только захочешь, будь она хоть в тысяче миль.
– Вау, – только и сказал проходимец.
Об «ищейке» в Стоунпорте действительно с давних пор слагали легенды, но Нельсону всегда казалось, что это обычная байка, одна из многих, связанных со складниками. Порой кто-то просто придумывает какую-нибудь могущественную штуковину и рассказывает о ней другим, а те, вдохновленные историей, передают ее дальше и дальше… пока весь город не начинает галдеть о «таинственном артефакте», способном поворачивать реки вспять и стирать с лица земли целые города. «Ищейка» на фоне подобных монструозных штуковин казалась детской шалостью, но люди влиятельные, такие как Арчи, могли с ее помощью натурально свернуть горы.
– А как… как вы узнали, где находится «ищейка»? – осторожно поинтересовался Нельсон.
– Так я и не знал. Я услышал об этой штуковине и захотел ее, поэтому Гарри нашел этого… Дина и привел его ко мне. Мы с ним потолковали – ну как с тобой, – и он начал искать. Пошарил по городу, без особого толку, потом съездил к складнику – и пропал. С концами.
– Хм… А вы… вы уверены, что он пропал вместе с «ищейкой»? Может, как раз наоборот – не нашел и испугался, что вы его… – Нельсон замялся.
– Может, и так, – неожиданно легко согласился Арчи. – Но сути дела это не меняет: нужен Дин Картер, мне нужна «ищейка». Если она будет у Дина при себе, считай, тебе повезло.
«О… так вот в чем подвох…»
Если сначала Нельсон не до конца понимал, зачем понадобился Арчи, то теперь все стало на свои места: искать следовало не только и не столько человека, сколько ценнейший артефакт. Который – вполне вероятно – до сих пор находится в логове складника, куда люди Фостера попросту не могли попасть.
«По-хорошему, ему, кроме меня, еще сыщик нужен… но, видно, Арчи очень не хочет вмешивать в это дело кого-то еще».
– Короче, найди Дина и мой артефакт, а я уж за ценой не постою, – глядя на задумавшегося Нельсона, добавил хозяин. – На все про все даю тебе неделю.
Проходимец встрепенулся и ошарашенно уставился на Арчи.
Судя по всему, следующие несколько дней обещали стать самыми насыщенными в жизни Нельсона.
«Арчи, складник… Как же мне все успеть?…»
– И не вздумай соскочить, парень, – холодно произнес Фостер. – Я и так уже на пределе, так что не заставляй меня превращаться в распоследнюю сволочь.
Судя по тому, что голос Арчи едва заметно подрагивал, он не лукавил. Благоразумно решив, что пора валить, Нельсон сказал:
– С вашего позволения, я пойду к Гарри, пообщаюсь.
И, чинно кивнув, устремился к двери, за которой его дожидался Стилет. Арчи не возражал, и проходимец позволил себе облегченно выдохнуть… однако у самого выхода ковер под ботинком громко чавкнул, и Нельсон моментально напрягся вновь.
«Это что… кровь?» – оторопело глядя на бурое пятно под ногами, с ужасом понял он.
– Не обращай внимания, парень, – видя замешательство гостя, успокоил Арчи. – Просто не успели убраться после прошлого гостя. Бывает.
– А, понял, – вздрогнув, пробормотал Нельсон. – Ну да… бывает… и чего я, в самом деле…
Брезгливо морщась, он осторожно перешагнул через пятно и, распахнув дверь, вышел наружу.
– Ну что, малыш Марлоу? – тут же спросил Стилет. – Договорились с боссом?
Верный прихвостень Гарри стоял чуть поодаль от входа в кабинет и, прислонившись плечом к стене, методично полировал ногти миниатюрной пилочкой.
– Договорились, – нехотя ответил Нельсон. – Надо только к Гарри зайти, обсудить детали… Проводишь?
– Ну, раз просишь…
Спрятав пилку в нагрудный карман, бандит отклеился от стены и пошел к двери, находящейся в самом конце коридора. Нельсон без лишних раздумий отправился следом.
На ботинках проходимца осталась чья-то кровь.
Он собирался стереть ее, едва покинет дом Фостера.
2. Новые хлопоты
Когда очередная дверь захлопнулась перед носом Томаса, он готов был задрать голову и взвыть волком. Измеритель посетил уже четыре трактира, и в трех из них ему даже не дали возможности закончить вопрос. Удивительно, до чего легко народ отказывается от хрустящего оливера – просто потому, что его протягивает бледная рука альбиноса.
«А потом Ребекка удивляется, что мы хотим стать нормальными…»
Развернувшись, Томас побрел прочь. На очереди был бар «Рога и копыта», который находился в паре кварталов к югу.
«Будем надеяться, хоть там меня выслушают…»
– Мама, мама, смотри, какой белый! – беззастенчиво воскликнул мальчишка лет семи, тыча пальцем в сторону бредущего по тротуару Измерителя.
– Веди себя прилично, Морти, – назидательно изрекла женщина, увлекая сына прочь. – Этот мистер просто очень болен…
«Очень болен… Ну да. Врожденной бледностью».
Хотя на самом деле Томас и сам считал свой дар недугом. А разве можно как-то иначе назвать непереносимость магии? Но большинство людей видели только белую кожу. Именно она пугала их. Только она.
«Держу пари, мамаша даже не сможет объяснить этому Морти, почему меня стоит избегать или жалеть… сама где-то что-то слышала, и только».