Покраснела. Что ж, ей было, конечно, к лицу, но никаких некромантских признаков в своей молодой супруге Ирвин упрямо не замечал. Впрочем, сейчас, глядя на жену голодными глазами, он с трудом успел поймать за хвост мысль, что надо было всё-таки чуть чаще встречаться с женщинами. Возможно, тогда он не так пугал бы Лили.
- Пусти! – запротестовала девушка, свободной от браслета и хватки Ирвина рукой возвращая одеяло на место. – И не вертись. Я всё ещё намерена с тобой развестись, между прочим. И вообще, одевайся, пойдём разводиться.
- А если я не хочу?
- Захочешь! – пригрозила Лилиан. – Ты, наверное, голоден? Томас умеет готовить отличный омлет, будешь?
Ирвин не хотел разводиться, а жаренные яйца терпеть не мог, но между двух зол выбрал меньшее – и кивнул, предполагая, что Лили оттает и за разговором придёт в норму.
Она же выбралась из кровати, отыскала на полу какой-то предмет одежды, оказавшийся Ирвиновой рубашкой, спешно натянула её на себя, прикрываясь от пытливого мужского взгляда – помогло мало, ноги у его новообретённой супруги тоже были отличные и стоили повышенного внимания, - и махнула рукой, указывая путь на кухню.
- Вставай. Так говоришь, ты с отцом не в ладах?
Ирвин всё-таки дождался того момента, пока Лили выйдет на кухню, а следом за ней отправится и Томас, и только тогда принялся разыскивать собственные брюки. Они оказались под кроватью, мятые, н целые – и отлично приводились в порядок одним коротким заклинанием.
Когда Сияющий выбрался на кухню, уже наполовину одетый, Лилиан одарила его вопросительным взглядом и тут же указала на стул.
- Садись, - прокомментировала свой жест она. – Почему без рубашки?
- Потому что в ней ты. Отдашь?
Лили только весело сверкнула глазами.
- Ещё чего, - протянула она. – Во-первых, мы слишком мало знакомы, чтобы ты видел меня голой. Во-вторых, ты и так уже достаточно насмотрелся, считай, что это вознаграждение за смелость. А в-третьих… - она задумалась. – Предположим, в-третьих, мне нравится, как ты смотришься без рубашки. Такой аргумент подойдёт?
- Вполне.
Лилиан, не заботясь о том, согласится Ирвин с её аргументами или нет, уже поставила перед ним пустую тарелку и дала отмашку Томасу, чтобы принимался за готовку. Сама она устроилась на соседнем стуле, вытянула длинные ноги, опёрлась локтём о стол и с интересом принялась рассматривать своего супруга. Сияющий был не против, да и солгал бы, если б сказал, что сам не занимался тем же – не мог отвести взгляда от молодой жены.
- Так как у тебя отношения с отцом? – поинтересовалась вновь Лилиан.
- Плохо, - честно ответил Ирвин. – Мы с ним совершенно не сходимся. Разные характеры, разный типаж, разная магия. Разные взгляды на жизнь, в конце концов.
Внимательный прищур Лили свидетельствовал о том, что так просто на слово она не поверит.
- Но он же всё-таки твой отец.
- Да, но не скажу, что это положительно повлияло на наши и без того плохие отношения, - скривился Ирвин. – Я не был желанным ребёнком.
- Да? Мне казалось, что профессор Куоки счастливо женат на женщине, младшей его лет на семнадцать.
- На шестнадцать, - уточнил Ирвин. – А знаешь, почему он на ней женился? – Лилиан отрицательно замотала головой. – По залёту. Не слишком приятно быть причиной брака своих родителей, знаешь ли. Насколько мне известно, мама пообещала отцу, что избавится от ребёнка, если тот немедленно на ней не женится.
- А он что?
- Ну, дождался, пока она попытается доказать, что готова сделать это не только на словах, а потом всё-таки изволил жениться. Не иначе как ректор обещал выгнать с работы за совращение несовершеннолетней, - досадливо протянул Ирвин. – В общем-то, потом они с мамой примирились. Только отец свято уверен, что мои ненормальные наклонности – это он про дар целителя, если что, - оттого, что она тогда выпила какую-то гадкую траву.
- Не лучшие отношения. Похоже на профессора Куоки, - Лилиан подёргала браслет на запястье. – Может быть, мы с тобой не такая уж и плохая пара.
- Может быть, - подтвердил Ирвин, заинтересованным взглядом скользя вдоль красивых девичьих ног.
Она тоже не осталась в долгу, а, грациозно поднявшись со стула, обошла Ирвина по кругу и опустила руки ему на плечи. Мужчина чувствовал, как тонкие девичьи пальцы скользят вдоль старых шрамов, и молчал, пока Лили заинтересованно не спросила:
- С работы?
- Большинство. Но несколько – ещё с детства.
- У Толина Куоки тяжёлая рука?
- У его жены, - усмехнулся Ирвин. – Нет, папа никогда никого не бил, и меня в том числе, это не в его правилах… Просто целителей на боевом факультете не жалуют. И в кружке боевой магии тоже. Там, знаешь, попадаются довольно сильные физически детки, даже в свои десять-одиннадцать лет. Сейчас мы с ними изредка сталкиваемся, - ухмылка Сияющего, он знал, была довольно злой и напоминала оскал. – Только теперь я – следователь, а они либо потерпевшие, либо за решёткой.
Лилиан провела ладонями по плечам Ирвина и тяжело вздохнула.
- Ты на него совершенно не похож, - отметила она. – Это положительный момент. И ты его сын. Это очень отрицательный момент. Не хотела бы я быть одной из семейства Куоки. Вообще не хочу иметь к нему никакого отношения. Из аспирантуры выгнал и… В общем, гадко мне. Ты извини, ничего личного, но тут на браслете есть штамп местного регистрационного пункта, надо сходить и расторгнуть этот брак. Мы были пьяны, и ты со своими связями, наверное, договоришься. Подожди, я тебе рубашку отдам… Завтракая пока.
Она повернулась было к одной из комнат, но Ирвин спешно поймал девушку за руку и недовольно покачал головой.
- Не спеши, - промолвил он. – Если хочешь, мы в регистрационный пункт, конечно, сходим. Но что такого тебе сделал мой отец, что ты так сильно его ненавидишь? Он ведь с тех пор, как связался со своими часами, стал безобидным…
Лили вперила взгляд в пол и молчала, явно рассчитывая на то, что Ирвин не станет повторять свой вопрос. Но он не отводил от неё не в меру пристальный взгляд и будто бы выжидал, пока девушка что-то подтвердит или опровергнет. Предположения, крутившиеся в голове у мужчины, не сулили совершенно ничего хорошего, ну, и уж точно ничего хорошего не говорили о его отце.
- Мой научный руководитель, - наконец-то тихо начала Лилиан, - умер от старости, и меня перевели к Куоки практически силком. Он… Сначала показался мне милым. Только немного с загонами.
Ирвин прищурился, пристально всматриваясь в лицо девушки.
- Ты, наверное, слышал об этом скандале? – спросила она. – Не хочу рассказывать по новой. Я тогда была частым гостем в вашем Следственном Бюро.
- Так это была ты?
- Меня оправдали! – воскликнула девушка. – Но если что, мы всё ещё собираемся разрывать брак, - Лили тряхнула запястьем, и браслет на её руке противно зазвенел. – Если ты не хочешь иметь дело с уголовницей. Мы же, некроманты, такие, правда? – она шмыгнула носом. – И вообще, как это меня не посадили, это же…
- Я занимался этим делом, - выпалил Ирвин прежде, чем Лилиан закончила свою мысль.
- Что?
- Я занимался этим делом, - повторил Сияющий. – Мой отец – придурок, но его не за что было привлекать к ответственности. И эту сволочь за намерения тоже не за что было привлекать. А ты его прокляла, и прокляла серьёзно. За это иногда сажают.
- Меня, - отметила Лили, - не посадили.
- Потому что когда недоумковатый преподаватель запирает в одной комнате аспирантку и её ухажёра, потому что надеется помочь им наладить отношения, и случайно забывает на столе часы, блокирующие магию, вряд ли девушка будет тренироваться в наложении проклятий. Я держал в руках эти часы и примерно представляю, какой эмоциональный всплеск должен случиться, чтобы сквозь такую блокировку кого-то проклясть. Если бы мы на тот момент с отцом общались, то, честное слово, перестали б в ту же секунду. Но, вот досада, мы уже лет десять как не говорили! – Ирвин осторожно сжал ладони Лилиан. – Но тебе надо просто отпустить эту историю. Найти в ней позитив.
Лилиан шмыгнула носом. Было видно, что она уже на грани того, чтобы немедленно разрыдаться.
- Какой позитив? – горько усмехнулась она. – Надо мной едва не надругались, меня за самозащиту могли посадить, выгнали из аспирантуры с позором и сказали больше не возвращаться на порог НУМа! И я столько времени проработала вышибалой в дурацкой таверне, чтобы потом один – один! – раз выпить чуть больше, чем полагается, и оказаться замужем. И за кем? За сыном профессора, из-за которого всё это случилось!
Ирвин осторожно притянул её к себе и заглянул в синие девичьи глаза.
- А ты можешь меня рассматривать как следователя, который посадил твоего обидчика, а не как сына Толина Куоки?
Лилиан, кажется, заинтересовалась.
- А ты его посадил? – уточнила она.
Ирвин согласно кивнул.
- Порылся в архивах, - протянул он, - поднял несколько дел, побегал по девушкам, которые вроде бы тоже жаловались. Нашёл доказательства, собрал дело в кучу, выдвинул обвинение. В общем-то, магические исправительные работы ещё ни одному преступнику в жизни не мешали.
Теперь Лили взглянула на него уже несколько другими глазами, явно примеряясь, какой факт из биографии Ирвина вызывает у неё больше эмоций. Вероятно, то, что кто-то расправился с её обидчиком, пусть даже неудавшимся, Лилиан радовало куда больше, чем расстраивали родственные связи с Толином Куоки. Но так просто отказаться от своей идеи с регистрационным пунктом Лили всё равно не могла.
- Нет, - решительно промолвила она, - мы всё-таки разведёмся. А потом, если у тебя будет желание, можем… Скажем, попытаться встречаться?
Ирвин вздохнул. В его жизни было слишком мало времени на романтику и прочую ерунду, и он бы с огромным удовольствием не разводился б. Ну, а что такого плохого? Понравились друг другу, поженились. Да, быстро! Но всё хорошее и должно происходить быстро, стремительно и очень эмоционально. Зачем тянуть кота за хвост? Зачем мучить и себя, и свою вторую половину, если процесс притирки в браке уже начался?
Но Лилиан не собиралась сдаваться. И Ирвин подозревал, что если не согласится сходить в регистрационный пункт, то девушка разведётся сама. А потом сбежит куда подальше.
- Хорошо, - согласился он. – Давай сходим в регистрационный пункт. Может быть, хотя б узнаем о том, откуда у нас эти браслеты?
- Разумная идея, - кивнула Лили. – А ты на сколько его посадил?
- Кого? А! Шесть лет исправительных магических работ. А что?
Лили смерила Ирвина взглядом, вздохнула и протянула:
- Мы пропустим конфетно-букетный период в наших отношениях после развода.
И поцеловала.
Что ж, как для совершенно неопытной девицы целовалась некромантка очень хорошо. Ирвин со всем своим присыпанным пылью веков опытом оценил.
***
- Вы издеваетесь, да?
Признаться, это был последний вопрос, который ожидал услышать Ирвин. Нет, он подозревал, что в регистрационном пункте всё происходит не так просто, как думала Лилиан, но всё равно раздражённого предположения, что они пришли посмеяться над достопочтенным регистратором, не ждал.
В регистрационном пункте Сияющий чувствовал себя крайне неуютно. Здесь было очень душно и мрачно, да и той торжественной атмосферы, в которой соединяются воедино два любящих сердца, он совершенно не чувствовал. Скорее уж от всего происходящего здесь веяло канцелярщиной, бесконечными бумажками и какими-то никому не нужными подтверждениями, которые от них сейчас будут требовать. В том, что будут, Ирвин даже не сомневался.
Люди вроде регистратора были ему знакомы, и Ирвин мог себе только представить, что вчера пришлось сделать, чтобы заставить его провести брачный обряд.
- Почему поиздеваться? – поразилась Лилиан. – Мы просто… Выпили вчера, совершили необдуманный поступок. Ведь по закону полагается предоставить нам месяц на раздумья, верно? А у нас его не было. Мы вчера только познакомились, вообще-то говоря!
Регистратор скривился. Его немолодое лицо, казалось, аж перекосило от полной досады гримасы.
- Молодые люди! – обвинительно воскликнул он. – Вы вчера пришли ко мне с абсолютной уверенностью, что хотите брак до гробовой доски!..
Ирвин покосился на Лили. Она только развела руками, явно ссылаясь на свой чёрный некромантский юмор, явно не совпадавший с пониманием о мире, существующим у других людей.
- Вы угрожали мне удостоверением боевого мага-следователя, а потом говорили, что я порчу вам отпуск, - продолжил перечисление регистратор, тряхнув седой головой. – И половина волос здесь такого цвета, между прочим, именно из-за вашей чрезмерной наглости!
- Простите, - искренне промолвил Ирвин. – Мы просто выпили немного лишнего, вот оно так и получилось. Если вы хотите, я могу предоставить вам свои письменные извинения.
- Едва не подожгли мне регистрационную книгу, - строго отметил регистратор, - и, между прочим, заставили плясать ритуальный прах моего предшественника. Да что там, он уже собирался – прямо такой, собранный из пыли! – ставить подпись в книге. И после этого вы собираетесь развестись? Вы хотите разочаровать меня в существовании любви с первого взгляда?
- А вы в неё верили? – раздражённо уточнил Ирвин.
Хотя он и не желал разводиться, почему-то упрямство чиновника заставляло прямо-таки цепляться за каждое произнесённое им слово. Ирвин вообще с трудом подавлял желание взять его за ворот и потребовать не расстраивать девушку. Лили только-только пришла в себя после не слишком приятной истории с профессором Куоки – ей явно было больно вспоминать о случившемся, - и Ирвин не намеревался её больше ничем расстраивать.
Если для построения крепких отношений надо было сначала развестись, он, в принципе, мог пойти и на такую жертву. Это, конечно, было нежелательно, но ежели дама хочет…
- Нет, - сообщил регистратор, - потому настоятельно рекомендовал вам отказаться от регистрационной процедуры и для начала узнать имена друг друга.
- Но мы, вопреки всем убеждениям, всё-таки женаты, и в регистрационной книге имеется запись, - скривился Ирвин. – Верно? Верно. Так почему ж вы нарушили закон и так быстро нас расписали?
Регистратор скрестил руки на груди и смерил Ирвина взглядом, которым можно было бы убить, наверное, кого угодно.
- Потому что попробовали бы вы не расписать некромантшу и разъярённого боевого мага, который грозит своим удостоверением и говорит, что обяжет вас закрыть бизнес по продаже браслетов! – скривился мужчина. – А как мне потом зарабатывать себе на жизнь?
Ирвин скривился. Очевидно, регистратор рассчитывал на то, что сии подробности его как-нибудь разжалобят, но сам не испытал ни единого укола совести. В конце концов, бизнес действительно был нелегальным, а сообщал о нём регистратор очень зря.
- Спасибо за напоминание, - сверкнул глазами Сияющий, - а теперь, будь добр, расторгай брак, пока я не начал угрожать наново.
- Давайте сюда браслеты.
Лилиан дёрнула свой, но замок так и не поддавался.
- Они какие-то бракованные, - раздражённо протянула девушка. – Сами расстёгивайте.
Браслет, слишком крупный для её тонкого запястья, должен был бы слетать с руки, но почему-то очень крепко держался. Для Ирвина размер был в самый раз, потому он не видел ничего удивительного в том, как тот сидел на руке, но опытному взгляду профессионала совершенно не нравилась вязь рун, тянувшаяся по металлу.
Он и сам протянул руку, с некоторой досадой и медлительностью, но всё же – под внимательным женским взглядом и не на такое решишься. Лилиан довольно хмыкнула. Ей явно понравилось, что мужчина так замешкался, и Ирвин почти поверил в то, что есть шансы на нормальное продолжение отношений.
- Нет! – выпалил регистратор. – Вы, право слово, издеваетесь! Это ж неснимаемые браслеты!
- То есть, как неснимаемые? – переспросила Лилиан, смутно подозревая, что ничто хорошее за этим словом не кроется.
Регистратор нахмурился.
- Не хотите ли вы пойти в… - он натолкнулся на злой, колючий взгляд Ирвина и умолк, а очередное оскорбление, так и рвавшееся на свободу, осталось там, где ему и полагалось быть – исключительно у мужчины в голове. – Понимаете, - тряхнув головой, заговорил он гораздо мягче, - раньше с этим делом было проще. Браслеты освящали в храмах, пользовались только родовыми, а бедняки обходились и вовсе без этого. В древние времена очень легко было отследить судьбу каждого браслета, того боле, можно было с уверенностью сказать о том, кто его хозяин, как это украшение пришло в наш мир…