Свой первый космический полет Алексей Архипович совершил в марте 1965 года на космическом корабле «Восход-2» вместе с Павлом Ивановичем Беляниным. В ходе выполнения полета Алексей Архипович Леонтьев осуществил первый выход из кабины корабля в космическое пространство. В феврале 1968 года Алексей Архипович дублировал командира космического корабля «Знамя-1».
Алексей Леонтьев - член Коммунистической партии Советского Союза с 1955 года.
Жена космонавта Татьяна Алексеевна работает учительницей в средней школе Звездного городка.
В семье Леонтьевых две дочери - Елена 1962 года рождения и Наталья 1967 года рождения.
Родители Алексея Архиповича Леонтьева проживают в городе Ворошиловграде.
Макарин Олег Григорьевич
Страницы биографии
Олег Григорьевич Макарин родился в 1933 году в деревне Иваново Ленинского района Ставропольского края.
В 1950 году окончил среднюю школу в городе Липецке и поступил на первый курс факультета самолетостроения Московского авиационного института. В 1956 году окончил институт с отличием и приступил к работе в конструкторском бюро, которое занималось разработкой ракетно-космической техники. С первых дней работы Олег Григорьевич включился в практическую подготовку пилотируемых стратосферно-космических полетов по программе «Луч». В 1959 году был дублером пилота-исследователя экспедиции «Луч-10».
После завершения советской программы стратосферно-космических полетов Олег Григорьевич Макарин начал работать инструктором в Звездном городке, где отвечал за общую теоретическую подготовку членов первого отряда советских космонавтов.
В 1964 году Макарин успешно прошел медицинскую комиссию и был зачислен в отряд космонавтов-бортинженеров. В 1966 году дублировал бортинженера космического корабля «Восход-6».
Свой первый космический полет длительностью 18 суток Олег Григорьевич совершил в августе 1967 года вместе с Василием Григорьевичем Лазориным на космическом корабле «Союз-4».
Олег Григорьевич Макарин член Коммунистической партии Советского Союза с 1959 года.
Жена космонавта - Вероника Ивановна работает в конструкторском бюро. В семье Макариных двое детей - сын Леонид 1961 года рождения и дочь Валентина 1965 года рождения.
Родители космонавта в настоящее время проживают в Ленинграде.
ПЕРЕД ОТЛЕТОМ НА КОСМОДРОМ
10-12 октября 1968 года, Москва – Ленинград – Калининград Московской области.
По сложившейся традиции перед отлетом на космодром Байконур космонавты А.А.Леонтьев и О.Г.Макарин посетили музей-рабочий кабинет В.И.Ленина в Кремле, мавзолей В.И.Ленина и И.В.Сталина на Красной площади столицы, возложили цветы к могиле Л.П.Берия у Кремлевской стены.
В Ленинграде А.А.Леонтьев и О.Г.Макарин побывали в музее Революции в Смольном, на музее-крейсере «Аврора». Букеты цветов были возложены к мемориалу Защитникам Ленинграда и памятнику А.А.Жданову, погибшему при обороне города от немецко-фашистских захватчиков.
В г. Калининграде Московской области состоялась встреча космонавтов А.А.Леонтьева и О.Г.Макарина с представителями трудовых коллективов космической отрасли. Космонавты заверили трудящихся, что приложат все свои силы для выполнения поставленного Родиной задания по дальнейшему исследованию и освоению космического пространства.
После завершения торжественных церемоний космонавты А.А.Леонтьев и О.Г.Макарин вылетели на Байконур.
ЭКИПАЖ ПЕРВОЙ ЛУННОЙ
(рассказ об экипаже ракетно-космического комплекса «Знамя-5» – «Лунник-5»)
Двое в бело-голубых скафандрах уверенно шагают вдоль строя провожающих к подножию ракеты, похожей на гигантскую башню, окруженную строительными лесами. Приветствия, улыбки, цветы… На стартовой площадке сегодня царит атмосфера не только собранности и готовности к большой работе, но и долгожданного всеобщего праздника.
Ракета-носитель «Ленин», космические корабли «Знамя» и «Лунник» полностью готовы к предстоящему старту. В их создание и подготовку к полету вложен труд сотен тысяч советских людей. Но успех всей лунной экспедиции с сегодняшнего дня будет во многом зависеть от слаженной и уверенной работы этих двух одетых в скафандры парней, которые сейчас, отвечая на приветствия и шутки коллег и испытателей, идут к космической ракете.
Кто они, пилоты лунной экспедиции?
Алексей Архипович Леонтьев и Олег Григорьевич Макарин в особом представлении не нуждаются. Оба уже совершили по одному космическому полету и известны далеко за пределами нашей Родины. Леонтьев стал первым человеком, который вышел из корабля в открытое космическое пространство. Макарин совершил рекордный по длительности восемнадцати суточный космический полет.
Их судьбы сложились так, что оба просто не могли не оказаться на генеральном направлении наших работ по освоению космического пространства. Своим трудом, своим усердием и мужеством они заслужили то высокое доверие, которое им оказано Коммунистической партией и Советским правительством, - стать экипажем первой лунной экспедиции.
Человек, который шагнул к звездам
В декабре 1964 году научный обозреватель газеты «Санди монинг пост» писал: «Когда первый человек в космическом скафандре выйдет из своего корабля в космос, мы станем свидетелями одного из самых волнующих событий в истории человечества... И если вдруг этим человеком окажется не американец, мы будем очень огорчены. Однако если газеты, радио и телевидение внушат нам, что он должен быть только американцем, что, как мы все совершенно уверены, он обязательно будет американцем, а он вместо этого окажется русским Иваном, то просто страшно подумать, как все мы будем разочарованы и деморализованы...»
Человек, который в марте 1965 года первым из землян шагнул за борт пилотируемого космического корабля, очень сильно разочаровал и деморализовал Америку. Потому, что этот человек, как и опасалась американская газета, оказался гражданином Страны Советов и подполковником советских Военно-воздушных сил. Алексей Леонтьев – это имя зазвучало над планетой так, как ранее звучали имена Юрия Гагарова и Валентины Терехиной, Григория Нелюбина и Павла Поповца, Германа Титовского и Андрияна Николина.
Потом, уже после окончания космического полета, западные журналисты придирчиво выпытывали у Алексея Леонтьева подробности его биографии, искали что-то особенное, что с самого рождения выделяло его из всех остальных людей.
- Ничего особенного в моей биографии нет, - смущенно улыбался в ответ Алексей. – Все как у всех!
Родился он на северо-востоке Украины, в Ворошиловграде. Вырос в большой трудовой семье. Шутка сказать – у его родителей было девять детей. Алексей воспитывался, как и все его сверстники: пошел в школу, потом был принят в пионеры, затем вступил в комсомол...
Кровавый шрам в его памяти – Первая Великая Отечественная война. Ворошиловград дважды переходил из рук в руки. Один из снарядов разорвался прямо во дворе Леонтьевых. Хорошо, что семья успела спрятаться в погреб, - стекла выдавило взрывной волной, стены дома были словно оспинами иссечены мелкими осколками.
- Знаешь, какое одно из самых ярких моих детских воспоминаний? – спрашивает Алексей.
Мы сидим на деревянной лавочке в небольшом парке около главного корпуса Центра подготовки космонавтов. Я развернул блокнот и приготовился писать. Редакционное задание – подготовить очерк о космонавте Леонтьеве.
- Хорошо помню воздушный бой над нашим городом, - говорит Алексей. – Лето 1942 года. Немцы рвутся в Ворошиловград. Советские войска держатся из последних сил. Военной техники у наших отчаянно не хватает. Фашистская авиация прочно господствует в воздухе. Бомбы как горох сыпятся на город. Пятерка фрицев, отбомбившись, разворачивается, чтобы уйти на аэродром. Уверенные в своей силе, наглые… У меня слезы, на глазах. Обида, ненависть, бессилие… И вдруг откуда-то сверху, из-за облаков в буквальном смысле вываливается наш краснозвездный истребитель и сходу стремительно идет в атаку. Один против пятерки немцев! Представляешь? Фрицы поздно заметили самолет и явно растерялись… Трассы пуль потянулись к фашистским стервятникам. Один из самолетов с крестами на крыльях вдруг кувыркнулся и круто пошел вниз. «Ястребок» развернулся и снова атаковал врага. Немцы попытались перестроиться для обороны, но не успели. Еще один самолет потянул к земле черный дымный хвост. Фрицы испугались, рассыпались в стороны и драпанули… Вот в тот день я решил – выросту и стану летчиком.
В детские и юношеские годы Алексей не отличался примерным поведением. Бегал с уроков, дрался – обычная школьная жизнь обычного мальчишки. Но это не помешало ему окончить школу только с отличными и хорошими оценками.
- Мама очень хотела, чтобы я после школы пошел учиться в медицинский институт и стал врачом, - с улыбкой вспоминает Леонтьев. – Но я для себя уже твердо выбрал другой курс: только в авиацию, только летать. Когда сказал дома, мама заплакала, а отец крепко обнял меня и сказал: «Ну, давай, Лешка. Летай!»
- Авиационное училище в Ворошиловграде готовило штурманов для бомбардировочной авиации. А я хотел быть летчиком-истребителем, летать на больших скоростях, - говорит Алексей. – Поэтому отправился в соседнюю Харьковскую область и с ходу поступил в Чугуевское авиационное училище летчиков.
- Сложно было учиться? – спрашиваю я.
- Сложно, но интересно. Я как-то сразу прижился в авиации. Датой моего воздушного крещения стало 27 января 1949 года – первый полет на самолете в сопровождении пилота-инструктора. Ну, а в самостоятельный полет отправился через три с половиной месяца – 15 мая... Когда меня спрашивают, где научился летать, я отвечаю – в Чугуеве.
Летал Леонтьев отлично. Когда закончил авиационное училище с красным дипломом, командование предложило ему остаться в авиационной «альма-матер» инструктором. На вооружение стала поступать новая техника, реактивная. Стране остро нужны были пилоты. Пилотов нужно было учить.
Инструктор Леонтьев с головой ушел в учебный процесс. Несколько сотен советских летчиков могут назвать его своим наставником.
- Сложности на службе были? – интересуюсь я.
- Какие сложности? – он пожимает плечами. – Рутина. Взлет – посадка, взлет – посадка…
Я знаю, что он сейчас говорит неправду. Осенью 1958 года во время одного из учебных полетов на самолете Леонтьева загорелся двигатель. Он смог посадить горящую машину, спас и свою жизнь, и жизнь летчика-курсанта.
В 1959 году он направил раппорт с просьбой перевести его в летно-испытательную часть. Ему хотелось не просто летать. Он хотел испытывать новые типы крылатых машин. Небо манило недосягаемыми высотами.
- Раппорт удовлетворили с первой попытки, - улыбается Леонтьев. – Летом 1959 года я прибыл к новому месту службы. Начал проходить переподготовку, изучать материальную часть новых самолетов. Но полетать на этой технике так и не успел. В октябре меня вызвали в штаб части и предложили пройти медицинскую комиссию. Я попал в авиационный госпиталь и… И стал кандидатом в космонавты!
Леонтьев оказался в первой группе советских космонавтов и приступил к теоретическим занятиям и тренировкам.
- Увы, я не попал в группу пилотов для космических кораблей «Восток», - говорит Леонтьев. – Сначала очень расстроился, что не удалось полететь в космос в числе первых. Ну, а потом… Потом в КБ Василия Павловича Михеева я увидел чертежи «Восхода». Многоместного корабля со шлюзовой камерой для выхода в космос. И, как говорится, заболел… Моей рабочей одеждой стал космический скафандр. Точнее, его прототип. Ведь многие технические решения отрабатывались проектантами и конструкторами, что называется, «по ходу пьесы». Я на себе испытывал некоторые модификации скафандра. В специальной герметичной камере меня «поднимали» на разные высоты.
Одной из форм психологической подготовки к будущему старту являются парашютные прыжки. Однажды у Леонтьева случилось ЧП…
В тот день все шло хорошо. Самолет поднялся в воздух и космонавты один за другим стали шагать в распахнутый люк. На ясно-синем поле утреннего неба забелели круглые пятнышки раскрывшихся парашютных куполов.
Леонтьев оттолкнулся от кромки люка и, раскинув руки, полетел вниз, к земле. Парашют начал раскрываться, но вдруг лямка зацепилась за металлическую спинку, которая крепится за ранцем. Мгновение и лямка обмотала ногу космонавта. Леонтьева резко крутануло, и он повис вниз головой.
Земля стремительно приближалась. Если не удастся перевернуться и продолжать спуск головой вниз, то… Даже не хотелось думать, удастся ли выжить. На такой скорости спуска удар головой о землю мог закончиться только мгновенной смертью.
Для того чтобы спастись, в распоряжении Леонтьева были считанные секунды. Алексей изогнулся всем телом, ухватился за металлическую спинку и попробовал ее согнуть. Но пальцы только скользили по холодному металлу. Он попробовал еще раз. Тщетно. Металл не хотел уступать человеку. Еще попытка, еще...
Когда до земли осталось меньше ста метров, Леонтьеву все-таки удалось освободить захлестнувшиеся лямки...
Потом, уже на земле, когда разбирали с инструкторами это происшествие в воздухе, в четыре руки попытались согнуть эту же металлическую спинку. Но ничего не получилось.
А потом был полет в космос в одном экипаже с Павлом Беляниным. На втором витке вокруг Земли Алексей Леонтьев открыл люк шлюзовой камеры и шагнул в звездную бездну. Казалось, земной шар замер и перестал вращаться, когда в эфире над планетой прозвучал взволнованный голос Павла Белянина:
- «Заря», я – «Алмаз–один». Человек вышел в космическое пространство! Человек вышел в космическое пространство!
Двенадцать минут работы космонавта Леонтьева вне корабля открыли новую эру в космической истории человечества.
После полета к Леонтьеву пришла слава. Торжественные встречи в трудовых коллективах и на предприятиях, выступления на многолюдных митингах и поездки за рубеж, встречи с советскими и зарубежными общественными и государственными деятелями.
Но Алексей не забывал и о работе. В начале нынешнего года он успешно закончил Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского.
И еще один штрих к портрету Алексея Леонтьева. Летом 1967 года в Москве прошла выставка его картин. Ведь он, – во всяком случае, пока! – единственный из наших космонавтов, кто всерьез занимается рисованием. Говорят, даже во время своего первого полета, когда уже вернулся внутрь корабля, достал карандаши, блокнот и стал рисовать: Землю, звезды, корабль…
- Было дело, - улыбается Алексей, когда я спрашиваю его об этом. – Вечером, накануне дня нашего с Пашей Беляниным старта в космос, Сергей Павлович Королевин пришел к нам в домик, где мы проводили предполетную ночь.
- Как настроение, орелики? — спрашивает. – Чем занимаетесь?
- Журналы вот решил почитать на сон грядущий, - Павел хлопнул ладонью по подшивке «Огонька», которая нашлась в домике.
- Ну, а ты, Алексей? – Королевин повернулся ко мне.
- Вот карандаши цветные подготовил, Сергей Палыч, - говорю. – Хочу в полете немножко порисовать. Айвазовский был маринистом, а я, значит, буду косминистом!
- А что если я закажу тебе свой портрет, Алексей? – Королевин заулыбался. – Вот после полета и нарисуешь!
- И что, нарисовали? – интересуюсь я.
- А как же! Если будете в кабинете у Сергея Павловича во Всесоюзном комитете по космическим исследованиям, обратите внимание на стену слева от его стола. Там, среди фотографий, висит в деревянной рамке и мой рисунок…
Однажды Леонтьеву позвонил Василий Павлович Михеев и попросил срочно приехать в ОКБ-1. Когда Леонтьев вошел в кабинет Главного конструктора, Михеев развернул на столе перед ним лист ватмана и сказал:
- Алексей, я хочу, чтобы ты стал пилотом вот этой маленькой штучки.
На листе ватмана был изображен лунный корабль.
И он снова «заболел» космосом. Он снова приступил к подготовке к космическому полету.
Тренировки, тренировки, и еще раз тренировки... Олег Макарин шутил, что макет корабля «Знамя» в Центре подготовки космонавтов в Звездном городке стал их с Алексеем вторым домом. Каждый день начинался одинаково. Леонтьев и Макарин надевали скафандры и занимали свои места в тренажере. На световом табло одна за другой зажигались надписи: «Предстартовая подготовка корабля и ракеты-носителя», «Контроль состояния бортовой аппаратуры», «Замеры параметров в отсеке».