Ингемара нигде не было видно, из вампиров в гостиной я никого не знала достаточно хорошо, чтобы поболтать с ними. Я отправилась искать какое-либо зеркало. С трудом вспомнив, где здесь находится туалет, я закрылась там и принялась приводить себя в порядок.
Я потратила на это минут пятнадцать. Освежив макияж и прическу, я сполоснула открытые участки кожи холодной водой. Я взглянула на себя в зеркало. В люминисцентном свете одинокой лампы, льющемся сверху, моя кожа была особенно белой, а глаза – прозрачными. В поразительной тишине ванной только вода шелестела, несясь по трубам. Мне показалось, что свет тускнеет. Странное чувство возникло – будто я ускользаю из реальности. То есть… какая там реальность. Бумажные человечки с бумажными страстями и нарисованными эмоциями. Появилась раздраженная мысль о том, что они и меня хотят втянуть в свои однообразные игры… Уехать – вот чего мне хотелось прямо сейчас. Там, за дверью, трепались ни о чем, смеялись, сплетничали, секретничали, делились страхами, наверное, в свете последних событий рядовому вампиру тоже страшно. Я вспомнила, как бездна мне показывала фигурки нечисти, подхваченные ветром. Хм, а чего они еще заслуживают?..
В зеркале за мной росла темнота. Бездна всегда за спиной. Я закрыла глаза и сделала шаг назад. Потом еще один. Интересно, что будет.
Узнать это у меня не получилось. Зазвонил телефон в моей сумочке. Мелодия общего звонка – «Smoke on the water». Я вынырнула из тьмы. Закружилась голова, но я сумела удержаться на ногах. На дисплее извлеченного из сумки телефона сияло имя Ингемара. Надо бы подобрать ему мелодию звонка, подумалось мне.
- Алло, - я подняла трубку.
- И где же ты?
О, Мастер ждал меня… Мелькнула и пропала мысль о том, что Ингемар вполне мог приложить руку к визиту столь любимой Маной сестрички. Если и так, то Мана мог быть поумнее и догадаться. Досада во мне только возросла.
- Я в туалете на первом этаже.
- Что случилось?!
Итак, исходя из мгновенно изменившегося тона голоса Ингемара я могла предположить, что он ждет не самых приятных происшествий. Вспомнились слова Гая о том, что все они сейчас боятся.
- Да ничего, освежилась…
- А. Я жду тебя возле голых баб.
И он отключился. В недоумении я покинула туалет и почти сразу же увидела Ингемара.
Он стоял у огромной картины, висящей на стене там, где раньше, наверное, было окно. Окон в этом доме было очень мало, наверняка из соображений безопасности.
Ингемар вопреки своим предпочтениям сегодня был в яркой голубой рубашке, но в белых джинсах. Ему шел этот цвет, отметила я, приближаясь к блондину.
- Мой мастер, - я преувеличенно почтительно сделала книксен перед ним, - рада приветствовать тебя…
- Но не так, как я, - Ингемар был подозрительно весел.
Нет, это точно его рук дело – визит Мари-Аньес.
- Ты уже познакомилась с моей гостьей, Марией-Агнессой? – так, он даже не скрывает этого.
Я внимательно посмотрела на Ингемара. Он был явно доволен собой.
- Познакомилась, - сдержанно ответила я.
Ингемар, пытаясь сдержать улыбку, устремил серьезный взгляд вдаль, одновременно беря меня под руку.
- Прогуляемся? – предложил он и повел меня по коридору влево.
Мы вышли через заднюю дверь, мимо парня с автоматом, в заросшую деревьями часть сада Ингемара. Солнце клонилось к закату, но вечер не обещал принести прохладу. Я прижалась боком к холодному телу мертвого князя.
- Жарко, - сказала я.
- Да, что-то очень теплая погода нынче стоит, - светски заметил Ингемар.
- Хоть бы дождик пошел, - вздохнула я. – Просто невыносимо.
Мы помолчали. Ингемар вел меня к уютной беседке, прятавшейся в зарослях акаций и шиповника в уголке сада.
- Так кто такая эта твоя гостья? – спросила я, усаживаясь на каменную скамеечку у беседки. – И какими ветрами ее к тебе занесло?
Ингемар, скрывая улыбку, зацепился руками за арку входа в беседку и покачался на ней из стороны в сторону.
- Она решила навестить Ману, узнав, что у него Адриан и новый ребенок появились.
- А кто ей сказал?
- Наверное, Тристан, - Ингемар сделал лицо кирпичом.
- Она – дочка Трисса?
- Ага, они вместе с Маной росли, насколько я знаю. Он не говорил тебе разве?
Что-то в его невинном вопросе мне не понравилось, но ладно.
- Да у меня времени не хватит переслушать о его насыщенной жизни. А что, ты говоришь, они были парой?
- Не знаю.
- А мне кажется, что знаешь, - я мило склонила голову вправо, с улыбкой глядя на князя.
Он скользнул на скамью возле меня и с задумчивым выражением лица спросил:
- А тебя это так волнует?
- О нет, - легко ответила я. – Было бы неплохо, если б Мана нашел себе кого-то, кроме меня, кого можно… заботой окружать, - с трудом подобрала я слова.
- Ты серьезно хочешь с ним развестись? – спросил Ингемар.
Я почти сразу испугалась этого вопроса. Во-первых, нет, а во-вторых, не стоит укоренять в князе эту мысль. Мало ли на что он способен.
- Честно говоря – я вообще в этот брак не верю, - созналась я, быстро придумав отмазку.
- Не веришь в мою власть? – встрепенулся он.
- Ну что ты… - перепугалась я еще больше. - Просто у меня стереотип: свадьбы – это торжества, с документами и прочим.
- Документы чушь, - отрезал Ингемар, - настоящая связь не бумажками подтверждается.
Мы умолкли ненадолго.
- У тебя было что-то с Маной? – спросила я.
Не знаю, почему, но этот вопрос казался мне вполне уместным. Князь наклонился, сорвал с клумбы крупную ромашку и принялся обрывать на ней лепестки.
- Нет. Но одно время, когда он только приехал ко мне, такая мысль была.
- И что же тебе помешало?
- Ну, во-первых, я больше по женской части. Во-вторых, он явно не разделял моих желаний, - Ингемар улыбнулся, словно вспомнив что-то.
- Ну и что, - заявила я из чистого ухарства, - ты мог заставить его.
Он негромко засмеялся, тоже словно что-то вспомнив.
- Знаешь, я никого к сексу не принуждаю.
- Какая ложь… - протянула я, вспомнив, как он пытался склонить к этому меня.
- Серьезно.
- А я?
- Ну, я могу говорить об этом, но делать точно не стал бы, - Ингемар с улыбкой уронил горсть лепестков на мои колени, - я прекрасно понимаю, как это неприятно.
Я сомневалась, но не стала говорить об этом.
- А с Фэнелом было что-то? – вспомнила я о покойном мастере.
- Кгхм, - Ингемар сделал вид, что закашлялся. – Я как-то больше нормальных мужиков люблю… - он спохватился. – Зачем трахать истеричную бабу с яйцами, если можно обычную – с сиськами?
- Ты само очарование, мастер, - сообщила я весело.
Ингемар с улыбкой потер висок.
- Еще когда я был живым, среди наших с отцом ближников и простых воев… солдат, - быстро исправился он, - бывало такое, что у кого-то отношения возникали. У нас этого не поощряли, хотя было сплошь и рядом. Считалось зазорным, если ты пассивную роль играешь, - Ингемар повертел на пальце перстень. – Вообще лицемерные мы были, - он усмехнулся, - орали, как это низко, а сами… Ну, я замечал, что мне приятнее не какого-нибудь мальчика смазливого… а мужчину, который доблестен и уважаем.
- Это как в животном мире, - не выдержала я, - прости.
- Я не знаю, в животном или нет, я сам как животное был.
- Я помню, ты говорил.
- Все так делали – и я делал, - он пожал плечом, - и всегда был в активной роли. В общем, не знаю, зачем я тебе это рассказываю, - спохватился он.
- А ничего, я привыкла. Наверное, дампир у всех вампиров такое желание вызывает.
- Отстойно, - с чувством сказал Ингемар, вполне искренне, - я б всех порвал, если б мне на уши наседали.
- Ну что ж, сейчас ко мне стали немного иначе относиться. Спрашивают, слушают, - я улыбнулась скромно, сбивая указательным пальцем с колен лепестки.
- Это потому что ты в иерархии поднялась, - заметил Ингемар. – Раньше было проще, когда ты просто безымянным дампиром была, - он вздохнул.
- Вот спасибо, - я уставилась на мастера с осуждением, - приятно снова почувствовать себя мясом рядом с тобой.
- Зря ты так. Конечно, я не пел тебе серенад и не стоял на коленях – ну посуди сама, зачем это было делать, ты была никем, и так в моей власти – но я бы никогда тебя не обидел.
Я уже говорила, что мужская честность – страшная вещь?
- Да, все так. Не уверена, что сама бы так поступала, но тебя понимаю.
Ингемар дернул меня за ухо.
- Ай! – я уставилась на него с изумлением, прикрыв ухо ладонью. – Это за что еще?!
- Потому что ты, - сказал он.
Лицо Ингемара было смешным и лукавым. Я наклонилась к клумбе, сорвала с нее красный цветок, похожий на крупную настурцию, и сунула за ухо князя.
- Я б сплела тебе венок, но не умею, - сказала я. – Тебе идет. Так, говоришь, никогда бы меня не обидел?
- Никогда, - ответил он, поправляя цветок. – Я бы берег тебя, опекал, баловал…
- Ах, мастер, - я усмехнулась, - я не из тех, кто безоговорочно опеку принимает. Даже больше, у меня аллергия на подобное. Я люблю сама все решать.
- А Брюно?
- Брюно – другое дело, - твердо сказала я. – Он мой отец и его опека разумна, по крайней мере. И он бескорыстен, в отличие от вас, киевские мальчишки.
- Думаешь? То есть, когда дело касается дампира, мало кто может быть совсем уж бескорыстным. Я не хочу ничего плохого сказать о твоем отце, просто оценивай всех и вся как ты привыкла – трезво, здраво. Не ведясь на внешнее, зря в корень.
- Ты слишком высокого обо мне мнения, - холодно заметила я.
Меня разозлило то, что Ингемар смеет сомневаться в моем отце.
- Может, ты Марселя за Еву не любишь? – мстительно спросила я.
- Я не ревнив к ней, как и она ко мне, - с легкой улыбкой ответил Ингемар.
- Кстати, где она? Я бы ее повидала с удовольствием.
- Вся в делах, в деревне…
Я нахмурилась, ничего не понимая.
- Эээ… Травы собирает, что ли?
- Ну да. Я не вникаю.
- И ты, значит, пока ее нет, решил тут вечеринку закатить?
- Ну, я пока еще мастер этого города, так что могу вечеринки закатывать и при Еве, и при ком угодно, - прохладно отозвался Ингемар.
- И при медиках?
Он резко встал, я даже перепугалась.
- Идем в дом, - князь протянул мне руку и помог подняться, - я забыл, что ты со мной…
И он повел меня обратно в дом.
В коридоре, где не было никого, я спросила тихо:
- Ты что ж, думаешь, они сюда сунутся?
Вместо ответа Ингемар так на меня посмотрел… Я растерялась. В волчьих глазах стыло что-то совсем непонятное для меня.
- Что?..
Он протянул руку, своей лапищей сграбастал мой затылок и порывисто прижал меня к себе, обхватив обеими руками. Напуганная этим порывом, я осторожно обняла князя.
- Ну Ингемар… - пробормотала я. – Все хорошо. Ну, медики… Выстоим.
Он хмыкнул прямо мне в макушку.
- Идем, я покажу что-то, - и он, выпустив меня из весьма приятных надежных объятий, поманил за собой.
В гостиной Ингемар остановился, чтобы поболтать с кем-то из прибывших. Я поискала глазами Ману – куда там… В душе снова заболело, но я быстро отогнала боль, выпив немного мартини. С Мари-Аньес веселее, вестимо.
- Идем, - Ингемар выхватил меня из задумчивости, взяв под локоть и поведя за собой.
Мы прошли в охраняемый двумя парнями покой на нулевом этаже. На двери покоя также был кодовый замок, Ингемар набрал комбинацию цифр, я тактично отвернулась.
- Можешь смотреть, - заметил на это он.
Надо же, какое доверие.
За дверью оказалось обширное подвальное помещение, переделанное под кабинет-салон.
- Тут у меня собрания проводятся, - он не уточнил, какие именно, махнув рукой в сторону проектора перед белой стеной.
Тут были помимо проектора карты Киева и Украины на стене, испещренные флажками разных цветов, на стенде рядом висели фото людей, большинство из которых были мне не знакомы. Я узнала только Фэнела и Траяна. Очевидно, тут у Ингемара был штаб. Остальное убранство помещения составляли диваны, кресла, бар – куда без него, какие-то закрытые книжные шкафы вдоль стен. Меня смутили некоторые детали, как-то: скобы с цепями на стенах, коллекция оружия (вообще все стены были либо заняты шкафами, либо цепями, либо оружием), две малоприметные дверки.
- А что там? – спросила я, указывая на двери.
- Котельная и сейф. Нам в сейф, - сказал Ингемар.
Он снова набирал комбинацию цифр на замке мощной двери, я смотрела, не стесняясь – такое количество цифр я не в состоянии запомнить.
В сейфе Ингемар включил единственную тусклую лампочку под потолком. Комнатка напоминала банковское хранилище с ячейками. Одну из них Ингемар открыл ключом, вынутым из кармана джинсов.
- Смотри, - он достал из ячейки плоскую коробочку, явно ювелирный футляр, я испугалась, что он мне сейчас дарить что-то еще начнет.
В футляре оказался медальон на длинной цепочке.
- Это… медальон, - сказала я.
Ингемар ответил:
- Его я нашел, когда останки Хьюго осматривал.
О боже, лучше бы это был бриллиантовый гарнитур мне в подарок и я бы долго отказывалась, но не смогла отказаться… Потому что как тогда, когда Хьюго покончил с собой с помощью Кимуры, так и сейчас лицо у князя убитое.
Я осторожно взяла в руки вещицу. Золоченая потертая цепочка была такой длинной, что подвеска наверняка был ниже солнечного сплетения. Вполовину моей ладони был сам медальон.
- Это герб? – спросила я. Невооруженным взглядом это было видно, впрочем. Эмалированное черное поле герба, окруженное белой каймой, рассекалось справа налево наискось красной полоской, ниже нее был голубой кружочек с тремя золотыми лилиями и несколько меньших кружков красного цвета, расположенные бессистемно – на мой взгляд. В верхней половине были рога, красные рога, если я, конечно, не ошибаюсь.
Медальон был очень старым, но выполненным безупречно.
- Тебе он не кажется знакомым? – спросил Ингемар.
Я изумилась.
- Хах, мастер, - я уставилась на него, сведя брови домиком, - ты что ж, никому не показывал его?
Лицо у Ингемара было таким, что мне расхотелось его попрекать чем бы то ни было.
- Ладно… так, посмотрим, - я судорожно выпрямила ладонь, глядя на герб, - ну, черное поле оно как бы… траурное. Если с красным фоном пополам, означал кровь, пролитую родом и скорбь из-за этого, - я выуживала из головы обрывочные сведения, но совсем не была уверена, что это не остатки памяти о прочтенных фэнтези-книжках. – Еще у Толкиена черный, равно как и голубой, был цветом небесным, и использовался только на эльфийских гербах…
Осознав, какую чушь несу, я взглянула быстро и виновато на Ингемара. Он слушал меня внимательно и даже в какой-то мере облегченно. Наверное, ему очень хотелось кому-то показать это украшение.
- Так… Цвет неба… - в связи с черным мне только бездна вспоминалась, но она суть небо сама и вообще мне по поводу и без вспоминается, так что Ингемару я об этом не скажу. – А вот перевязь левая – есть у Набокова такой роман… короче, левая перевязь на гербе означает бастарда.
- Так. – подбодрил меня Ингемар. Он сам уже с интересом смотрел то на меня, то на украшение.
- Эээ… Ну вот этот голубой кружок с лилиями – это флёр-де-лис, французская королевская лилия, которая на самом деле не лилия. А ирис. Правда, как их тут истолковать – не знаю. Впрочем, если эти красные кружки, допустим, капли крови, то это – капля французской королевской голубой крови. А это… рога, что ли? Ну, не знаю. Они всегда символом дьявола были. Ну или одного из тех рогатых богов, которыми языческие религии кишат. Тогда рога – символ плодородия и… хм… фаллический символ. Вот, пожалуй, все, что я могу сказать по поводу… Позволь сфотографировать – тогда через Инет поищем похожие изображения?
Ингемар разрешил. Я сфоткала медальон на телефон, но Интернет тут не ловил. Ингемар посоветовал мне подключиться через вай-фай. Но поиски ничего не дали. Символ был уникальным, ничего и близко не походило на него.