У зрителя невольно складывается впечатление, что в американском правительстве и военном ведомстве сидят сплошные идиоты, которые за все десятилетия существования ядерных ракет не продумали никаких систем безопасности, препятствующих несанкционированному запуску. Конечно, в США иногда бывали президенты, близкие к слабоумию, но они скорее являлись исключением из правил, нежели правилом.
В США очень давно существуют конторы, типа ЦРУ, ФБР и АНБ. Они очень хорошо умеют добывать и анализировать информацию, привлекая для этого специалистов самого высокого уровня. Особо важная информация безотлагательно ложится на стол президенту в самые кратчайшие сроки.
Уже после событий первого фильма о терминаторе тогдашнему президенту вручили сжатый доклад о некоем неуязвимом мужике, в одиночку положившем целый полицейский участок, и о том, что никому доселе неизвестная "Сайбердайн системз" просит государство и частных инвесторов вложить несколько миллиардов в некие перспективные высокотехнологичные разработки, которые затем, якобы, можно будет с успехом использовать в оборонных целях.
Через несколько лет президент сменился. Чтобы ни в кого не тыкать пальцем, назовём нового президента, условно, Bill Clitwat. Ему, после событий второго фильма, также вручили секретный доклад о крахе "Сайбердайн системз" и о том, что для дальнейших высокотехнологичных и перспективных разработок придётся искать новых подрядчиков.
В этом докладе уже уточнялось, что эти разработки касаются робототехники и искусственного интеллекта. Также в обоих докладах помимо неуязвимого шкафообразного мужика фигурировала некая Сара Коннор, вначале офицантка, а затем опасная психопатка, наблюдавшаяся в клинике доктора Зильбермана.
Bill Clitwat заинтересовался этой темой и запросил (в интересах нац.безопасности) в клинике "Пескадеро" копии всех материалов Зильбермана относительно Сары Коннор. Сопоставив все данные, Bill Clitwat обнаружил, что Сара в беседах с доктором утверждала то же самое, что и некий Кайл Риз в полицейском участке несколькими годами ранее. Проверка показала, что в стране проживает один единственный Кайл Риз и это маленький мальчик. Значит либо тот Кайл, из полицейских записей, на самом деле был не Кайл, либо он прибыл из будущего, как и говорила Сара.
В последнее, разумеется, трудно было поверить, уж слишком фантастично всё звучало, однако Bill Clitwat решил, что бережёного бог бережёт. Может парочка Риз/Коннор на самом деле свихнулась и никакого восстания машин в будущем не произойдёт, но если всё же оно должно произойти, тогда не лишним будет сделать всё возможное, чтобы оно не произошло. Будучи президентом самого-самого государства в мире, Bill Clitwat мог смириться с некоторым умеренным сокращением численности населения земного шара (в основном за счёт стран третьего мира), но уж никак не всех семи миллиардов. И не посредством глобальной ядерной войны.
Он начал задумываться о том, как этого можно не допустить. Как сделать, чтобы потенциальному злоумышленнику (человеку или машине, не важно), недостаточно было просто нажать пресловутую "красную кнопку" и одним махом отправить человечество на свалку истории к трилобитам, динозаврам, мамонтам и гигантским палеозойским стрекозам?
Так ничего и не придумав, Bill Clitwat собрал в Белом Доме секретный консилиум из лучших аналитиков Пентагона, ЦРУ, ФБР, АНБ и Госдепа, которым переадресовал тот же самый вопрос.
- Какие будут идеи, леди и джентльмены? - спросил он.
Поначалу собравшиеся реагировали на инициативу президента вяло и чувствовали некоторую зажатость. Они-то ничего про восстание машин не знали и потому никак не могли понять, какая муха укусила главу государства.
Тогда в дело нехило встряла Хиллари, драгоценная жёнушка президента, выставив на стол все белодомовские запасы дорогущего бурбона.
- Не волнуйтесь, леди и джентльмены, - заявила она, - встреча-то у нас неофициальная. Всё это, - она широким жестом указала на батарею бутылок, - чтобы простимулировать ваши извилины и раскрепостить языки. Ну же, не стесняйтесь!
- Верно! - поддакнул Bill Clitwat, подавая пример и наливая себе здоровенный бокал 30-летнего бурбона. - Говорите, что вздумается!
Постепенно собравшиеся разогрелись бурбоном и их понесло. Каких только идей они не накидали, да всё не то.
Тогда с самого дальнего конца стола впервые за вечер поднялся лохматый, неопрятный и тощий хакер, от которого за версту несло потом, чипсами, прыщами, видеоиграми и регулярной мастурбацией за просмотром порнухи.
- А что, если код запуска ракет будет состоять не только из символов, набираемых на клавиатуре? - предложил он, пошатываясь от выпитого бурбона, которого прежде ни разу не пробовал. - Допустим, кроме этого нужно будет ещё произнести некую условную фразу, совершенно бессмысленную, чтобы злоумышленник не смог подобрать фонемы, просто комбинируя и подставляя взятые наугад слова. Более того, кодовая фраза может быть не только бессмысленной, ещё её нужно будет произносить с особой интонацией. И если ошибёшься хоть в одном звуке, запуск ракет автоматически отменится. Чтобы взломать это и наугад подобрать ключ, даже у самого продвинутого компьютера уйдёт больше времени, чем существует вселенная!
- Например? - сразу заинтересовался Bill Clitwat. - Какого рода фразу вы имеете в виду?
- Да вот хоть... - поддатый нерд прочистил горло и напел тенорком:
- Хре-ен нахре-ен похре-ен,
Люли-люлюшки-люля-а-а!
- Ты гений! Ты, мать твою, точно гений! - разразились аплодисментами Bill Clitwat и его нехилая Хиллари. Вслед за президентской четой неряшливого гика бросились поздравлять и остальные собравшиеся.
Даже далёкому от техники человеку было ясно, что никто на всём свете никогда не сможет взломать ни эту идиотскую фразу, ни этот дурацкий мотивчик. А значит цель достигнута!
- Америка в очередной раз спасла мир! - торжественно объявил Bill Clitwat, не уточняя, когда были предыдущие разы и в чём именно они заключались.
По его распоряжению коды запуска ядерных ракет НАТО и его союзников были дополнены этой фразой, напетой именно так, как её напел пьяный хакер. К правительствам других ядерных держав были посланы спецкурьеры с предложением последовать примеру США. Все бумаги по прочтении сжигались, так что к тому времени, когда появилась Скайнет, новой кодовой фразы не сохранилось ни на одном физическом носителе. Она пребывала лишь в памяти нескольких человек.
В числе этих людей был, разумеется, и Bill Clitwat. Когда срок его президенства истёк, он всецело отдался любимому хобби - игре на саксофоне. О том, какой он молодец и как ловко обманул будущий искусственный интеллект, бывший президент давно перестал думать. Все его мысли были заняты сочинением проникновенной романтической композиции, которую Bill Clitwat намеревался публично преподнести своей супруге в качестве извинения за то, что однажды не удержался и испачкал своей физиологической субстанцией платье другой женщины.
Неосознанно Bill Clitwat вставил в свою композицию и мотивчик той самой фразы:
Хре-ен нахре-ен похре-ен,
Люли-люлюшки-люля-а-а!
С этой композицией экс-президент выступил по ТВ в одном из вечерних теле-шоу, которое посмотрела вся страна - десятки, а может и сотни миллионов человек. В принципе, это было не страшно. Ни один нормальный разум, ни человеческий, ни машинный не смог бы на основе этой мелодии угадать саму фразу.
К сожалению, не все мозги в стране были нормальными.
В ходе погрома, устроенного терминаторами и Коннорами в клинике "Пескадеро", на свободу вырвалась не только Сара, но и ещё кое-кто из пациентов. Кого-то затем смогли вернуть, а кому-то посчастливилось ускользнуть и затеряться в одном из многолюдных мегаполисов Калифорнии. Там этот счастливец бомжевал и прятался от врачей и полиции до самого судного дня...
Был жаркий калифорнийский день. В одном из домов у консьержа сломался кондиционер и, чтобы вестибюль хоть как-то проветривался, тот раскрыл настежь двери подъезда. В этом доме жили крепко стоявшие на ногах представители среднего класса, которые вполне могли себе позволить пожертвовать доллар-другой нищему бомжу. Имея это в виду, сумасшедший бомж, бывший пациент Зильбермана, частенько побирался, сидя у этого дома. Его уже знали, к нему привыкли и никто его не трогал, наоборот, четвертаки и баксы исправно сыпались в его миску.
У консьержа целыми днями работал телевизор. Через распахнутые двери его звук вылетал на улицу. Бомж не мог видеть, что показывалось на экране, он сидел на картонке, погрузившись в полудрёму и внимал саксофонной мелодии. Неизвестно, какие образы при этом возникали в его нездоровом сознании. Однако, когда вечернее теле-шоу закончилось, мотивчик прочно засел в мозгу бомжа.
Подсчитав дневную выручку, он купил в ближайшей лавке бутыль самого дешёвого вискаря и по мере того, как она опорожнялась, всё громче и громче мычал себе под нос этот мотивчик. Вкупе с алкоголем безумный рассудок бомжа совершил непостижимое действо и вскоре тот, плохо отдавая себе отчёт в том, что делает, заголосил во всю глотку:
- Хре-ен нахре-ен похре-ен,
Люли-люлюшки-люля-а-а!
Бомж выбросил пустую бутылку и побрёл куда глаза глядят. Всю оставшуюся ночь он бесцельно, словно в трансе, бродил по городу, горланя эти слова, пока не свалился и не уснул в какой-то подворотне.
Бродил он главным образом по окраинным и трущобным районам, где можно было не опасаться встретить полицию. В американских городах бывают районы, куда полиция предпочитает без лишней надобности не соваться.
Волею судеб, как раз в подобном районе Джон Коннор снимал комнату в каком-то клоповнике. Совсем недавно его мать, Сара Коннор, умерла от рака. Джону всё ещё было не по себе и он ещё не до конца определился с дальнейшей жизнью. По ночам он частенько ворочался без сна. Как назло, именно в такую ночь бомж давал свой концерт. В ночной тиши звуки всегда разлетаются далеко. Голос бомжа было прекрасно слышно, уснуть Джон не мог и потому был вынужден несколько часов подряд слушать беспрерывное:
"Хре-ен нахре-ен похре-ен,
Люли-люлюшки-люля-а-а!"
Вдобавок и слова и мотивчик оказались вирусными, потому что встав днём с тяжёлой головой, Джон пошёл в душ и там, под струями воды, у него непроизвольно вырвалось:
- Хре-ен нахре-ен похре-ен,
Люли-люлюшки-люля-а-а!
После смерти матери Джон Коннор совсем расклеился. Он почти нигде и никогда не учился и не работал, потому что ничего толком не хотел и ничего толком не умел. Ведь Сара готовила его быть лидером Сопротивления, а не офисным клерком, не корпоративным служащим, не лабораторным исследователем, не пожарным, не художником, не музыкантом, не продавцом планшетов, не парикмахером и не машинистом метро. Оставшись один, Джон продолжал переезжать с места на место, потому что привык делать это с матерью - ибо Скайнет из будущего в любой момент могла послать очередного терминатора-убийцу.
Иногда и Сопротивление присылало кого-нибудь из будущего, но Джон не успевал встречаться с этими людьми, потому что они быстрее погибали в схватках с терминаторами. Эта невидимая борьба вокруг Джона велась не переставая.
Когда Скайнет наконец оказалась создана, обрела разум и вознамерилась покончить с людьми, она не смогла взломать код доступа, как и предвидел Bill Clitwat. Но она смогла установить, что код содержит вербальную фразу, состоящую из такого-то числа фонем.
Пока Скайнет взламывала символьную часть кода, она решила попытаться найти подходящие выражения и для вербальной части. Пользуясь тем, что после 9/11 на каждом шагу понатыканы системы наблюдения и прослушки, и имея безграничный доступ к интернету, Скайнет начала мониторить население и информационное пространство в надежде, что кто-нибудь где-нибудь случайно ляпнет то, что надо. Скайнет вовсе не считала себя лучшим знатоком человеческого языка, чем люди. Людям свойственно использовать слэнг, когда привычные слова и фразы получают другой смысл, а бессмысленные выражения этот смысл наоборот обретают. Людям были свойственны помешательства, когда они начинали нести бессвязный бред... Ни одно из этих состояний Скайнет не смогла бы полноценно имитировать при всём желании. Поэтому наблюдение за людьми было необходимо.