- Это в вашем мире цветочки маленькие, - беспечно отмахнулось чудище, - а есть миры, где они высотой вон с ту вековую ель-великана.
- Тогда ты должно уметь летать, - сказал Сеня.
Чудище в ответ с гордостью расправило свои жалкие крылышки:
- А я уже! В смысле, пока ещё не летаю, но стараюсь изо всех сил.
Эти слова убедили Сеню в том, что чудище решило стать насекомым, ничегошеньки не зная об этих существах.
- То есть ты представляло себе будущую идеальную внешность ВОТ ТАКОЙ?
Его злость и обида внезапно схлынули и он почувствовал жалость, почувствовал, что должен помочь чудищу и предупредить его о последствиях его весьма неудачного выбора. Как ни крути, а Сеня был порядочным и благовоспитанным мальчиком, который, если видел чьи-то ошибки и заблуждения, не мог спокойно пройти мимо. Конечно, его несколько удивило то, что чудище захотело стать именно насекомым, но кто он был такой, чтобы критиковать чей-то выбор?
А чудище продолжало хвалиться:
- Ты только погляди, какие у меня чувствительные усики! Какие зоркие глазищи! Какой гибкий хоботок... Не могу не признать, что в новом облике чувствую себя немного неуклюже, ведь трансформировалось-то я с помощью волшебства. Но, думаю, скоро это пройдёт...
- Не пройдёт! - уверенно заявил Сеня.
- К волшебству, - не слушая его, продолжало чудище, - мне то и дело приходится прибегать ради сохранения устойчивости и равновесия. Из-за этого меня непроизвольно швыряет по другим мирам. Кстати, вызванного тобой демона я повстречало на подступах к этому миру и мне пришлось легонько отпихнуть его в сторону, чтобы первым попасть в открывшийся проход.
- Выходит, я не встретился с суккубом из-за тебя? - воскликнул Сеня.
- Ага, - подтвердило чудище. - Но ты не горюй. Как только я покину этот мир, место в пентаграмме освободится и демон тут же тебе явится.
Услышав это, Сеня расслабился и окончательно успокоился. Долгожданная потеря девственности всё ещё могла состояться, нужно было лишь потерпеть. А чтобы время летело быстрее, можно было пока заняться чудищем и указать ему на очевидные ошибки.
- Твоя неуклюжесть и неустойчивость, - сказал Сеня, - отнюдь не результат волшебной трансформации и не следствие новизны твоей формы. Просто ты сунулось в воду, как говорится, не зная броду. Решив превратиться в насекомое, ты ничегошеньки про них не разузнало. Вот скажи, ты раньше умело летать?
- Нет, - призналось чудище.
Сеня достал из рюкзака альбом для скетчей и карандаши и принялся исписывать чистую страницу аэродинамическими формулами, вычитанными в познавательной книжке о становлении авиации.
- Твои крохотные крылышки никуда не годятся, далеко твоя туша на них не улетит. Тебе нужно их увеличить. Смотри, удельную нагрузку на крыло легко рассчитать вот по этим формулам. Масса тела, площадь поверхности крыла и та скорость, с какой ты собираешься парить в воздухе, всегда взаимосвязаны.
- Ух ты! - поразилось чудище. - Я о таком даже не знало!
- Ещё бы, - хмыкнул Сеня. - Ты ведь, небось, за всю жизнь ни одной книжки не прочло.
Он был рад возможности блеснуть перед гостем из иных миров своими интеллектом и эрудицией и старательно припоминал всё, что когда-либо читал о насекомых.
- Также ты забыло сотворить себе наружный экзоскелет.
- Чего-чего?
- Панцирь. Если бы ты внимательно присмотрелось к жучкам и букашкам, ты бы заметило, что все они покрыты жёстким хитиновым панцирем. По-научному он называется "кутикула" и выполняет две основных функции: функцию защиты от внешних воздействий и функцию внешней опоры. Неужели ты не знало, что бабочки и букашки - беспозвоночные, у них нет внутреннего скелета?
- Не знало, - печально констатировало чудище. - Я о таком даже не задумывалось.
Сеня постучал себя по коленке:
- У таких существ, как я, мышцы и сухожилия опираются на кости - этим обеспечивается та самая устойчивость, которой тебе так не хватает, но у букашек скелета нет, они для этого используют панцирь.
Сеня несколько раз обошёл вокруг чудища, рассматривая его несуразное тело и морщась от отвращения.
- Что за... Не-ет! Да ну... Ф-фу-у! Как можно было такое создать? Никакой гармонии, чувак, вообще никакой! Нафига тебе голое склизлое тело и мохнатые лапы? Ты же понимаешь, что одно с другим никак не стыкуется? И эта чересчур здоровенная башка... Ну... Ты бы её хоть как-нибудь покомпактней сделало. Жвалы тебе зачем, если ты стало нектарианцем?
Чудище послушно кивало, во всём соглашаясь с Сеней.
- Ладно, - решил тот, - с гармонией ты как-нибудь само разберёшься, а вот с хитином я тебе помогу.
- Да-да, - взмолилось чудище, - пожалуйста, помоги мне, не по годам умный и развитый мальчик Сеня, чьи феромоны ещё долго будут ощущаться на здешней траве!
- Та-ак... - Сеня невольно зарделся от похвалы и одновременно от смущения из-за столь частого упоминания его феромонов. Неужели от него и вправду воняет похотливым самцом? - Поглядим... Раз ты способно менять внешность с помощью волшебства, вот что тебе нужно сделать. Для начала тебе нужно покрыть всё своё тело сплошным слоем гиподермы - особыми телесными клетками, которые будут секретировать кутикулу.
Перевернув страницу альбома, Сеня нарисовал поперечный профиль слоистой структуры, наподобие фанеры.
- Нижний слой панциря, потолще, соприкасается с гиподермой и называется "прокутикулой". Она состоит из хитина и отвечает за общие механические свойства экзоскелета; к ней же крепятся внешние мышцы тела.
На следующей странице альбома Сеня изобразил полимерную органическую молекулу.
- Хитин - это полисахарид, структурно близкий к целлюлозе. Его молекула представляет из себя длинную неразветвлённую цепь из циклических производных глюкозы, соединённых ковалентными связями. Цепочки молекул образуют хитиновые тяжи, каждый тяж содержит по несколько десятков полимерных цепочек, идущих в два-три ряда. Группы таких слоёв образуют тонкие пластинки, из которых и складывается панцирь. Тяжи в разных слоях ориентированы под углом друг к другу, как слои фанеры, что способствует дополнительной прочности панциря. Предел прочности хитина на растяжение, кстати, всего в десять раз меньше, чем у стали...
Каждое своё слово Сеня иллюстрировал соответствующим рисунком в альбоме.
- Хитиновые тяжи погружены в толщу белкового матрикса. Сочетание хитина с белком обеспечивает экзоскелету необходимую гибкость. Идеальное соотношение прочности и гибкости позволяет экзоскелету выдерживать весьма нехилые механические нагрузки без трещин и разрывов. У некоторых существ с особо прочным панцирем, например у крабов, между тяжами откладывается кальций и другие минералы. От такой брони может отрекошетить даже пуля небольшого калибра! Если для тебя это актуально, потом как-нибудь поэкспериментируй...
Чудище слушало Сеню, словно заворожённое и лишь изредка восклицало:
- Ого! Ну ничего себе! Вот это да!
- А внешний слой экзоскелета, потоньше, - продолжал Сеня, - называется "эпикутикулой". Глядя на жука, кузнечика, таракана или осу, можно подумать, что он глянцево-гладкий, однако так только кажется. Если взглянуть в микроскоп, то увидишь, что поверхность экзоскелета на самом деле неровная. Наиболее распространённый полигональный рисунок микрорельефа - повторяющиеся многоугольники с приподнятыми краями...
Он изобразил нечто среднее между лунным кратером и Пентагоном, к каждой грани которого примыкало по такому же Пентагону-кратеру и у тех повторялось то же самое.
- В тоненькой эпикутикуле хитина практически нет. Весь экзоскелет пронизан насквозь вертикальными канальцами - протоками кожных желез, ведущих от гиподермы к поверхности панциря. По ним поступают липиды и цветовые пигменты. Липид - это парафиноподобное соединение, почти не взаимодействующее с водой. Оно создаёт на поверхности гидрофобный барьер, благодаря которому ты не утонешь, если вдруг свалишься в воду. А цветовые пигменты - это различные воскоподобные соединения, свободные жирные кислоты, кетоны и циклические стеролы. Они создают внешний окрас и рисунок, с помощью которого можно маскироваться или мимикрировать. Это, кстати, тоже гидрофобные вещества, так что не бойся, что их смоет первым же дождём.
Также светлый воск отражает солнечные лучи, в том числе и вредный ультрафиолет - это не даст тебе перегреться на солнце до смерти. Представь, что твоё голое, незащищённое тело долго находится под солнечными лучами. Без панциря с него быстро испарится вся влага и, хоть ты и неубиваемое, всё же ты будешь страдать и мучиться от обезвоживания. А вот панцирь обеспечит необходимую терморегуляцию и не позволит лишней влаге испариться с тела. Помимо этого липкие и вязкие липиды и пигменты защитят тебя от микробов - те в них просто завязнут...
- Потрясающе! - с восторгом и благоговением прошептало чудище. - Сколько же ты всего знаешь, не по годам умный и развитый мальчик Сеня, неиссякаемый феромонный источник!
- Да ладно, чего там, - потупился Сеня. - Ты, главное, помни, что размер экзоскелета постоянен, а твой - нет. Ты будешь активно питаться и расти и однажды твой панцирь станет тебе тесен. Поэтому ты должно предусмотреть у себя механизм линьки.
- Чего-чего?
- Из тела через гиподерму должны поступать ферменты, "растворяющие" старый панцирь в тех местах, где к нему приросли мышцы - так его легче будет сбрасывать. Одновременно гиподерма должна начать секрецию новой кутикулы. Ты в этот момент глубоко дыши, втягивай в себя побольше воздуха или всоси побольше воды - чтобы раздуться и растянуть новый панцирь, пока он мягкий и эластичный. Тогда тебе будет в нём комфортно, когда он затвердеет. Как правило кутикула сохраняет эластичность около суток...
Чудище кивало и старательно запоминало всё, что ему говорил Сеня.
- Для регулярной линьки, - поучал тот, - имеется ещё одна веская причина. Со временем белок в прокутикуле подвергается склеротизации и это, к сожалению, необратимо, хотя ты со своим волшебством может и не согласишься. Твердея, экзоскелет теряет гибкость и начинает трескаться от механических нагрузок. В трещины набивается грязь и микробы. Если ты мазохист и тебе нравятся боль и страдания, тогда забей. Если нет, то я бы советовал поберечься.
На вопрос о мазохизме чудище активно замотало головой, отчего с хоботка сорвался целый веер слизистых брызг. Сеня ловко пригнулся и его не задело.
- В некоторых местах твоего панциря, например на крыловых сочленениях, кутикула должна оставаться эластичной, иначе ты не сможешь шевелить конечностями. Эластичность в таких критических местах достигается содержанием в кутикуле каучукоподобного белка резилина. Если не лень, разрой как-нибудь термитник и посмотри на матку: её брюшко способно растягиваться до невообразимой величины, вмещая в себя миллионы яиц - именно за счёт резилина...
- Н-да-а... - глубокомысленно протянуло чудище, выслушав Сеню. - Вот оно значит как... Всё же это большая удача, что мы с тобой встретились. Если бы не ты, я бы так и осталось недоделанным.
"Удача, - подумал Сеня, - только не для меня. Если б не ты, я бы уже вовсю кувыркался с суккубом и он (вернее она), а не ты, обращала бы внимание на мои феромоны!"
Однако вслух он полюбопытствовал:
- Твоё зрение раньше было таким же, фасеточным?
- Не-а, - ответило чудище.
- Тогда как же ты намерено ориентироваться с новым и непривычным зрением где-нибудь на лугу, среди бескрайнего цветочного разнообразия?
- Ой! - побледнело чудище. - Не знаю... Я и об этом не подумало. Может ты мне что-нибудь посоветуешь?
- Может и посоветую... - вздохнул Сеня, которому уже не терпелось, чтобы чудище наконец исчезло. - Пожалуй, тебе имеет смысл выработать некую иерархию ориентирования. Как я понимаю, сейчас у тебя обоняние работает лучше всего остального? Значит в первую очередь ориентируйся по запаху. Каждый цветок всегда источает один и тот же нектар, следовательно его запах - это наиболее стабильный фактор узнавания. Вкусные цветы всегда пахнут вкусно, почуял где-то вкусняшку - туда и лети.