– Толпитесь, толпитесь – сказал я им – стоять два часа в пробке для того чтобы пожарить вонючее барбекью и пить дешёвое пиво со сварливыми в жёнами в окружении хнычащих детей? У меня роман с самой красивой женщиной на свете. У меня впереди столько счастья, только счастье. А вы рабы, и умрёте рабами, так и не высунув свои муравьиные морды из кучи навоза, которую вы называете жизнью.
Я был в прекрасном настроении, моя душа пела. Я набрал её номер. Связи не было.
– Барахлит что-то в их деревне – решил я.
Я стал звонить ей каждый день. Телефон не работал. Я пытался найти папку с документами и визитками, которая осталась у меня после поездки, но её нигде не было. Обескураженный, я взял планшетку и вбил в поисковик «посольство Альвитании». Результатов не было. Консульство Альвитании? Представительство Альвитании? Альвитания? Совершенно растерянный, я пытался найти Альвитанию на карте, но я так безалаберно отнёсся к этой командировке, что не знал в какой части света находится страна. Я позвонил своему другу, который преподавал в колледже, он соединил меня с факультетом географии, но никто про Альвитанию даже не слышал. Я ощутил странную прохладу в животе, потом она поднялась вверх, стиснула моё сердце и разлилась волной холодной дрожи по рукам и ногам. Я стал задыхаться и у меня закружилась голова. Я провёл бессонную ночь, в 03:00 выпил пол бутылки портвейна и наконец отключился. Утром я поймал босса в коридоре.
– Трэви, – обратился к нему я – что с этими контрактами в Альвитании, что-нибудь получилось?
– Какой Альвитании?
– Помнишь я был на конференции две недели назад, перспективная страна третьего мира, инвестиции, недвижимость, леса? Ты мне ещё партнёрство обещал.
– Не до этого сейчас. Приоритеты компании изменились. Вчера сгорел склад в провинции. Идиоты-работники устроили вечеринку на выходные, жарили барбекью, напились пива прямо на работе, к тому же кретин-менеджер эту вакханалию разрешил. Ты летишь туда сегодня, посмотри что можно спасти из сырья, составь список чего нужно заказать, надо срочно восстанавливать склад, найми кого-нибудь из местных строителей. Обязательно проведи тендер чтобы нас не надули. Про партнёрство я не забыл.
Босс скрылся в своем кабинете. Партнёрство он мне никогда не дал. Через некоторое время я осторожно открыл свою компанию и увёл у него половину клиентов. Прошло 20 лет. У меня ряд процветающих бизнесов, несколько домов. Я состоятельный и уважаемый человек. Люди мне завидуют и отвратительно лебезят передо мной. Все называют меня боссом. Я дважды неудачно женился, мои дети от разных женщин учатся в хороших частных школах. У меня очень дорогая машина. Я встречаюсь с длинноногой голубоглазой красавицей. Недавно я сделал пластическую операцию, чтобы моложе выглядеть. Я хожу в спортзал и сижу на диете. Я очень несчастлив. Я прожил свою жизнь на автопилоте, как в полусне. Я пуст внутри как мумия. Моя душа, моё сердце были вырваны, выхолощены из меня много лет назад. Я зомби. Я собрал свою судьбу из деталей по чертежу. Я пью. Когда я прихожу домой с работы, я бросаю портфель у двери и сразу иду к бару, не разуваясь, по дорогому ковру, наливаю себе стакан виски, и пью его залпом. Потом срываю себя одежду, бросаю её на пол, как мой сын третьеклассник, ложусь в одних трусах на кушетку ручной работы, которую я заказал за океаном, закидываю ноги на спинку, и долго цежу второй стакан. Иногда я беру в руки глобус, верчу его в руках, и ищу на нём Альвитанию
Даниэлла.
«… Понял я, что в милиции делала, моя с первого взгляда, любовь…»
В. Высоцкий, «Птица белая».
В Бищарании нашли нефть. Фрэнку нужно было срочно лететь туда. Набирать и тренировать людей, строить инфраструктуру, землю фирма уже купила.
Такого жуткого аэропорта он ещё не видел. Ветхое покосившееся здание, крытое соломой. Рядом ржавели несколько полуразвалившихся военных самолётов. Новехонький американский авиалайнер, гудя, катился по взлётной полосе, выглядя как инопланетный звездолет, почему-то приземлившийся на далёкую, Богом забытую планету.
Работы было много. Утром спортзал, скудный отельный завтрак, деловые встречи, огромное количество телефонных звонков, имэйлы, постоянные отчёты начальству. Вечером Skype с семьёй.
Суббота выдалось солнечной, отель был прямо на берегу моря, и Фрэнк с удовольствием растянулся на шезлонге.
– Боже, как холодно и неуютно сейчас в Бостоне – подумал он.
После пляжа Фрэнк наконец-то выспался, был вечер и ему было совершенно нечего делать. Он немного устал от работы, неделя была занятой.
– Может махнуть, пошариться, посмотреть, что у них здесь за ночная жизнь? – вдруг подумал он – всё-таки суббота вечер.
Он вспомнил, как по-молодости, они с дружками гоняли на старом спортивном Додже по ночному Бостону. Ребята были крепкими, как на подбор, никто не смел с ними задираться. Подработки, карманные деньги, ночные клубы, девчонки.
Фрэнк принял душ, оделся и спустился в лобби.
Он хорошо говорил на местном диалекте и обратился швейцару на слэнге:
– Какой тут у вас самый центровой клубешник?
Швейцар оторопел. Он не ожидал такой речи от солидного белого джентельмена.
Пока ехало такси, Фрэнк выпил коньяк и двойной эспрессо, чтобы окончательно проснуться. Клуб назывался Dolce Vita.
– Dolce Vita Бищарании – вздохнул Фрэнк.
Клуб был безобразным. Маленький, грязный, обшарпанный, за засаленными деревянными столиками сидели группы людей. Возле бара стояла дюжина неопрятных, аляповато одетых, потасканных баб. Все столики были заняты, и Фрэнку пришлось встать у бара. Он заказал коктейль и с неприкрытым ужасом разглядывал заведение.
– Выпью два дринька, чтобы меня разобрало, и домой, спать – думал он.
И тут он увидел её. В бар вошла худая высокая брюнетка, длинные гладкие чёрные волосы, словно волны тёмного шелка ниспадали на её голые плечи. Челюсть и нос немного выдавалась вперёд, как это часто бывает у латино-американских женщин, делая лицо ещё более чувственным. На ней были потёртые голубые джинсы и белая майка с лямками. На руке очень красивая татуировка, которая ей шла. Розовый куст поднимался вверх, цветы, листья и веточки ползли по плечу и струились по груди.
– Привет, Томми – сказала она бармену – мне одно пиво с собой.
Фрэнк понял, что она сейчас уйдёт. Он быстро подошел к ней и взял её за локоть.
– Добрый вечер, красавица.
Девушка оторопела, как бы нехотя оглянулась, и сжав губы ответила:
– Добрый вечер.
Бармен подал ей бутылку пива, замотанную в салфетку. Фрэнк поднял свой коктейль:
– За знакомство. Меня зовут Фрэнк.
– Даниэлла – ответила она.
Они чокнулись.
– Счёт на мне – сказал Фрэнк бармену.
Все столики были заняты, они стояли у бара и разговаривали. Один дриньк шёл за другим. Фрэнк рассказывал ей о Бостоне, об Америке, о своей учёбе, работе, показал ей фотографии снега. Честно сказал, что женат. Мимо бара шла безвкусно одетая некрасивая чёрная девушка. Она была на высоких каблуках, на которых не умела ходить, её тело наклонилось вперёд, и она неуклюже телепала, как подраненная птица. Даниэлла шагнула к ней, раскрыв объятия.
– Чукки!
Они обнялись и расцеловались.
– Это мой друг, Фрэнк – Даниэлла представила его.
К ужасу Фрэнка, Чукки заключила его в объятия и поцеловала в щёку.
– Купи ей пива – сказала Даниэлла.
– Окей, пиво для Чукки, пожалуйста – Фрэнк удивлённо сказал бармену.
Чукки взяла пиво, не сказав спасибо, направилась в дальний угол клуба, где за столиком сидели два пожилых итальянца, и села одному из них на колени.
– Ну у тебя и подруга – сказал Фрэнк.
– Что здесь такого? – ответила Даниэлла – здесь это нормально.
– А что, ты тоже? – спросил Фрэнк.
– Да, я иногда сплю с иностранцами за деньги – Даниэлла ответила, глядя ему прямо в глаза.
– Ну и сколько у тебя их было, сотня, две?
– Нет, почему сто?
Она стала совершенно наивно считать на пальцах, и загнув большой палец, подняла руку вверх.
– Четыре – сказала она.
Фрэнк был обескуражен, девушка ему очень нравилась, но платить за секс было не в его правилах.
– Только из-за необходимости, я не проститутка – продолжала Даниэлла.
– А со мной ты пойдёшь сегодня? – в открытую спросил Фрэнк.
– Да – ответила она – ты мне нравишься. А подарок будет?
– Сколько?
– А сколько не жалко, я же не проститутка.
Разговор дальше не клеился.
– Я хочу есть – вдруг сказала она.
Еды в клубе никакой не было, они вышли на улицу, прошли несколько кварталов по ночному городу, и сели в убогой забегаловке. Фрэнк не ел так поздно, он лениво щипал салат, а Даниэлла с жадностью набросилась на чизбургер. Фрэнк думал только обо одном, чтобы она быстрее доела свой бутерброд, отвезти её в гостиницу и лечь с ней в постель.
Они шли к такси. Из темноты появился высокий худощавый чёрный парень и достал нож.
– Деньги, часы, телефон – сказал он, как по накатанной. Чувствовалось, что эту фразу он говорит не в первый раз.
Фрэнк вырос в криминальном районе Бостона, всегда стоял за себя и повестись на примитивный разбой он не мог. Тем более на глазах у дамы, даже если она семи-про. Он был сыном полицейского, отец с детства учил его приемам самообороны. Фрэнк прыгнул навстречу бандиту, быстрым отработанным ударом левой руки отбил нож в сторону, обвил его руку своей, и скрутил, а правой нанёс хороший удар по печени. Грабитель присел. Сзади появился его напарник, он прыгнул Фрэнку на шею и стал душить его. Фрэнк обмяк. Первый грабитель вырвался, высвободив нож, делая это, он сильно порезал Фрэнку руку, а потом пырнул его в живот. Поняв, что времени на грабёж у них уже не осталось, бандиты исчезли в ночи. Даниэлла закричала. Из ночного клуба выбежали вышибалы. Скорая приехала быстро. Фрэнка стабилизировали, раны не были опасными для жизни.
– Ты едешь в госпиталь? – спросили Даниэллу санитары.
– Нет – ответила она и скрылась в темноте.
– Зарезали иностранца, меня же по мусарням затаскают. Как я им докажу, что это была не подстава? А от клейма валютной путаны, мне уже потом никогда не отмыться – думала девушка.
Обшарпанный потолок, простая железная кровать, в палате не было телевизора. Спец-рейс домой, много-недельная реабилитация, долгие баталии со страховой компанией за оплату лечения, бесконечные объяснения с женой и боссом, почему важная командировка обернулась ночной поножовщиной.
Даниэлла взяла такси. Такси было нелегальными и стоило недорого. У неё были припрятаны деньги на еду, но так как ужином её накормили, можно было добраться домой на машине. Она жила в пригороде, дорога была дальней, Даниэлла достала телефон и стала играть. Она сладко зевнула, стресс отпустил её.
– Интересный вечер – подумала она – денег заработать не получилось, зато очень вкусно поела.
Президент.
« В тот день св. Маэль сел на берегу океана на камень и почувствовал, что камень горяч. Он решил, что это от солнца, и возблагодарил создателя, не подозревая, что здесь только что сидел диавол».
Анатоль Франс, Остров пингвинов.
«Вчера здесь стоял дьявол, на этом самом месте. Эта трибуна, за которой я нахожусь, до сих пор пахнет серой! Вчера с этой трибуны господин президент Соединённых Штатов, которого я называю “дьяволом”, говорил так, словно он является хозяином мира».
Из выступления Уго Чавеса на 61-й Генеральной Ассамблее ООН в сентябре 2006.
Старик Джей подошел к стеллажу и ещё раз посмотрел на фотографию сына. Шон больше не старел. Он всегда был молодым на этом фото, сделаным в год, когда его убили. Рослый счастливый красавец в форме элитного спецназа Морские Котики всегда счастливо улыбался с фотографии. На глазах Джея опять навернулись слёзы, а он-то думал, что уже все выплакал. Джей был корейцем, а его жена – мексиканкой, ребёнок получился очень интересной внешности, блестяще учился, занимался спортом. Не слушая протесты родителей, Шон хотел только идти по стопам отца, Джей было офицером спецназа. Несмотря на феноменальные успехи в школе, он отказался поступать в ВУЗ, и ушел в армию. Шон во всём подражал отцу. Джей был для него живой моделью мужчины. Отец тоже боготворил своего сына, хотя совершенно не одобрял его выбора профессии. Джей был иммигрантам во втором поколении, в школе толком не учился, потому что с малых лет помогал отцу в прачечной, которая приносила скудный доход. Он занимался спортом, в 14 имел чёрный пояс по тайквондо, спец-подразделения было для него единственным путём пробиться в жизни.
Джей вытер слёзы, потом неудержался, снял портрет сына с полки и поцеловал его в лоб.
– Сегодня этот день – прошептал он и вышел из комнаты.
В дверях он столкнулся с Хуанитой.
– Ты куда? – спросила она.
– На встречу с ветеранами – ответил Джей.
– Что вы там опять задумали? – спросила жена.
– Президент сегодня в городе, мы будем его встречать – ответил Джей.
– А вот почему ты форму попросить погладить – Хуанита скрылась на кухне.
Джей спустился в подвал. Америка давно перестала быть страной, которую он знал с детства. Демократия и свобода были пустыми словами. Либеральная и консервативная партии фактически слились в единый конгломерат управляющий силы и организовано передавали друг другу власть на подстроенных выборах, практически создав однопартийную систему. Если на биллютене выборщика есть два кандидата: Гитлер и Сталин, за кого отдать свой голос? Как выбирать между Саргоном III и Навуходоносором? Большие корпорации владели страной, создав единый грандиозный концерн и держали политиков на зарплате. Им принадлежала всё: земли, заводы, недвижимость, пресса. Малый и средний бизнес были уничтожены. В течение каждого нового кризиса, правящий страной мегаконцерн скупал оставшиеся независимые предприятия и жильё у населения. Америка всё больше и больше напоминала Советский Союз. Негласный альянс всесильного государственного аппарата и больших предприятий превратил некогда свободное население в бесправных наемных рабочих. Если человек получает зарплату, и потом отдает её большую часть за аренду квартиры, которая принадлежит тому же концерну, где он работает, а то что осталось тратит на покупку продуктов в супермаркете, который принадлежит этому же концерну, чем он отличается от раба? Новости, фильмы и теле-передачи, которые он смотрит тоже созданы этим же мега-концерном, учителя в школах, где учaться дети, получают свою зарплату из тех же рук, и те усердно штампуют поколения послушных рабов. Элита страны жила в закрытых поселениях и практически не общалась с обычными жителями. Высшее образование была доступно только их детям или одарённым выскочкам. Таким, как был Шон. А ведь его подразделение можно было спасти. Через свои связи Джей узнал, как Шон погиб. Это событие никогда не было предано огласке. Их отряд был на спец операции в далёкой стране и попал в засаду. Их окружили. Флот был совсем рядом, врагов можно было разбомбить, стереть с лица земли и вертолётами вытащить ребят из пекла. Но президент, посоветовавшись с генералитетом, решил что для начала полномасштабных военных действий в этой точке мира ещё не наступило время. Парни отстреливались до последнего патрона, потом пошли врукопашную. Никого не осталось в живых.
– Вот тебе «не оставим ни одного человека позади» – подумал Джей.
Прикрываясь войной, президент шел на третий срок, как Рузвельт во вторую мировую. Этого они не позволят. Америка не будет диктатурой. Обнищавший, безвольный, кастрированный народ послушным стадом следовал кнуту пастухов-убийц. Оружие было давно изъято у населения.