Гарь
Красные псы Калахута: том первый
Вета Янева
© Вета Янева, 2020
ISBN 978-5-0051-8463-4 (т. 1)
ISBN 978-5-0051-8464-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Красные псы Калахута
Книга первая
Гарь
Пролог, когда все были детьми
Калахут
Маяк мигнул последний раз и погас.
Как показалось последней прибрежной чайке – навсегда.
Вражка
Солнце плело ажурные узоры из теней, а Вражка выводила их силуэты пальцем на грубом дереве, аккуратно огибая светлые участки. Вокруг царил праздник: родители устроили целый пир в честь её первой декады, украсили двор фонариками, напекли пирожных, пригласили гостей – однокашников, дворовых друзей, соседей, многочисленных тётушек и дядюшек, старую ведьма по имени Скилава, Лизу, Нешу, Одуванчика… Все пришедшие вели себя как полагается: радовались, смеялись и хватали со стола угощение.
Вражка сидела в самом красивом платье – голубом с рюшами, ажурным лифом и пышными рукавами. Волосы она собрала очень аккуратно: сложила мягкие пряди в замысловатый пучок и закрепила незабудками, а щёки натёрла маминой помадой, отчего природный румянец расцвел розой.
Мама подошла и погладила её по волосам:
– Ты довольна, милая?
Вражка окинула взглядом счастливых гостей, их улыбки и смех, их Свет и самые искренние пожелания.
Должно быть, она самая счастливая девочка в мире.
– Да, мамочка. Всё хорошо!
– Ну и славно. Думаю, уже можно распаковывать подарки!
Именинница захлопала в ладоши, спрыгнула со стула и присела на колени перед ясенем, где и были сложены все коробочки и свёртки, яркие и пёстрые, словно цветы.
Вокруг тут же столпились любопытные дети.
Вражка начала распаковывать дары: красивую картину с единорогами, очаровательный чайник, несколько книжек, альбом для рисования, карандаши, ступку, энциклопедию трав, куклу (Вражка только горестно вздохнула – когда уже поймут, что она взрослая?), игрушечную собачку (против которой девочка ничего не имела, это же не кукла), колечко из цветов в смоле, зеркальце из красного дерева, духи с запахом роз и красивый резной браслет с голубыми камешками.
По традиции подарки дарились анонимно, поэтому, открывая очередной пакет Вражка горячо благодарила неизвестного “в воздух” и восхищалась красотой дара, а потом уже, по улыбкам, угадывала, кто это. Вот только на зеркальце никто не отреагировал гордостью дарителя, но Вражка рассудила, что он, должно быть, уже пошёл домой, и не слишком расстроилась. Кто бы что ни говорил, но главное – чтоб подарок остался, а гость ушёл. Не наоборот.
Праздник закончился около полуночи, когда все вдоволь наелись, напелись (а некоторые, особо взрослые гости и напились) и натанцевались. Все три спутника Калахута уже сияли в небе среди бесчисленной россыпи звёзд.
Мама зажгла уличные фонари, гости начали расходиться, сонно прощаясь с хозяевами торжества и желая Вражке всего наилучшего в предстоящей декаде. Вражка вежливо благодарила, надеясь, что они поторопятся и она побыстрее пойдёт спать.
Наконец, двор опустел. В честь праздника девочке разрешили не убираться, поэтому она утащила со стола черничный пирог и малиновый компот, а после сразу же отправилась в комнату, широко зевая на ходу.
В её спальне уже горела свеча, и свежая травяная подушка пахла летом. Вражка скинула платье, бросив его на стул, распустила волосы, натянула сорочку. Сорочка была старой, дырявой, в мелкий цветочек и с ажурной каёмочкой, но именинница так её любила, что не рассталась бы ни за какие коврижки. На стенах комнаты красовались растительные узоры: мама разрисовала скучные доски, и сама Вражка приложила руку к василькам в углу. Светлые шторы слегка колыхались от сквозняка (надо не забыть закрыть окно), уютная кроватка с толстым пуховым одеялом так и манила, но Вражка хотела ещё раз осмотреть подарки. Отец уже сложил их аккуратной грудой у стола, так что оставалось только вытащить на свет. Один за другим Вражка выудила дары и положила рядом с лампой.
Все книги были очень интересными: одна про собак, ещё одна про какое-то приключение под названием “Дни дружинника-сироты”, рассказы “Дом в грибном королевстве”, “Небесные гимны” (эту Вражка уже читала) и скучный альманах “История Калахута: от взмаха крыльев Мотылька до наших дней” (и кому пришло в голову такое дарить ребёнку?). Отложив книги, Вражка протестировала карандаши, нарисовав себя верхом на драконе, подвинула в сторону чайник – без воды его не опробуешь – аккуратно посадила куклу и собачку на кровать и достала зеркальце. Поднесла его к свече, попыталась разглядеть узор. Красивый, но непонятный. Кажется, какие-то цветы. Повернула отражением к себе, полюбовалась на синие глаза, гладкие русые волосы, хорошенький носик и очаровательную улыбку. Вражка себе нравилась. Повезло ей родиться красивой!
Внезапно что-то белое промелькнуло за её плечом. Девочка обернулась, но увидела лишь привычную стену. Нахмурившись, снова посмотрела в зеркальце. Так и есть: какое-то белое пятно на том месте, где обычно тёмное дерево. Ещё раз обернулась. Снова ничего.
Она поскребла пальцем холодную поверхность зеркальца, пытаясь оттереть пятно, но безуспешно. Тогда, с замирающим от страха и любопытства сердцем, она чуть повернула стекло, поймав больший кусок пространства за спиной.
Сработало: отражение выхватило чьё-то лицо. От испуга Вражка чуть не выронила подарок, но, прикусив губу, взяла себя в руки и вгляделась в изображение.
На кровати сидел молодой мужчина возраста примерно двух декад, не старше: светлые, почти белые волосы до плеч, глаза полуприкрыты и, казалось, были чуть воспалены, словно он не спал уже целую вечность. Из одежды на нём была лишь просторная рубаха и штаны, а обувь отсутствовала вовсе. Мужчина внимательно наблюдал за ней, по-собачьи наклонив голову.
Вражке стало неуютно. Она снова обернулась. Безрезультатно. Прикусила губу, нахмурилась, не отрывая взгляда от пришельца, затем, обернувшись, приветливо помахала рукой туда, где, в теории, должен был сидеть гость.
Быстро обернулась к зеркальцу – там мужчина поднял руку и помахал в ответ, улыбнувшись.
Вражка вскочила. Так значит он здесь! Сидит позади! На её кровати! Он снова помахала, не оборачиваясь, и он продублировал её движение. Словно сам был отражением, а не был в отражении.
Всё внутри девочки задрожало, ладони вспотели. Преодолев комок в горле, она спросила, тихо, но ясно:
– Вы меня слышите?..
Она лишь понадеялась, что её не услышат родители, а вот мужчина кивнул.
Вражка тихонько пискнула от восторга. Вот так поворот! Настоящая сказка: у неё в зеркальце (точнее, за ним, но она ещё не разобралась) настоящий заколдованный человек.
– О! – сказала она. – О, как здорово. Здорово что вы меня слышите.
Он ничего не сказал. Вражке страшно захотелось разглядеть его поближе, и, взяв фонарь, она попятилась к кровати. Жёлтое сияние свечи никак не сказалось на госте, словно в его зеркальном мире был другой источник света, холодный, зимний, из-за чего весь человек казался скованным льдом даже в такую жаркую летнюю ночь. Но лицо Вражка смогла разглядеть: прямой нос, высокие скулы, немного раскосые серые глаза. Красивый, но словно ненастоящий. И грустный.
Незнакомец выглядел как принц с какой-нибудь иллюстрации из книги “Король снежной страны”.
– Маяк горит! – сказала Вражка.
Он снова улыбнулся. В улыбке этой не было тепла, одна усталость, но оно и не удивительно – быть запертым в зеркале! Девочка то и дело оборачивалась, надеясь, что каким-то волшебным образом он появится тут, но этого не происходило, и она снова впивалась взглядом в отражение.
– Как тебя зовут? – спросила она, резко переходя на неформальное общение.
Пришелец немного нахмурился. Пожал плечами.
– Ты не знаешь? – спросила Вражка.
Он помахал рукой.
– Может, ты можешь написать?
Пожал плечами.
– Подожди, пожалуйста. Я запуталась. Ты знаешь, как тебя зовут?
Кивок.
– Но написать не можешь?
Нет.
– М… Ладно, давай пойдём по алфавиту, как в школе? Первая буква твоего имени – А?
Нет.
– Б?
Нет.
– В?
Нет.
– Г?
Да.
Вражка расцвела.
– Г! – воскликнула она! – Это Г! Отлично, просто отлично. О, как я надеюсь, что у тебя короткое имя…. Давай дальше, вторая буква твоего имени – А?..
Через полчаса имя незнакомца было бережно написано в тетради.
– “Гран”, – резюмировала Вражка. – Тебя зовут Гран?
Кивок.
– Ооо…красивое имя! А меня зовут Вражка. Красиво, правда?
Гран подождал несколько секунд, а затем кивнул. Рука Вражки уже устала держать зеркало, пришлось поставить локоть на колено.
– Гран, а ты заперт в зеркале, да?
Он отрицательно покачал головой.
Хрупкая, но уже надёжно построенная теория Вражки рухнула.
– А… А где тогда?
– Милая, ты чего не спишь? С кем ты говоришь?
Дверь распахнулась, и мама заглянула в комнату. Она никогда не стучалась, отчего в доме случались ссоры, но сейчас Вражке было не до этого: она не успела спрятать подарок.
– Ну и ну! – мама сложила руки на груди. – Со своим отражением разговариваешь! Я понимаю, что ты у меня красавица, не не возгордись, а не то накаркаешь! И давай-ка спать, уже поздно! А ну-ка, – она выхватила зеркало и положила его на стол, – давай ложись.
– Но мам….
– Никаких “но”! Я понимаю, что у тебя праздник, но не наглей. Тебе утром в школу вставать, не забывай об этом.
Вражка подумала было показать маме отражение. Увидит ли она там человека? Как отреагирует? Но быстро откинула эту мысль: если мама ничего не заметит – объясняться придётся долго.
Мама потушила лампу и накрыла дочь одеялом. Поцеловала на ночь, закрыла за собой дверь, и как только её шаги стихли, девочка выскользнула из кровати, схватила зеркало и шмыгнула обратно. Спутники светили ярко, и в их голубоватом свете она разглядела своёго ночного гостя. Он всё так же сидел на кровати, глядя на неё.
– О, ты не ушёл! – прошептала она. – Прости, это моя мама, она добрая, но это… дисциплинированная, во! Поэтому я не буду зажигать лампу, чтоб она нас не засекла. Скажи, а она увидит тебя, если посмотрит в зеркало?
Гран пожал плечами. Потом наклонился, положил локти на колени, а ладонями подпёр голову. Улыбнулся.
Поза была такой непринуждённой, и девочке тут же показалось, словно гость – это лучший друг, который пришёл её навестить среди ночи, принёс молоко, печенье, сейчас расскажет интересную историю и споёт колыбельную. И словно знают они друг друга целую вечность, и прошли вместе через огонь, воду и медные трубы.
Её совершенно не смутило, что по факту это незнакомец, непонятно как и почему оказавшийся в зеркальном мире её спальни.
Чувство волшебства переполняло.
– Гран! Гран! А ты человек?
Нет.
– О… ты… ты баш?
Кивок.
– Ооооо! Здорово как! Мне говорили, что вы жуткие, но я не думаю, что это правда. Говорят, Грема на четверть баш, а она такая красивая, но ты её, наверное, не знаешь… Так, хорошо, а ты ведь не в зеркале, да? Ты сказал… Показал. А где тогда?
Он махнул рукой куда-то вдаль. Понять точное направление, очевидно, невозможно. Вражка зевнула. Усталость навалилась на неё: веки налились свинцовой тяжестью, голова стала тяжёлой.
– Слушай, а если я посплю, ты не исчезнешь, а? Ты же спишь? Баши спят?
Гран демонстративно зевнул и завалился на бок, положив ладони под щёку. Вражка хихикнула и тоже легла. В отражении он лежал совсем рядом, и она украдкой провела рукой там, где должно было быть его плечо, но ощутила лишь пустоту.
– Спокойной ночи, Гран, – прошептала она, покраснев.
Он кивнул, но глаз не закрыл. А она, посмотрев в серебряную поверхность стекла в последний раз, убрала зеркальце под подушку.
***
Прошло около шестидесяти дней с дня рождения. С зеркальцем Вражка теперь не расставалась ни на секунду: оно было с ней и в школе, и на прогулке, и в комнате. Когда рядом не было никого, украдкой доставала зеркало и говорила со своим другом. Она взяла в библиотеке книгу по языку жестов и вдвоём они учили нужные знаки, разбирая их по словам: читать её новый друг не умел и букв не понимал. Диалог выходил весьма сносным, хотя и медленным, и с периодическими конфузами. Один раз Гран рассказывал, как залезал на ель, а Вражка поняла это как “залезал на ежа” и долго не могла уловить контекст, хотя и смеялась.
Её очень беспокоило, что Гран не стал выглядеть лучше: всё та же почти белая кожа, круги под глазами и бесконечная усталость на лице. Девочка старалась развеселить его как могла: показывала свои любимые места, дом и друзей, отражала для него солнечный лес, каждый цветок, каждую зверюшку и птичку, что смогла отыскать. Иногда она ложилась на изумрудную траву, поворачивала зеркальце в небо и давала своему другу полюбоваться облаками. По вечерам заваривала чай, ставила зеркало напротив и вела долгие разговоры, где одно предложение занимало полчаса.
В один вечер Вражка сидела на кровати рядом с открытым окном. Солнце уже уходило спать, сверчки напевали свою колыбельную, пахло сеном и чаем. Зеркальце стояло не тумбе рядом с чашкой и слегка туманилось от пара. Гран наблюдал за клубами с той стороны.
“В этом чае мята, – показала Вражка, сверяясь с книгой. – Ты любишь мяту?”