Я нащупал нечто, связанное со смертью Гвиру. Волнение захватило меня: мне хотелось узнать ответ и, при этом, я страшился его.
Это было воспоминание о похоронах учителя... и я ничего не почувствовал... ни боли утраты, ни сожаления, ни гнева, ничего... Белому было просто плевать, плевать на смерть наставника. Как это вообще возможно? Неужели он действительно настолько... чужой?
Нечто скользкое набросилось на меня и принялось душить: один из симбионтов сумел подкрасться ко мне незамеченным, несмотря на то, что я не отключал восприятие тела и на половину.
Я максимально напряг мышцы шеи и передал твари ощущение нестерпимого жара, исходящего от моего тела...
Несмотря на то, что симбионт разжал хватку и бросился прочь, я не успел - ужасный холод распространялся по телу. Заваливаясь на землю, я заметил, что поверженный Itli грузно упал на пенящуюся воду.
Я попытался блокировать яд, но в этот самый момент понял, что кто-то мешает мне: вглубь меня смотрел Белый. Когда я отвлекся на симбионта, воин, конечно же, ощутил "удар в спину" и атаковал в ответ.
- Ты помог Белому, хотя Белый говорил, что все сделает сам, - он на мгновение задумался, - долг уплачен.
Хватка Белого спала - я последним усилием воли распространил энергию по сосудам, выжигая яд.
Воин провел ладонью по лезвию топора, растер выступившую кровь по лицу и направился к зверю.
Меня скрутило и стало рвать. Отдышавшись, я посмотрел на Белого, тот молча добивал умирающее животное.
<p>
***</p>
Рождение Второго дитя позволило человеку напрямую работать с Первым: управлять Логосом, энергией мира. Отныне все, что именовали магией, перешло из разряда случайных, обрывочных явлений в статус системного, экспериментально воспроизводимого, контролируемого функционала человеческого сознания.
Возможно, людям казалось, что с обретением души должна была наступить Золотая эпоха человечества. Но вместо этого...
Выяснилось, что Душа родилась не только у человека. Душа - это единое информационно-энергетическое поле, окутывающее нашу планету. И каждый рожденный на Земле несет в себе зерно этой единой субстанции. Весь планетарный разум, по сути, обрел то, что разделило Осознанное и Бессознательное. И если человечество приняло это как дар, то Природа восприняла это как проклятие...
Она ощетинилась против своих новых детей: извержения вулканов, землетрясения, наводнения, эпидемии, агрессивно мутирующие флора и фауна. Континенты были поглощены водой. Может из-за некой программы сохранения видов, может из-за слепой случайности, а может из-за усилий человека, некоторые осколки суши сохранились: сеть островов, которую мы называем Архипелаг. Цивилизация была отброшена на тысячелетия назад в своем техническом прогрессе. Лишь обрывки знаний, лишь осколки технологий...
Наша с вами миссия, ни много ни мало: вернуть человеку неотъемлемое право на жизнь и свободу. Когда придет время, когда человечество будет готово, мы используем Оружие и вернем homo animus законную власть над этой планетой.
<p>
***</p>
Хеммет расставлял фигуры на доске, исподлобья поглядывая мне в глаза.
Невысокий и полноватый, обладающий тихим, неразборчивым голосом, он явно не походил на опасного противника. И все же за внимательным взглядом зеленых глаз четко читалось обратное. Хем с удовольствием и пониманием пользовался своей обманчивой внешностью. Из всей четверки читать его было сложнее всего.
Хем родился в уважаемой семье на Эрнее, острове-столице. С детства его обучали достойные мастера, ему были доступны все блага, все возможности и, конечно же, почетный доступ к Башне Гаара, крупнейшему на Архипелаге музею-библиотеке. Однажды, в ответ на язвительную тираду Кайдена о превратностях слепого случая, он сказал: "Судьба неспроста балует будущих победителей. Она дает утолить жажду ложных путей вначале, чтобы потом они сосредоточились на истинной цели. Я успел познать и полное веселья детство, и богатую знаниями юность, и насыщенную женщинами молодость. Я утолил жажду и теперь не сверну с пути. А ты?"
- Итак, Сорг, что ты хотел обсудить?
Я подвинул пешку вперед, одновременно с этим обрушиваясь психическим ударом на сознание Хема.
Конечно же, он был к этому готов. Блокируя удар и делая симметричный ход пешкой в ответ, он контратаковал - мои щиты выдержали.
Мы называли это Триада: агрессивная схватка сознаний на фоне любезного, неторопливого разговора за быстрой (на обдумывание хода пять секунд) партией в шахматы. Это была оголенная проверка своих возможностей, ведь ты должен контролировать соперника на трех уровнях: уровне разговора, уровне игры и уровне столкновения сознаний. Разрешались и даже поощрялись жульничество и обман. Заметишь - молодец, не заметишь - слабак.
- Кто, по-твоему, убил его? - забрав пешку Хема, я бросился наносить шквал ментальных ударов в надежде сломить его волю одним мощным наскоком.
Хеммет изящно ушел от шквала и нанес единственный, но дьявольски сложный удар в ответ.
- Ты, - без улыбки ответил Хем, выводя в центр доски ферзя и забирая мою пешку.
Атака прошла сквозь щиты, в глазах на мгновенье потемнело. Я несколько потерялся, но сумел погасить мощь удара. Атака застряла в ложной сути.
- Без вариантов? - я походил конем, прессингуя ферзя и расщепляя недобитый виток его воли.
Хем несколько секунд молчал, внимательно глядя мне в глаза. Он не атаковал. Не атаковал и я.
- Варианты есть всегда, - он увел ферзя в сторону.
- Тогда почему я? - я бросился в бой, параллельно атакуя ферзя.
Он тяжело блокировал мой удар.
- Я всегда склоняюсь к той мысли, что чего-то не понимаю. Что меня пытаются обыграть на более высоком уровне. Вот и сейчас: ты рыщешь, выискиваешь, обвиняешь. Ты идеальный кандидат на звание того, кто пытается играть на уровень выше.
Мы обменялись дюжиной ходов.
- А если это, скажем, Кай? Что он собирается делать с Оружием?
Хеммет фыркнул и ответил, пронизывая слова ленивым пренебрежением.
- Ему нужна власть. Деньги, армия, уважение. Чтобы все с ним считались и признали, наконец, какой он молодчинка.
- Ну а что насчет Лаэ? Или Белого?
- Девчонка... не знаю. Она - загадка, прекрасная загадка, не правда ли? - он ухмыльнулся. - Ну, а Северянин, ему нужна слава, а еще сила, просто чтобы была.
- А что нужно тебе? Что если бы ты получил Оружие?
- Мне? А как ты думаешь? Что в этой жизни вообще имеет значение? Единственное, что в жизни имеет значение это... - он указал на меня рукой, предлагая закончить.
- Жизнь, - ответил я.
- Долгая-долгая, желательно бесконечная, да? - ухмыльнулся Хем. - Так вот что тебе нужно.
- Не юли! Мне нужно то, чему нас учил Гвиру: чтобы человечество победило в войне.
Хеммет продолжал изучать меня взглядом, он морщил лоб и сосредоточенно думал.
- Наверное, так и есть, хотя... - пробормотал он себе под нос.
Хем надолго замолчал. В тишине мы продолжали играть. Ментально он ушел в глубокую защиту и не отвечал на мои атаки. Вскоре я их прекратил.
Прошло какое-то время, партия завершилась ничьей.
Хем встал из-за стола и подошел к окну.
- Гвиру должен был оставить что-то... - наконец сказал он. - Что-то, что помешает убийце завладеть ей.
- Ей?
- Anima mundi, Душа мира. Я никогда не любил называть ее Оружием. Сводить ее роль к оружию - значит существенно ограничивать ее возможности.
Я задумался. Ведь правда, учитель просто обязан был рассмотреть тот вариант, где он проиграет, где я не справлюсь. Вариант, где убийца завладеет Ключами и откроет дверь к Аниме. Гвиру должен был оставить какую-то ловушку у этих дверей... Ловушку, что сработает только на том, кто завладел Ключами насильно. Это же очевидно! Почему я не подумал об этом раньше?!
- Алтари!
- Да, - задумчиво произнес Хем. - Если эту партию и можно закончить победой белых, то только там.
<p>
***</p>
Для начала мы с Хемом собрали остальных. Вместе мы пришли к согласию в том, что Алтари - это наиболее вероятное место, где Гвиру мог оставить ловушку для своего убийцы. И чтобы определить его, нам нужно впятером отправиться к этому месту. Каждый из нас понимал, что убийца должен или рискнуть жизнью или попытаться сбежать.
Мы немедленно, следя друг за другом, отправились к Алтарю - небольшой площадке из камня, расположенной на дальнем берегу острова.
Алтари были рассеяны по всему Архипелагу. Предки построили их в качестве святилищ Anima mundi, Души мира. Здесь они создали ритуалы, которые оберегали острова от гнева Природы. Душа, принятая человеком, но отвергнутая Природой, стала оружием, что защищало Архипелаг от буйства стихии и океанических хищников.
Гвиру обучил нас этим ритуалам, с тех пор мы проводили их четырежды в год, в сакральные даты солнцестояний и равноденствий.
Каждый раз, когда я обновлял ритуал, меня касалось нечто... с одной стороны принципиально иное и несоизмеримо большее, чем я, но с другой нечто настолько близкое, словно бы я смотрелся в зеркало. Но, кроме этого, ритуалу сопутствовало и иное ощущение: как будто что-то хтоническое и темное в бессильной ярости клацало зубами рядом со мной и уходило прочь.
"Алтарь - это Дверь, за которой находится Душа мира, - говорил Гвиру. - Когда вы проводите ритуал, вы лишь заглядываете в замочную скважину, лишь зачерпываете толику той силы, которая таится за этой дверью. Но придет день решающей битвы, и тогда Ключи отопрут Дверь, тогда мы возьмем всю мощь Anima mundi и подчиним Природу нашей воле!"
Мы попали в западню.
Гвиру, будучи Хранителем, "приучил" Природу к определенному сценарию: он проводил ритуал, но никогда не использовал Ключи.
Теперь же к Алтарю приближался новый Хранитель. Природа чувствовала это, и, казалось, мир вокруг нас вот-вот разорвется на куски. Недавнее буйство стихии во время битвы с Itli воспринималось теперь как невинная детская шалость.
Инстинкт самосохранения Природы воплотился в тот не имеющий названия ужас, что окружил нас. Природа чувствовала, что Ключи, обагренные кровью предыдущего хранителя, приближаются к Двери. К Двери, хранящей то, что Природа не понимала, то, чего боялась, и то, что не желала принять как часть себя.