В другой ситуации такое предложение было бы для парня подарком судьбы. Мало кому выпадала возможность попрактиковаться на другой планете. А ему, как отличнику, сделали такое предложение, от которых не отказываются.
Пришлось лететь.
Планировалось, что Кирилл пробудет на Уране три месяца, затем укороченные двухнедельные каникулы, вместо положенного месяца, и снова учеба в новом семестре нового же учебного года. Но не все получается так, как задумано.
На Уране Кирилл подхватил какую-то местную болезнь. Оказалось, в спешке перед отлетом ему одному из всех направляющихся на Уран забыли сделать обязательную прививку. Почти два года он пролежал между жизнью и смертью в госпитале на Уране и чудом остался жив, потому что выживал лишь один из тысячи заболевших. И он выжил, оказавшись этим единственным на тысячу.
Вернувшись на Землю он был неприятно удивлен тем, что отчислен из университета за систематические пропуски занятий еще полтора года назад. Сложилось впечатление, что увидеть его в университете снова не надеялись. Все попытки восстановиться ни к чему не привели. Окончить последний пятый курс университета ему так и не позволили. Попытка отыскать Марину тоже потерпела неудачу. В архивах университета - того, где они когда-то вместе учились, и где преподавал профессор Астахов - не оказалось записей о распределении и направлении Марины на работу.
Никого из общих знакомых найти он тоже не смог.
Лишь старая охранница баба Марфута, много лет занимавшая свой неизменный пост в вестибюле центрального корпуса университета, сказала, что помнит и его, Кирилла, и девушку Марину, такую всю из себя голубоглазую блондинистую секс бомбу с пятым размером груди и ногами от ушей, и все его попытки доказать, что это описание к Марине никакого отношения не имеет не возымели действия. В конце концов оказалось на поверку, что баба Марфута выдает подобные рассказы с завидным постоянством любому, кто обратиться к ней с вопросом о помощи найти кого-то, дабы придать значимости и себе и своей должности.
К сожалению, след Марины был окончательно утерян.
И четыре года учебы коту под хвост.
Правда, они сослужили ему добрую службу, когда он устраивался на работу пилотом в каком-то маленьком затрапезном городишке, затерянном в песках Средней Азии. Там Кирилл проработал три года, а затем перевелся в еще большую глушь - куда-то на север.
Марина.
Судьба девушки сложилась более удачно, а может это только видимость. На пятом курсе, так и не дождавшись никаких вестей от любимого, она вышла замуж за долговязого очкарика отличника. Так гордость победила любовь и желание узнать причины, по которым Кирилл исчез из ее жизни. Уязвленная гордость и самолюбие оказались сильней. Уже на следующий день после свадьбы она поняла, что совершила ошибку, когда ее муж в пять утра вскочил с постели и помчался на лекцию известного профессора-биолога Шнейдера из Берлинского университета на тему "Микроорганизмы, обитающие в условиях вечной мерзлоты и недостатке солнечного излучения". Домой он вернулся к полуночи, просидев полдня в научной библиотеке, проверяя правильность законспектированных выводов профессора Шнейдера, и тут же камнем рухнул в постель, даже не поцеловав молодую жену.
По окончании университета муж Марины получил направление на работу в тот самый Экспедиционный Корпус, о котором рассказывал профессор Астахов в своих дневниках. Марину направили туда же, дабы не разлучать новоиспеченную счастливую семью молодых специалистов, но по каким-то причинам эта запись из архивов университета пропала.
И Марину, взявшую фамилию мужа, найти оказалось практически невозможно.
Андрей.
После короткой беседы с сотрудниками ФСБЗ по поводу обнаруженных студентами дневников профессора Астахова, Андрей впал в какое-то меланхоличное состояние и в конце концов решил бросить учебу. Как Марина не старалась, но отговорить друга от этого шага так и не смогла. Бросив университет Андрей пропал. Через какое-то время кто-то из знакомых сказал Марине, что видел мельком Андрея в обществе каких-то подозрительных личностей, которые, как выяснилось позже, были членами одной из преступных группировок, действующих в городе.
Прошло почти два года, когда Андрей вновь появился в университетском городке, но ни Марины, ни Кирилла, как известно, там уже не было.
Вечная баба Марфута рассказала ему одну из своих баек и он вновь исчез.
Никто так и не узнал, куда же пропал парень, а все оказалось до банального просто. Бросив учебу он пошел служить в ФСБЗ, отучился на годичных курсах подготовки спецагентов (в ФСБЗ свои методы обучения, значительно отличающиеся от университетских, поэтому года вполне достаточно, чтобы получить зрелого агента), и в качестве защиты дипломного проекта был внедрен в преступную группировку, которая через год была ликвидирована не без его непосредственного участия. Затем, под протекторатом ФСБЗ поступил на факультет "Разведка на неисследованных, дружественных и враждебно настроенных планетах", о существовании которого не знали даже деканы других факультетов университета. Через пять лет успешно защитив диплом он был направлен для выполнения первого задания.
Стрелков.
Инспектор Стрелков Виктор Сергеевич за самовольное продолжение расследования по делу профессора Астахова был снят с занимаемой должности и направлен в небольшой северный поселок начальником полицейского участка, куда и отправился незамедлительно после сдачи дел приемнику.
- Как думаешь, Виктор Сергеич, - сказал молодой сержант, зябко кутаясь в кожух, - придет в эти места когда-нибудь цивилизация?
- Возможно, возможно, - ответил человек, сидящий за столом начальника, заваленном бумагами, скрепками, кнопками, карандашами и прочими канцелярскими принадлежностями.
Помещение, в котором они находились, было не очень большим, но и не крохотным. Стол начальника стоял у дальней от двери торцевой стены. Еще два стола, за которыми работали подчиненные, стояли у окон, за которыми четвертый день бушевала метель. На голых бревенчатых стенах кое-где висели приколотые кнопками листы бумаги с приказами, инструкциями и прочей ерундой.
Сержант вздохнул и глянул на своего шефа, тоже закутавшегося в тулуп.
- Да ты не вздыхай, Саша, скоро весна.
- Какое там скоро. Январь, поди, только начался. Зима еще на вторую половину не перевалила, а у нас, как всегда, в самый холод отопления нет.
- Отремонтируют, - оптимистично сказал начальник, прокомментировав сложившуюся ситуацию, в очередной раз взглянув на настенные часы, стрелки которых застыли и уже третий день показывали одно и то же время. - Слышишь, Сашок, ты б за батарейкой в магазин сбегал, что ли. Видишь, часы стоят.
- Ой, Виктор Сергеич, куда в магазин по такой-то погоде? Я вам лучше по своим скажу, - сказал сержант Саша, - у меня точные, - и сообщил, задрав рукав тулупа, - скоро пять.
- Действительно точно, - пробормотал начальник и потопал ногами об пол.
Холод в помещении стоял ужасный так как трубы системы отопления, идущей в полицейский участок, расположенный на самом краю поселка, оказались повреждены. Это стало известно с открытием отопительного сезона, что обычно совпадает с наступлением первых морозов. А ввиду этих самых морозов произвести ремонт оказалось невозможно до прихода тепла, то бишь весны, а, по правде говоря, лета. В этих широтах температура только к июню поднимается выше нуля градусов по Цельсию.
- Хорошо еще, что свет есть. Как это до сих пор провода не оборвало? - сказал сержант.
- Сплюнь! - приказным тоном гаркнул Виктор Сергеевич.
Сержант тут же сплюнул трижды через левое плечо и на всякий случай постучал костяшкой указательного пальца по деревянному столу. Тоже трижды. В эру космических полетов к далеким звездам это могло показаться бабкиными забобонами, но...
- Скажи, Сергеич, - вновь обратился сержант к шефу, - разве может нормальный человек жить и работать в таких условиях?
- Может! - сказал тот. - Мы же с тобой работаем. Я себя считаю вполне нормальным. Пока.
- Виктор Сергеич, вы здесь уже сколько лет?
- Восемь.
- Ну вот, целых восемь лет, а так никому и не рассказали, почему здесь оказались. Вот я понятно. Я здесь родился и вырос. А вы?
- А я вырос не здесь.
- Это понятно. Я о другом.
- О другом, о другом, - передразнил начальник. - Что здесь интересного? Ну, перевели меня сюда из одного очень большого города, потому что неугоден стал. Что глаза вылупил? Да, сынок, и так бывает. Не всегда полезно за правду бороться, а иногда не полезно даже для здоровья.
Он замолчал. Пыл его вышел и растворился в холодном воздухе полицейского участка. Через минуту он снова заговорил, но уже спокойно:
- Знаешь, Саша, до сих пор простить себе не могу. На моей совести смерть хорошего человека. Он мне помочь хотел, но не успел. Убили его. А хороший человек был, Саша. И друг хороший.
На глаза Стрелкова, а это был именно он, навернулись слезы, но он быстро смахнул их рукой в рукавице - пока не замерзли на щеках.
Саша сидел подавленный такой неожиданно выплеснувшей откровенностью начальника и не знал, сказать ли что, или не стоит.
Взглянув еще раз на циферблат своих наручных часов, он пробормотал:
- Полшестого. Еще пол часика и домой.
Стрелков молча кивнул, а затем тихим уставшим голосом сказал:
- Ты это, сынок, иди домой. Я сам все закрою.
Саша, довольный тем, что удалось уйти хоть на полчаса раньше, вскочил со стула. За окном метель почти улеглась, резко, как это здесь бывает довольно часто. Лишь мелкая снежная крупа сыпала с небес.
На пороге за дверью раздался топот ног. Кто-то обтряхивал снег.
- Вот так всегда, - с досадой воскликнул Саша. - Раз в жизни раньше с работы отпустили, так нет, кого-то точно на мою голову принесло.
Входная дверь открылась и на пороге возникла фигура участкового в громадном тулупе. Саша облегченно вздохнул, узнав его.
Поздоровавшись, участковый опустился в свободный стул и сказал:
- Что, молодцы, сидите здесь и не ведаете, что на улице твориться?
- Метель, Василич, метель, - отозвался Саша, пытаясь протиснутся мимо участкового и выскользнуть за дверь, но тот продолжил интриговать:
- А знаете, что эта метель нам принесла? То-то, же. А я уже знаю.
Он замолчал под пристальным взглядом Стрелкова. И даже заинтригованный Саша остановился в самых дверях.
- Ну не тяни, Василич, - сказал Стрелков.
- Идемте, покажу.
И огромным своим телом протолкнул сержанта, замешкавшегося в двери. Стрелков вышел следом. Васильевич повел их не в поселок, как ожидалось, а за угол их участка. Завернув за угол он сразу же остановился и, протянув вперед руку, сказал: