– Что?! – не смог сдержать эмоций Император. – Почему так рано? Спешите?
– Не спешим, – ухмыльнувшись, ответил маг. – Ровно в то время, в которое вы и назначили.
– Неужели забегался и не заметил, что пришло время? – сам себя спросил Император, поглядывая на солнце – единственный из Провинции, кто мог смотреть на него не щурясь.
Солнце было высоко. Действительно, пора. Старость стирает ощущение времени.
– Пошли, – кивнул Император и направился к тронному залу – оттуда уже слышались звуки труб.
«В самом деле замотался», – отметил про себя Император, по пути осматривая комнаты, коридоры и проходы. Всё было украшено красными лентами, фонариками, гирляндами, да так искусно, что невольно залюбуешься! Молодцы, на славу постарались! Да, правда, сегодня великий день! И вспоминать его будут ещё долго. Не забыть бы дать поручение дворцовому поэту сложить по этому поводу хвалебную оду. А может и музыкантам мелодию сочинить? Хорошая мысль! Пусть каждый год в этот день играется эта мелодия и читается ода, а также вспоминается Император, новый и старый.
– Мне надо переодеться в праздничный наряд, – растерянно произнёс Император, остановившись возле колонны. Улыбнулся: – Я ведь не по празднику одет. Как вышел с утра в халате, так и хожу! Седая моя башка!
В голову всё никак не могло прийти осознание того, что наконец пришёл час, о котором он так долго мечтал. Фанг выберет себе второе имя, пройдёт церемонию, ударят в колокола звонари, таинство, молитва, Фэй Фо покажет пару фокусов… и Император сможет со спокойной душой умереть. Конечно же не сразу. Сначала он посвятит мальчика во все придворные тайны, определит ему титул, объяснит кое-какие вещи. В особенности остановится на существующей непростой обстановке среди Родов. Провинции уже давно не враждуют друг с другом открыто. Но и симпатии не выражают. Среди них царит холодное перемирие, впрочем, готовое в любую секунду вспыхнуть и превратиться в кровавое противостояние с такой силой, что мало никому не покажется. И тут заключается главное искусство управления Провинцией – сделать так, чтобы не началась новая война.
Император вздрогнул, едва вспомнил свои молодые годы, когда по всей территории Родов кипела кровопролитная бойня. Сколько людей тогда было потеряно…
– Где носильщики? – спросил Император у Фэй Фо.
– Ожидают у вашей опочивальни.
– Хорошо. Тогда скажи слугам, чтобы готовили лепестки жарков. Я буду совсем скоро.
В тронном зале зазвучали цитры, выводя мягкую мелодию, построенную на сложном ритмическом рисунке. Сильные и слабые доли менялись местами, размер прыгал, создавая ощущение пульса музыки. И пульс этот был неровным, тревожным, совпадая с настроением присутствовавших в дворце гостей.
К цитрам прибавились дудочки, замысловато поддерживая общую гармонию. Делая красивые акценты на окончаниях, дудочки порой добавляли в общее музыкальное полотно лёгкий диссонанс, который словно тонкие ветви деревьев на ветру не успевал раскачиваться под общий ритм и тем самым замедлял поток воздуха.
Распорядитель церемонии отдал команду. Внутренняя охрана Императора начала марш по тронному залу, от входа к престолу, в сторону кивории. Фэй Фо, на радость присутствовавшим, одним движением рук зажёг все масляные светильники. Те вспыхнули ярко-красным пламенем. Среди толпы прокатился уважительный ропот.
Император переоделся в церемониальную одежду довольно быстро. Вышел из своей комнаты, сел в кресло, махнул носильщикам. Те аккуратно взяли переносной трон и двинулись в главный зал.
По пути к центральному нефу Императора встретил распластавшийся ниц человек. Носильщики не сбавили шага и лежащему точно было бы несдобровать, если бы Император не узнал в незнакомце своего бывшего подчинённого и не подал жест остановиться. Удивлённо спросил:
– Эхуанг?!
– Да, мой господин, это я! – едва ворочая языком, ответил тот.
– Что ты тут делаешь? Как тебе… впрочем, не важно, – Император нахмурился. В этот момент он вдруг снова стал похож на того, молодого ещё Императора, о чьей жестокости по всей Провинции ходили легенды. В голосе владыки зазвенела сталь: – Ты опять пьян?
– Да, мой господин, это правда, и я прошу за это прощения! – нещадно мутузя себя по голове, вымолвил лежащий. – Но я должен…
– Довольно прощений, ты уже не раз их вымаливал у меня. Твоя больная тяга к вину довела тебя до того, что ты был вышвырнут со службы. Твоё место занял твой помощник, Фэй Фо. И, в отличие от тебя, он весьма прекрасно справляется со своими обязанностями. А вот ты продолжаешь совершать те же ошибки вместо того, чтобы сделать выводы. Пришёл на службу проситься? Даже не думай!
– Я…
– Довольно! Прочь с дороги!
– Мой господин, я должен вам кое-что сообщить! Это чрезвычайно важно! И это не касается моей службы! Другое, важное! Очень важное!
– Я велю исхлестать тебя плётками до потери сознания! Голову отрублю! Прочь!
Император грозно поглядел на собеседника. Отметил, что с момента последней, не самой тёплой их встречи, Эхуанг сильно осунулся и постарел. Теперь это был сгорбленный старик, всё в той же тёмно-синей хламиде, обтрёпанной и засаленной до жуткого состояния. Последний бродяга не отважится надеть такую грязную хламиду! А этот ещё и во дворец явился в ней. Разносчик заразы! Длинная, седая, нечёсаная борода, с застрявшим в ней сором, кустистые опалённые брови, глубоко посаженные глаза всё с той же безуминкой.
Эхуанг, что же ты с собой делаешь? Никакие речи, ни дружеские, ни грозные, ни даже бамбуковые палки, которые один раз всё же пришлось применить, не вразумили тебя. А такой мастер был в огненной магии, сравниться в силе и умении никто не мог с тобой, Эхуанг. Ведь только благодаря тебе и сдержали тогда, в тот страшный год Обезьяны, напор с севера, а в дальнейшем заключили мирный договор на выгодных для себя условиях. Как же они, эти трусливые псы, боялись огня, льющегося с неба! Скажи кому, что это дело рук одного человека – никто бы не поверил! А нынче, что же стало с тобой, огненный мастер?
Словно почувствовав, о чем сейчас думает Император, Эхуанг стыдливо опустил взгляд в пол и прошептал:
– То, что я сейчас хочу сказать действительно важно.
– Говори, – вздохнул Император, почувствовав усталость.
– Мой господин! – горячо зашептал огненный мастер. – Это касается церемонии. Её надо в срочном порядке отменить!
Глава 2. Церемония
– Что?! – закричал Император и его крик взметнулся к сводам дворца. – Ты в своём уме?!
В этот самый момент Его Величество вдруг явственно осознал, насколько он стал стар и распустил дисциплину во дворце. Каждый пьянчуга может просто так заявиться сюда и что-то от него требовать. В былые дни Император за такое приказал бы немедленно казнить, как и дерзкого безумца, пусть даже бывшего советника и друга, так и охрану, допустившую грубое нарушение устава. А теперь… теперь же лишь бессильно злился, выслушивая бред пьяного.
«Размягчилось сердце. Не к добру это».
– Я видел огненный мираж, – стараясь скрыть дрожь в жёлтых от дешёвого табака пальцах, произнёс Эхуанг. – В пламени пиона и бамбука я увидел чёрный знак – пришествие тени. И она затмит собой ваш свет, мой господин. Ещё я видел…
– Ты пьян, Эхуанг, и всё это плод твоего воспалённого воображения, отравленного вином, – Император тяжело вздохнул, кинул мимолётный взгляд в стрельчатое, забранное затейливым переплётом окно – солнце светило также ярко, несмотря на лёгкую дымку, расстелившуюся по всему небу.
– Да, мой господин, правда ваша, я пьян. Это вышло случайно…
– Когда ты служил во дворце у тебя каждый день были такие же случайности. Ничего не изменилось. Пойди прочь, Эхуанг, ради твоей же безопасности. Я устал от тебя, – и повысив голос, чтобы его услышали стоящие у дверей словно статуи стражи, произнёс: – А тех, кто допустил такое и позволил этому бродяге проникнуть в мой дворец, ждёт суровая кара!
– Но я правда видел! – не унимался мастер. – Вы же знаете, что я никогда не ошибался, что я лучший провидец во всей Провинции.
– Был лучшим, – поправил его Император. – Теперь ты не больше, чем пропойца.
– Ваше Величество! Я не прошу о многом! Лишь хочу предупредить!
– Довольно, – горькая усмешка заиграла на устах Императора. – Ты и так слишком много наговорил. От твоего перегара завянут цветы в императорском саду! Но твоя болтовня, пустая и такая же грязная, как и ты сам, не испортит мне настроения. Сегодня великий день и я не отдам приказ убить тебя, чтобы не проливать нынче кровь. А теперь иди, пока я не потерял терпение.
Эхуанг поднялся, начал что-то бормотать, но владыка остановил его жестом и указал на дверь. Шатающейся походкой Эхуанг благоразумно поплёлся на выход.
– Вперёд! – приказал Император своим носильщикам и те двинулись в тронный зал.
С мрачным нарастанием зазвучал бронзовый гонг. Придворные музыканты прослыли своим умением извлекать из него зловещий и пугающий гул, не прибегая к сильным ударам. Плотная стена звука окружила помещение, отсекая его на время от всего остального пространства. А потом вступили цимбалы и колокольчики, начав играть гимн. Народ, стоявший в ожидании в зале, радостно начал рукоплескать.
Императора внесли внутрь помещения.
– Славься Император! Вечная жизнь и мир! Славься! – начали приветствовать его гости, махая красными флажками, издали похожими на языки пламени.
Император в приветственном жесте поклонился людям. Так предписывали Правила, нарушать которые ещё никто не осмелился за всю тысячелетнюю историю Рода Огня Перворождённого. Император не был исключением.
– Мир нашему дому и жаркий огонь – очагу! – громко произнёс он и музыка стихла.
Народ тоже затих.
Император обвёл всех взглядом. Много было тут знакомых лиц, начиная от придворных и заканчивая государственными служащими. Среди них в первом ряду сидел и юноша Фанг. Чёрные волосы аккуратно уложены в короткий хвост, угловатые выпирающие скулы покрыты белой пудрой, узкие глаза внимательно следят за каждым движением владыки.
«Мальчик мой!», – улыбнулся Император, ощущая как согревающее тепло разливается в груди. Воспоминания о неприятной встрече с пьяницей Эхунгом стали блекнуть.
Архивариус, дождавшись положенного знака от распорядителя церемонии, начал зачитывать длинный документ, в котором рассказывалось о славном прошлом Рода Огня Перворождённого, о его былых заслугах и величии, незыблемом и несокрушимом праве независимости от других Родов, о героях и простых людях, которые бились за славное правое дело, о фениксах и пламени, которое сотворило всё сущее. Текст документа изобиловал сложными, весьма запутанными оборотами, от которых даже на Императора навалилась зевота. Гости же и подавно прятали рты за веерами, чтобы ненароком не вывихнуть челюсти.
Наконец, свиток был перекручен от начала к концу. Архивариус щёлкнул застёжками футляра и торжественно удалился.
– Фанг, сын господина Реншу! – произнёс Император, поднимаясь с трона.
Мальчик тоже встал. Как и полагается в таких случаясь, вышел на центр тронного зала.
– Тебе сегодня исполняется пятнадцать лет, прекрасный возраст! Прими поздравления и пожелания долгой и мирной жизни. Надеюсь, в дальнейшем ты останешься таким же смелым и храбрым человеком, будешь верой и правдой служить своей семье и своему Роду.
Фанг почтительно поклонился.
– А теперь, – Император едва смог сдержать волнение в голосе. – Готов ли ты огласить своё второе имя, которым хочешь, чтобы тебя нарекли?
– Готов, – твёрдо ответил мальчик.
Его пальцы мелко подёргивались и Фанг сжал ладони в кулаки – неслыханная дерзость делать такое при представителе власти, но Император на это лишь улыбнулся, он догадывался, как нелегко сейчас юнцу и каких усилий стоит это напускное спокойствие.
– Тогда назови его при свидетелях, и мы рассудим, подходит ли тебе оно.
– Я хочу взять имя – Ки, что в переводе с языка наших предков означает…
– «Огонь», – закончил за него Император и улыбнулся.
– «Огонь», – чуть тише повторил Фанг.
Император встал, не имея больше сил сдерживать свою радость, звенящим от эмоций голосом произнёс:
– Наречение вторым именем Фанга, сына господина Реншу, считаю справедливым, правильным и достойным своего носителя. Этим именем был наречён пятый Император Рода Огня Перворождённого, это имя носили герои и воины, отважно сражавшиеся за правое дело и за мир. И поэтому…
Что-то глухо щёлкнуло под самым потолком тронного зала. Потом ещё раз, гораздо громче. Император вдруг подумал, что это начала отслаиваться штукатурка с рисованными гравюрами и жестом приказал мальчику отойти в сторону. Фанг повиновался. И весьма вовремя. Потому что в следующую секунду прямо в воздухе начало проявляться и расти в размерах нечто чуждое. По сути, это больше всего напоминало стеклянный шар, внутри которого переливался серый дым с чёрными прожилками. Шар быстро расширялся, сначала искривляя, а потом и пожирая пространство.
– Фэй Фо, что происходит?! Это твоих рук дело?! – прорычал Император, нахмурив брови.
– Это… это не я! – только и смог выдавить из себя придворный маг.
Шар с треском лопнул. Серые тучи заклубились прямо посреди тронного зала, с каждым мгновением сгущаясь в нечто чёрное. На глазах у присутствующих вдруг разверзлась бездна, обнажая сводящую с ума космическую тьму, какую не увидеть даже в самую тёмную ночь. Кто-то из стражников вскрикнул и повалился на землю, молясь о пощаде. Император со злостью подумал, что за такое проявление трусости отрубит тому голову.
Из бездны повеяло чем-то леденяще-холодным и чужим.
Толпа начала волноваться и хаотичным слепым потоком двинулась к выходу… но тот оказался закрыт. Началась давка, а за ней паника.
Неведомая магия тем временем быстро утратила своё плавное размеренное течение и начала пульсировать – отрывисто, с судорогами. Беспорядочные острые струи чёрных лучей словно стрелы устремились во всех направлениях, пронзая стены и людей. Присутствующие гости начали кричать, но лучи не причиняли им вреда. Напротив, едва пройдя через тело, они вновь возвращались к эпицентру, чтобы безо всякого порядка сплестись там друг с другом, словно водяные змеи в выгребной яме.
Фанг, заверещав от страха, бросился к трону. Но пробежав всего несколько шагов он споткнулся о молящегося стража и растянулся на полу, сильно ударившись носом. Хлынула кровь. От такой раны обычный человек закричал бы во всё горло, но Фанг молчал. Он даже не шевелился, продолжая лежать в луже крови, уткнувшись лицом в пол.
Чёрные лучи начали срастаться, образуя подобия щупалец. Они начали извиваться, словно желая поймать того, кто рискнёт приблизиться к ним чуть ближе.
Один из стражников подскочил к Императору и начал что-то торопливо и неразборчиво говорить, но тот не стал его слушать.
– Чья магия?! Чья это магия?! – крикнул Император, обращаясь к придворному провидцу.
Но тот лишь пожал плечами, став ещё бледнее чем был.
– Огради! Ты слышишь меня? Я приказываю тебе! Защити людей от… этого!
– Тёмные силы! Боги гневаются! – крикнул кто-то из толпы.
– Демоны хотят уничтожить нас! Во всём виновата луна! Ведь я говорила, что надо переносить церемонию! Полнолуние нынче! Это оно во всём виновато! – запричитала госпожа Баожэй, повалившись на колени.
– Фэй Фо! – вновь рявкнул Император. – Я на костре тебя сожгу живьём, если ты немедленно…
– Я прошу вас не гневаться на меня! Я пытаюсь! Пытаюсь!
Маг принялся водить руками в воздухе, но ничего толкового сделать не мог. Искры огня, срывавшиеся с кончиков его пальцев, тут же гасли.
Из образовавшейся бездны вдруг показался силуэт. Он висел в воздухе, обмякнув словно тряпичная кукла. Император от удивления округлил глаза. Это человек? Или ему показалось?
Силуэт стал наполняться красками и вскоре догадка подтвердилась – это и в самом деле был человек! В каком-то странном одеянии, юнец, возможно даже одногодка Фанга.