Эет улыбнулся.
Чёрт возьми, ведь эльфы, если смотреть беспристрастно, в какой-то степени братья немёртвым. Их тоже творила Силинель!
Правда, вместе с мужем.
Сжав медальон в ладони, маг быстро пошёл к комнате над Алтарём, где они с Виром давно оборудовали себе рабочую лабораторию.
В коридоре некромант остановился над скелетом и несколько мгновений молча смотрел на эти древние кости, что провалялись здесь невесть сколько столетий… тысячелетий…
– Ну вот и всё, парень, – тихо произнёс юноша. – Хватит дрыхнуть. Подъём.
Он щёлкнул пальцами – и истлевший остов медленно воспарил над полом.
И поплыл к лаборатории…
Эету не хотелось тащить на себе грязный костяк… к тому же, лич сомневался, что скелет выдержит столь грубую транспортировку – пусть даже недолгую – и не рассыплется.
Нет, пока остов не скрепляет магия, грубо обращаться с ним не стоит…
В комнате над Алтарём всё уже было готово: по углам горели зелёным мертвенным пламенем светильники, треугольник Поднятия – который применялся только при работе с опасными видами нежити – острым концом указывал на границу Круга Защиты.
Оба вписаны в Круг Подчинения.
Вирлисс сидел на столе и скучающе болтал ногой, крутя в руках какую-то коробочку из-под магического инвентаря.
– Где ты так долго копался? – осведомился призрак.
Эет чуть усмехнулся уголком рта.
– Да так… За имуществом этого героя заворачивал.
– Зачем? – Вир отложил коробку и поднял голову, удивлённо глянув на друга.
Эет довольно усмехнулся.
– За шкафом! – ответил он.
Вирлисс попытался было выразить всем своим видом глубокое возмущение, но не выдержал и фыркнул от смеха.
– Ну, уел! – признал он. – Что ж, приступаем?
Эет, смеясь, кивнул и жестом руки заставил скелет опуститься в треугольник на полу.
– Давай, Вир, иди сюда, – мотнул маг головой, указывая на место рядом с собой в Круге Защиты. – Или предпочитаешь развоплотиться?
– Ну сейчас, – осклабился вампир. – Буду я самое интересное слушать с той стороны реальности!
Он спрыгнул со стола и, перешагнув через подопытного, подошёл к другу.
– Давай, начинай!
Эет глубоко вздохнул.
– Благослови, Мортис!
Он почти про себя пробормотал заклятие активации защитного круга – и поднял в медленном величественном жесте Жезл Власти.
Наконечник вспыхнул зелёным пламенем. Зелёное пламя полыхнуло в кадильницах, взметнувшись ввысь, и опало. Зелёный свет начал заполнять Круг Подчинения.
И концентрироваться в треугольнике Поднятия.
Скелет светился изнутри, словно состоял из одного лишь сияния. Словно утратил материальность.
Наконец весь треугольник поглотил свет – свет, за которым ничего невозможно стало различить.
– Эт… – прошептал Вир, подходя ближе. – Наш приятель вообще… там?
Эет, сжимая губы, лишь кивнул.
– Насколько я помню теорию, кости не должны исчезать…
– Он слишком древний, – отрывисто ответил Эет. – Магия сквозь него, как вода… сквозь песок. Не могу… дотянуться. Далеко… очень!
– Не поднимется?
– Я пытаюсь, – не теряя концентрации, бросил Эет. – Не мешай!
Вирлисс послушно отступил назад.
Магия заполняла пространство, окутывала комнату. По воздуху струились сполохи. Зелёные… и белёсые. Как над рудником кристаллов Смерти.
Эет никогда прежде такого не видел и никогда не читал о подобном, но сейчас не время было задумываться. Он усиливал и усиливал напор Могущества.
Чёрт возьми, если бы эта трухлятина не впитывала магию, как губка, они бы давно взорвались к чёртовой матери!
Зелёное свечение исчезло, его вытеснил мертвенный белёсый свет, в котором не различались предметы. Пропали кадильницы, стены, потолок – только свет и три фигуры: некроманты в защитном круге и чёрный контур скелета перед ними.
Эет даже не моргал от концентрации. Мортис… теперь эти кости хотя бы видно. Хотя бы видно! То, что не видно больше ничего вокруг – не имеет значения.
Руки дрожали от напряжения. Жезл сиял, как серебро: камень и дерево слились воедино – в некую загадочную субстанцию, запретную для материального мира.
Ни Эет, ни Вир, впрочем, не были уверены, что вокруг материальный мир.
По костям проскользнул робкий, слабый огонёк. Серебристая искорка.
– Есть… – простонал Эет сквозь зубы. – Зацепило…
– Тяни… – не смея дышать, чуть шевельнул губами Вирлисс.
И Эет потянул…
Искорка погасла.
– Сорвалось… Не идёт!
Колени подгибались, перед глазами плыли круги, тело леденело.
Юноша уже и не помнил подобного состояния. В последний раз он так мёрз, когда был живым. Когда зимой ходил в лес за дровами… или на реку за водой. Тогда коченели пальцы, и щёки ничего не ощущали от лютой стужи…
– Эт, остановись! – крикнул Вирлисс. – Ты себя погубишь! Остановись!..
– Ещё… чуть-чуть… – прохрипел лич.
Он изо всех сил пытался дотянуться… Оставалось совсем немного… совсем!
Но этого “немного” недоставало.
Эет дошёл до грани своих возможностей.
– Нет… – глаза предательски щипало, но слёз не было. – О Мортис… нет…
И – словно под ногами разверзлась бездна. Эет рухнул туда… и вокруг заклубился серый туман.
Эет был безбрежностью, он не ведал преград и пределов. Для него не существовало понятий времени. Он был просто туманом… серым туманом.
И из этого тумана, повинуясь единственно желанию Эета, а вовсе не магии, соткалась душа. Та самая.
Таривил…
Откуда пришло это имя?..
Душа была частью тумана. Как долго? Нелепый вопрос… Она была частью тумана – частью самого Эета. И как смешны все Жезлы Власти и начерченные мелом кружки на полу… Когда довольно лишь желания.
– Иди со мной, Таривил. И да будет Мортис свидетельницей нерушимой связи меж нами.
Свет. Белёсый свет. Зелёный. Круговерть чёрно-зелёных пятен перед глазами…
И темнота.
Эет очнулся от того, что его хлестали по ще… по скулам. Странное ощущение: прикосновение к собственным костям. Он хотел было поднять веки, но… вместо этого абсолютная темнота уступила место другой темноте, озарённой тёплым мерцанием огненного шарика, висевшего в воздухе над головой Вира. Сам Вир стоял рядом, на коленях, и с тревогой всматривался в лицо.
– Слава Мортис, очнулся! – выдохнул вампир. – Я уж испугался, что ты свою душу в обмен на душу этого гада отдал…
– Я…
– Помолчи уж, горе моё! – поморщился Вирлисс. – Ты на себя посмотри. Столько энергии выплеснул! Как восстанавливаться будешь?
– Магия… она сама по себе восстановится… – прошептал Эет, пробуя улыбнуться. – Скоро. Она же от… филактерии… А внешность… да богиня с ней. Я её всё равно потерял бы. Раньше, позже…
Улыбка проскользнула только в голосе. Губы не подчинились.
Эет их совсем не чувствовал.
Вирлисс отвернулся.
– Смотрю я на тебя и на нашего приятеля – и понять не могу, чем же вы отличаетесь, – мрачно буркнул он. – Это ж надо до такого маразма… За одно заклятие полностью потерять человеческий облик! Так, возможно, у тебя ещё год был бы… Год!
– Вир… Я не мог остановиться… – Эет сжал руку друга костяшками пальцев, затянутыми в перчатку. – Прости, я не мог!
– Всё ты мог! – резко ответил Вирлисс, оборачиваясь. – Не хотел – точнее. Ты себе можешь врать, а мне не надо! Лич хренов… Чего ты добился?
– Как – чего? – Эет сел на пол, обхватив колени руками. – Теперь мы сможем побеседовать с нашим другом. Кстати, его Таривил зовут.
– “Таривил”… – искривив губы, передразнил Вирлисс. – Я сомневаюсь, что оно того стоило!
– Как?.. – опешил Эет. Отчаянно хотелось моргать, настолько полно было изумление… но он не мог! – Как не стоило? Во-первых, сам по себе опыт был интересным, а во-вторых…
– О-о!.. – Вир, закатив глаза, вскочил на ноги. – Конечно же! “Опыт был интересным!” Я слышать этого не могу, особенно на тебя глядя!
– Тогда, может, послушаем нашего приятеля? – в голосе Эета вновь проскользнула улыбка.
Вирлисс только рукой махнул.
– Встать… помоги, – попросил Эет.
Вампир протянул ему руку, и хранитель Храма, сжав ладонь Вира, тяжело поднялся на ноги. Одежда болталась на костях, как балахон.
Лича шатало.
Вирлисс только поморщился, глядя на него.
Эет взял Жезл, подошёл к границе защитного круга и, встав напротив Таривила, негромко произнёс:
– Поднимись.
В глазницах древнего черепа вспыхнул фосфорический свет – в мерцании огненного шара, зажжённого Виром, этот свет казался едва различимым, но спутать его с прежней пустотой было невозможно.
– Подойди, – приказал маг.
Сухо пощёлкивая суставами, остов сделал шаг вперёд и остановился у самой защитной линии.
Эет вскинул Жезл Власти и коснулся наконечником лба Таривила:
– Силой Мортис я скрепляю свою власть над тобой и налагаю на тебя полное повиновение моему слову. Ты, хищная нежить, орудие Мортис Карающей, будешь убивать и нападать лишь по моему приказу. Я пробуждаю твою память! Я пробуждаю твою личность! Да проснётся твоя душа, Таривил!
С кончика Жезла сорвалась зелёная молния и, с треском и вспышками, прокатилась по костям изумрудным пламенем.
Эет опустил скипетр.
Скелет медленно повернул голову, словно рассматривая комнату, а потом вновь поглядел на Эета. Фосфорный свет в его глазницах на миг разгорелся сильнее, но тут же снова ослаб, стал почти незаметным.
– Зачем ты поднял меня, отродье Мортис? – неожиданно прозвучал в тишине хриплый, высокий голос. – Чего ты хочешь?
Вирлисс смешливо фыркнул, но промолчал.
– Я хочу задать тебе несколько вопросов, Таривил, – ответил Эет.
– Нам не о чем разговаривать с тобой, падаль.
– Нет, ну я не могу! – не выдержал Вирлисс. – Мы – падаль. Парень, ты на себя посмотри. Ты сам-то кто?
Скелет горделиво вскинул голову.
– Эльфы – самые совершенные существа Невенара!
– А-а… – глубокомысленно протянул Вир, скрестив руки на груди. Стройный, с ниспадающими по чёрной рубашке серебристыми волосами, он стоял напротив трухлявого остова, облачённого в грязные лохмотья, и являл с ним поразительное по контрасту зрелище. – Ну, если такие, как ты, у вас самые совершенные существа… – ехидно обронил он. – Как хорошо, что здесь – не Невенар! Ты не забыл, что ты на Атариде?
Таривил молчал.
– Послушай, – заговорил Эет. – Не в моих правилах издеваться над зависимым существом. Назови мне только параметры портала меж нашим миром и вашим Невенаром, и я отпущу тебя.
– Нет, – коротко ответил Таривил.
– Я мог бы приказать.
– Так прикажи, – бесстрастно ответил древний остов.
Эет скрестил руки на груди.
– Назови мне параметры портала меж Невенаром и Землёй! – не менее бесстрастно бросил он.
В его глазницах не горели огни, в отличие от черепа Таривила, но сама их темнота была живой… и сейчас в ней появилось что-то зловещее.
Скелет эльфа затрясся, словно под его ногами пол заходил ходуном.
– Н-нет… – раздался сдавленный хрип.
Эет, не меняя позы, молчаливо ждал.
Таривил упал на колени, и всё пространство заполнил его жуткий вой – живое существо не могло бы издавать таких звуков.
Вирлисс заткнул уши руками.
– Прикажи ему терпеть молча, а? – взмолился вампир. – Я слышать этого не могу!
Эет не ответил. Он просто невозмутимо стоял и смотрел на дёргавшийся у их ног скелет: Таривил рухнул на пол и бился в конвульсиях, лязгая всеми костями.
– Я отменяю приказ, – наконец негромко произнёс лич.
Таривил лежал без движения. Свет в его глазницах потух.
– Он ещё… – Вирлисс запнулся, – жив? То есть…
– Да, – коротко бросил некромант. – Просто без сознания.
– Ты не сильно… его?
– Он сам меня попросил.
– Я поражаюсь, почему он вообще смог сопротивляться?
– Потому что при жизни был магом, – пожал плечами Эет.
– Но ведь противиться Заклятью Подчинения могут только бывшие некроманты… – неуверенно возразил вампир. – По крайней мере, так считалось…
– Значит, перед нами опровержение этой гипотезы, – невозмутимо констатировал лич.
Вирлисс покачал головой.
– Ну, у тебя и нервы… Я бы минут пять назад приказ отменил!
– По-моему, ты бы приказал терпеть молча, – суховато бросил хранитель Храма.
– Ты что, рехнулся? – Вирлисс ошеломлённо уставился на друга. – Это я при нём так сказал! Думал, может, он испугается и выдаст тебе эти клятые параметры… А ты что же… решил… что я всерьёз?.. – в голосе Вира прозвучала неподдельная обида.
– Прости, – потупился Эет. – Просто… Я знаю, что значит сопротивляться Заклятью Подчинения. И вот так выть я себе позволял только в бессознательном состоянии. В сознательном контролировать себя можно, хотя и тяжело.
Вирлисс смотрел на Эета огромными глазами и потрясённо молчал.
– Это… когда я парней в Храм приволок? – быстро спросил вдруг он.
– До обещания Гими не лезть куда нельзя, – кивнул Эет. – Забей!
Вир коротко выругался сквозь зубы.
– Забей, – с нажимом повторил Эет. – У тебя не было выбора, Вир. А со мной, в конце концов, ничего не случилось. Так что все эти выступления, – он носком сапога потыкал бессознательные кости Таривила, – мало меня волнуют.
Вирлисс только головой покачал.
– Эй, – присел он на корточки над Таривилом. – Самое совершенное существо, – он похлопал скелет по челюстям. – Вставай давай.
– Вир, оставь его, – невозмутимо попросил лич. – А то, может, ты и за водичкой для него сбегаешь?
Вир укоризненно взглянул на Эета, но поднялся.
– Что ты теперь будешь с ним делать? Отпустишь?
– Сейчас! – хмыкнул лич. – Я бы его отпустил, если бы он выполнил мою просьбу. А так – нечего с ним цацкаться. Пусть побудет нежитью… и посмотрит, много ли в его характере изменится.
– Ты его в Храме поселишь?
– Ага. И каждое утро буду самолично чай на подносе приносить. В кроватку.
– Тогда…
– Пусть коридор стережёт. Нечего…
– Эт, что с тобой случилось?
– В смысле?
– Что у тебя за тон такой? Откуда этот ледяной сарказм?
Эет пожал плечами.
– А что ты мне прикажешь? Чтобы я показал ему пример великодушия? Так я и без того веду себя с ним довольно милосердно.
Вирлисс вздохнул.
– Значит, мы остались без параметров портала…
– Может, наш друг ещё дозреет, – снова пожал плечами Эет. – А я к тому времени как раз изучу магию Пространства.
Таривил слабо застонал.
– Проклятый… некромант… – прошептал он.
– Может, теперь скажешь? – осведомился Эет. – Раз почувствовал на своей шкуре, что значит противиться приказу?
– Нет… – ответил эльф. – Можешь приказывать… сколько тебе угодно…
– Хорошо, – покладисто кивнул Эет. – Мы ещё вернёмся к этому вопросу. Кстати, если ты думаешь, что мы готовим вторжение, ты глубоко ошибаешься. Я преследую исключительно познавательные цели.
– Не держи меня за идиота, маг, – сипло ответил Таривил и, пошатываясь, поднялся.
– Ну, за кого тебя держать, я сам разберусь, – хмыкнул Эет. – А пока возьми. Это твоё, – он протянул эльфу медальон на тонкой цепочке.
Таривил резким движением вырвал безделушку из рук лича.
– Ты смел дотронуться до неё, падаль!
– Не валяться же ей было на грязном полу, – резонно возразил Эет. И мягче добавил: – Таривил… Я уважаю твою смелость. Скажи мне параметры, и я верну тебе прежний облик. Я уже разработал ритуал, позволяющий возвысить зомби до лича, сумею и из скелета сделать высшую нежить. Ты вновь станешь собой, и я открою тебе дверь в твой мир. Ты вернёшься домой.
Таривил сжал медальон в руке так, что из костяшек пальцев посыпался песок. В глазницах полыхнуло фосфорное пламя.
– Я… уже никогда не стану собой, – выдавил он. – Я не хочу возвращаться к своим… тёмным эльфом. Эльфом-нежитью… чтобы… искать покой… и видеть омерзение в глазах тех… кого любил…
– Значит, среди эльфов были те, кого Мортис приняла в свой народ?
– Были, – коротко кивнул Таривил. – Несчастные существа!