Странно, что это произошло именно со мной. Я никогда не интересовалась ни уфологией ни мистикой. Да и с наукой честно признаться после института контактировала весьма слабо. Так, интересовалась, на уровне 'Популярной механики' давно забытой на полке кем-то из друзей вместе с диском 'Рамштайна'. Кто я? Всего лишь праздная любительница тайн и приключений с тщательно скрываемым желанием прославиться.
После путешествия в Перу прошло полгода. Я часто вспоминаю все, что тогда произошло. Иногда кажется, выбор оказался правильным и тогда день наполнен легкой словно облако радостью и предвкушением новой встречи. А порой нестерпимой тяжестью наваливаются мрачные, тоскливые мысли, и я боюсь посмотреть вверх, чтобы не встретиться взглядом с ним. Оно такое разное, переменчивое, грозное и одновременно ласковое. То, что если верить Антуану, было когда-то домом, а сейчас манит всё больше, уводя за собой к мечте.
Небо. Там над пустыней Наска, оно казалось почти белым из-за ослепительного, палящего солнца. Нежная синь терялась за золотистыми бликами, а еле заметные облака, будто ангельские перья, лениво плыли по небесной реке.
Здесь в горах небо свинцовое, низкие тучи почти цепляются за вершины пиков. Сегодня снова произойдёт это...
Началось всё очень обыденно. Андрею - моему хорошему давнему другу предложили командировку. Модные журналы сейчас нередко направляют журналистов в путешествия - новые туристические маршруты разведать. Незаезженные и незатоптанные. По мнению редактора, Перу как раз хорошо подходило для того, чтобы развлечь скучающих толстосумов. Андрей конечно, сомневался, что Перу - это самое подходящее место для туристов. Жара, пыль, неустроенность быта. Но с другой стороны неразгаданные тайны древних цивилизаций, экзотика. Да и вообще спонсоры платят, почему бы не прокатиться. Я идею однокурсника поддержала, жаль не удалось убедить редактора моего журнала совершить такой же порыв. После прочитанной недавно статьи о древних летательных аппаратах, мне безумно захотелось побывать в Лиме и своими глазами увидеть эти таинственные рисунки. Убедиться, что мечта о небе живет в сердцах людей уже очень давно. И мы - любители полётов не просто поклонники дозы адреналина. Думаю, статья бы получилась потрясающая. Пришлось снимать со счёта деньги, накопленные на отпуск в Турции, на билет и сувениры вроде хватало. На работе взяла на десять дней отпуск за свой счёт. И через неделю я, Андрей и ворчливый фотограф Борис летели над океаном, готовясь с головой окунуться в перуанскую экзотику.
Первым пунктом мы избрали самое удивительное место в Перу - таинственные гигантские рисунки в пустыне Наска.
Прибыв на место, мы остановились в гостинице, передохнули, а на следующий день уже заказали в Лиме воздушный тур и двинулись на разгадку тайн! С высоты птичьего полёта гигантские рисунки поражали размерами. Они казались для нашего мира невозможными. Подумайте, откуда могли появиться посреди каменистой, пустынной, безжизненной глади изображения животных, геометрические фигуры и полосы. В мыслях возникали образы суровых великанов из сказок, развлекавших себя на досуге рисованием. Такие маленькие игры скучающих богов. А может быть, там стремительно взлетали в небо серебристые, крылатые птицы - посланницы неведомых цивилизаций.
О происхождении рисунков создано множество теорий самого разного толка. Мне, например, больше всего нравилось предположение, что это старая навигационная карта для древних пилотов. Уже давно выходные дни я отдаю общению с небом. Орлы, я и мой параплан - вот где настоящий отдых! И сейчас мне очень живо представились парящие в восходящих потоках аппараты. Тем более место здесь очень подходящее. Горы, постоянно нагретая пустыня. Сплошное удовольствие, должно быть!
Воздушная прогулка только разбудила воображение. Самолёт ещё не приземлился, а у нас уже созрело решение поселиться в посёлке неподалёку, чтобы с вершины горы ещё раз осмотреть рисунки. Эх, жаль, что ходить по расписанной территории запрещено, но ничего не поделаешь - закон есть закон! И это правильно. А то ведь допусти нашего брата-туриста до реликвии, вмиг всю пустыню по камушкам растащим, чтобы дома потом безликие обломки друзьям показывать.
В посёлке местные жители приняли нас очень радушно. Наверное, привыкли уже к праздношатающимся охотникам до загадок. К вечеру мы осели в опрятном домике, открытом всем ветрам пустыни. Андрей тут же отправился общаться. Возле крохотной лавчонки с сувенирами он ещё днём заприметил девушек в одеждах расписанных яркими узорами. Должно быть, интервью решил взять. Унылый фотограф вместе со своим большим объективом потащился следом. Может, повеселеет, наконец, хотя вряд ли не тот характер. Быстро стемнело, таращиться на звёзды вскоре наскучило и я решила не ждать возвращения друзей. Постелила несколько циновок в крошечном патио и легла. Конечно, твёрдое ложе не очень способствовало сну, но постепенно тёплое дыхание ветра и отдалённый звон колокольчиков всё же убаюкали меня.
Во сне я видела ночное небо на фоне которого, медленно летел маленький одноместный самолёт. Нежный женский голос тихо напевал с детства знакомую песню из старого фильма. Помню, её очень любила мама, когда была ещё жива. Что-то про Сент-Экзюпери, про лётчиков. Потом песня закончилась, самолёт растворился вдали, а я вдруг оказалась летящей среди звёзд, миллиардами огоньков светивших вокруг. Казалось, лишь тонкая завеса отделяет меня от разгадки всех тайн. Но, приоткрыть её не удалось, где-то рядом в кустах резко вскрикнула выпь, и я проснулась. Разозленная вскочила на ноги и запустила в гадкую птицу, испортившую интересный сон, тяжёлым предметом. Когда я отдышалась, выяснилось, что предмет был моей кроссовкой. Пришлось долго шарить в темноте по кустам в поисках заброшенной обуви. Ночь выдалась как по заказу безлунной, и я несколько раз здорово ударилась коленкой о камень. Кроссовка нашлась возле патио, я закинула её внутрь. Хромая вернулась в дом и со злости снова завалилась спать, теперь уже без всяких снов.
Естественно на следующий день глаза я продрала очень рано. Друзья давно вернулись и крепко спали. Я как Гулливер осторожно перешагнула через мирно сопящего фотографа и вышла на улицу.
Солнце лениво светило из-за горизонта янтарно-оранжевым. От гор протянулись длинные фиолетовые тени, ревниво прикрывая загадочные рисунки. От пейзажа веяло покоем и негой. Я со смаком и удовольствием потянулась, зевнула. И тут мне пришла в голову чудесная мысль. Раз спать больше не хочется, пока не наступила жара надо пробежаться до горки и оттуда самой полюбоваться на чудо. Так я и сделала.
Путь оказался неблизкий. Я вначале бежала, наслаждаясь безоблачным утром, потом перешла на быстрый шаг, а затем на медленный. Когда я добралась до подножия, солнце изрядно припекало спину. Похоже, к вечеру мне грозила перспектива стать похожей на варёного рака, но возвращаться назад не хотелось. К счастью взбираться по склону оказалось совсем не трудно. Я, напевая, поднималась вверх, и когда вершина была совсем близко, случилось странное. Меня окружил плотный, кружащийся, разноцветный рой. Я взмахнула руками, пытаясь отогнать незваных гостей, но тщетно - рой стал ещё плотнее. Приглядевшись, я увидела, что стена состоит из несметного количества колибри. Откуда взялись малышки непонятно. Они пищали и неописуемо быстро порхали вокруг. Их пёрышки переливались и сверкали. Невольно я залюбовалась стайкой. Но тут вдруг в памяти всплыли рассказы Маркеса. 'Кусаются наверное больно' - подумалось мне.
- Кыш, пернатые, - крикнула я уже вслух.
Но птички и не думали пугаться. Правда, нападать, похоже не собирались. От их непрерывного мелькания, вскоре зарябило в глазах. Я ладонями ожесточённо потёрла лицо. Когда убрала руки, колибри исчезли, словно всё это оказалось чудесным и нереальным сном. Я покрутила головой, пожала плечами и двинулась дальше.
На вершине ожидал новый сюрприз. Когда я, наконец, перевела дыхание, перед глазами предстало удивительное зрелище. Под горой раскинулась прекрасная пустыня украшенная многоцветьем камней. Вся в трепещущем мареве, словно облачённая в прозрачную шёлковую накидку. Не хватало лишь одного, и я даже не сразу сообразила чего. И лишь потом поняла, полностью пропали рисунки. Я зажмурилась, открыла глаза, никакого результата. В течение получаса я смотрела из-под ладони, интенсивно моргала, щурилась, пыталась поглядеть через плечо. Рисунки упорно не желали появляться. Не знаю, сколько я бы ещё простояла в изумлении с выпученными глазами и раскрытым ртом. Из оцепенения вывел шорох. "Тихо шифером шурша, едет крыша, не спеша", - вспомнила я и оглянулась. Рядом на камнях сидел молодой, тощенький индеец. Чёрные жидкие волосы длинными сосульками падали на плечи. Скрестив ноги, он что-то быстро рисовал прутиком. Я подошла ближе. Индеец ничуть не удивился и дружелюбно кивнул. Я совсем осмелела и принялась разглядывать рисунок.
Индеец ткнул в меня пальцем, а затем показал на землю. Он имеет в виду, что это мой портрет! Да не может быть! Либо индеец плохой художник, либо это чувство юмора у него странное. Ведь не похож ни капельки! Ну ладно рот огромный, это он сейчас в момент моего удивления подсмотрел. А нос совсем не такой, и голова не квадратная. И куда спрашивается волосы делись, мои фамильные белокурые косички. Чтобы убедиться в своих предположениях я ткнула пальцем в рисунок, а потом себе в грудь. Индеец обрадовано закивал головой, аж перья в волосах заколыхались.
Я не знала обижаться мне или радоваться на такой приём. В памяти всплыли изображения статуй древних индейцев, за ними вспомнились идолы с острова Пасхи. 'Наверное, у них манера такая физиономии туристов под древних богов стилизовать'. - подумала я и успокоилась. Чего, в самом деле, из-за рисунка на земле комплексовать. Даже если маслом написано, всегда можно за особый стиль выдать. Вон Пикассо вообще при желании мог уши под коленками изобразить и ничего. Меня сейчас другие рисунки волнуют. Я потопталась, жестами изображая восхищение, а потом сделала тревожное лицо и показала в сторону пустыни. Надеюсь, мне убедительно удалось изобразить любопытство. Актриса я никудышная. Индеец привстал, оглядел меня, улыбнулся и, махнув рукой куда - то назад, вновь углубился в художественные изыски.
Ладно, так и быть схожу, гляну. Может это всё в ознакомительный тур входит, каждый привлекает туристов как может.
Тропинка уводила прямо в густые заросли. Раздвигая ветки, я шла всё дальше и дальше. Солнце уже с трудом пробивалось сквозь плотную листву. Над головой скрипуче вопили птицы, странно, но ни одной колибри на пути больше не встретилось. Дорожка становилась всё уже, колючие ветки хищно цеплялись за одежду, а под ногами скакали какие-то подозрительные скользкие твари. Я уже не видела смысла в дальнейшем продвижении, если он вообще был. К тому же из куста с длинными узкими листьями вылетела туча крохотных козявок. Гнусная мошкара лезла в глаза, настырно забивалась в нос, чихая и отплёвываясь, я уже собралась бежать назад, но между стволов впереди что-то блеснуло. Закрываясь рукой, я нырнула туда и на небольшой поляне сразу же увидела статую. Она была полускрыта высокими лезвиями бледно-зелёной травы. Луч солнца освещал изящную голову сделанную из красно-коричневого металла. Я подошла поближе, статуя оказалась выше меня. Скульптор изобразил женщину, стоящую на коленях. Руки она словно в мольбе сложила на груди. Застывшие завитки волос, плотным плащом окутывали покатые плечи. Лицо было поднято, круглые, словно у птиц глаза с тоской смотрели в небо. Обойдя статую, я обнаружила за её спиной крылья. Изломанные, они жалко свисали вниз. И сразу становилось ясно - они больше никогда не смогут поднять хозяйку в воздух.
Статуя навевала чувства глубокого страдания и безнадёжности. В душе шевельнулось смутное воспоминание, но о чём я как ни старалась уловить не смогла. Позади статуи начиналась широкая тропа, уводившая куда-то вправо, без колебаний я двинулась вперёд, погладив на прощание сломанное крыло.
Что было дальше, я не могу объяснить точно. Толи сон, толи явь. Заросли закончились и открыли взору необычайно красивый храм. В наши дни эти пирамиды выглядят совсем иначе. Несмотря на поддержку и реставрацию сильно заметно, что время и людское варварство оставило на них за многие годы отпечаток. Но эта пирамида сохранилась изумительно хорошо. Алые ступени сверкали на солнце яркими капельками бриллиантов. Каждый участок строения покрывали золотистые изображения птиц всевозможных разновидностей. На четырехугольной верхушке красовалась странная птица с длинной шеей и перепончатыми крыльями. Я замерла, такого мне ещё не приходилось наблюдать ни в одной стране. Что это за роскошный храм? Исследовательский дух нетерпеливо манил дальше. Вблизи я заметила, дорога продолжалась за пирамидой и становилась там намного шире. Наверное, она вела в какой-нибудь город. Вот туда я и решила отправиться, разумеется, после того как осмотрю храм. Пирамида надменно возвышалась, дразня высотой и могуществом. По бокам шли крутые узкие ступени. "Оттуда, наверное, открывается великолепный вид", - подумала я и тут же решила проверить предположения.