Вампир обернулся. Она увидела бледное лицо, изъеденное вдоль и поперек морщинами, впавшие щеки, глаза и губы, покрытые мелкими трещинками.
– Будь я даже незрячей неповоротливой старой каргой, выжившей из ума, ты, Блонг из клана Лорфо, и глянуть бы не успел в мою сторону, как уже остался бы без головы.
– Правда? – в потускневших глазах Блонга Лорфо сверкнула нехорошая искорка.
– Да ты зажился на этом свете, AgroFoss![2]
Вампир злобно зашипел. Слова ведьмы разозлили его. Минуту он колебался, прежде чем решил не нападать на женщину… пока не нападать.
– Зачем пришла?
Леди-Грех сотворила из воздуха кресло с удобной спинкой, села откинувшись, положила ногу на ногу и произнесла:
– Я, Яква Дрефеш – Леди-Грех, ведьма Темного Ковена, нахожусь здесь, чтобы заключить взаимовыгодный союз, но…
– Что? – Блонг нетерпеливо оперся руками о стол.
– Думаю, что не тот клан вампиров прозвали отбросами.
– Да что ты знаешь об отбросах?!
– Ну, хотя бы то, что вижу одного из них прямо перед собой, – ехидно заметила Яква.
Вампир вновь злобно прошипел:
– Прикуси свой язык, ведьма!
– И что же ты сделаешь, великий трупоед? – Она встала, подошла к вампиру и, небрежно отодвинув его от стола, посмотрела на тело, лежавшее перед ней. У покойника отсутствовала голова. – С каких пор благородные вампиры из клана Лорфо стали питаться мертвечинкой? Хотя стоп! Какое тут благородство? Вы же все дети Санписы Лорфо – портовой шлюхи, родившей пятерых полувампиров от разных мужчин и убившей их отцов сразу после зачатия.
Блонг с нескрываемой ненавистью смотрел на ведьму. Он и сам знал историю своего клана. Но никто впредь до этого не тыкал его носом в позорные подробности биографии его ныне покойной матери.
– Да-да, ты, и твой младший братец Схаерлинд, и сестричка-лесбиянка Смури – дети портовой шлюхи! Так вот, скажи мне, Блонг Лорфо, – она пристально посмотрела вампиру в глаза, – почему клан, берущий свое начало от простой шлюхи, считает себя благородным? По мне, так ваше место рядом с ныне покойными Маснони – отщепенцами и сбродом, обращавшими в свои ряды кого угодно.
Это была провокация. Блонг понял это. В любой другой ситуации он бы уже набросился на чертову ведьму и, прокусив мерзавке шею, сосал ее кровь. Но не сейчас. Сейчас он был не в форме для такого смертельно опасного маневра. Слишком долго вампир не пробовал свежей, теплой крови, разгоняемой по телу жертвы бешено стучащим сердцем. А тех жалких капель, что он добывал, выедая внутренности покойников, едва хватало, чтобы поддерживать себя в состоянии ожившего трупа.
– Это был риторический вопрос, – сказала Яква, когда поняла, что спровоцировать Блонга не вышло.
– К чему весь этот фарс? – спросил вампир, обходя стол с другой стороны. На всякий случай он решил держаться от нее подальше.
Ведьма изобразила глубокую задумчивость, прижала ладонь к правой щеке и, наконец, изрекла:
– Честно сказать, я разочарована. Где же ваша вампирская гордость? Или ее никогда и не было? Вы – клан Лорфо – разобщены. Вы позволили жалким смертным из имперской инквизиции перебить вас, а уцелевших загнать в подвалы и склепы, из которых вы боитесь выползти даже ночью. Кто поставляет тебе трупы?
– Трактирщик. Раз в неделю он подсыпает кому-нибудь в пойло отраву, и, когда несчастный дохнет, его молодухи притаскивают тело мне.
– Ясно. Это омерзительно, но очень просто. Имперская стража не жалует простых горожан, а горожане не жалуют солдат. И если кто-то из простолюдинов вдруг пропадет или же помрет где-нибудь в выгребных ямах, имперские цепные псы не станут вмешиваться.
Минуту ведьма молчала.
– И что, трактирщик вот так просто согласился? – спросила она.
– Нет. Но я был крайне убедителен и откусил ему палец.
– А как поживают твои родственники?
– Схаерлинд прячется где-то с семьей, а Смури…
– Стой-стой! – перебила Яква. – Про Смури я знаю все. Эта чертовка-шлюшка прячется у всех на виду. Она же содержит закрытый элитный лесбийский бордель в Брунте. Попасть во дворец императора Нижурда и то проще, чем в ее заведение. Однако уверена, что Дева Порока сумеет найти дорогу внутрь, особенно после того, как предоставит в дар твоей сестрице новую девочку – Ибулзин.
– Ты хоть представляешь, что Смури с ней сделает?
– Неужели трахнет в особо извращенной форме? – не слишком умело изображая удивление, спросила Яква.
Блонг улыбнулся:
– Нет! Я не об этом, хотя такой участи ей тоже не избежать. Но первое, что Смури с ней сделает, если та ей понравится, так это обратит ее.
– И что?
– А то! Девчонка же, поди, из ваших?
– Да.
– О-хо-хо! – рассмеялся вампир. – Даже страшно представить, что это будет: ведьма-вампир.
Теперь настала очередь Яквы рассмеяться.
– Ну нет! Такого промаха Темный Ковен не допустит, – сказала она. – Ибулзин вовсе не ведьма, а простая последовательница. Никакого риска. Но ты бы знал, что она вытворяет в постели!
– Меня не интересуют лесбиянки, – сухо заметил Блонг.
– Конечно, – тут же отреагировала Яква. – Ты же предпочитаешь собственных дочерей.
– Когда-нибудь я убью тебя, Ka! – процедил сквозь зубы вампир.
– Не в этой жизни, – с иронией отозвалась она.
Блонг прыгнул, выпуская когти, чтобы впиться ими в лицо женщины. Яква пригнулась и, сделав шаг вперед, проскользнула под летящим на нее вампиром – и в тот момент, когда он приземлился на все четыре конечности, оказалась у него за спиной. Ногой она прижала его к полу, небрежно перешагнула через него, развернулась и от души пнула в живот. Вернувшись снова к столу, Леди-Грех магией сбросила с него тело и, взобравшись на столешницу с ногами, уселась там с самым вульгарным видом.
Блонг долго лежал неподвижно. Подобного унижения он никогда не испытывал. И ведь попался на уловку, как неопытный мальчишка. Вампир понял, что постарел. Без свежей крови его организм стал слабым и дряхлым.
– Я любил Сабхари, и она любила меня, – сказал он, поднимаясь на ноги.
– Любила как отца, но не как того, кто дважды обрюхатил ее, – отозвалась со стола Яква. – В итоге бедная девочка даже покончила с собой. Но что-то мы отвлеклись. Итак, ты погибнешь, если не станешь нормально питаться. Темный Ковен предлагает клану Лорфо союз.
– Это я уже слышал, – отозвался Блонг, – а потом ты пустилась в какие-то дебри. Нельзя ли ближе к делу?
– Ты прав. Можно. Просто я хотела насладиться твоей беспомощностью. А для этой цели нет ничего лучше оскорблений. Но переходим ближе к делу. Сегодня ночью ты отбудешь в столицу Иллибриса, в бордель своей сестры, где по праву старшего созовешь всех представителей своего клана. Услышав Зов Крови, другие вампиры будут обязаны откликнуться. Дальше я хочу, чтобы кто-то из вас отправился в Озерный Край и убедил лунган помочь нам. Это будет несложно.
– В Озерный Край? – Блонг опешил. – Да для вампиров это смерть!
– Именно. Для лунган подобный риск будет служить лучшим доказательством чистоты намерений твоего посланника.
– Почему ты думаешь, что они захотят помогать нам?
– Потому что мы хотим навредить империи. Одного лишь упоминания об этом будет достаточно. Лунганы помнят, как имперские солдаты пленили их сестер, они захотят отомстить. И самое главное – ни слова о Темном Ковене.
– Почему?
– Мы славимся тем, что используем лунганизм. Эта запретная ступень магии требует, – Яква сделала небольшую паузу, подбирая нужные слова, – определенных жертв.
– Она требует крови, – совершенно бестактно произнес Блонг.
– Догадливый кровосос, – Леди-Грех скривила губы. – Надеюсь, ты понял, чью кровь мы используем.
– Лунганы не станут помогать тем, кто проливает их кровь.
– Но они помогут тем, кто проливает кровь людей, людей Абайонской империи, – закончила мысль Яква. – Все остальное ты узнаешь от Девы Порока. Она встретит тебя в Брунте.
Блонг недоверчиво посмотрел на ведьму, пытаясь понять, что же у нее на уме на самом деле:
– Какая выгода клану от союза с вами?
– Мы поможем вам уничтожить Насхи.
– Говорят, они познали секрет магии крови…
– …они не пьют чужую кровь, – перебила Яква. – У них нет Даров, и это делает их слабыми. – Она помолчала с минуту. – Когда мы их уничтожим, клан Лорфо станет единственным кланом вампиров. Вам больше не придется прятаться.
– Согласен.
– Превосходно. Немедленно отправляйся в путь, только подкрепись свежей кровушкой. Наверху ты найдешь трактирщика. Девочки, должно быть, позабавились с ним, но вряд ли убили – так, оттяпали кое-что. Молодух не трогай. Хотя нет, лучше я заберу их с собой. И главное, не задерживайся! Напьешься и сразу уходи. Чую, мой фамильяр разыгрался, и к утру здесь будет полно имперских солдат.
Человек по имени Даргорт лежал на широкой кровати в компании двух полуобнаженных девиц. Он всего на мгновенье приоткрыл глаза и вдруг увидел ее.
Хигдагг в обличии костлявой старухи-смерти в черной рясе протягивала к нему свои руки.
– Время пришло, Даргорт, – сказала Смерть голосом, который мог звучать лишь из могилы, – за тобой должок, пора платить по счетам.
Девушки очень легкого поведения демоницу не видели и не слышали, а потому продолжали отрабатывать уплаченные деньги. Даргорт же побледнел и позабыл про удовольствие. Он оттолкнул от себя блудниц и сел, прислонившись спиной к спинке кровати.
– Почему сейчас? – спросил он, глядя перед собой. Хигдагг восседала в уютном кресле с высокими подлокотниками. – Приходи через час, когда я закончу, и мы все уладим.
Демоница надменно рассмеялась и отрицательно покачала головой:
– Я не торгуюсь. Перед Смертью не надышишься!
Смерть подняла вверх руку и сжала пальцы в кулак. Тотчас же ее мертвая кисть впилась Даргорту в горло. Он захрипел и, лихорадочно пытаясь высвободиться, безуспешно хватался руками за шею, пока, не завалившись на правый бок, бездыханно не рухнул на пол.
Неистово вереща, девицы бросились к выходу, но дверь, отделявшая комнату от коридора, не открывалась, несмотря на их отчаянные усилия. Когда одна из них обернулась, тела на полу уже не было. Девица ткнула в бок вторую, и они уже обе заметили у противоположной стены возле зашторенного окна высокого незнакомца в черном саване с белыми нашивками в форме черепов на плечах, манжетах и животе. Его лицо казалось молодым, но бледным, в глубоко посаженных глазницах вместо глаз горели зеленые огоньки, длинные темные волосы все время развевались.
– Я заберу вас с собой, – сказал он своими тонкими губами. – Теперь вы принадлежите Некроманту.
Он высунул из рукавов кисти рук с длинными коричневатыми изогнутыми ногтями, развернул их ладонями вверх и несколько раз методично сжал и разжал пальцы.
Девицы моментально впали в глубокий транс, на их лицах проступила чернота близкой смерти. Подчиняясь воле управлявшего ими Некроманта, они безропотно подошли к нему. Тот прикоснулся к правой щеке каждой и едва ощутимо царапнул.
Девушки прахом осыпались на пол, оставив после себя лишь пыльные кружевные платья вызывающих расцветок с огромными вырезами на самых интересных местах.
– Браво, Даргорт! – воскликнула Хигдагг, наблюдавшая за всем происходящим из своего кресла. – Теперь у тебя есть собственные слуги – шлюшки по вызову, – Смерть хохотнула. – Теперь о серьезном. Я хочу, чтобы ты отправился в Ниверг и посетил королевскую резиденцию – замок Врынта. Там ты заявишь свои права на трон Кунцекрата. – Она протянула ему свиток пергамента, возникший в ее руке. – Это поддельная родовая грамота, из которой следует, что ты – прямой наследник Оснами Кепсор, бесследно исчезнувшей в 183 году. Всех, кто встанет у тебя на пути, разрешаю призвать на службу в свою армию мертвых. Полагаю, ты славно повеселишься, применяя свои новые таланты. Желаю удачи и скорейшей коронации, сэр Даргорт Кепсор.
За окнами уже неделю лил дождь. Затянутое непроглядной пеленой туч небо будто оплакивало минувшие теплые деньки и никак не могло успокоиться. Сверкали электрические копья молний, а где-то вдалеке над имперской столицей, подобно барабанной дроби, раздавались раскаты грома.
Очередная вспышка ударила совсем рядом с окном башни. Девушка-вампир по имени Авенит не двинулась с места, а лишь молча продолжила пристально смотреть через круглое стекло на потонувший в воде мир.
– Как ты только можешь созерцать все это? – прозвучал женский голос в голове Авенит. – Столько лет одно и то же…
– Я была бы абсолютно счастлива, если б могла не слышать твое занудство, – сказала вампирица.
– Ха-ха! – отозвался женский голос, и будь у его обладательницы видимое глазу лицо, на нем отразилось бы весьма обидное выражение. – Если б ты только знала, кто я такая…
– И кто же? – с нотками нескрываемого сарказма спросила Авенит.
– Сейчас это не должно тебя волновать, – тут же ретировался голос, помолчал немного и многозначительно добавил: – Так безопасней.
– Для тебя или меня?
– Для нас обеих.
Авенит негодовала. Она, вампирша из благородного клана Насхи! Она познала Таинство Крови! Она получила Подлинное Бессмертие! И для чего?! Чтобы вот уже двести пятьдесят лет изо дня в день слушать чью-то болтовню?!
Авенит была старшей дочерью Илгарута Насхи – в теперь уже далеком прошлом генерала Абайонской империи. В одном из своих походов он сопровождал плененных лунган. Девушек ожидала незавидная судьба – рабство и смерть.
Гвардия генерала встала лагерем на западном берегу Ашволы. Необходимо было пополнить запасы пресной воды и провианта. Ночью несколько солдат изнасиловали троих лунган. Утром офицеры обнаружили их безжизненные тела. Виновных быстро нашли и в назидание остальным повесили на суку ближайшего дерева.
После казни Илгарут Насхи велел освободить и отпустить остальных лунган. Затем он публично отрекся от присяги на верность империи и вместе с несколькими верными ему людьми отправился на юг. Именно в дороге их и настигло обрушенное на людей Иллибриса проклятие Угролинарвы. Страшный, невиданный ранее недуг одолевал людей, унося с собой их жизни. Лишь немногим посчастливилось уцелеть. Вот только они не были больше людьми. Болезнь сделала из них свирепых и безжалостных монстров, жаждущих плоти и крови. Выжил и Илгарут – недуг превратил его в вампира.
Непреодолимая жажда крови одолевала Илгарута. В безумстве он забрел в лесную пещеру, где и повстречался с вампиршей – девушкой по имени Шомоли, ставшей его женой.
Болезнь, превратившая людей в вампиров, наделила их нечеловеческой силой, огромной ловкостью и прытью, а также обостренными зрением, обонянием и слухом. Но кровь стала для них настоящим дурманом – чем дольше вампир пил, тем сильней становилась жажда. А без чужой крови вампир быстро старел и дряхлел.
И пошли тогда Илгарут и Шомоли к волшебнику Ар Юрну из Кучофола. И провел тот над ними Таинство Крови, и обрели они Подлинное Бессмертие. Но взамен отнял у них волшебник иные дары, оставив лишь пороки да страх перед водой и солнечным светом…
А домом их стал замок Просквидумбат, что укрылся в долине Горного Кольца… И родилась затем у Илгарута и Шомоли дочь Авенит – первая вампирша бессмертная, которую не одолевала жажда. Численность Насхи стала расти. Вскоре увидели свет и другие дети Илгарута и Шомоли. Годы спустя молодые бессмертные создали клан не пьющих чужой крови. А мир наполнился слухами о вампирах, познавших секрет магии крови.
В 803 году Абайонская империя заключила с кланом Насхи союз. Беглому генералу было даровано помилование в обмен на его старшую дочь. Авенит увезли в Абайони – город-столицу, где она жила, словно принцесса.
Прошел год. Как-то ночью девушка плохо спала, ей снился кошмар, а проснувшись наутро, она услышала у себя в голове незнакомый женский голос…