Служение оленьей богине началось с громкого гимна, который исполняли молодые жрицы в накинутых на плечи шкурах. Призыв был услышан, и богиня вскоре появиласьв танце, изображающем самку во время гона. Нагое тело прыгало, склоняло голову с небольшими рожками, припадало к ступеням, на которых находился жертвенник. Скоро появился и олень – молодой мужчина, полностью обнажённый, в маске, украшенной огромными рогами. Пара закружилась, из-за колонн возникли ещё служители в оленьих шкурах. Музыка зазвучала пронзительнее, означая жалобный призыв оленихи. И тут факелы погасли, кроме одногов центре жертвенника, пополз сладковатый дым, вселяя в присутствующих опьяняющую радость.
Утро Шочи встретила разбитой и усталой. Однакоразбудила сестру, недовольно бурчащую. Растормошила её и заставила слушать:
– Я так и не поняла, как богиня узнает, какого мужчину мне нужно?..
– Ох, Шочи, неужели с этим нельзя подождать!..
– Это мучает меня!
– Ты, что не получила удовлетворения? – испугалась Милая Лисица.
– Да, но…
Девушка облегчённо вздохнула и авторитетно успокоила сестру:
– Раз получила, значит, богиня тебе поможет!
– А?..
– Шочи, нельзя же всё время ныть! Имей терпение! Амантлана-то ещё нет в городе! Давай немного поспим, я так устала этой ночью… Ложись рядышком…
Шочи была женщиной с характером и очень нетерпеливой. Оставив сестру нежиться в постели, она направилась к невестке. Но слуги остановили ее, объяснив – Белый Цветок посетил сам правитель. Это сообщение так обрадовало девушку, подтверждая действенность сил оленьей богини, что, вмиг повеселев, та отправилась к вольеру с ягуарами.
Однакодни проходили за днями, но Амантлана все не было. Прошли обещанные знахаркой месяцы. Шочи со страхом ждала прибытия любимого. Она уже снова начала сомневаться в силе Масатеотль. Ей стало казаться напрасным решение посетить богиню так рано, вдруг та уже забыла о ней? Совершенно неожиданно Белый Цветок намекнула, что желает снова наведаться к богине, чтобы отблагодарить – тлатоани теперь чаще навещал молодую жену.
Шочи понравилось приглашение и, взяв Милую Лисицу, троица отправилась в храм.
Еще на пороге храма Шочи охватило сильное возбуждение. Она всеми силами пыталась его сдерживать, чтобы не упасть в грязь лицом перед подругами, но, посмотрев на них мельком, увидела, чтосестра и невестка находятся в таком же состоянии. Очевидно, так действовал сладковатый запах дыма, который пополз несколько раньше и уже окутал ожидающих службу женщин.
Ритуал призыва оленихи самца повторился, с той лишь разницей, что посетительниц было меньше. Служба продолжалась почти до утра, и её участницы уверовали – на сей раз, Масатеотль точно услышала мольбы, выкрикиваемые в порыве бурной страсти.
Только сомнения вновь посетили Шочи: "А вдруг богиня все-таки перепутает их желания? Просящих-то было пятеро…" Женщина решила, что ничего плохого не произойдёт, если она посетит Масатеотль ещё раз и одна. Ей пришлось самой пробраться в храм днём. Привратник со всей серьёзностью выслушал и пропустил. Через некоторое время к Шочи вышла жрица, которая исполняла ритуальный танец. Бледнея и краснея, гостья задала волнующий её вопрос.
Женщина огорчённо вздохнула – следующая служба была назначена через два месяца. Но Шочи объяснила – она хочет быть полностью уверена, что богиня будет слушать только её. Жрица с трудом скрыла удивление и внимательно осмотрела стоящую перед ней девушку. Удовлетворённая осмотром, служительница кивнула и сказала:
– Мы сделаем для вас службу, но обычного подношения будет мало – особый случай…
Шочи согласилась.
– Госпожа желает полный состав служителей?
Девушка задумалась:
"Чем больше людей будут просить со мною богиню, тем лучше, но выдержу ли я?"
– Остановить службу мы не сможем… – тихо произнесла жрица, понимая сомнения женщины. – Если ваша цель зачать ребёнка…
– Нет, нет! Моего мужчины нет в городе, я только хочу…
– Простите, я поняла, остаётся вопрос оплаты.
– Это самое простое. Принесу сколько нужно, – гордо подняла голову Шочи.
Жрица улыбнулась, и встречу назначили на следующую ночь. Начало было таким же, как и раньше. Звучал гимн Масатеотль, олени танцевали, сладким дым окутал Шочи, она почувствовала себя молодым и сильным животным. Скинув одеяния, женщина влилась в общий танец, теперь руки многочисленных служителей ласкали только её тело. Опьянев от возбуждения, Шочи отдалась властным призывам, забыв обо всем…
Сила оленьей богини была подтверждена – Белый Цветок получила любовь тлатоани и забеременела, о чём объявили во дворце.
Избалованной и изнеженной Шочи оставалось только ждать, а она уже просто изнывала от тоски и одиночества, не зная, чем бы себя развлечь. Может, посетить в одиночестве храм снова, чтобы утолить ненасытное желание? Ведь прошёл почти год, как Амантлан покинул Теночтитлан. Прибывали гонцы и сообщали о его делах; воины возвращались домой, к военачальнику отправлялись свежие силы, но сам вернуться не спешил, чем страшно пугал Шочи. Теперь она боялась, что знахарка могла напутать, и её любимый никогда не найдёт дорогу домой.
Оставалось ждать и терпеть. Когда девушка совсем отчаялась и готова была подбить сестру на очередное посещение Масатеотль, в город пришли воины Амантлана и принесли плохую весть. Военачальника тяжело ранили.
Узнав об этом, Шочи раскаялась и бросилась к богине Коатлантонан, упала перед её жертвенником, собираясь молиться всю ночь.
– О наша Змеиная мать, не забирай его. Прости меня, мои сомнения в твоей любви и силе! Сохрани ему жизнь, помоги мне, великая Коатлантонан!..
Шочи с поразительным терпением оставалась в молитвенном доме, обращалась ко всем богам, обещая быть послушной и покорной, только бы они смилостивились над человеком, которого любила. Такой вот смиренной и молящейся у статуи Коатлантонан её и нашла Милая Лисица. Девушка спешила сообщить Шочи, что Амантлан уже дома. Его осмотрел лучший ах-ток, а за женой не послали, женщина до сих пор находится в имении, так что у Шочи, если она сумеет улизнуть из дворца, есть шанс увидеть любимого.
Заставить Шочи сидеть в своих покоях, когда Амантлан в городе и рядом нет жены, не смог бы и тлатоани. Поэтому, тщательно подобрав одежду, уложив и украсив волосы благоухающими цветами, девушка под покровом ночи направилась к нему.
Каково же было разочарование – труд рабынь пропал даром, и любимый мужчина не смог оценить её красоту по достоинству. Она, очевидно, плохо понимала, что значит тяжело ранен. Амантлан метался в горячке. Ухаживала за ним почтенная Ишто, которая к визиту сестры тлатоани отнеслась почтительно, но с неодобрением, немедленно высказав это вслух:
– Напрасно вы беспокоились, госпожа, скоро прибудет его жена, а пока за ним есть, кому ходить…
Но Шочис мольбой в глазахзабрала у старой женщины миску с водой и тряпицу, присела на край постели, чтобы заменить её. Так она провела всю ночь, терпеливо давая Амантлану настои из трав и обтирая прохладной водой. Ишто только дивилась, с какой нежностью ухаживает эта знатная девушка за её сыном. А любовь выплёскивалась наружу из глаз, обращённых на больного, чувствовалась в каждом движении рук.
– Ну же, приди в себя, мой Храбрый Ягуар! – шептала Шочи, наклоняясь к нему, и касаясь губ, когда старушка уходила менять воду.
Но Амантлан произносил что-то непонятное, бессвязное и не открывал глаза. Под утро Ишто посмотрела на гостью сурово и, придав голосу строгость – кому нужны неприятности с семьёй правителя – вишь, как далеко дело зашло, сказала:
– Всё, госпожа, уже утро, а если вас хватятся во дворце или кто заметит у нашего дома? Ступайте!
– Мне все равно, что скажут, не прогоняйте меня, почтенная Ишто! – крепко схватила Шочи за руки мать Амантлана и с надеждой заглянула ей в глаза, понимая о невозможности своей просьбы. Женщина ещё больше нахмурила брови и потянула, сохраняя почтение, девушку к выходу, где мирно посапывала рабыня, которая ту сопровождала. Старушка растолкала прислугу и выпроводила обоих. Перед этим пришлось снова услышать мольбы Шочи:
– Позвольте мне приходить к вашему сыну, почтенная Ишто, у вашей невестки маленький ребёнок, когда ей смотреть за больным мужем?.. Умоляю вас!
"Ну, что ты будешь делать с этой сумасшедшей девицей?!" – вздохнула почтенная Ишто, изо всех сил уклоняясь от ответа, бурча себе под нос о возможных проблемах, за которые тут же ухватилась Шочи:
– Ох, что вы, я ручаюсь вам, никто ничего не узнает! Я приду сегодня поздно вечером… – быстро добавила девушка и, боясь услышать снова отказ, шустро скрылась за углом. Ишто воздела руки к небу:
– Наша Змеиная мать, как ты можешь такое допускать?!
И покачав сокрушённо головой, направилась к раненому сыну. Она никак не могла понять, почему не приехала невестка, да тут же нашла ей оправдание – маленький ребёнок требовал большого внимания. Но, а если её сын отойдёт в мир духов, он что, так и не увидит своего сына – ее внука? И неужели Иш-Чель не соскучилась по мужу?
В создавшейся ситуации почтенную Ишто смущало не то, что к её сыну приходит молодая девушка, пугало старушку положение, которое гостья занимала.
"Может быть, Амантлан действительно возьмёт её второй женой?.. – предполагала Ишто хороший конец тайным визитам, но тут же поправлялась. – Как можно?! Она сестра тлатоани, и мужем ей должен стать какой-нибудь правитель, куда моему сыну! А может быть, и получится?! Как знать?"
И почтенная Ишто перестала мучиться сомнениями. Теперь каждый приход Шочи она воспринимала спокойно и посматривала на девушку с интересом, размышляя, какой женой та будет сыну. Шочи, получив немое согласие со стороны матери Амантлана, воспаряла духом. Она приносила с собою разные травы, во дворце расспрашивала, как и в каком составе их нужно давать раненому. Каждая ночь для неё была счастливой возможностью быть рядом, ухаживать и заботиться о мужчине, которого хотела вернуть. Она с такой любовью пожирала взглядом пылавшее в горячкетело Амантлана, что Ишто стыдливо отворачивалась и уходила к себе.
ПРИЗЫВ ТОНАЛЯ
Иш-Чель не приезжала. Шочи наслаждалась, и всё еще больше уверовала в свои чары, подкреплённые силой оленьей богини.
Но Амантлану становилось все хуже и хуже, у него поднялся сильный жар, и женщины со страхом смотрели, как смуглая кожа больного постепенно приобретает землистый оттенок. Перепуганная Ишто бросилась к ах-току, заламывая руки, обещая любые богатства, умоляя мага помочь сыну.
Старца не пришлось долго уговаривать, сборы заняли несколько минут. К счастью, они успели. Бросив беглый взгляд на притихшего больного, маг изрек:
– Что-то случилось с тоналем. Если он погиб или оставил твоего сына – воин умрёт. Старец присел, быстро разжёг ритуальный костёр рядом с ложем раненого. Через некоторое время его фигура начала раскачиваться, и до почтенной Ишто донеслись слова молитвы: – О, явись! Приди ко мне на помощь, мать моя Вода, облачённая в зелёную юбку из драгоценных камней! Что не пускает тебя, серый призрак, белый призрак, тональ? Белое препятствие или жёлтое? Смотри, я помещаю сюда жёлтое колдовство и белое колдовство, – старец достал из мешочка перетёртый табак и кинул щепотку в огонь, затем взял глиняную мисочку и влил в костёр. Очаг зашипел, и к потолку взметнулось вместе с паром белое яркое белоепламя. Маг одним движением уменьшил его высоту, зачерпнул и бросил в Амантлана. Серебристая вуаль равномерно растеклась по обнажённому телу воина.
– Я, хозяин хозяев, иду. Я, кто создал тебя и дал тебе жизнь. Ты, мать моя, облачённая в звёздную юбку, ты, богиня звёзд, дающая жизнь, почему ты отвернулась? Владычица небесных звёзд, сложенных в путь на небе, который знает каждый. Пусти на свою звёздную дорогу нашего тоналя, упади перед его лапами.
– Враждебный дух и померкшая звезда, я затоплю тебя широтой и глубиной вод, если ты не вернёшь тоналя! Я, мастер заклинаний, говорю тебе: приди! Мать моя Вода, чья юбка из самоцветов, приди, ищи со мной сияющий дух, обитающий в доме света Отца моего Огня, чтобы мы могли узнать, какой бог или могущественная сила уничтожает и загоняет в могилу этого страдальца. Зелёный и чёрный дух болезни, оставь его и ищи свою жертву где-нибудь в другом месте, – ах-ток кинул ещё жменю табака в костёр и подлил воды, затем так же усмирил огонь и второй раз укутал Амантлана прозрачным покрывалом.
– Зелёный и жёлтый призрак, который скитается, словно заблудший, по горам и равнинам, я ищу тебя. Я прошу тебя: вернись к тому, кого ты покинул. Ты, девять раз побитый, девять раз поражённый, не подведи меня! Приди сюда, Мать моя Вода, чьё одеяние из драгоценных зелёных камней! – маг повторил процедуру с табаком, водой и огнём, в третий раз укутав Амантланас той лишь разницей, что не притушил огонь, хотя тот уже достал до крыши комнаты. Потом маг повернулся к огню, который распался на девять огненных шаров, где явственно проступили очертания зверей-помощников.
– Одна вода, две воды. Один кролик, два кролика. Один олень, два оленя. Один кайман, два каймана. Сегодня ваш день, ступайте и приведите тоналя, помогите ему найти дорогу к своему другу, скажите, что с ним приключилась беда. Ведите, несите, тащите его! – взмахом руки маг раздвинул крышу комнаты, и огненные шары взлетели к небу.
– Вот! Я здесь. Я самый свирепый. Я произвожу величайший шум; никому не будет пощады; даже бревна и камни трепещут передо мной. Какой бог или могучая сила посмеют сразиться со мной, потомком богов и богинь? Дух Матери-Воды, дух Отца-Огня во мне! Во мне их живительная сила и мудрость! Я иду искать и призвать обратно тоналя этого больного, где бы тот ни был, где бы ни блуждал, будь он хоть девять раз блуждающийдаже в девяти местах соединения и слияния. Я сам обойду девять миров мрака и девять миров света! Где бы ты, тональ, ни был, я призываю тебя вернуться! Я приказываю тебе вернуться, и исцелиться, и очистить это сердце и эту голову! – маг замолчал, фигура его оставалась неподвижной, дыхание едва ощущалось. Так он просидел до самого рассвета.
Почтенная Ишто опасливо подкидывала по маленькой веточке в костёр, чтобы тот не погас и все, кто отправился в далёкую страну духов и звёзд, смогли вернуться.
Сначала сверху опустилось густое серебристое облако, напоминающее очертаниями старца, несущего что-то на руках, за ним все девять огненных шаров. Тут же ах-ток воссоединился со своим духом, положил прозрачное тело ягуара – серебристого тоналя Амантлана себе на колени и начал врачевать руками. Когда он закончил, дух встряхнулся, от головы до кончика хвоста пробежала волна, укладывая густую шерсть. Зверьприсел на задние лапы.
Ах-ток наклонился над Амантланом. Больной дышал ровно, жар спал. Маг, радостно улыбаясь, собрал руками прозрачное огненное покрывало и сказал раненому вождю:
– Твой тональ был ранен, он не мог вернуться сам, мы вернули его к жизни. Теперь и ты поправишься, Храбрый Ягуар! – колдун удостоверился, что Амантлан крепко спит, взмахнул рукой, отпуская небесных помощников. Серебристый тональ растворился в воздухе, а огненные шары рассыпались, оставив после себя горьковатый запах табака и тепло живительного ритуального костра.
– Твой сын будет жить, женщина, ступай отдыхать!
Почтенная Ишто радостно вздохнула, в очередной развознеся благодарную молитву богам, что среди её народа есть такие могущественные лекари-нагуали.
Амантлан пришёл в себя на шестой день рано утром, когда Шочи уже собралась уходить. Едва завидев женский силуэт, он тихо позвал:
– Иш-Чель?..
К нему склонилось знакомое лицо, но это была не жена.
– Что ты здесь делаешь? – делая ударение на "ты", произнёс раненый, пытаясь подняться и морщась от слабости.
– Я ухаживаю за тобой, милый, – ласково прошептала Шочи, приникая к нему всем телом.
– Что, в моём доме все вымерли?
– Мой Храбрый Ягуар, разве я могу это доверить кому-то?
– Эти кто-то: моя мать и жена, где они? – Амантлан до ранения не получал сведений о своей семье и ему подумалось – с ними что-то случилось. Неужели с Иш-Чель?!