Annotation
Молодая девушка полностью потеряла память в результате авиакатастрофы, но не утратила навыки рукопашного боя и умения владеть холодным оружием. Единственное, что она о себе помнила, так это то, что её прозвище — Спартана и она находится в стране Восходящего Солнца.
Хотите узнать подробности? Читайте третью книгу.
Виталий Восточный
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
Виталий Восточный
Спартана 3 — Страна Восходящего солнца
Глава 1
Девушке снился удивительный сон… она совсем маленькая девочка, которая спряталась в сарае от «злых» мальчишек… в интернате куда ее «спровадили», от родителей-алкоголиков, она не разу не чувствовала себя в безопасности… единственным утешением были рисунки… рисовала она самозабвенно и весьма правдоподобно… хоть мелком, хоть карандашом… хоть ручкой… все таки «гены прадедушек» сказывались… она изображала римских легионеров, хотя ни разу не была в Италии…
Очень хорошо получались у нее рисунки самураев, естественно В Японии она тоже «ни глазом, ни ухом» не была… есть какая-то память прошлых жизней…или может все-таки сны?
Виктория просто научилась «переносить» увиденный ею во сне мир, на бумагу, а кто скажет, что такое сновидение? Уж не память ли кармы?…
Очень много было рисунков с ее изображением… точнее более старшим образом воительницы, очень похожим на нее…
Свои рисунки девочка прятала в тайник — обычная металлическая коробка из-под печенья, которую она подобрала в мусоре, и прятала ее в подсобке охранника, от детей — «воришек». Там лежало треснувшее зеркальце, разноцветные обертки от конфет, маленькая брошка, подаренная старым вахтером-китайцем и потрепанный блокнот с рисунками.
Словно перечеркнув кровавой пеленой, она увидела другую жуткую картинку…
Маленькие дети, Ксяожи[1] и Ксяокин[2], лежали словно поломанные куклы, на скамейке, в красных кляксах крови. Рядом словно пытаясь их накрыть своим телом, содрогаясь от предсмертных конвульсий, стояла женщина-японка Руолан[3]. Тонкий пунктир, красных точек через всю спину, наглядно показал она была тяжело ранена… она упала прямо на руки наставника Боджинга[4], выплюнув сгусток крови прямо ему на грудь и умерла…
Отчего мужчина вначале замер, а потом, словно очнулся и его тело стало действовать…
Сделав невероятный кульбит через густые кустарники, он оказался возле иностранного автомобиля, похожего на Джип, прямо из-за его капота двое молодчиков в спортивных костюмах с надписью: «Адидас» вели беспорядочную стрельбу в сторону фонтана, первый «отморозок» даже не понял, что уже умер, удивленно таращась на вырванный кадык из горла, лежащий прямо у «дворников» лобового стекла. Второй лишь утробно глотал воздух, понимая, что тоже не «жилец», два скрещённых пальца руки, мастера практически полностью вошли в его межреберье, пробивая легкое. Как оказалось, за толстыми деревьями было еще трое «смертников», которые сообразили, что враг рядом, перенесли огонь из пистолетов на него.
Используя упражнение «маятник», он бежал им навстречу, качаясь из стороны в сторону, и наверняка каждый из них явственно ощутил — это надвигается его собственная смерть, что вскоре и подтвердилось…
Движения учителя единоборств, были неуловимы и смертельны — прыжок, удар в область сердца кулаком, и мгновенна смерть, второй прыжок и указательный палец пробивает глаз, а вместе с ним головной мозг, третий удар ногой в пах превращает в кровавую «кашу» все мужское «хозяйство» бандита и приводит его к смертельному болевому шоку.
— Нет, это еще не все убийцы, моей семьи, напротив находится другая банда: — злобно прошипел Боджинг сквозь зубы и буквально «взлетел» через кустарники, сделав невероятное сальто через голову, он приземляется на крышу «конкурирующего» автомобиля. От сильного удара стекло трескается, разлетаясь шрапнелью во все стороны, а когда «убитый горем» отец и муж решается уничтожить каждого до кого дотянется рука, то замирает в сантиметре от первого горла…
Следующие картинки, возникшие в ее сознании, стали еще страшнее…
Девушка попала в римский Колизей, на который выпустили огромного голодного медведя, он буквально волочил на веревках, по земле, своих бестиариев в направлении родного брата… пасть хищника была в кровавой пене, значит он уже сумел вкусить человеческой плоти и не насытился…
Гладиатор стоял не шелохнувшись, с двумя мечами, подобранными с песка…
Казалось неминучая смерть уже протягивала свои костлявые пальцы… когда зверь уже дышал своей зловонной пастью, римлянин резко отпрыгнул в сторону и со всей своей силы нанес поочередно удары стальными клинками по спине… медведь конвульсивно дернулся от входящей почти до половины в позвоночник стали и буквально пробуравил землю своей неподъёмной тушей…
— Максимиллиан! Спартана! Рудис! Максимиллиан! Спартана! Рудис…
Снова заорала толпа зрителей засыпая арену медными и серебряными монетами… некоторые поклонницы бросали цветы и даже драгоценности, снятые прямо с себя…
Но дальше произошло тот что никто не ожидал… острый трезубец крупелария, вонзился в шею победителя… извергая струю крови… это наконец пришедший в себя от поражения, гладиатор в маске черепа решился на подлость…
— Маскимиллиан! Маскимиллиан! Маскимиллиан! Маскимиллиан! — стали доносится крики любимой жены Лукреции с трибуны и сестры Крискентии с арены. Мужчина зашатался, держась рукой за рану и упал спиной на песок теряя последние капли крови, а значит и жизнь… Публика замолкла буквально на минуту, а потом снова что есть мощи стала кричать:
— Транквиллин![5] Транквиллин! Транквиллин! Транквиллин…
Крупеларий подошел к поверженному противнику, чтобы в последний раз заглянуть ему в глаза и даже не заметил стоящую за его спиной девушку, а когда обернулся то с изумлением увидел холодные «пустые» глаза самой «смерти» и два коротких, меча которые словно ножницы срезали ему голову напрочь…
— Спартана! Рудис! Спартана! Рудис! Спартана! Рудис!
Неистовствовала оголтелая публика, понимая, что столь драматической постановки они уже некогда не увидят, да и денежные ставки, сделанные на этом поединке, многих сделали богачами…
— Остановите ее кто ни будь! — закричал пронзительный женский голос.
Крискентия обернулась и обомлела… ее подруга Лукреция умоляла уцелевшего раба пронзить ее сердце кинжалом, но тот отрицательно кивал головой и пятился… тогда девушка сама набросилась на острый клинок своей грудью и упала возле своего поверженного мужа пронзенная насмерть…
Дальнейшие события этого «временного калейдоскопа» в подсознании девушки, длились словно в быстротечной съёмке…
Мастер Боджинг запрыгнул на автомобиль убийц и завертелся словно «волчок», разбросав троих ближайших противников. Сделав сальто через голову «опешившего» бандита, он выхватил его меч из руки и сразу же разрубил двоих, почти пополам через шею. Потом подобрав еще одно острое, холодное оружие он словно кровавая «мясорубка» ринулся на врага — еще трое представитель «Якудза» державшие мечи, лишились голов, и они словно «мячи» покатились по крутому каменистому склону.
Остальные пятились, не переставая стрелять, Виктория, выкатившись из-под машины с ужасом видела, как несколько пуль попали в мастера, падая на колено, он метнул острый клинок в дальнего врага и тот захрипев кровью из пробитого горла, завалился на спину, еще одному он отрубил обе руки, и кровавая струя забрызгала все вокруг включая девушку…
Оставалось в живых только трое наемных убийц, тех первых, которые были слегка нокаутированы и уже целились в их обоих из пистолетов. Первому Кингжао сломала шею, запрыгнув в прыжке двумя ногами и крутанувшись вниз, второму вырвал горло Боджинг, получая еще пару пуль в свое тело. Последний бросился бежать, побросав оружие и крича что-то на своем «птичьем» языке…догонять, сил у нее уже не было…
Виктория наклонилась над своим старым мастером, его грудь была в крови, глаза полуоткрыты.
— Дочка, я ухожу, мое время уже «закончилось»: — хриплым голосом шептал старец, из его уст толчками побежала кровь, но он улыбался.
— Ты знаешь, ведь это правильно, что дети хоронят своих родителей, а не наоборот и как приятно видеть, любимое лицо в конце жизненного пути…
В состоянии полной прострации, Вика смутно помнила, как похоронила своего отца-наставника на самой вершине, горной гряды, обложив тело камнями, как целовала его в лоб, и закрывала его глаза перед этим… то как она добралась в аэропорт и дальше на самолёт, она не помнила совершенно…
Японская мафия «Якудза» действительно ничего не прощала, в особенности, когда на «кону» стояла собственная власть, честь клана Даичи[6] Кэйташи[7] и гордость, его племянницы Иошиэки (яркая удача, яп.). Бандиты взорвали пассажирский самолет вместе с безвинными гражданами, но просчитались… экипаж ценой неимоверных усилий сумел приземлится на поклонной горе, и перед тем как, взорваться, одна женская тень выбравшись наружу, сумела пригнуть в пучину водопада, протекающего у его подножья, а значит ничего еще не окончено…
Глава 2
— Наша прелестная незнакомка пришла в себя, накорми ее куриным бульоном, Кикути[8], это придаст ей сил: — произнес старик — японец, своей явно наполовину моложе, жене…
— Хорошо, Мията[9], мои целебные снадобья почти затянули ее раны, удивительно что она вообще выжила после падения с такой высоты.
— Значит ее любят боги, или она еще не все успела сделать, что предначертано судьбой… жена моя, принеси мне еще чаю…
Девушка открыла глаза и недоуменно повертела головой, она понимала, о чем говорят незнакомые ей люди, но абсолютно не помнила, как сюда попала, сильно скривившись от боли в груди, приподнялась на локти и спросила:
— Извините, я что в больнице, совершенно ничего не помню… Господи, я даже не помню, как меня зовут… «мамочки», что мне делать…кто вы такие?
— Успокойся милая, все будет нормально… со временем ты все вспомнишь… мы нашли тебя у подножья водопада Ямагути[10], у тебя были сломаны ребра, и вывихнута рука, при падения с такой высоты, ты «легко» отделалась, судя по всему ты иностранка-европейка, говоришь сносно по-японски, но с акцентом, у нас наверное на учебу приехала? — спросила женщина и преподнесла к ее губам чашку с травяным настоем, потом не дожидаясь ответа, продолжила:
— Пей, это особый состав горных трав, сама собирала, я здесь вроде как местная целительница, муж в основном охотой да рыбалкой занят…тебя — то мой Мията нашел в беспамятстве… из воды вытащил, суда принес, а мы вот так и живем на отшибе, подальше от людской суеты и поближе к природе… домик-то наш почти у самой воды расположен… слышишь, как вода шумит?
— Да, слышно… это просто кошмар какой-то, все время «белиберда» какая-то снилась, а открыла глаза — ничегошеньки вспомнить не могу: — девушка отхлебнула отвар и скривилась от горечи.
— Ничего страшного «дочка», лекарство приятным не бывает, вот скоро на «ноги станешь», целых четыре недели между жизнью и смертью «прибывала» … начнешь нам помогать, а там и память вернется… тебя кстати Спартаной кличут… уж не знаю, что это значит, но ты часто кричала во сне, что зовут Спартана… диковинное имечко… однако… еще про какой-то там Морок вопила, не иначе мафиози нездешний, что-то еще про частицу зла, про возрождение, про месть… ух и досталось тебе девонька моя… ничего время все вылечит…
— Хватит причитать Кикути, давай приготовься к чайной церемонии, да и ее обучить заодно, нелишним будет… надеюсь, послушание старшим, у вас тоже приветствуется? — спросил старик, сердито хмуря брови.
— Не помню…, наверное, да… конечно да… как же может быть иначе…и чай я очень люблю… точно знаю, а вот церемонию, наверное, нет…не осилю…
Хозяйка дома поднесла на низенький стол три маленькие чашечки с кипятком, для того чтобы у гостя вызвать таинство предвкушения последующей церемонии, не как питье, а как священный ритуал гостеприимства…
Потом она вывела за руку, девушку на улицу, в сад «тянива» к чайному домику «тясицу», по покрытой белоснежными камнями дорожке «родзи», которая выглядит как горная тропинка, этот переход имеет особый смысл-уход от жизненной суеты, мелких забот, волнений и несчастий…
Смотря на этот сад, гостя предрасполагают к духовному созерцанию и очищают мысли от повседневных забот, а еще возвращают утраченную память…
Вся троица подошла к небольшому деревянному колодцу, который наполнялся родниковой водой, и каждый сделал церемонию омовения, что значило установление телесной и духовной чистоты… полоскался также рот и глиняный черпак из которого набирали воду…
Все вошли в маленький вход, обозначающий край обыденного, суетного мира и войдя в домик обязательно разувались… небольшие размеры входа делались специально, чтобы заставить поклонится любого человека вне зависимости от его статуса, происхождения, достатка и занимаемой должности… напомнить хотя бы единожды, что мы все равны…
Мията разжёг огонь в очаге, поставил котел с водой и разместил в специальной нише рядом с входом (токоному), пергамент (тематический свиток с высказываниями), букет цветов и курильницу.
Недалеко от хозяина находились нужные для чаепития предметы: деревянный ларец с душистым чаем, чаша и мешалка из бамбука. Перед церемонией, хозяйка выставила на стол «кайсэки» — простую, но изысканную еду, которая не насытит, но снимет чувство голода.
— Спартана, чтобы ты знала эта снедь, называется «кайсэки», что означает нагретый камень, в древние времена путешествующие монахи клали его за пазуху для смягчения голода, а вот эти сладости зовутся «омогаси»: — тихо сказала Кикути и добавила:
— Кушай милая, набирайся сил, они тебе ох, как понадобятся, мой муж сказал мне как-то, что ты «подарок небес» … раз свалилась к нам с верху… у нас к сожалению, нету детей и уже не будет… бандиты убили с месяц назад сына Исихара[11] и дочь Кояма[12] … «свидетелями», они чего-то там оказались… так нам полиция сказала… вот ты нам за место дочери и будешь… погоди отказываться… хотя бы память восстанови, а уж потом, поступай как знаешь…
Женщина, умолкла, а по ее щекам побежали слезы, рядом с невозмутимым лицом стоял хозяин, но в его взгляде было сколько ненависти, что казалось он готов был прожечь им деревянную стену напротив… потом он закрыл глаза и казалось успокоился…
— Пойдите в сад прогуляйтесь, мне нужно пару минут для умиротворения: — сказал мужчина, утирая ладонью закрытые веки. Через несколько минут женщины вошли с «поклоном» в домик, хозяин вместо свитка, положил в «токоному» букет из цветов и веток «тябану», олицетворяющую единство контрастов — сосновая ветвь прочность, а цветок камелии хрупкость…
Наконец началось главное действие — приготовление порошкового зеленого чая, оно происходило в полнейшей тишине, девушке показалось, что она слышала лишь биение своего сердца. Мастер двигался размерено в ритм с дыханием, Спартана открыла рот от этого медитативного таинства, слушая звуки закипающей воды и потрескивания горящего очага. Хозяин засыпал чай в грубую керамическую чашку, затем залил кипятком и стал перемешивать бамбуковой мешалкой до полного приготовления.