Рядом щелкнула тетива арбалета Роанара. Therabia взвыл, замотал головой, пытаясь вытрясти мелкую, но острую стрелу из огромного глаза - похоже, Рон нашел слабое место этой твари.
Раздался залп…
Поднялась волна, готовая отнести нас к скалам Норцинны. И в ту же секунду я увидел, что к колдуну сзади подокрались несколько человек. Норциннские разбойники, не иначе… они же убьют его!
- Сзади! - прокричал я, понимая, что все попытки предупредить нашего спасителя окажутся тщетными, потонув в буре.
Колдун попытался сопротивляться, но получил удар по голове и осел прямо в руки разбойников. Стрела молнии рассекла небо. Волна потеряла сияние и обрушилась на корабль.
Огромный хвост Therabia с треском переломил палубу пополам, свалив грот-мачту. Предсмертный крик Армина Дожо потерялся в накатившей воде. Мне показалось, море проникло внутрь меня: оно было всюду. Холод, вода… нечем дышать.
Все смешалось в одно ужасное мгновение, тянущееся бесконечно. Потом последовал удар, и меня накрыла темнота…
Глава 5. Барон, пленница и пятый мэтр
Я ослеп.
В первую секунду именно так мне и показалось. Ощущения возвращались не сразу. Лишь через несколько секунд после пробуждения мне удалось собрать себя воедино и понять, что каким-то чудом я остался цел. Вокруг была вода, то и дело накатывающая волнами. Ноги и туловище насквозь промокли. Тело саднило и гудело, однако я мог почувствовать каждый его участок и счел это за хороший знак. По крайней мере, я действительно цел в прямом смысле этого слова. Все мои части остались при мне…
Следующим этапом было поднять голову. Я лежал лицом вниз на мелкой гальке, камни больно впивались в щеки и лоб. Стоило перевернуться, как в глаза сразу ударил яркий солнечный свет, и я сощурился с непривычки. Каждый порыв морского ветра заставлял содрогаться от холода. При попытке приподняться я почувствовал резкую боль в левом плече и недовольно ухватился за него. Куртка была порвана и покрылась в месте разрыва запекшейся кровью. Похоже, я рассек руку, когда…
… когда…
В памяти всплыли последние мгновения на “Минующем бурю”, и они заставили меня вскочить. Голова чуть закружилась, тупая боль в затылке тут же дала о себе знать, но я скрипнул зубами и предпочел не заметить ее, надеясь, что это не даст ей разыграться.
Выжил ли кто-нибудь с корабля? Неизвестно. Помню, что Армин Дожо погиб. А Рон? Ольциг? Капитан Сторен? Малкольм? Эмред?..
Я попытался позвать кого-нибудь, но тут же закашлялся: горло совершенно пересохло, и любой звук его раздражал. На потрескавшихся губах остался противный привкус тины и соленой морской воды.
Решив забыть про рану на руке и другие неприятные ощущения, я отправился на поиски выживших. Вошел в море, не снимая ни одежды, ни обуви. Простудиться я не боялся: если уж пролежал ночь в воде и еще не бьешься в лихорадке, стало быть, минует тебя такая участь. Хотя последствия от ночи, проведенной в мокрой одежде, все же давали о себе знать: раздраженная морской солью кожа неприятно зудела. Неплохо было бы хотя бы переодеться в сухое, но мечтать не приходилось.
Приятным удивлением для меня стали клинки, по-прежнему закрепленные на поясе. Каким-то образом я умудрился не потерять в этой буре ни эсток, ни кинжал. Пожалуй, это можно назвать чудом, как и то, что я очнулся на берегу практически невредимым, миновав Алый Риф, и тяжелый эсток не утянул меня на дно…
В воде недалеко от берега лежало несколько огромных камней, к которым прибивало деревянные обломки. Похоже, сам корабль пошел ко дну в Синей Глуби. Неужели к берегу отнесло только меня?
Ответ на мои вопросы нашелся быстро.
- Райдер! - воскликнул кто-то позади меня. Я обернулся и увидел Ольцига. Ряса монаха выглядела потрепанной, однако, похоже, в остальном он был цел. В руках dassa держал несколько крупных веток. Похоже, он ходил за ними в Хальдский лес, начинающийся с этой стороны восточного берега Норцинны.
Бросив свою ношу, dassa радостно кинулся ко мне и обхватил за правое предплечье, словно при знакомстве.
- Как же я рад, что ты спасся! Меня отнесло на другой конец берега. Я отправился искать кого-нибудь. Нашел Роанара, он был серьезно ранен, но мне удалось исцелить его. Это полностью выбило меня из сил, и мне понадобилось время, чтобы восстановиться. Потом я сразу отправился в лес за дровами, чтобы развести костер, и вот встретил тебя…
Я старался слушать внимательно, но слова ускользали от меня, тонули в гудящей от мигрени голове.
- Ты молодец, - слабо улыбнувшись, выдавил я. Ольциг обеспокоенно посмотрел на меня.
- Ты ранен?
Я небрежно взглянул на левое плечо и отмахнулся.
- Пустяки. Могло быть намного хуже. Силы тебе еще пригодятся, не трать их на меня.
- Надо благодарить Господа, что мы выжили. Он благословит нашу миссию, раз помогает нам!
Спорить о том, выжили ли мы по воле Всевышнего, или с помощью неизвестного колдуна, который вытолкнул судно из Синей Глуби, мне сейчас совершенно не хотелось. Я молча кивнул. Дневной свет с каждой воспринимался глазами все резче, а голос монаха звучал все более раздражающе.
- Идем, я отведу тебя к Роанару, - dassa быстро развернулся и уверенно зашагал по берегу.
- Ольциг! - окликнул я, с трудом поспевая за ним. Монах обернулся, - ты нашел еще кого-нибудь? Кто-то еще спасся с корабля?
Лицо юноши помрачнело. Он виновато опустил глаза и покачал головой.
- Вся команда “Минующего бурю” погибла…
Понимая, что говорю с проводником, я верил каждому слову монаха. Он знал, о чем говорит. Спаслись только мы. Больше никто не выжил…
***
На мою удачу сейчас руководство нашей маленькой командой полностью взял на себя Ольциг. Он велел Роанару следить за костром, а меня потянул за собой ловить рыбу заостренными длинными палками. Я надеялся, что рыбная ловля хоть немного отвлечет меня от разыгравшейся мигрени. Однако под палящим дневным солнцем Норцинны эти надежды быстро рассеялись, как призрачный утренний туман.
Пока я ловил рыбу (к слову у Ольцига был, несомненно, больший талант к этому, чем у меня), в голову приходили мысли о том, что мы будем делать дальше. Припасы, деньги и остальные наши вещи оказались погребены под толщей воды. Мы не сможем купить себе ни лошадей, ни еды. При таком положении дел добираться до Орсса было равносильно самоубийству. Но говорить об этом с Ольцигом я не захотел: dassa ни в коем случае не отступится от своей богоугодной миссии, а на споры у меня сейчас не хватало ни сил, ни желания.
Когда мы с монахом вернулись к костру, день уже начинал клониться к закату. Готовку рыбы на костре Ольциг тоже взял на себя. Он увлеченно разделывал пойманный нами (преимущественно им самим) улов, юношеское лицо светилось восторгом неискушенного путника с жаждой приключений.
Ели молча: приготовленная на костре рыба даже без специй на голодный желудок показалась нам вкуснее любых кулинарных изысков из лучших трактиров Дирады. Готов поспорить, яства с королевского стола - и те уступали нашему сегодняшнему ужину.
- Нужно идти, - серьезно заявил Роанар после трапезы, бросив тоскливый взгляд на обманчиво спокойный Фальгертарг, небо над которым уже сияло красным закатом, - мы не можем остаться здесь надолго. Доберемся до Малого Порта Норцинны, найдем проводника и направимся в Ургор: сможем там запастись припасами.
Ольциг неуверенно бросил взгляд в сторону леса и качнул головой.
- Возможно, лучше отправиться утром? По этому лесу проходят разбойничьи тропы. Не опасно ли идти по ним ночью?
Опасения монаха были вполне понятны, но я возразил.
- Оставаться на ночь здесь еще опаснее, - Роанар и Ольциг недоверчиво уставились на меня, и я пояснил, - вчера во время бури на скалы вышел некий колдун. Он помогал нашему кораблю вырваться из Синей Глуби. Разбойники схватили его…
Dassa недовольно сдвинул брови, придвинувшись ближе к костру и потер ладони друг о друга.
- Поделом ему, - надулся он, - все эти колдовские чары - темная магия! И все рассказы о лесных колдунах и прочих ведьмах пропитаны тьмой.
Мы с Роанаром скептически переглянулись.
- Сказал бы ты об этом вчера колдуну, который спасал нас, - фыркнул арбалетчик.
- Ради какой-то своей темной выгоды спасал. Эти маги применяют силу только ради своих корыстных целей, помяните мое слово! - важно возразил юноша. Похоже, учителя в Ордене глубоко впечатали в головы своих выпускников канонические представления о любой магии кроме, разве что, церковной.
- Об этом говорит человек, который своими чарами разжег этот костер? И который говорит с умершими?
Рон искренне удивился моим восклицаниям. На корабле у меня не было времени объяснять арбалетчику, что наш орденский попутчик - проводник.
- Ты говоришь с душами? - распахнул глаза он.
- Да, и что с того? Я - dassa, служитель Господа, и в моей магии нет темных помыслов! Нас этому учат с детства великие мэтры, - ревностно заявил Ольциг.
- Хочешь сказать, что магия лесных колдунов темная, потому что они просто не учились в Ордене? - хмыкнул я. Монах буквально обжег меня взглядом. Похоже, следующим его действием было бы сделать из меня живой еретический костер, если бы не вмешался Рон.
- Постой, Райдер, это сейчас не главное. Ольциг, получается, по праву ты - пятый мэтр Ордена?
Монах смущенно опустил голову.
- Я никогда не думал об этом.
- Какая у тебя специализация? - спросил я. Наконец-то мне удалось напрямую задать вопрос, который мучил меня с начала нашей поездки. Призвание нашего dassa очевидно, раз у него встретился столь редкий дар. Но куда его определил Орден, не разглядев в нем проводника? Какого специалиста пытался из него сделать?
Ольциг вздохнул.
- У меня нет основной специализации, - сказал он едва ли не со стыдом. Мы с Роанаром изумленно переглянулись. Насколько я знаю, в Ордене направление, по которому будет идти dassa, определяется на первом (максимум, на втором) году обучения.
Глаза монаха теперь, не отрываясь, смотрели на огонь, и в зрачках юноши плясали языки пламени. Он тяжко вздохнул, начав свой рассказ:
- Я хорошо проявил себя как боевой монах, когда мой дар только открылся. Мэтры определили меня в это направление. Однако потом я начал гораздо хуже успевать по своей специализации, чем по азам целительства. Совет Ордена был вынужден пересмотреть свое решение, и отправил меня в целители. Так я побывал учеником на всех специальностях, но не нашел того, в чем бы окончательно преуспел. Меня должны были выгнать из Ордена с позором. Как неопределившегося…
Я улыбнулся, поняв замысел Дайминио.
- Но кардинал отправил тебя с нами.
Ольциг поднял на меня виноватые глаза.
- Его Преосвященство дал мне возможность таким образом сдать свой последний экзамен. Он сказал, что в этой поездке я узнаю, в чем мое призвание.
- Ты давно разговариваешь с мертвыми? - осторожно поинтересовался Роанар. Монах кивнул.
- Выходит, что с самого детства. Просто раньше я думал, что они мне просто снятся. И никому не говорил о своих снах, лишь молился за успокоение этих душ. Наш учитель по экзорцизму говорил, что когда к нам во снах являются мертвые, это недобрый знак. Это значит, что неуспокоенная душа пытается цепляться за земные дела, и велик риск превращения ее в демона. Для умерших не должно существовать земных дел, они развращают бестелесную сущность призрака…
Я сочувственно качнул головой. Мне стало искренне жаль юношу. Выходит, он с начала своего обучения понятия не имел, кто он такой.
- Когда же ты узнал, что ты - проводник? - задал вопрос Роанар.
- На корабле, - пожал плечами dassa, - когда понял предупреждения полуслепого капитана…
- Курца, - строго поправил я и добавил, встретив непонимающий взгляд юноши, - его звали Курц.
Мое замечание было встречено смущенным молчанием. Только через несколько долгих минут Ольциг решился продолжить свою историю.
- После настойчивых предупреждений мертвого капитана Курца я сумел понять, что в самом деле говорю с мертвыми. Особенно, когда ты, Райдер, начал расспрашивать меня о моих видениях. Когда ты заговорил о песнях наяд, и я понял, что пришедший ко мне призрак говорил о том же самом, сомнения мои рассеялись.
Роанар кивнул, удовлетворенный рассказом монаха, а dassa, в свою очередь, с интересом посмотрел в мою сторону.
- Кстати о песнях наяд, Райдер, - многозначительно протянул он, - не хочешь поделиться секретом? Почему они не подействовали на тебя? Ты ведь не слышал их, верно?
Я сглотнул тяжелый подступивший к горлу ком и качнул головой.
- Не слышал. Но никакого секрета у меня нет.
- Наяды взывают к твоим самым светлым детским мечтаниям, - словно бы в воздух проговорил арбалетчик, задумчиво потерев заросший подбородок, затем вновь посмотрел мне в глаза.
Я недовольно сложил руки на груди и с вызовом приподнял голову.
- Может быть, у меня было настолько радужное детство, что ни о чем не приходилось мечтать? Допускаешь такую возможность? - огрызнулся я. Рон, явно удивленный моей резкостью, приподнял руки в знак своего отступления.
Ольциг пожал плечами и фыркнул, как недовольный кот.
- И все же не понимаю такой скрытности. Как-никак, мы в одной команде, нужно учиться доверять друг другу.
Я скрипнул зубами. Лучше бы этот желторотый пятый мэтр развивал свои способности, или мигрень мою вылечил вместо того, чтобы совать нос в чужие дела.
Неожиданно на мою сторону встал Роанар.
- Будет тебе, Ольциг, - миролюбиво и учтиво произнес он, - в конце концов, капитану Сторену тоже удалось очень быстро выйти из-под влияния песен наяд. Он просто понял, что, раз Синяя Глубь пробудилась, значит, капитана Курца не стало. Неприятное воспоминание сумело выдернуть его из наваждения. У каждого свои такие воспоминания. И то, что мы в одной команде, не дает нам права лезть в дела друг друга, если на это нет согласия.
Я посмотрел на Ольцига и кивнул, подтверждая каждое слово арбалетчика.
- Благодарю, - стремительно давя в себе раздражение после расспросов монаха, процедил я. Роанар ответил легкой улыбкой и решил тут же переменить тему.
- Райдер, ты, кажется, начинал рассказывать, почему опасно оставаться здесь на ночлег.
Я вздохнул и кивнул. Злость на юного dassa тут же прошла. Похоже, от мигрени я действительно делаюсь скандальным и вспыльчивым, как вздорная барышня. Наверное, мне следовало чуть больше времени провести на берегу Сезортарга в обществе знатных господ, чтобы окончательно научиться управлять своим настроением. А иначе получается, что меня только на то и хватает, чтобы выделываться перед Дайминио или лордом Гариенном. Непорядок…
- Колдун, который пытался спасти наш корабль своей магией, был схвачен норциннскими разбойниками, - сдержанно возобновил рассказ я, - скорее всего, они знают, что корабль разбился, и предполагают, что кто-то мог выжить. Взять нас ночью, когда мы будем беззащитны, проще всего. Разбойники не знают, кто мы, что у нас есть при себе ценного, но, уверен, они придут проверить именно ночью. Поэтому оставаться здесь на ночлег опаснее, чем пытаться пробраться через Хальдский лес.
Роанар недоверчиво оглянулся на деревья с колышущимися от ветра ветвями, затем посмотрел на закатное солнце и решительно кивнул.
- Пожалуй, Райдер прав, - сказал он, - нужно отправляться. Костер предлагаю не тушить. Если разминемся, и костер еще будет тлеть, разбойники могут подумать, что мы не могли уйти далеко, и будут искать нас поблизости. Или вовсе сначала пройдут по берегу. Так мы выиграем время.
Мы согласно кивнули и, не сговариваясь, поднялись, чтобы двинуться в путь.
***
Норцинна - необычная земля. Дикая и необузданная, в отличие от Дирады, совершенно при этом не уступающая ей в развитии. Здесь словно в первобытном танце смешивается настоящее и древнее, а балом правит единение противоположностей.
Один из самых известных своей репутацией лесов Солнечных Земель находится здесь. Хальда тянется по всему восточному берегу Норцинны и охватывает довольно большие территории в центральной части. По диким чащобам Хальды проложены так называемые разбойничьи тропы: опасные для путников дороги, на которых вероятность встретиться с негласными хозяевами леса возрастает с каждым шагом. Каков будет исход этой встречи, решает исключительно случайность и везение. Или невезение, это уж как посмотреть…