– Ну конечно! – ответила клиентка. – Давайте я покажу, говорить я не большой мастер… Госпожа Асканова, вы позволите? Я проведу короткий сеанс, а потом попробую объяснить…
– Хорошо… – Елена покосилась на партнера, убедилась, что на его лице нет и тени усмешки, откинулась на спинку стула и закрыла глаза.
Нина положила ладони ей на виски и не то запела, не то забормотала что-то невнятное. Лена почувствовала, как уходит несильная головная боль, донимавшая её с утра, как становится мягкой и расправляется пересохшая кожа лба, исчезает песок под веками… Кажется, она даже задремала буквально на несколько мгновений, но проснулась освежённая, словно спала целую ночь.
Клиентка уже сидела в кресле, сложив ладони на коленях, и улыбалась.
– Ленка, – потрясённо сказал Андрей. – Я тебя такой даже на выпускном вечере не видел! Иди и срочно посмотри в зеркало!
Зеркало было только в ванной. Оно отразило всё ту же самую Елену, Только помолодевшую лет на десять, свежую, будто со светящейся кожей, а главное – неожиданно красивую! Высокий лоб стал казаться мраморным, глубоко посаженные тёмные глаза – таинственными, розовые губы улыбались. Лена отвернулась от зеркала и поспешно вернулась в кабинет.
– Спасибо, – сказала она Нине. – Это впечатляет. И как долго держится эффект?
– Без артефакта – дня три. Ну, у вас, может быть, чуть больше, база хорошая, просто надо поработать… Я вам дам кремы и чай. А вот когда я работаю с артефактом, сохраняется два-три месяца. Понимаете?
– Ещё как! Теперь ясно, почему владельцы салона не хотят с вами расставаться.
– Владелица. Хозяйка «Цирцеи» – госпожа Ангелина Майер.
– Хорошо, – кивнула Елена. – Но пока не понятно, почему вы не можете попросту забрать артефакт и попрощаться с госпожой Майер навсегда.
– Я не сказала? – Нина всплеснула руками. – Когда я нанималась в салон, мы подписали контракт на пять лет, с автоматической пролонгацией. У меня тогда были… проблемы, и больше всего я боялась потерять шкатулку, вот и попросила госпожу Майер хранить её в сейфе.
– Ага, а теперь она не желает ценность возвращать, – понимающе кивнул Андрей.
– Минуточку, – внезапно спросил гном. – Контракт магически заверенный?
– Да.
– Пролонгация односторонняя, или должно быть произнесено вслух согласие обеих сторон?
– В том-то и дело, что односторонняя… Что говорить, дурочка я была малолетняя.
– Поня-ятно, – пробормотал Вренн, переворачивая страницу блокнота. – А что за проблемы?
Рассказывать об этом клиентке явно не хотелось, но, помявшись, она сказала:
– Недели через две после моего полного совершеннолетия случилась беда. Я тогда диплом защитила…
– А что вы закончили? – перебил её Вренн.
– Целительский, конечно, – удивилась она. – Группа называлась «пластическая хирургия и косметология». Так вот, я защитила диплом и вернулась в этот день очень поздно…
Она с благодарностью выпила воду из поданного Андреем стакана и продолжила.
Семья Захаровых жила в небольшом доме на Песчаной улице. Уже подходя к дому, Нина почувствовала, что что-то не так: июнь, в саду соловьи каждую ночь поют, а тут тишина. Даже соседский пёс не лает. Ни одно окно в доме не светилось, и она почувствовала, что не может заставить себя туда войти. Сделала ещё шаг, тут будто ударили в сердце: Нина поняла, что её родных нет в живых, и тот, кто сделал это, затаился в тени деревьев. Она опрометью бросилась к соседям, благо их зять служил в городской страже, а когда вместе с мужчинами вернулась домой, никого уже не было.
Только тела мамы, бабушки и прабабушки, остывающие на полу в гостиной.
– Убийцу нашли? – после некоторого молчания спросила Елена.
Нина молча помотала головой.
– Дело закрыли?
– Не знаю… Лет прошло немало, может, и закрыли. Я не интересовалась, родных бы это не вернуло, а мне надо было… выживать.
Через несколько дней после того страшного вечера, на похоронах, её отвела в сторону сокурсница Тая, целительница, и огорошила вопросом в лоб:
– Ты знаешь, что беременна?
Конечно, она не знала. Срок был небольшой, всего четыре недели, Таисия увидела изменения в ауре. В положенный срок родилась девочка, названная в честь Нининой бабушки, Машей. Надо было на что-то жить, и Нина устроилась работать в «Цирцею»…
– Где сейчас девочка? – спросил Андрей.
– В школе при монастыре Бригиты. Она до года была со мной, а потом пришлось её отвезти туда, – неохотно ответила женщина. – Травяными смесями и кремами без лицензии много не заработаешь, а на лицензию денег не было. Я потому договор и не читала, что мне всё равно было, что и как, лишь бы платили много.
– А госпожа Майер платит много?
– Да.
– Тогда почему же вы хотите от неё уйти?
– Понимаете… У Маши скоро первое совершеннолетие, и стала просыпаться магия. Семейная, как у меня, только в разы сильнее. Не позднее её четырнадцатого дня рождения я должна привязать к ней артефакт.
– А шкатулка в сейфе… – продолжила Елена. – И сколько осталось времени?
– Три недели.
Хозяева агентства переглянулись и присвистнули, а гном перелистнул страницу назад и спросил вдруг:
– Вы ж говорили, что дар передаётся через поколение?
– Да, Маша вот оказалась исключением. Её отец был сильным магом, на четверть эльфом, может, это сказалось?
– Возможно… – Вренн покусал карандаш, но больше ничего не сказал.
Через полчаса Нина Захарова выходила из дверей агентства расставаний, оставив в кабинете пятьсот дукатов предоплаты и подписанный магический договор, согласно которому агентство «Вакарисасеи» в лице Андрея Белановича и Елены Аскановой брало на себя обязательство любым законным способом добиться её увольнения из салона «Цирцея».
Уже стоя в дверях, она улыбнулась смущённо и спросила:
– А что означает это странное слово, которым вы называетесь?
– О, это очень просто! – ответил Беланович; он давно ожидал такого вопроса и ответ отрепетировал до блеска. – Первыми такую услугу придумали в Ниппоне. И слово это по-ниппонски означает «тот, кто делает расставание лёгким».
Договор был торжественно убран в сейф, после чего Елена, нахмурившись, спросила:
– Гай не возвращался?
– Нет, – покачал головой Беланович. – Не вернулся, не присылал сообщений и магвестников тоже не слал.
– Пикси не могут отправлять магвестники, – педантично поправил его Вренн.
– Зато мы можем кое-что другое! – раздался голосок с подоконника. – И ты мне должна шоколад!
– Ну, наконец-то! – воскликнула Елена. – Где ты был и почему не показался раньше?
– Зачем же я на глаза клиентке полезу? – резонно возразил Гай, перепрыгнув на её письменный стол и усаживаясь на краю. – Ну, извини, до четырёх часов вернуться я не успел, там было очень, оч-чень интересно! Но я ни слова не произнесу, пока не получу свой приз.
– Резонно, – кивнула Асканова. – Сейчас принесу.
Когда она вернулась из своей комнаты с плиткой, обёрнутой в золотую фольгу, трое существ мужского пола что-то активно обсуждали. Более того, они замолчали, стоило ей войти в комнату. «Видимо, колдовство семьи Захаровых действовало недолго», – подумала Елена, непроизвольно пощупав лоб.
– Не трогай! – взвизгнул Гай, подпрыгнув на столе и дёрнув её за рукав. – С ума сошла? Испортишь!
– Да ну, не говори ерунды. Вот, держи своё счастье, – она положила шоколадку на стол и села. – Давай, излагай, что там было, в этой «Цирцее»?
Пикси надул щеки, пантомимой изобразил, как он голоден и откусил разом треть плитки. Быстро прожевал, проглотил, остаток завернул в фольгу и спрятал где-то в многочисленных карманах зелёного комбинезона, опасливо косясь при этом на компаньонов. Потом он вновь уселся на край стола и сказал самым деловым тоном:
– Значит, первое и главное: хозяйка салона денежки получает не только и не столько от работы маникюрш и косметологов, сколько от совсем других занятий.
– От каких? – не выдержал гном.
– Во-первых, шантаж. Ну, вы ж понимаете: пока женщине полируют когти и красят кудри, она мастеру расскажет обо всём на свете. А если эта самая мастер ещё и вопросы правильные задаёт, то узнает вообще что угодно. Хоть государственные секреты, хоть семейные тайны, хоть любовные истории. В потайном ящике стола у госпожи Майер лежит толстая тетрадь, за сожжение которой многие личности из высшего света заплатили бы любые деньги, потому что там есть о них информация. Самого, скажу я вам, нелицеприятного толка.
Удивительным образом во время этого рассказа и речь, и манеры Гая изменились кардинально. Теперь он ничем не напоминал разбушевавшуюся обезьянку, напротив, казался мудрым и немного печальным, и вообще – человеком куда большим, чем многие и многие… В который раз Андрей удивился этой трансформации, но тут же об этом удивлении и забыл, потому что пикси рассказывал дальше:
– Про шантаж я точно знаю, сидел у неё в кабинете и слушал, а маникюрши и парикмахеры приходили после каждого сеанса и докладывали. Госпожа Майер слушала и делала пометки, а когда сотрудница уходила, вытаскивала тетрадь и подробно записывала всё: дату, кому рассказали, что именно… Записывала, проговаривала, что пишет, и губами так причмокивала, будто леденец сосёт. Фу, гадость! – Гай содрогнулся, будто ему за шиворот бросили ледышку.
– Тебя не заметили? – деловито спросил Вренн.
– Обижаешь!
– И что, любой из ваших так может?
– Не-а. Только тот, который захочет, чтобы его не увидели. А пикси людям не служат, так зачем бы им хотеть такого? Так что, дальше рассказывать?
– Да, извини, что мы тебя перебили, – ответила Елена, посылая гному суровый взгляд.
– Да-альше. Во-вторых, помимо шантажа есть ещё что-то, чего я не понял. Что-то она продаёт такое… запрещённое, поскольку говорила по коммуникатору и всё повторяла, мол, посылочку жду, посылочка придёт, будьте уверены, всё будет.
– Может, какие таблетки? Пурпурное сердце, пыльца белого лотоса? – предположил Андрей.
– Не похоже… Такие дела просто так по коммуникатору не обсуждают, – усомнился Гай. – И мне показалось, что это что-то магическое, но вот что? Надо будет завтра ещё послушать, она как раз на утро договаривалась о встрече. Говорила… – тут он возвёл глаза к потолку, скривился и заговорил высоким женским голосом: – Да, дорогой мой, приезжайте с самого утра, к открытию. И не забывайте – только у меня качество гарантировано!
– Ну, не проститутками же она торгует? По последним законам за это сразу пожизненная каторга… – покачала головой Елена.
– Ещё раз говорю – завтра всё услышу. А сейчас… – пикси посмотрел на напольные часы, стрелка которых подползала к половине восьмого, и кивнул своим мыслям. – Да, сейчас прошу извинить, у меня встреча.
– С кем?
– С Морфеем! До завтрака не будить!
И он исчез, будто и не сидел только что на краю стола, болтая ногами.
Андрей вздрогнул и сказал:
– Большое, знаете ли, счастье, что он работает на нас, а не против.
– Будем этому радоваться, – ответила Елена. – Итак, завтра я пойду в салон, запишусь на какие-нибудь процедуры и посмотрю на то, что собой представляет эта самая Ангелина Майер. И если Гай прав – а чует моё сердце, он-таки прав! – то, боюсь, нам с ней не справиться так просто. Я имею в виду, не справиться, соблюдая законы Царства Русь.
– Иначе нельзя, – твёрдо ответил гном.
– Нельзя. Кому и знать, как не мне?
Сказанное было истинной правдой, ибо Елена Асканова ещё полгода назад служила в следственном отделе городской стражи центрального округа города Саратова в чине капитана, и лучше многих знала, к чему приводит нарушение законов.
Глава 3
{11 октября 2185 года, понедельник}
С завтраком у жильцов первого этажа всё было просто: умылся, пошёл на кухню и сам себе заварил чай или кофе. Что нашёл в холодной кладовой – то и твоё.
Имея в виду гастрономические пристрастия пикси и обстоятельный характер Вренна, завтракать следовало как можно раньше, иначе и солёного огурца не достанется. Елена, как человек последовательный, давно себя к этому приучила. Поэтому, когда сонный и зевающий Андрей вышел из своей спальни, она уже допивала чай.
– Давай кота заведём, – сказал он неожиданно и снова зевнул.
– Нам только кота не хватает. Да и зачем?
– Коты дверь головой открывают… – ответил деловой партнер мечтательно и убрёл умываться.
Елена пожала плечами и отправилась в кабинет. Прежде чем отправляться в логово противника, следовало почитать, какую же информацию о салоне красоты «Цирцея» удалось нарыть вчера в Сети.
Через час она была озадачена и раздосадована, но совершенно не удовлетворена. Сведений было мало, и делились они на две неравные части. Первая, достоверная, была совсем уж мизерной: несколько имён светских дам и относительных знаменитостей, регулярно посещавших салон, множество положительных отзывов, в основном – о таланте госпожи Захаровой, пара упоминаний Ангелины Майер, хвалебных и подозрительно сладкоречивых. Проплаченные, скорее всего.
Вторая часть полученной информации была мало- или вовсе уж недостоверной, но её было много. Очень, очень много. И чего только не писали о «Цирцее»! От упоминаний «волшебных рук и чудесных магических практик» до злобного «ноги моей больше не будет в этом вертепе».
– Ладно! – упрямо сказала Елена. – Мы пойдём другим путём. Какая официальная информация есть в Сети? Ну, например, сведения о здании…
Как оказалось, располагался салон не совсем на Сретенке, а в одном из переулков, в трёхэтажном здании, занимая целиком его первый этаж. На втором этаже была зарегистрирована контора с невнятным названием «ЭкстраПэк», третий же был жилым. Здание полностью принадлежало некоему Антону Майеру, да и непонятный «ЭкстраПэк» был зарегистрирован на него же.
Управление земельных владений при Департаменте столичных дел сведениями делилось скупо, но всё же выдало поэтажный план, и первым открытием стало то, что в здании имелся подвал. И не просто подвал – в два этажа! Как именно использовал это пространство владелец недвижимости, господин Майер, было неизвестно – может, бочки с соленьями хранил, может, пыточную камеру устроил…
– Гай! – негромко позвала она.
Молчание.
– Га-ай! Ты мне нужен!
Молчание.
– Галлитрап! Я точно знаю, что ты ещё не уходил, салон открывается в десять.
Миг – и он уже сидит на краю стола, щурит зелёные глаза и независимо покачивает щёгольским сапожком.
– Ну? Я, может, готовлюсь!
– Хорошо. А я хочу тебе помочь в подготовке. Смотри, что у меня есть…
И две пары глаз пристально уставились в экран компьютера, на котором квадраты и прямоугольники комнат и залов были полем их будущей битвы.
– Подвалов я не почувствовал… – задумчиво сказал пикси. – Не искал, но должен был почуять, что внизу ещё что-то есть.
– Значит, они магически закрыты. И зачем магически запирать подвал, если хранишь там кадки с огурцами?
– Что закрыто? – поинтересовался вошедший в кабинет Андрей. – Ах, подвалы в здании? А может, они Майеру как раз не принадлежат? Бывает так, могли сам дом за ним закрепить, а подземные сооружения оставить в городской собственности. Кстати, этот Майер сын или муж?
– Да хоть дедушка, какая нам разница?
– Большая. Это я тебе как психолог говорю, – без пояснений ответил Андрей и переключился на обсуждение планов. – Ты пойдёшь одна или со мной?
Елена задумалась.
– Наверное, лучше с тобой для начала. Ты будешь сидеть и скучать, пока я покапризничаю. Наверняка Ангелина пришлёт кого-то из свободных девушек, чтобы тебя развести хоть на маникюр.
– А что, маникюр я бы сделал… – задумчиво сообщил он, разглядывая свои безупречные ногти.
– Ладно, тогда так и решим. Гай?
– Я пошёл, – ответил пикси, перепрыгивая со стола на подоконник.
– Пожалуйста, будь поосторожнее!
– Пфы! – раздалось уже с земли. – О, сегодня подморозило, вот будет весело!