А всему виной наша ревность, глупость и непомерный эгоизм. Сначала мы её делили, потом отказались и унизили. Сколько же боли несчастная девочка пережила из-за нас. Разве теперь было удивительным, что она сбежала? Теперь мы все лишились её, и возможно теперь уже навсегда.
Глава 6
Себастьян Нортон
Я появился в кабинете у Эдриана уже поздно ночью. Честно, сам пока не понял, зачем пришел, но сделал это совсем неосознанно. Было уже за полночь, и я даже не рассчитывал застать его в кабинете. Но к моему удивлению он был там. Он сидел за столом, опустив свою голову на скрещенные на столе руки, как будто бы уткнувшись в них и заснув.
При моём приближении он вздрогнул и поднял свое заспанное лицо. Глаза его были красны и тоскливы. Я словно посмотрелся в зеркало, сколько было боли в этом его взгляде. Да, ему было явно также хреново как и мне.
– Уже спишь на работе? – сказал я ему вместо приветствия.
Он вздохнул и со стоном потер затекшую шею.
– Я тоже тебе рад, Себастьян, – проговорил он тихо.
Мои брови неожиданно взметнулись вверх, открывая настоящую эмоцию впервые за несколько недель.
– Что, правда, рад? – совершено искренне изумился я.
– Ты видел Эрика? – спросил он, игнорируя мой последний саркастический вопрос.
Вдруг дверь отворилась, и в кабинет вошел ранее упомянутый Эрик. Ну надо же, он был трезв и даже побрит, и выглядел вроде бы достаточно бодро.
– Обо мне вспоминали? – раздался веселый тон оборотня.
Он внимательно разглядывал сначала Эдриана, затем меня.
– Выглядите хреново парни, – наконец подытожил он, – Хотя и мой вид не лучше.
Я на его слова лишь чуть улыбнулся. Я искренне был рад, что мы все трое потихоньку начали общаться вновь.
Эрик бесцеремонно прошелся по кабинету и плюхнулся в мягкое кресло, нагло закинув ноги на подлокотник.
– Ну, что нового? – беззаботно и весело спросил он, а у самого глаза были как у больной побитой собаки.
Я знал, что это его такая защитная реакция на боль. Он усиленно маскировал свои истинные чувства за своим сарказмом и ядовитой иронией. Что ж, каждый из нас страдал так, как он это умел.
– О боги! Какие у вас траурные лица, – попытался пошутить он, но его шутка явно не удалась.
– Ладно, парни, ладно, – поднял он руки в примирительном жесте, – Не надо на меня так смотреть, я и так все без вас знаю и понимаю.
Он взял со стола у Эдриана перо и начал его нервно вертеть в руке.
– А знаете, я ведь попрощаться пришел, – проговорил он уже совсем серьезно, – Уезжаю. А точнее, вступаю в ряды карательного отряда.
– На хрена? – вырвалось у меня, – Смерти ищешь?
Эдриан шокировано уставился на оборотня, а затем с бешенством ударил по своему столу:
– Из ума выжил? А как же академия, как же твоя карьера? Все демону под хвост?
Эмоциональная речь дроу не произвела на оборотня ровным счетом никакого эффекта. Он демонстративно спокойно начал рассматривать свои ногти и полировать их о ткань своих брюк.
От этого Эдриан взбесился еще сильнее:
– Долбанный ты барс, Эрик! Думаешь, ты нас обманываешь? Ты себя обманываешь, актер хренов. Чувство вины совсем лишило тебя рассудка, раз ты таким образом решил себя наказать, и возможно покончить с этой жизнью.
Эрик же просто безразлично пожал плечами:
– А плевать на все. Не могу больше… И здесь тоже оставаться не могу, – он тяжко выдохнул, – Все напоминает о ней.
Я понимал, о чем он говорит. Я чувствовал все тоже самое. Здесь действительно все напоминало о ней.
– Раз уж мы заговорили о…, – Эрик осёкся и поморщился как от боли, – У вас есть новости?
Эдриан недоуменно уставился на оборотня. А тот на это лишь хмыкнул.
– Да ладно тебе, Эдриан, я знаю, что ты ищешь её, – сказал с грустной ухмылкой Рафаэль, – А ты, Себастьян, что скажешь нам? Ты был у Сэма?
Я виновато скривился. Не всегда приятно знать, что твои друзья могут читать тебя как открытую книгу, как бы я не старался прятать свои эмоции за маской холодности и надменности.
– Да, я был у него, – признался я.
– И? – нервно подтолкнул меня дальше дроу.
– Что, и? – огрызнулся я на него, – Не было её у него, не появлялась она там. Он ничего не знает. Но после моего прихода, парень очень волнуется.
Эдриан устало потёр ладонями свое лицо.
– Я знал, – проговорил он тихо, – Знал, что она не появится там, это было очевидно. Теперь, он будет изводиться от беспокойства за неё. Не надо было туда идти, Себастьян.
В словах друга чувствовался упрек. Да я и сам уже понял, что зря это сделал. Но не мог иначе, я хватался за любую возможность, как утопающий за соломинку. Надежда её найти не покидала меня.
Я внимательно посмотрел на Эрика и сказал:
– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. И знаю, что во всем винишь именно себя. Но ты не прав, мы все в равной степени виноваты. Все! – последнее слово я особо выделил.
Я долго собирался с мыслями и наконец озвучил то, что крутилось в голове у каждого из нас:
– И сбежала она не от твоих обидных слов, а от того, что каждый из нас согласился с ними своим молчанием и тихим уходом. Нельзя было так поступать, этого простить нельзя. Я сам себя не могу простить за то, что в тот момент не подошел и не утешил, не опроверг.
Я еще немного помолчал, стараясь справиться с нарастающей внутри яростью:
– Поэтому не стоит строить из себя самоотверженного мученика, Эрик, и винить только себя во всех смертных грехах. Мы все виноваты.
Эдриан от моих слов весь напрягся и побледнел, а у Эрика нервно дернулась щека. Я снова вскрыл эту чертову рану, оголил нервы, озвучив то, что думал и чувствовал каждый из нас.
И сейчас я решил пойти до конца и договорить то, что засело в моей голове уже довольно давно, и то, в чем я раньше никогда бы не признался.
– А сейчас, скажите мне, друзья мои, но только честно, – посмотрел я внимательно на каждого из них, – Смогли бы вы теперь принять её такой, какая она есть? Принять её выбор, выбор нас троих?
Я видел, как мои слова и вопросы вводили моих друзей в глубокий ступор. Лица их бледнели и каменели. Я же только горько усмехнулся на их реакцию.
– А чего вы тогда хотите от неё? Вы, значит, её усиленно ищите, чтобы снова поставить перед выбором?
Я прошелся по кабинету и уселся на краешек стола Эдриана, сложив руки на груди в раздражительном жесте.
– Вот, предположим, – начал я хмуро, – Мы снова её найдем, и что дальше?
Я немного помолчал, дожидаясь ответа. Молчали и мои друзья, а я продолжил:
– А дальше мы начнем снова её делить между собой. Она же нам всё уже сказала, но нам было плевать на её мнение, мы были ослеплены яростью и ревностью, а еще каждый своим эго и безграничным эгоизмом.
Эрик вскочил и в бешенстве кинулся на меня, схватив меня за край воротника.
– И что предлагаешь нам делать? – яростно закричал он, – Может нам еще записаться в её гарем? Ты будешь спасть с ней по четным дням, я по нечетным, ну а Эдриан в выходные и праздники. Как тебе такое?
Эдриан снова стукнул кулаком по столу и сердито рыкнул на Рафаэля:
– Прекрати Эрик!
Я же скинул с себя руку оборотня и грустно ему улыбнулся:
– Вот видишь, ты уже её делишь. Это не считая того, что мы её еще даже не нашли, и тем более не узнали, чего же она сама хочет.
Эрик снова яростно вскинулся на меня:
– А ты, Себастьян? Ты сам готов делить её еще с кем-то?
Я обреченно вздохнул и хмуро произнес:
– С кем-то не готов, но вот с вами возможно.
От этих моих слов оба моих друга впали в окончательный ступор. Я же на их такую реакцию снова грустно хмыкнул:
– Если этого захочет она. И если найдет в себе силы простить меня, ну и вас.
Я снова рассмеялся, глядя в их растерянные лица.
– Это называется самопожертвованием, Эрик, – проговорил я им, – Все во имя любви.
Глава 7
Алесандра
Сегодня утром я решила возобновить свои физические тренировки. Поднявшись рано, я умылась и оделась в брюки и тунику, забрала свои волосы в высокий конский хвост и решительно вышла на улицу. Я сделала небольшую растяжку и побежала. Я бегала и бегала, но стоило мне ненадолго закрыть глаза или отвлечься, я сразу вспоминала наставников, и наши последние с ними тренировки. Я злилась сама на себя, на свою неспособность выкинуть эти воспоминания из своей головы. Я остановилась и в ярости начала пинать попавшийся мне на пути булыжник. Затем этого мне показалось мало, я взяла и распылила его в пыль одним лишь взмахом руки.
Немного выпустив пар, я взяла в руки приготовленную заранее веревку, из которой соорудила для себя скакалку. Затем были упражнения на пресс, приседания, отжимания, ну все как когда-то в академии. Я усиленно занималась, а в моей душе бушевала буря, вызванная воспоминаниями прошлого.
Отзанимавшись и сделав растяжку, я устало опустилась на деревянный настил возле хижины ведьмы и, закрыв руками лицо, долго пыталась успокоить разбушевавшиеся внутри меня чувства. Сколько прошло недель, а боль не проходила. Я задавала себе один и тот же вопрос, когда же мне станет легче? Я твердила себе, что время лечит, и надо просто переждать, и уже будет не так больно. Но боль не проходила, и мне не становилась легче. Скорее бы уже Кора сделала свой волшебный отвар.
– Эй, девочка, что с тобой? – услышала я голос, который выдернул меня из раздумий.
Я убрала руки от лица и увидела четыре пары сосредоточенных глаз. Это были сыновья вождя, молодые орки с боевыми татуировками, те самые, которые всегда находились рядом с вождем. Они стояли у дома шамана, на расстоянии нескольких метров от меня, и задумчиво меня рассматривали.
– Меня зовут Сандра, – сказала я раздраженно и, поднявшись, вошла в хижину ведьмы.
Прошла еще неделя. Началась моя персональная ежедневная рутина. Каждый день – день сурка. Утром подъем и пробежка, затем тренировка, потом занятия с Торкаром, следом занятия с Корой, а вечером баня по-черному и спать. И так каждый день. Мне не хватало лишь занятий с мечом и кинжалом, ведь для этого нужна была пара, но кто согласится со мной тренироваться? А просить кого-то из орков я побаивалась, они все-таки считали себя все воинами, вдруг сочтут мою просьбу за оскорбление?
Окружающие меня орки воспринимали мои утренние тренировки как глупую причуду безумной человечки. Сначала у них это вызывало удивление, затем смех. Но спустя некоторое время, привыкнув, орки просто снисходительно хмыкали в мой адрес. Иногда я ловила на себе заинтересованные взгляды молодых орков, особенно от четверых сыновей вождя. Они все чаще выходили понаблюдать за моими занятиями.
Сегодня утром как обычно, отзанимавшись, я делала растяжку и уже приготовилась идти и перекусить с Корой, как услышала вопрос, явно адресованный мне:
– Что ты сейчас делала, девочка, и зачем?
Я обернулась, и увидела все тех же регулярных зрителей своих занятий. Все четверо сыновей вождя с любопытством разглядывали меня.
– Меня зовут Сандра, – сказала я раздраженно, – И кажется, я вам это уже говорила.
– Имя дается воину или жене. Ты же ни то и не другое, – сказал старший из них, на его теле было больше всего татуировок, кажется, его звали Торден.
В разговор вступил средний сын вождя, по имени Саур:
– Что ты сейчас делала, девочка?
Это слово «девочка», мне порядком надоело за эти недели. Все упорно игнорировали наличие у меня собственного имени. Орки называли меня как угодна, человечкой, девочкой, женщиной, но ни разу по моему имени. Только лишь Торкар и Кора звали меня Сандрой.
– А ты что слепой, мальчик? Не разглядел?
Средний сын вождя сердито зарычал на меня:
– Мое имя Саур, что означает жестокий, и дали мне его после моего первого боя. Если я захочу, я переломлю тебя пополам как тростинку за твоё неуважение, и мне плевать, что ты под опекой Торкара.
Я сердито посмотрела на него.
– Моё имя Сандра, и я не боюсь тебя, мальчик, – я особо выделила это слово и с ехидцей добавила, – Если я захочу, я надеру тебе твой зеленый зад, и мне плевать, что ты сын вождя.
Он снова сердито зарычал и вышел вперед, попутно вынимая свои боевые топоры. Я же стояла как стояла, только лишь гордо выпрямила спину. Он начал ускоряться, надвигаясь на меня, занося надо мной свои топоры. Когда уже оставалось совсем немного, я резко отклонилась в сторону и увернулась от его удара. Он повернулся ко мне и снова взмахнул топором, пытаясь меня достать. Я снова резко уклонилась и обогнула орка со спины, успев сделать ему подножку. Орк запнулся и упал. Я же, призвав в руки свои клинки, шлепнула орка плоской стороной своей катаны, аккурат по его зеленой заднице, хотя она была в штанах.
Саур зарычал и быстро поднялся на ноги. Его глаза полыхали яростью. Я же со спокойным видом отошла в сторонку и крутанула в руке катану. Она со свистом начала рассекать воздух в красивых веерообразных движениях. Орки как зачарованные стали смотреть на клинок в моих руках.
Я убрала катану и обратилась к поднявшемуся орку:
– Ты воин, и должен признать, что бой был честным. И заметь, я не прибегала к магии, хотя могла.
И в подтверждении моих слов в моей руке заклубился магический туман. Саур заскрипел зубами, но убрал свои боевые топоры. Я лишь пожала плечами и спокойно ушла в хижину Коры.
День прошел спокойно, ничего особенно не происходило, все шло по стандартному расписанию, ровно до обеда. Именно в это время Кора пришла ко мне с прозрачной склянкой в руке, в которой плескалась какая-то голубоватая жидкость. Я сразу догадалась что это. Она, увидев растерянность и сомнение на моем лице, повелительно приказала:
– Пей! Если хочешь начать жизнь заново, пей! – увидев, что я побледнела и вся съежилась, строго добавила, – Пора оставить прошлое, девочка. ПЕЙ!
Я сомневалась до последнего. Мои трясущиеся руки сами потянулись к сосуду и поднесли его к губам. Я сделала несколько глотков и провалилась в обморок.
Я проснулась на закате. Я еще долго лежала и всматривалась в тлеющие угли очага в своей комнате. Мое тело было окутано какой-то приятной расслабленностью, я чувствовала себя на удивление хорошо и легко. Я помнила, что накануне за что-то очень сильно переживала, но сейчас я уже не могла вспомнить за что именно. Я помнила, где я нахожусь и как сюда попала, но почему-то никак не могла вспомнить, что было до этого. А точнее я кое-что помнила, но какими-то урывками и картинками. Но стоило мне сосредоточиться и начать усиленно вспоминать, как мысли сразу начинали путаться в моей голове, вызывая страшную головную боль. Я помнила академию, свою учебу, подруг и преподавателей, я даже помнила отвратительного герцога и его примерзкого племянника. Я помнила, как убила Аллана и сбежала из крепости, как скиталась с Сэмом по границе мертвых земель, я даже вспомнила Леона и его помолвку и наш с ним последний неприятный разговор. Я помнила страшное побоище, которое сама учинила в городе Лиене, а затем вспомнила как стремительно мчалась через лес на скакуне смерти, а затем оказалась здесь. Вроде бы все было логично, и правильно. Я спасалась бегством от преследования императора и его брата, герцога Бертье, и поэтому каким-то чудом оказалась здесь, где меня приняли в племя. Но все равно меня не покидала мысль, что пазл в моей голове был не полный, что было еще что-то, и это что-то было очень важное.
Но предаваться самокопанию мне не позволило неожиданное появление ведьмы Коры. Она придирчиво посмотрела на меня и довольно крякнула каким-то своим мыслям.
Она принесла новости, что к нам пожаловали гости из соседнего дружественного племени «Водяной крысы».
Все мужское население племени собралось на совет. Женщинам, как водится, там было находиться не положено, только лишь по повелению вождя или шамана. Но конечно, ведьма Кора как всегда была в курсе всех дел племени и поэтому знала, с какой целью явились незваные гости.
По её информации, соседнее племя было встревожено неприятными поползновениями и притязаниями другого племени, а именно Кровавой рыси. После гибели их шамана и сотни боевых орков (они просто не вернулись из очередного набега, уж мне то это было известно доподлинно), у них в племени случился переворот. Был убит их вождь, а вся его семья и сыновья вырезаны как скот. На его место взошел сын предыдущего вождя Морт, а место шамана занял его одаренный младший брат Кондор. Новоиспеченный правящий род Корвавой рыси жаждал крови и скорейшего признания своей силы и храбрости среди прочих племен. И для достижения этого они собирали коалицию из других племен, а более слабых старались продавить в подчинение. Цель была одна, утвердить своё главенство среди прочих племен и наконец-то возобновить войну с империей. Не всех на терре Кром устраивал формальный мир с государством людей. Конечно, подписание мирных договоров не останавливало некоторые племена от набегов на близлежащие поселения и даже города империи, где всегда можно было поживиться скотом и рабами. К таким воинственным племенам как раз и относилось племя Кровавой рыси.