– Ну что же, пойдем, посмотрим на нового жителя нашего города, – сказал сам себе Раджит и легко вскочил на ноги. Он собрал в кофр фотоаппарат, сменные объективы, фильтры, положил в карман рубашки цвета хаки диктофон, немного подумал. Вспомнив, что недалеко находится водопад, взял полотенце и вышел из дома. Сложив кофр и полотенце в рюкзак, он оседлал железного коня и, выбросив из-под покрышек комья земли, помчался к холмам.
***
– Давай, рассказывай, зачем тебя вызывал дядя? – окружили Викрама кузены, едва молодой человек вышел на пристань. Они собирались прокатиться на катере, когда глава многочисленной семьи пригласил к себе старшего сына.
– Сказал, что на место начальника полиции назначили другого, – недовольно проворчал Викрам.
– Как?
– Как?
– Почему?
– Этого не может быть!
Перебивая друг друга, загалдели кузены, такие же невысокие и с непослушными жесткими вихрами.
– Хватит вопить, как дикари, – раздался ломкий женский голос. – Брат, почему же так получилось? Ведь отец говорил, что кроме тебя, больше достойных кандидатов нет, – Викрам перевел взгляд на лодку – там, на корме, сидела Абхилаша. Ее матовую, чуть желтоватую кожу, защищала от солнца широкополая соломенная шляпка; жесткие вихры братьев у девушки превратились в тщательно уложенные длинные локоны; яркие, капризно сложенные губы в сочетании с холодным блеском зеленовато-карих глаз, придавали ей весьма высокомерный вид. Она была единственной дочерью среди многочисленных братьев, наперебой баловавших ее, и привыкла, что они готовы положить к ее ногам весь мир.
– Абхи, – Викрам отстранил рукой кузенов и, запрыгнув в катер, подошел к сестре. – Отец сказал, что назначили чужака, – пожал он плечами.
– Мы не потерпим!
– Мы весь город на уши поставим!
– От его репутации останутся одни лохмотья!
– Он сам сбежит от стыда!
Снова, наперебой, как стая подростков-щенков на сворке, загалдели парни. Они тоже спрыгнули в катер и сейчас, возбужденно жестикулируя, раскачивали его.
– Успокойтесь! – схватившись за борта, прикрикнула на них Абхилаша. – Еще не хватало, чтобы вы перевернули лодку. Я не планировала сегодня купаться, – она аккуратно расправила на коленях прозрачную расшитую юбку анаркали и передернула укрытыми дупаттой плечами. – Ранджит получил задание написать о нем статью. Я могу зайти к нему вечером и попробовать что-нибудь узнать.
– Отец велел вести себя тихо. Он хочет присмотреться к новичку. У него фамилия Сисодия, – как бы невзначай обронил Викрам.
Парни, начавшие было поддразнивать сестру, резко повернулись к кузену и приоткрыли рты в немом вопросе.
– Поехали кататься, – недовольно проговорил Викрам. Ему не нравилось распоряжение отца. Намного больше грел энтузиазм братьев и, будь их воля, он бы вскоре заслуженно занял освободившееся место. А Абхилаша задумчиво щурила глаза – девушка с детства слышала рассказы отца, и владелец столь известной фамилии ее очень заинтересовал, не говоря уже о том, что появился лишний повод заглянуть к неуловимому Раджиту.
***
Взревывая на серпантине мотором, журналист мчался выполнять задание. Он с сожалением проводил взглядом уводящую к водопаду дорогу и продолжил двигаться к старинному особняку. Выскочив на мощеную площадку перед дверями, он едва не сбил с ног неопределенного пола человека в драной футболке и грязном джинсовом комбинезоне. Лицо странного существа, как у разбойника с большой дороги, было закрыто платком.
– Эй! Парень! Хозяин дома? – слезая с байка, крикнул Раджит.
Отпрыгнувшее из-под колес неопознанное создание сначала замахнулось на гостя метлой, а потом уставилось на мотоцикл, лаская взглядом агрессивные формы.
– Не вздумай угнать или испортить, – строго предупредил Раджит. – Мне надо поговорить с твоим хозяином. Я журналист. Он дома?
Майра, возмущенная, что ее чуть было не сбили с ног, сначала хотела огреть наглеца метлой, но великолепный мотоцикл примирил ее с хозяином-хамом, а то, что он принял ее за слугу – развеселило. Майра нисколько не сомневалась, что у Ранбира нет ни малейшего желания любезничать с прессой, поэтому решила валять дурака. Не обращая на мужчину внимания, она, поднимая клубы пыли, стала с еще большим усердием подметать крыльцо.
– Ты меня слышишь? Эй! – закашлявшись, крикнул Раджит. – Позови хозяина! – он уже хотел было снова крикнуть «парень», но приглядевшись к несуразному субъекту стал сомневаться в его половой принадлежности – под замызганной футболкой отчетливо проступала высокая грудь, бесформенные штаны прятали уж очень округлые бедра, а плечи были не по-мужски изящны. – Эй! Тебя как зовут?
– Эй! Эй! Эй! – радостно залепетала Майра. Отбросив метлу, она решительно шагнула к железному чуду и потянулась к нему руками, мысленно похвалив себя, что додумалась надеть рабочие рукавицы, не то этот болван сразу бы догадался, что она – не привыкшая к физическому труду девушка
– Ты что придумал…ла, – после небольшой паузы, Раджит, все-таки определился с полом существа. – Не трогай мотоцикл!
– Ыкл, ыкл, ыкл, – как эхо, повторила Майра и вознамерилась оседлать машину. Она хотела было пустить слюни, но передумала, сообразив, что под повязкой их все равно не будет видно, а ей потом ходить в мокром платке.
Раджит преградил дорогу. Нисколько не смутившись, Майра обошла байк и снова потянулась к рулю.
– Ты что, ненормальная? – отрывая кретинку от своего сокровища и встряхивая, воскликнул выведенный из терпения журналист.
– Я, я, я, – запела Майра и принялась теребить лямку рюкзака, пытаясь стянуть ее с плеча незнакомца.
– Да провались ты, – психанул Раджит и оттолкнул идиотку, но успел заметить ее странные глаза. Откатив мотоцикл подальше от сумасшедшей, он снял рюкзак и достал из кофра фотоаппарат. Установив нужный объектив и фильтр, он через видоискатель стал высматривать странную служанку, решив сфотографировать ее на фоне обшарпанного дома и написать мстительную статью о том, что шеф полиции живет отшельником в горах в компании слабоумной девицы.
Увидев блеск линзы, Майра нахмурилась – еще не хватало, чтобы он, не спросив разрешения, снимал ее и ее дом.
– Ись, ись, ись, – принялась лопотать она и, вытянув руки, будто собирается схватить фотоаппарат, со всех ног бросилась к чужаку.
Испугавшись за дорогую аппаратуру, Раджит поспешил ее упаковать и, вскочив на байк, рванул обратно в город, по дороге проклиная старательную идиотку за то, что решила именно сейчас подметать двор.
А Майра, оперевшись на метлу, провожала его взглядом и ехидно усмехалась.
Проезжая мимо развилки, Раджит не удержался и свернул к любимому водопаду. Сбросив одежду на выступающем над озером камне, он прыгнул в обжигающе холодную воду. Не выныривая, проплыл под падающие потоки и, принимая естественный душ, задумался: «А, действительно ли странная служанка была слабоумной?» Он вспоминал ее слишком ясные, слишком хитрые глаза и все больше уверялся в том, что его просто выставили, причем довольно неординарным способом. И теперь уже не на шутку злился на незнакомку, умудрившуюся обвести его вокруг пальца. Первым порывом было вернуться, ворваться в дом и потребовать объяснений. Но, подумав, журналист решил, что, коли ему указали на дверь, то нагло вломившись в чужой дом, он не получит хорошего интервью. И успокоил себя тем, что завтра пойдет прямо в полицию и, уже на рабочем месте, постарается узнать ответы на все интересующие вопросы.
Немного успокоившись, Раджит выбрался на каменистый берег, до красноты растер широкую спину жестким полотенцем, прошелся по рукам, кубикам пресса и, взъерошив черные волосы, стал натягивать на мокрые ноги широкие штаны. Отряхнув мелкие камешки, он напялил ботинки с толстой протекторной подошвой и, засунув полотенце обратно в рюкзак, поехал домой.
***
Выпроводив незваного гостя, Майра подмела двор, сбрызнула его водой и вернулась в дом. Там Ранбир и Сахель успели придать гостиной с кухней более-менее обитаемый вид и поднялись в жилые комнаты, а Майра принялась наводить чистоту.
– Ох! Остальное потом домою, – устало убирая с лица растрепавшиеся волосы, она смотрела на результаты своих трудов – гостиная и кухня сверкали чистотой, чугунная каминная решетка и камни облицовки были отмыты от копоти, экран из жаростойкого стекла искрился под светом тяжелой бронзовой люстры. Комнаты Сахеля и Ранбира она вычистила еще раньше. – А завтра еще и знакомство с сокурсниками, – тяжело вздохнула она и поднялась к себе.
Закрывшись в ванной, Самайра встала под упругие струи душа, благодаря Богов за то, что водопровод не разрушился или это брат восстановил его, не важно. Главное – он есть. Смывая с себя хлопья ароматной пены, Самайра задержала пальцы на более гладком и светлом, чем остальная кожа, шраме от ожога – неисчезающем свидетельстве того, о чем не позволял забыть брат.
Когда начался пожар и родители остались охранять тайный ход, по которому велели преданному слуге вывести детей, еще нестарый Сахель, взяв маленького Ранбира одной рукой за ладошку, на другой лежала крошка-Майра, стал пробираться к туннелю; вот тогда, горящая балка, упав, задела малышку. Пеленки мгновенно загорелись. К счастью, их удалось быстро потушить, но вот похожий на солнце шрам навсегда остался на бедре Самайры.
Глава 4.
Вершины окружающих Удайпур гор золотились отблесками закатного солнца, а Абхилаша наносила последние штрихи, стараясь сделать свой облик еще более привлекательным. Еще раз прошлась по лицу широкой кистью для пудры, продела в мочки длинные тяжелые серьги и, тряхнув головой, покинула комнату.
– Ты куда так поздно собралась? – спросил Аниш дочь.
– К подружке, – равнодушно ответила она и поправила волосы, отчего на запястьях звякнули многочисленные браслеты.
– А подружку не Раджит зовут? – Аниш отложил старинную книгу в кожаном потрепанном переплете, которую читал до появления дочери. – Мне не нравится, что ты бегаешь за этим репортеришкой. У него старинная фамилия, но род занятий не соответствует нашему статусу, и ты должна это понимать. Моя дочь не может пятнать свою репутацию, общаясь с подобными людьми, и ставить под угрозу возможность заключения достойного союза.
Абхилаша подбоченясь выслушала речь отца.
– Разве может репутация одного человека сравниться с интересами всей семьи? – надменно спросила она. – Я и иду, как раз затем, чтобы узнать об интересующем нас человеке. Как уже говорила, Чаухан получил задание написать о нем статью. Вот я и узнаю, что ему удалось выяснить.
– Дочка, не думай, что удалось меня одурачить. Я прекрасно вижу твой интерес к журналисту, ведь прекрасно знаешь, что он тебе не пара. Но сейчас ты права – я хочу узнать о новичке все, что только можно.
– Конечно, папочка, – Абхилаша, приподнявшись на цыпочки, поцеловала отца в щеку. – А за репутацию не волнуйся – наш статус таков, что каждый в этом городе, не задумываясь, возьмет меня замуж, не смотря ни на какие пятна.
– Абхи! – громыхнул отец, но дочка поспешила покинуть комнату и не увидела его занесенную руку.
***
Раджит услышал шум автомобильного мотора и, выглянув в окно, поморщился – он узнал машину семьи Прамара и знал, кто решил приехать в столь поздний час, да еще и на окраину города. Абхилаша. С тех пор, как его, успешного журналиста, пригласили в колледж прочитать курс лекций, девушка стала его преследовать. Сначала она пробралась на работу, а сейчас заявилась домой. Но у Раджита не было ни малейшего желания связываться с избалованной и капризной девицей из богатой семьи. Он осмотрелся: раскрытый рюкзак лежал в кресле, свешивалось с подлокотника наполовину вытащенное полотенце, на столе стояла чашка с недопитым чаем и лампа, абажур которой был обклеен разноцветными стикерами, а через приоткрытую в спальню дверь виднелась разворошенная кровать и сброшенные прямо на пол джинсы. Сам же он, после душа был еще в обернутом вокруг бедер полотенце. Мысль одеться и принять гостью в приличном виде, после небольшого раздумья, была решительно отметена. «Она не предупредила заранее о своем визите, а у себя дома имею право ходить хоть голым», – подумал Раджит и услышал резкий стук в дверь.
Солнце уже скрылось за горами, тусклая лампочка над дверями едва рассеивала ночную тьму, и Абхилаша зябко передернула плечами, косясь на темнеющий невдалеке лес. «И почему он живет черте где, а не в центре?» – думала она, переступая с ноги на ногу – девушке не нравилась дикая природа, зеленой траве и проваливающейся под каблуками земле, Абхи предпочитала мощеные улицы и огороженные бордюрами клумбы. Адрес Раджита она узнала в редакции газеты, там же узнала и про его нынешнее задание. Дверь скрипнула, Абхилаша, перестав осматривать окрестности, повернулась на звук и онемела – в нешироком проеме стоял почти обнаженный мужчина. Жадным взглядом она ощупывала контуры его торса, очерченные ярким светом, находящихся за спиной Раджита и невидимых Абхилаше светильников, лицо же репортера оставалось в тени.
Слегка изогнувшись, Раджит оперся плечом о косяк, а рукой придерживал дверь, преграждая гостье дорогу и наблюдая, как она, нервно облизывая губы, скользит взглядом по проступающим под кожей мышцам, задержавшись на узле полотенца в самом низу плоского живота с темной дорожкой поднимающейся к впадинке пупка. Своим видом он надеялся смутить гостью и заставить ее уйти, но, кажется, добился обратного эффекта.
– Мисс Прамара, вы что-то хотели? – сверкнув белоснежной улыбкой, спросил Раджит.
– Я могу войти? У меня есть несколько вопросов, – ответила Абхилаша, стараясь заглянуть внутрь дома, но Раджит плотнее прикрыл дверь, отчего под смуглой кожей перекатились мышцы, притягивая взгляд Абхи.
– Как порядочный мужчина, я не могу принимать вас так поздно и ставить под сомнение репутацию девушки из благородной семьи, – глаза Раджита ехидно поблескивали в полумраке. – Кстати, как вы узнали, где я живу?
– У меня свои источники, – загадочно сказала Абхилаша и отбросила за спину длинную прядь, слегка сдвигая дупатту и приоткрывая шею и ключицу. – Также я знаю, что вы собираете информацию о новом начальнике полиции, а мне дали задание сделать доклад об интересных жителях нашего города. Я надеялась на вашу помощь.
«Слишком много знаешь, дорогуша», – подумал Раджит.
– Почему же не хотите написать о своем отце? – спросил он гостью. – Вряд ли в городе найдется более значимый человек. В любом случае, я не застал новичка дома.
– Не значимый, а интересный, – поправила журналиста Абхи. – Кто может быть более интересным, чем приезжий, ведь о нем еще никто ничего не знает, – мечтательно произнесла она, продолжая рассматривать торс и голые икры Раджита, и порядком раздражая его. – Так вы знаете где он живет? Наверняка сделали фото! Покажите! – Абхилаша сделала шаг к Раджиту, а он отстранился. Слова девушки напомнили о другой – о незнакомке с закрытым лицом и янтарными глазами, слишком красивыми и слишком светлыми для простой служанки. «А если она не служанка, то кто тогда?» – думал он, и воспоминания о том, как девчонка умудрилась его отшить, вновь вызывали злость.
– Нет, я не сделал фото, – резче, чем хотел, ответил Раджит. – Не видел смысла фотографировать здание без обитателей. В любом случае, сейчас уже слишком поздно. Мне завтра на работу, а вам – в колледж. К тому же холодает, я не хочу чтобы вы замерзли. Доброй ночи. Провожать не буду, – взмахом руки он указал на полотенце и еще больше прикрыл дверь.
Абхилаше ничего не осталось, кроме как вернуться к машине. Девушка развернулась, чтобы уйти.
– Всего хорошего, – услышала она за спиной, а затем последовал звук закрываемой двери.
Глава 5
Утром Самайра проснулась, когда выглянувшее из-за гор солнце позолотило подушку сквозь сверкающее чистотой незанавешенное окно, а оглушительное пение птиц прогнало остатки дремы. Под противомоскитным пологом стало жарко, и Майра, соскочив с новой сосновой кровати, направилась в ванную. Посмотрев на мраморную чашу, глубоко вздохнула – очень хотелось понежиться в теплой воде и ароматной пене, но время поджимало.