Наконец, когда все оставшиеся вещи были собраны, пора было выезжать. Все самое необходимое на первое время, я запихала в свою дорожную сумку и закинула ее в багажник папиной машины. Все остальные вещи нам должны будут доставить в течении нескольких дней.
Мои друзья приехали меня проводить, и мы с девчонками, казалось бы, целую вечность обнимались и плакались друг дружке в жилетку. Эмин, конечно же, вновь мне купил здоровенного плюшевого медведя. Чему я не очень-то и была рада. Ведь он прекрасно знал, что все его игрушки я давно унесла в детский сад, который был напротив моего дома. Конечно, было жалко расставаться с ними, так как уж очень они были милые, но это было уже невыносимо ходить и всюду запинаться об них, куда бы я ни села, ни взглянула – всюду были его игрушки. И все же, мне пришлось забрать этого толстющего медведя с собой. Оказывается, с его покупкой помогали еще и девчонки, чтобы я не так сильно скучала по ним одинокими вечерами и холодными ночами. Я уже представляла, как буду видеть этого медведя и вспоминать своих роднулек.
После долгих прощаний, мы, наконец, поехали в Москву. Я еще минуты три махала ребятам вслед с воздушными поцелуями, пока они не скрылись из виду. Моя голова все еще продолжала гудеть после вчерашнего празднества и пухлявый мишка послужил мне хорошей подушкой.
2 глава. Первые впечатления
Следующим утром мы приехали в Москву. Так как весь вчерашний день я проспала на задних сидениях в обнимку с медведем, помирая от лишних бокалов алкоголя, то всю оставшуюся ночь не спала, залипая в телефоне. Так что, пока меня окутывал сладкий сон, расскажу немного, так как сама ничего не помню, про семью Вантней.
Мы раньше жили в собственном коттедже, и по соседству с нами жила та самая семья, собственно говоря, они и сейчас там проживают. Это бабушка Фрида, Мишель, Робин и Вейн – мой друг детства (так мама говорит). В общем, они тоже маги.
Так вот этим утром Вейн проснулся очень рано из-за ночных кошмаров. Он сидел за круглым стеклянным столиком в кожаном кресле и читал учебник. Внезапно он закрыл его и, положив у края стола, взял в руки один из одинаковых кулончиков с его шеи. Это был золотой медальон в виде круглой пластинки с выгравированными инициалами «Э & В». Вейн смотрел на него, теребя пальцами и вспоминал один из его снов.
«В кромешной темноте он видит меня. На вид, я выглядела так, словно это было год назад или два. Я стою перед ним, чем-то огорченная, и смотрю в глаза. «Ты обещал вернуться за мной», – чуть ли не шепотом произношу я. «Я пытался, Эми!.. Все, слишком сложно… Дай мне хоть малейший знак, где ты?» – умолял он меня. Я, лишь качнув молча головой, показывая бесполезность его попыток, произнесла: «Прощай, Вейн…» – и начала уходить вглубь, постепенно исчезая во мгле. Вейн кричал мне вслед, пытаясь догнать, но ноги его не слушались, он словно шел на одном месте, не продвигаясь ни на метр, а я отдалялась все дальше и дальше, пока вовсе не исчезла из виду».
Вейна окутала волна злости и ярости. Он со всей силы ударил кулаком по столу, от чего в толстом слое стекла появилась небольшая, едва заметная трещина, а затем, резко вскочив с кресла, он начал метаться по комнате из угла в угол. Проходя мимо окна и продолжая теребить цепочку, Вейн украдкой бросил взгляд на медальон, и в этот момент он засветился, излучая мягкий лунный свет, после чего потух. Вейн тут же остановился, он не знал, что ему делать и не представлял, какая причина тому могла быть. За окном послышался шум и, подняв глаза, Вейн заметил заворачивающий к соседнему двору, где мы раньше жили, автомобиль.
Недолго думая, Вейн тут же телепортировался на первый этаж и вновь был поражен. Гостиная была убрана и накрыт стол, будто кого-то ждали. Плюс ко всему и предки куда-то встали в такую рань и были уже полны бодрости и сил, словно было далеко не утро, а скорее полдень. И все это, определенно, было как-то связано с тем автомобилем.
– Ма-ам, – спросил Вейн Мишель, – что происходит? Это не то, что я думаю… – намекнул он на стоящую в соседнем дворе машину и накрытый стол.
– О, уже приехали?! – восторженно заметила Мишель. – Немного раньше, чем я предполагала. Тем лучше! На днях звонила Дона – они решили вернуться сюда ии… все конечно скомкано, так что сложно объяснить причину. Но, несмотря ни на что, это хорошая новость! Мы решили тебе не говорить, чтобы сделать сюрприз.
Бабушка Фрида, проникнутая экзальтацией, помчалась к дверям, трепеща от радости и нетерпения наконец увидеть нас вновь.
– Вы прикалываетесь?! – изумился Вейн и подошел к окну, он был очень взволнован, до последнего не веря, что это все взаправду.
На пол пути к ихнему дому шли мои родители, но меня не было видно. Вдруг, открылась задняя дверца темно-коричневого BMW и оттуда показалась девушка с темными, слегка потрепанными, волнистыми волосами…
А теперь вернемся ко мне. По рассказам предков, я думала, что мы живем в каком-нибудь небольшом райончике среди города, либо у края, так как это был собственный дом. Но когда я узнала, что это поселок «Лесной простор», то была просто в ужасе, ведь оттуда до города езды чуть ли не час! Притом, что у меня нет собственной тачки и знакомых, которые бы меня подвозили, а просить постоянно отца… Я уже подумывала переехать в общагу вуза, даже если придется разделять ее с насекомыми.
И вот мы уже приехали в этот поселок. Домишки здесь нечего так – шикарные. Мы завернули к нашему дому, у меня просто нету слов описать какой он был обалденный и громадный, правда, не помешало бы его отделать снаружи, все-таки тринадцать лет как никак прошло. Папа сказал, что нужно будет срочно сделать ремонт, а пока, нам придется пожить в гостях у Вантней.
– О не-ет, пап! Давайте в гостинице может как-нибудь перекантуемся? Поближе к городу, цивилизации. В конце концов, что их тревожить, им, наверное, и без нас весело, – отговаривала я уже обоих, когда они собирались выходить из машины. Не привыкла я еще к фокусам родителей, так еще и с другой фантастической семейкой уживаться придется на неизвестный срок.
Но эти, вдвоем упертые, будто и не слышали меня, лишь подбодрили и пошли к соседнему особняку, а тот был даже пригляднее нашего.
Я осталась в машине в знак протеста, но кто станет ко мне прислушиваться?! Выбора особо не было и я, фыркнув, все же вышла из машины. Мама с папой уже подходили к соседнему дому и вдруг, оттуда неожиданно выбежала старушка и с распростертыми объятиями помчалась к ним. Смотря на эту забавную картину, я обнаружила, что оставила свой телефон на заднем сидении и полезла обратно внутрь. «Хм, ни одного сообщения», – заметила я, разблокировав экран. Не найдя ничего интересно, я засунула телефон в задний карман и вновь бросила взгляд в сторону того дома и заметила парня. Он стоял в дверях и явно смотрел на меня. Не придавая этому значения, я захлопнула дверцу и направилась вслед за предками.
Не успела я обернуться и сделать шаг, как кто-то обхватил мою талию и, резко подняв на руки, начал кружить. Это было так внезапно, что я очень сильно испугалась. Я четко помню, что когда закрывала дверь, поблизости никого не было. Откуда здесь вообще кто-то мог оказаться? Начиная приходить в себя, я поняла, что это был тот самый парень, которого я только что видела.
– Эми, как же я рад тебя видеть!! – воскликнул он, продолжая меня тискать в своих объятиях, поставив на землю. С такой любовью и нежностью, даже подруги меня не обнимали. Это было не то чтобы удивительно, сколько приятно. Да, это было действительно приятно, хоть даже я его не знала.
Наконец, он отпустил меня и отодвинулся на шаг назад. Я подняла голову, так как он был выше меня, и потеряла дар речи. Я просто такого не ожидала, я думала, что такие как он, бывают только в фильмах. Он был настолько красив, на что не хватило бы моего воображения, а глаза темно-карие, почти черные, и такие бездонные, что мои глаза утопали в них. Это было что-то вроде как «любовь с первого взгляда», такое вряд ли когда-то забудешь. Мы как будто бы стояли так вечность, я чувствовала, как воздух между нами постепенно наэлектризовывался.
– Ты так изменилась… – последовал за тишиной этот бархатистый голос. – Такая бледная, – заметил он и прикоснулся к моей щеке, потирая большим пальцем.
Туман тут же в глазах рассеялся и ко мне вернулся здравый рассудок. Какое ему дело до моей кожи, где он разглядел бледность? Это был мой естественный тон, с рождения!
– Как ты… Я же видела, ты стоял там, – запинаясь, начала я допытать его, не понимая, как за считанные секунды он пересек такое расстояние.
– Ты права, не стоило мне перемещаться так. Надеюсь, никто не успел заметить, – приметил он. – Я увидел тебя и просто из головы вылетело про конспирацию.
– Ну да… – ответила я. Это конечно не то, что я хотела услышать, но и этого хватило, чтобы понять, что он телепортируется. Я и забыла, что они маги.
– Что-то не так? Я думал, ты будешь рада меня увидеть, но похоже, ты чем-то недовольна, – парень совершенно не понимал моего настроя и, по-моему, начал сомневаться, та ли Эмма перед ним.
– Извини, я просто не помню тебя, даже не знаю, как зовут! Да и вообще, после того как меня сбила машина, абсолютно все было стерто из моей памяти… – я опустила глаза, меня накрыло такой ненавистью и печалью, что просто хотелось убежать.
Не выдержав напора волны эмоций, свалившейся на меня словно с небес, я так и сделала – молча повернулась к нему спиной и пошла туда, куда глядели глаза. Я чувствовала, как мои щеки наливались румянцем, но этот румянец был далеко не от смущения, а от невыносимого желания прослезиться, и сделать это в одиночестве, наедине со своими мыслями. Где-то в глубине души, я чувствовала, что никому до меня нету дела. Я – это вещь, с которой делают все, что только вздумается. Парень попытался меня остановить, чтобы разобраться в чем дело, и схватил за предплечье моей руки. Мне пришлось остановиться, и я вновь повернулась к нему, посмотрев на него так, будто этот человек меня очень сильно достал своею навязчивостью. Я даже не знала, что ему ответить, мне совершенно не хотелось разговаривать с ним на эту больную для меня тему. К счастью, наш разговор так и не успел начаться, так как предки нас заждались. Я сняла его руку со своего предплечья и, молча взглянув еще раз ему в глаза, пошла к дому. Там я и узнала, что того парня звали Вейн, тот самый друг моего детства, про которого рассказывали мне родители.
Больше всего, по-моему, мне была рада бабушка Вейна – Фрида. Пройдя длинный путь поцелуев и обнимашек, запах ее цветочного парфюма с пепельно-коричневых волос, аккуратно завитыми во внутрь у плеч, стоял у меня перед носом еще некоторое время. Меня удивило, насколько она великолепно выглядела в свои годы. Подсчитывая на скидку, ей должно было быть не меньше шестидесяти лет, но выглядела она на все сорок, притом, что практически ни единой морщинки не было заметно. Она рассказывала, как помнит меня совсем еще крохой, как будто это было вчера, и конечно же причитала, как и Вейн, о моих внешних изменениях. Затем, я узнала поближе Мишель, маму Вейна, и его папу – Робина, широкоплечего элегантного брюнета. Теперь стало понятно, в кого Вейн был таким красавцем – в свою маму. Мишель была очень красивая и высокая, почти наравне со мной, а волосы были длинные и роскошные, отливающие темным каштаном, я даже позавидовала ее тонкой, словно тростинка, талии и этим четким и ровным изгибам, переходящим в бедра. С такой фигурой можно смело выходить на подиум.
Наконец, мы зашли в холл. Первое, на что я обратила внимание, так это на лестницу. Она поднималась с двух концов, плавно сужаясь, и замыкалась кругом на втором этаже. Дальше уже начинались комнаты.
Мишель приготовила лазанью, поэтому сразу позвала присаживаться за стол. Признаться, такие столы, как этот, я видела только в залах для заседаний, он был длиною три или четыре метра. Впервые вижу такое чудо, притом, что семья была не настолько большой. Заказывая его, возможно учитывали сразу места для гостей. Не оставила без впечатлений и сама кухня, она была размером как наша квартира в Архангельске, здесь можно было наготовить хоть на двадцать человек, и зачем им такая площадь?
Наконец, мы принялись к трапезе. Вейн сел рядом со мной, а остальные расселись вразброс, видимо у каждого здесь было свое любимое место. Робин интересовался, как нам жилось в Архангельске и не устали ли мы в поездке. «Он еще спрашивает… – подумала я. – Конечно устали, одна только я намучалась от похмелья! Еще плюс к этому бессонная ночь, где даже в окно толком не посмотришь, одна темень, и музыку не послушать, так как посеяла где-то свои наушники, собирая сумки». Лазанья Мишели была потрясающая, с чем не поспоришь, она так и таяла у меня во рту, или же просто я была очень голодна.
Спустя еще какое-то время, я заметила, что напротив меня стояла еще одна порция лазаньи. И это даже не похоже было на порцию, если кто-то захочет добавки, рядом стоял стакан с какао и тарелочка с тостами, даже столовые приборы лежали рядом и, по-моему, кто-то оттуда уже успел отрезать кусочек и съесть его. «Они что, домового или призрака какого-то кормят?» – смутилась я.
– А для кого это место? – спросила я рядом сидящего Вейна.
– Для меня, – послышался чей-то голос напротив.
Я сначала подумала, что мне показалось, но кто-то поднял стакан с какао и, сделав глоток, поставил на место. Это было все на самом деле, жидкость в стакане действительно убыла, оставив следы шоколадной пенки на стенках. Вариантов оставалось немного, либо там и впрямь кто-то сидел, либо это чья-то шутка.
– Это Вильям, мой брат, – объяснил Вейн, пока я продолжала таращиться круглыми от удивления глазами в пустоту.
Мальчик наконец-таки решил показаться и начал постепенно, но при этом очень быстро, проявляться, словно 3D-голограмма, кусочек за кусочком, клетка за клеткой, пока полностью не стал видимым. Он совершенно не был похож на Вейна, начиная с лица, заканчивая волосами. Ему было одиннадцать, а блондином он пошел в своего деда, как объяснил Вейн. Странно, что мама не рассказала мне про Вильяма, видимо с тех пор, как мы переехали, родители не общались с ними до сегодняшнего дня.
– Как у тебя получается становиться невидимым? – спросила я у мальчика, уж очень меня заинтересовала такая способность.
– Ну, это нелегко! Я много тренировался чтобы исчезать на долгое время, тем более, чтобы моя одежда тоже становилась невидимой, – с энтузиазмом начал объяснять он мне. – Для начала, нужно поверить в себя, что ты это сможешь, затем, нужно четко ощущать свое тело: где находятся твои руки, кончики пальцев, ноги, в общем, все до мелочей. А дальше, я представляю, будто мои клетки меняют свой химический состав, от чего становятся невидимыми. Так я и научился, собственно говоря, становиться невидимым! – гордо заявил он, скрестив руки на груди и подняв к верху подбородок.
– Ух ты! – рассказ Вильяма меня очень заинтриговал. – Говоришь, все продумываешь? Тогда, можешь ли ты, к примеру, сделать невидимой только кожу, затем мышцы, капилляры и так далее, пока не останется лишь твой скелет. Кстати, кажется, это отличная задумка для Хэллоуина! – похвалила я сама себя.
– Хмм, а ты мне начинаешь уже нравиться! – с хитрющими глазами порадовался Вильям.
Вейн ударил ладонью об лоб, в ужасе понимая, какай новой дряни научила я этого проказника. Он поражался как такая мысль вообще могла взбрести ко мне в голову. Но его рассказ не мог просто не воодушевить меня на такую мысль.
Вильям добавил, что, если у меня возникнет желание, я могу к нему обращаться, чтобы он меня научил также становиться невидимой. Это было очень забавно услышать: меня будет обучать одиннадцатилетний мальчик. Но потом он напомнил мне, что и я не промах, умею пользоваться различными дарами, и попросил продемонстрировать для него какой-нибудь фокус, где я могу комбинировать несколько способностей в один трюк. Тут мне пришлось признаться, что я не умею пользоваться своею магией. Мальчики сначала приняли это за шутку, но потом, им стало совсем не смешно.
– А от тебя и вправду не пахнет магией! – выпалил Вильям достаточно громко, что за столом воцарилась гробовая тишина.