Статуя смотрела в ожидании ответа, но я не знала, могу ли вообще рассказывать Замку что-нибудь о разговорах его хозяев.
– Ладно, не отвечай, потом сам у них узнаю. А сейчас пойдем, я приготовил для тебя подарок.
– Не думаю что…
– Да хороший подарок, не бойся. Только если не понравится, ты так сразу и скажи, не хочу потом узнавать от чужих.
– Спасибо. Только мне говорили, что слуги от твоих подарков страдают. Я лично ничего не знаю, но просили не поощрять.
– Кто сказал? – возмутился каменный человек. – Лонц! Уверен, что это он! Буду я еще думать о том, кто страдает, а кто нет? Я здесь слишком давно, чтобы обращать внимание на моих гостей.
– Гостей, значит.
– Гостей, – подтвердил Замок. – А кем они еще могут быть? Все приходят и уходят… быстро… очень быстро. За столько веков-то. Слишком много их здесь перебывало.
Судя по голосу, душа замка расстроилась, и мне стало неловко за поднятую тему. Я как-то живо представила его существование здесь. Ведь вчера я даже не задумывалась, сколько он находится в доме и скольких из своих хозяев любил, ненавидел, защищал и охранял, но со всеми ними простился.
– Должно быть трудно, смотреть, как умирают те, с кем ты был всю их жизнь?
– Не порти подарок. Выходи и больше никогда не говори об этом, – быстро ответило изваяние и открыло мне дверь.
Вместо коридора или зала впереди раскинулся настоящий сад, его конца не было видно. Каменные стены замка исчезли, а на их месте уходили вверх огромные лиственные деревья, тишину нарушал шум водопада и щебетание птиц, а впереди петляла небольшая тропинка, заботливо созданная на гладкой зеленой траве.
Я посмотрела вверх: над кронами могучих исполинов раскинулся прозрачный купол, словно в оранжерее короля. Невероятная редкость, которую может позволить лишь малое количество богатых жителей наших земель. Зеленые листья слегка двигались от ветра, создавая собственную мелодию для безграничного очарования.
– Что это?
Мое восхищение не знало предела. Никогда в жизни я не видела такого прекрасного сада. Только в своих мечтах или снах, но даже им было далеко до созданного Замком великолепия.
– Это сад исполнения желаний из твоего рассказа, – гордо проговорила статуя.
Он важно прошествовал вперед, повернувшись ко мне на тропинке, и раскинул руки в стороны.
И при этом Замок совершенно не стеснялся своей наготы, даже не подумав хотя бы немного прикрыться. А вот я залилась краской и в это же время пыталась всеми силами подавить смех, видя перед собой серьезную и невероятно довольную Душу, не понимающую свой небольшой конфуз. Смутить меня было не так просто, особенно, если перед глазами статуя. Но сейчас я просто не знала, как относиться ко всему происходящему.
– Прикройся, Элиот, – раздался голос Лонца со стороны двери. – Ты смущаешь нашу гостью.
Значит, у этого существа есть имя. И, услышав его или все-таки внемля словам секретаря, Замок нервно сел на выросшую из-под земли скамейку, закинув ногу на ногу и сложив руки. На что секретарь только рассмеялся.
– Показывай, что ты здесь сделал, покалечив при этом нескольких слуг.
– Я попрошу, – возмутился Элиот. – Никто не виноват, что они стояли прямо в центре этой комнаты. Я им даже дорогу указал, так нет же, перепуганные людишки только заблудиться и способны.
– Ты прямо как Натаниэль.
– Не упоминай при мне имя этого мерзавца!
– Все, прекрати. Рассказывайте.
– Это сад исполнения желаний из моей истории, – гордо сообщила я.
– И ты уже загадала желание? – спросил Лонц, продолжая улыбаться.
– Нет, а можно? – я искренне изумилась.
– Конечно, нет, – возмутился Замок. – Кто их будет исполнять?
– Ты, – секретарь уже откровенно издевался. – Если решил назвать свое творение так величественно, то сам и исполняй. Ты за слуг еще не объяснился.
Замок хотел что-то ответить, но Лонц лишь поклонился и, попутно сорвав странный фрукт с неизвестного мне дерева, вышел из сада.
– А мне очень понравилось, – обратилась я к Элиоту. – Невероятно, что ты способен на такое.
– Будешь жить вечно и не такому научишься.
– В любом случае спасибо тебе. Прекрасный сад, он заставляет мечтать, и в нем действительно хочется загадать желание. Хотела бы я тоже жить вечно, чтобы уметь создавать такое. История без конца.
Его лицо переменилось. Статуя медленно встала и подошла. От нее веяло холодом, а когда его рука дотронулась до моей щеки, то каменные пальцы покрылись льдом, и показалось, что стены начали выть едва слышную протяжную и заунывную мелодию.
– В тебе что-то есть, – не замечая моего испуга, прошептал Замок. – Словно что-то забытое… и очень старое… я не могу вспомнить. Когда-то ты уже говорила это… повтори еще раз…
– История без конца… – повторила я, замерев на месте.
– Нет, не это.
– О чем ты?
– Тысячелетия заставляют память умирать, но ты… Я словно помню тебя. Я уже видел тебя, где-то видел… Я словно… ненавижу тебя?
Он резко убрал руку и отошел вглубь сада. И теперь среди деревьев я видела только спину. Так странно, но мне казалось, что Элиот дрожал.
– Элиот!
– Убирайся! – закричал он, даже не обернувшись.
– Элиот, что произошло?
– Убирайся!
В его словах была бешеная ярость и неподдельная тоска. Нет, я не тот человек, кто способен спорить с тысячелетним существом, единственном в своем роде. В саду поднялся сильный ветер, холод пробирался все глубже и глубже. Сначала облетели листья, вихрем кружась вокруг, рассыпаясь в пыль, исчезая, словно их и вовсе не было. А вместо листьев деревья покрылись инеем, затем льдом и уже огромные ледяные глыбы стояли в саду, грозясь упасть в любую минуту. Элиот так и стоял ко мне спиной, не двигаясь, не подавая признаков своего присутствия, возможно, теперь это была просто статуя. Пустая, безжизненная статуя.
– Элиот?! Ты здесь? Элиот!
Молчание и завывание ветра.
Первое дерево в глубине сада разбилось на мелкие осколки. За ним еще одно, второе, третье. Сад разрывало изнутри, а статуя молчала. Она не двинулась с места, когда на нее упало очередное дерево, разрушив сначала голову, затем тело. Мне оставалось только бежать. Быстрее, пока двери окончательно не замерзли.
Один из осколков больно разрезал плечо и разлетелся, врезаясь в дерево дверного проема, железные ручки покрыло инеем. Я налетела на дверь со всей силы, надеясь только на удачу.
Дверь поддалась. Из комнаты меня вышвырнуло прямо под ноги дворецкому.
Парэль безразлично остановился, видимо, решая, нуждаюсь ли я в помощи.
– Ученица желает, чтобы я помог ей подняться? – невозмутимо спросил он. – Или проделывает какой-то незнакомый мне ритуал?
– Идите прочь, Парэль!
– Как скажете, – произнес он, немного замешкавшись и явно выбирая, как лучше меня обойти.
– Да хватит уже! Помогите!
– Конечно.
Дворецкий с полной невозмутимостью на лице протянул руку. Это все начинало надоедать. Да меня хозяева дома убьют быстрее, чем охотник на графинь. Интересно, как вообще можно спрятаться от убийцы, который существует везде? А в том, что выйти из этого дома мне никто не даст, я теперь была уверена. Может, это как раз Элиот и убил ту несчастную баронессу.
– Куда вас провести? – спросил дворецкий.
– Отведите к слугам, Парэль. Я хочу есть.
– Ученица мага может сидеть за столом с хозяевами дома.
– Не желаю их сегодня видеть. Одного вашего господина мне уже хватило.
– Замок не господин, – поправил меня дворецкий. – Он – Замок.
– Прекрасное объяснение. Ведите к слугам, будьте так добры.
Дворецкий неспешно проследовал вперед, продолжая раздражать. Плечо ныло, рука болела, но я старалась не замечать этого, внимательно наблюдая, что происходит вокруг, и готовая в любой момент схватиться за меч. Конечно, если Замок решит завалить меня камнями, то меч мало поможет, но оставалось надеяться, что такая мысль не придет ему в голову, как бы эта голова ни выглядела.
А на кухне уже толпились слуги. Две огромные комнаты, разделенные тонкой перегородкой – вот их вотчина и их собственность, где они знают каждый уголок. Посторонним сюда проход закрыт, даже хозяева дома спускаются, предупреждая о своем визите. Это правило. Не обязательное и нигде не указанное, но это правило хорошего тона, которым стараются не пренебрегать.
Многие в кухне занимались работой, некоторые откровенно скучали, одна плакала.
– Матиа! – впервые повысил голос дворецкий, и заплаканная девушка вскочила из-за стола. – Принеси ученице мага еды и не смей сидеть без дела.
– Конечно, – быстро пролепетала она, вытерла платком слезы и убежала в соседнюю комнату.
– Прошу вас, – повернулся ко мне дворецкий. – Матиа сейчас подаст обед, и вы можете расположиться за тем небольшим столом.
– Благодарю.
Дворецкий кивнул и чинно покинул кухню. А девушка вовсю бегала с подносами, тарелками и приборами. Она как и остальные, так и не поняла, как ко мне относиться: вроде и не слуга, но помощница, с другой стороны меня приветствовали хозяева замка, значит, я чего-то да стою.
– Матиа, я правильно говорю? – остановила я девушку, садясь за стол.
– Да, госпожа.
– Я не госпожа. Можешь называть меня Тиана, и не стоит так бегать, сядь лучше тоже поешь.
– Простите, но я не могу, – попыталась возразить служанка.
– Садись, скажешь, что я просила. Не люблю есть в одиночестве, а здесь мне и поговорить-то не с кем. И помоги плечо перевязать.
Девушка неуверенно оглянулась, но не найдя ничего лучше, оторвала лоскут от чистого полотенца. Она явно боялась, только любопытство взяло свое. Да и к тому же мое плечо уже не кровоточило, а просто ныло, но спорить со мной в этот момент было нежелательно.
– А ты чего плакала? – продолжила я разговор.
– Да как же, из-за этого убийства, – снова всхлипнула девушка. – Нас всех обыскали, допросили. А как сегодня барон разорвал отношения с графом и все из-за кого? Из-за этой! Так что же теперь будет?
– Она его единственная дочь и единственная наследница, было бы удивительно, если бы он не сделал этого.
Служанка только скривилась. Кухарка у плиты тяжело вздохнула.
– Матиа! – закричали ей женщина около двери. – Тебя графиня зовет!
– Бегу! Простите Тиана, меня зовет хозяйка, я не могу остаться, – проговорила она, снимая передник.
– Конечно, иди.
Матиа быстро схватила поднос и уже через несколько секунд я увидела, как девушка убегает вверх по ступенькам, неся перед собой стопку писем. Какие они все здесь «выдрессированные», удивительно прямо.
– Госпожа, могу я убрать? – спросила пожилая кухарка, указывая на графин, к которому я даже не притронулась.
– А? Да, конечно, можешь убрать. Скажи, а кто эта девушка?
– Матиа? Так камеристка она, госпожа. Графине служит. Плачется, что больше всех страдает от этой истории. Говорит, графиня теперь вся не своя, невозможного требует. То выгоняет ее из комнаты, а потом сразу спрашивает, почему ее рядом нет.
– А ты не веришь?
– Наше дело маленькое, госпожа. Но ведь хозяева тоже люди. Я бы на нее посмотрела, если бы это ее убить пытались.
– Да не госпожа я. Зови Тианой. И все-таки странные они у вас. Не думаю, что Матиа так уж сильно наговаривает.
Кухарка задумалась.
– Ладно, – прошептала она, явно желая все кому-то рассказать. – Возомнила она о себе много, вот теперь и плачется. Раньше же ее как, ее секретарь от всех защищал. Он же тоже господин – графский друг, не служка.
– А с чего защищал?
– Да с чего ж господа тело девичье защищать будут? – усмехнулась кухарка. – Все ж одно на уме. А секретарь у нас явный ходок. Все женщины новые появляются, да и о старых не забывает. Все свыклись уже. И она свыклась. Да только раньше господин ей подсказывал, что делать, не давал графине обижать, следил, чтобы трудилась не больше других. Никогда не забывал о ней. Она даже думала вместе с ним на бал пойти. А теперь, со смертью баронессы, он ее даже не замечает – весь в делах. Мы бы помогли, да у нас самих хлопот хватает. С замком этим. Ой! Горит же! А ты чего молчала?!
Вот так. Кухарка убежала, оставляя меня в одиночестве. Конечно, людей здесь было достаточно, вот только поговорить не с кем. Оставалось наблюдать и слушать. Хотя создавалось такое впечатление, что здесь вообще не сплетничают. Одна кухарка только.
Возможно, я бы смогла попытаться найти со слугами общий язык, и когда на лестнице снова появилась фигура Матии, я даже уверилась в своем успехе, но прямо за ней шел недовольный секретарь.
– Выходи.
Он подошел слишком близко и больно схватил за руку, выводя из кухни, и не желая слушать возражений. Я видела, как все едва заметно подсматривают, не оставляя своих дел. Одна камеристка смотрела прямо на секретаря и готова была заплакать в любую минуту. Кто знает, может он ее тоже выволакивал, и воспоминания нахлынули?
И все же, когда мы вошли в зал, я оттолкнула Лонца.
– Ты что себе позволяешь?
– Мне же надо было показать, кем ты нам приходишься. Еще скажи, что сама не хотела найти себе на кухне шпионов. Я помог, можешь не благодарить. Только сомневаюсь, что сможешь найти.
– Проницательности вам не занимать, господин секретарь.
– Что есть, то есть. Так что произошло в саду? – недовольно спросил он. – Почему ты не пошла сразу ко мне? Почему я случайно, от служанки, узнаю, что ученица мага оказалась раненной у них?
Я молчала. Из забавного молодого мужчины, говорящего все, что думает и чуть не попавшего в рабство из-за своих игр, Лонц за секунду превратился в цепного пса графа. Страх иногда заставляет действовать необдуманно. Вот и в этот раз, я сказала дворецкому то, что собиралась сделать до встречи с Элиотом.
– Невероятная беспечность. Скажу волшебнику, чтобы он лучше следил за тобой. Все труды одним махом…
Он замолчал, обрывая себя на полуслове.
– Элиот больше тебя не тронет.
– Может быть. Но мне бы хотелось знать, почему он напал на меня в саду?
– Он сам не знает, – Лонц говорил, извиняясь, и эта его сторона была интересной. – Элиот слишком долго существует и многое не помнит из своей жизни. Мы думаем, что ты напомнила ему что-то, что было очень давно.
– Или кого-то.
– Или кого-то. Он раскаивается в произошедшем. И больше не покажется тебе.
– Сколько он здесь?
– Больше тысячи лет, а в последнее время стал совсем на себя не похож.
– И вы не знаете, кто он?
– Он Замок, – спокойно ответил Лонц, словно это было нечто само собой разумеющееся.
ГЛАВА 3. Тайна закрытой комнаты
Когда-то мне рассказывали историю о магах. Словно они жили на этих землях, и вовсе не так плохо, как говорят сейчас, однако были изгнаны за свою попытку отобрать власть. Их многие боялись. Впрочем, на то были свои причины: некоторые из них несли зло, угнетали людей, отбирали их волю, убивали мучительно и долго. За это они сами платили великую жертву, но не отступали от намеченной цели.
Конечно, как и с людьми, такими были далеко не все. Большинство магов ценили свой дар и старались помогать. Подобные из них становились лекарями, открывали лавки, создавали полезные амулеты.
Но люди слабы перед своим страхом и стоит раз показать силу разрушения, как эту силу непременно станут считать только опасной. Так случилось и с магами. Кровавые ритуалы пятном легли на всех и от этой грязи уже невозможно было отмыться.
Нельзя сказать, что я боялась магов. В конце концов я жила в другое время и их зверства для меня оставались только легендами. Однако и Сатифу я доверяла лишь по одной причине. Говорят, тот, кто запятнал себя черными ритуалами, больше не может использовать чистую магию. А старик пользовался только белыми заклинаниями, в этом я была уверена.
Он тщательно обследовал все комнаты, говорил со всеми в замке, искал, подбирал новые амулеты, готовил зелья, работал день и ночь и, кажется, вовсе забыл о сне и пище. Я старалась помогать, не обращая внимание на его ворчливость и нежелание делиться знаниями. Тенью следовала за своим «учителем», пробираясь в самые старые и потаенные углы замка, копаясь в секретах этой семьи. И что самое прискорбное, ничего не находя.