Армин сунул наушник в левое ухо и включил музыку. То тут, то там на стенах проскальзывали граффити: яркие надписи на английском, карикатуры людей, птицы, непонятные существа. Как бы ему хотелось внести и свой вклад в эту уличную живопись, рассказать рисунком о себе, о своём восприятии этого мира. Армин повернулся спиной и сделал шаг назад. Жаль, что это территория уже была занята, уличные художники не очень любят, когда кто-то пришлый занимает их место, особенно неумелый сопляк. Кирштайн-младший не был о себе высокого мнения в плане умения рисовать, не считал себя великим умельцем. Иногда он сталкивался на улице с профессиональными граффити, от которых захватывало дух, и понимал, что до профессионала ему ещё расти и расти. Становилось грустно и очень завидно, но, так или иначе, он не отступал, не опускал руки, а продолжал упорно идти к своей цели, совершенствовался. Желание до сих пор горело в его сердце ярким огнём.
— Когда-нибудь обязательно.
Армин сделал ещё один шаг; земля ушла из-под ног, глаза вмиг оказались на уровне пола, подбородок больно ударился о бетон, и подросток повалился на пол. Музыка прервалась, в ушах гудело, челюсть пульсировала тупой болью. Армин открыл глаза и посмотрел вокруг — отлично, он провалился в какую-то яму. Судя по виду, это была смотровая яма для ремонта автомобилей.
— На кой чёрт рыть ямы посреди помещения? — простонал Армин.
Он приподнялся на локтях; прогремел гром, сверху послышался жуткий скрежет. Подросток вскинул голову — сердце, сжавшись, остановилось, Армин застрял между вдохом и выдохом, казалось, что даже воздух вокруг стал неподвижен — железные ржавые балки перекрытия стремительно падали на него.
Комментарий к Глава 8
Marina And The Diamonds – E.V.O.L.
========== Глава 9 ==========
Саша сняла балетки и тихонько заглянула в гостиную. Вчера Эрен заставил её хорошенько поволноваться, когда не пришёл на работу и целый день не отвечал на звонки. Саша хотела поспрашивать о судьбе любимого у Армина, но побоялась быть слишком навязчивой. Она в последнее время вообще стала задумываться о своей принадлежности. Браус частенько приходилось напоминать себе, что она не является частью их семьи и не в её праве влезать в их взаимоотношения. Особенно это касалось Армина. Она очень любила мальчика, но ей было стыдно за то, что она так сильно привязала его к себе — причину разногласия между Микасой и Армином она видела именно в себе. Она призналась, что отняла у Аккерман сына. Но в то же время, сама Саша ничего не могла с этим поделать, она была счастлива и не хотела отдавать это счастье, пусть оно и было чужим.
Саша неслышно приблизилась к дивану и нависла над спящим Эреном. Ей нравилось наблюдать за ним в такие моменты — умиротворённым, родным и горячо любимым. Будто почувствовав чужое присутствие, Эрен медленно открыл глаза и сонно взглянул в карие глаза напротив.
— Саша? — спросил он после недолгих гляделок.
Йегер смотрел на неё так, словно до сих пор не мог понять, проснулся он или всё ещё спит.
— Привет-привет! — заулыбалась Браус.
— Ты чего здесь?
Эрен зевнул и сел, освобождая для неё место.
— Да вот решила проведать тебя, — без толики обиды и злости ответила она, аккуратно присаживаясь рядом. — Ты не отвечал вчера, думала, может, случилось что с тобой. Но вижу, волновалась зря.
Эрен потупил взор и провёл ладонью по шее.
— Извини, — виновато протянул он, — вчера возникли… небольшие трудности.
— Что-то серьёзное?
Саша с нежностью взяла его ладонь в свои и взглянула ему в глаза, пытаясь прочесть по ним состояние любимого. Не расскажет — сразу поняла она. Хотел бы — давно бы уже выложил всё и не мялся.
— Не забивай этим свою милую головку, — отмахнулся Эрен и, притянув Сашу к себе, поцеловал в макушку.
Браус нахмурила брови и надулась. Она хотела высказать ему всё, что о нём сейчас думала, но бубнёж телевизора отвлёк от страшной расправы.
«Как передают экстренные службы, в Марии с восьми утра и до семи вечера действует штормовое предупреждение. Ожидается дождь, гроза, усиление ветра до двадцати восьми метров в секунду. Убедительная просьба всем гражданам не оставлять машины под рекламными щитами и деревьями и по возможности не выходить на улицу…».
Саша ахнула и прикрыла рот ладонью.
— Может, не стоило Армина отпускать? Надеюсь, с ним всё будет хорошо.
— А он разве не дома? — недоумевал Эрен.
— Он только что ушёл гулять, — Браус поочерёдно сгибала и разгибала указательный и средний пальцы, имитируя идущего человечка. — Боже, Эрен, ты совсем не следишь за ребёнком, — поругала она его, несильно ударяя по плечу мягкой диванной подушкой. — Не удивительно, что он чувствует себя покинутым.
— Ну здрасте, — проворчал Йегер, забирая у Саши подушку. — Армин уже взрослый парень, пусть привыкает быть самостоятельным. И если кто и чувствует себя сейчас покинутым, — Эрен отложил подушку и, улыбнувшись, приблизился к губам Браус, — то это я.
Словно из ниоткуда между ними двумя возник Лютик. Йегер чертыхнулся и дёрнулся в сторону.
— Смотрите, кто к нам пришёл, — радостно просюсюкала Саша, потянув руки к коту.
Она обожала животных, особенно пушистых и мягких, и, приходя к Эрену в гости, не упускала ни одной возможности потискать старого Лютика. Рыжий кот прищурился и грозно зыркнул жёлтыми глазами на Йегера.
— Брысь отсюда, — почти не слышно шикнул он коту. Эрен явно был недоволен тем, что его так нагло прервали.
Лютик дёрнул усами и, довольно мурча, свернулся на коленках у Саши.
— Ну разве он не милый? — как ребёнок, радовалась Браус.
— Ага, чертовски, — раздосадовано буркнул Эрен.
Он потянул руку к питомцу, но недовольный вниманием с его стороны Лютик зашипел и вскинул лапу с острыми когтями, царапая хозяина. Йегер отдёрнул руку и слизал с пальца выступившую каплю крови.
— Вот чем я ему не угодил? — причитал он, тряся рукой и кривясь от боли.
Саша наклонила голову набок и задумалась.
— Хм, может, он ревнует?
— Чего? Ревнует? — Эрен состроил рассерженную гримасу, закатал невидимые рукава и грозно наклонился к Лютику. — Слышь, кот, — наигранно-грубо позвал он питомца и указал на себя пальцем, — Саша — моя женщина.
Лютик приоткрыл один глаз и, взмахнув крепким рыжим хвостом, ударил им по носу Эрена. Йегер чихнул и шмыгнул носом. Не удержавшись, Саша весело расхохоталась. Как же ей хотелось, чтобы эти счастливые моменты длились как можно дольше, как ей хотелось, чтобы и Эрен, и Армин так же искренне могли смеяться вместе. Она готова была пойти на всё, лишь бы в их доме наконец воцарились мир и покой. Успокоившись, Саша вздохнула и откинулась на спинку дивана, зарывшись в мягкую шубу кота.
— Знаешь, — выдохнула она, — мне казалось, что коты не живут так долго.
— Коты не живут, — подтвердил Эрен, вальяжно рассевшись на диване, — а вот демоны в кошачьем обличье ещё как живут.
— Эрен, — хихикнула Браус и положила голову на его плечо. — Мне так хочется остановить время, задержаться подольше в этом уюте и тепле. Я люблю тебя.
— И я тебя.
Йегер наклонился и невесомо поцеловал Сашу в губы. Лютик тяжело выдохнул и дёрнул хвостом.
Майский ливень уже отбивал барабанную дробь по карнизу, ветер завывал за окном и гнул деревья к земле. Сытно позавтракав за разговором о вчерашнем рабочем дне и услышанных Сашей сплетнях, Эрен лениво переключал каналы в поисках чего-нибудь интересного. Йегер внимательно следил за ходом беседы, в нужный момент поворачивая её в другое русло, если вдруг речь опять заходила о его вчерашнем отсутствии. Проведённая с Хисторией ночь не давала ему покоя. Каждый маленький кусочек воспоминания дарил ему трепетное блаженство и в то же время резал больнее ножа. Эрену было стыдно. Стыдно за то, что позволил животному желанию взять над разумом верх. Стыдно за то, что предал того, кто ценил и любил его больше себя. Совесть давила, мучила, издевалась, толкала его вперёд к признанию, пока ещё можно было всё исправить, страх же тянул его обратно, заискивал, убеждая, что молчание — его главное спасение. Эрен барахтался на глубине меж двух берегов, не в силах принять то решение, после которого не последует сожалений. Саша же лежала рядышком, расположившись головой на его коленях, и поглаживала свернувшегося под боком Лютика. Догадывалась ли она о его мерзком поступке — Эрен не знал, но почему-то думал, что будь оно так, было бы намного проще.
— О, оставь это, — воскликнула Браус.
Йегер отложил пульт и вперился в телевизор, не различая быстро меняющиеся картинки. Звук телевизора слился в неразборчивый шум, иногда до ушей доносились смешки Саши. Сердце отбивало чёткий, громкий ритм, и в каждом его ударе Эрен слышал «Виновен, виновен, виновен!».
«Нет! — восклицал ему в ответ Йегер. — Если бы Хистория не появилась, этого не произошло бы».
И внутренний голос вновь заладил: «Не ищи виноватого, это сделал ты».
— Прости, — тихо-тихо сказал он.
— Что? — Саша удивлённо посмотрела на него снизу вверх, не расслышав слов.
Эрен с сожалением взглянул в её глаза. Саша не заслужила этого. Не заслужила его.
— Я…
Его речь прервал неожиданный звонок в дверь.
— Я открою, — вызвалась Браус, вставая с дивана.
Эрен проводил её взглядом и опустил голову — вряд ли он сможет ещё раз набраться храбрости, чтобы признаться. Он слышал голос Саши, звук открывающейся входной двери, а затем гробовую тишину.
— Кто там, Саша?
Йегер вышел в коридор, чтобы поприветствовать гостя, да так и замер на месте. На него смотрели две пары женских глаз: нежно-голубые и глубокие карие. Небо и земля встретились спустя восемнадцать лет, и встреча эта принесёт лишь боль утраты, горечь разочарования и нескончаемую борьбу. Прошлое всегда лучше оставлять и не тащить его в настоящее, каким бы порой прекрасным оно ни было. Жаль только Эрен не подумал об этом раньше.
— Я приготовлю кофе, — тихо сказала Саша, отводя взгляд в сторону, и скрылась на кухне.
— Я, видимо, не вовремя. Извини, не знала, что вы вместе.
Женщина развернулась и собралась уйти, но Йегер остановил её.
— Подожди, Хистория. — Рейс обернулась и печально взглянула на Эрена. И в её сердце вчерашняя ночь оставила след. — Всё нормально, проходи.
Хистория робко вошла в квартиру и поправила сумочку на плече.
«А когда-то ты заходила без звонка», — промелькнула у Эрена мысль.
— Если ты по поводу вчерашнего, — начал Йегер, понизив голос, чтобы их ненароком не услышала хозяйничавшая на кухне Саша, — то это было ошибкой.
— Эрен, — резко прервала его Рейс и прямо посмотрела ему в глаза. — Как только я увидела Сашу, сама всё сразу поняла. Ты был не в себе, я была не в себе. Забыли, я уже не строю воздушных замков, жизнь имеет свойство отрезвлять. Я здесь по другому делу.
В сердце больно кольнуло. Хистория говорила уверенно и спокойно. Врать она всегда была мастерица. От чувств нельзя избавиться лишь щёлкнув пальцами. Эрен вздохнул и жестом пригласил Рейс пройти на кухню.
— Я понадеялась, что за это время, ты не сменил место жительства, — начала Хистория, присаживаясь на стул и благодаря Сашу за кофе. — Просто не знаю, к кому ещё можно обратиться.
— Так что случилось? — Эрен забрал у Браус свою кружку и пригласил её присесть рядом.
Саша и Хистория быстро переглянулись.
— Я здесь из-за Лии. Она в последнее время стала общаться с твоим племянником. Подумала, может, ты знаешь, не приходила ли она сегодня к нему.
— А Лия это?.. — поинтересовалась Саша.
— Моя дочь, — пояснила Хистория.
Браус с интересом взглянула на Эрена, и тот незаметно покачал головой.
— Я спал, когда он ушёл, так что не знаю. Он тебе ничего не говорил? — спросил он у Саши.
— Нет, сказал только, что спешит. А ты ей звонила?
— Да, но она постоянно сбрасывает. Да и вряд ли Лия вообще со мной захочет теперь общаться.
— Вы поссорились? — скорее подтвердил, чем спросил Эрен.
Ему это хорошо было знакомо. Сколько раз они с Армином ругались по поводу и без, Эрен уже и не вспомнит. Порой ему казалось, что племянник будет игнорировать его всю оставшуюся жизнь, но хватало Армина максимум на три дня, до очередной их перепалки.
Хистория потеребила пальцами конец лёгкого шарфа и опустила голову.
— Это всё из-за её отца. Мы познакомились с Кристофом на выставке, быстро нашли общий язык и начали встречаться. Через год родилась Лия, тогда и поженились. И вроде бы всё у нас было хорошо, Лия росла здоровой, да только Кристоф оказался собственником и жутким ревнивцем. Я на людей не могла даже посмотреть, чтобы он не подумал, что я с кем-то заигрываю. Ревновал к каждому столбу. Сначала кричал и угрожал, и в итоге дело дошло до рукоприкладства. — Хистория вздохнула и поёрзала на стуле.
Слушая Рейс, Эрен почему-то не чувствовал ни жалости, ни злости, ни хоть малого переживания. Видимо, Рейс настолько стала для него духовно чужим человеком, что стал воспринимать её проблемы так же, как и проблемы ещё сотни людей, которых так часто показывают по телевизору, — абсолютно равнодушно.
— Я терпела побои, — продолжала тем временем Хистория. — Не знаю почему, может, потому что действительно любила его. — Их с Эреном взгляды встретились, и каждый увидел в чужих глазах пережиток былых чувств. Саша сделала глоток и со стуком поставила кружку на стол. Эрен и Хистория отвернулись друг от друга. — Но шесть лет назад терпение кончилось, и я подала на развод. Я боялась за Лию, боялась оставлять её с отцом. Я не знала, что от него можно было ожидать. Добилась на суде, чтобы дочь осталась со мной и Кристоф не имел права видеться с ней. Только так я могла защитить Лию от его жестокости. Но, — Хистория сникла, — не зная всей правды, Лия сильно привязалась к отцу и не смогла простить мне этого. Как итог, дочь возненавидела свою мать, — Рейс грустно усмехнулась и глубоко вдохнула.
Эрен и Саша переглянулись. Семейные драмы не были его коньком, со своими-то разобраться не мог, что уж говорить про чужие. Да и в утешениях был не силён.
— Хистория, — подала голос Саша, — ты хоть раз видела, чтобы Кристоф хоть как-то ущемлял дочь? — Рейс покачала головой. — Ты не думаешь, что зашла слишком далеко в своей защите? Думаю, не стоило лишать девочку отца, раз он не проявлял агрессии по отношению к ней. Да и может, дело было вовсе и не в Кристофе?
Хистория нахмурилась, резко вскинула голову и рассерженно проговорила:
— Скольких детей ты воспитала, чтобы поучать меня?
Саша широко раскрыла глаза от удивления, не ожидая нападка со стороны Рейс. Поняв, что сказала лишнего, Хистория потупила взгляд и стушевалась, но потом неожиданно вскрикнула и подпрыгнула на месте, и в ту же секунду из-под стола вылез Лютик. Хистория чуть покривилась от боли и потёрла поцарапанную голень.
— Паршивец, — шикнул на кота Эрен и пнул его, — пошёл вон. — Саша недовольно глянула на возлюбленного и, взяв на руки обиженного питомца, приласкала. — Сильно оцарапал? — обратился Йегер к Хистории.
— Нет, колготки жалко порвал. Ничего страшного, — улыбнулась она.
— Так, — властно начал Эрен, вставая со стула, — давайте сейчас все дружно успокоимся и подумаем, что делать дальше.
— Для начала можно им ещё раз позвонить, — спокойно ответила Саша, поглаживая Лютика.
— Отличная идея, — обрадовался Эрен. Он принёс из комнаты мобильный, нашёл номер племянника и хотел уже набрать его, как вдруг остановился и с мольбой посмотрел на Сашу. — Может, лучше ты? — попросил он у неё.
Браус вздохнула и набрала со своего Армину. Сначала трубку никто не брал, а потом и вовсе женский голос сообщил, что абонент более недоступен.
— Ну что? — забеспокоился Эрен. Какое-то неприятное чувство тревоги засело внутри.
— Недоступен, — пожала плечами Саша. — Хистория?
Рейс убрала телефон от уха и сильно сжала в руках.
— Выключен.
Солёные слёзы закапали из голубых глаз, Хистория прикусила нижнюю губу и зажмурилась. Эрен даже не знал, что делать, такой Хистории он ещё не видел. Впервые он определённо мог сказать, что она была живая и настоящая. Впервые он определённо мог сказать, что её слёзы были настоящими. Она действительно любила дочь и переживала за неё.
— Эй, не переживай ты так, — попыталась успокоить её Саша, — мы найдём детей, всё будет хорошо, вот увидишь. Да и что с ними может случиться? Погуляют немного и вернутся.