– О, благодарю вас! И… и, пожалуй, всё-таки пойду?..
– И оружие возьмите, на всякий случай, – заботливо предложило таинственное существо.
Или там ловушка?.. И… и мой муж в неё уже попал?.. Если не все трое. Ох, нет! Но… но и мне их бросать не стоит!
– И зовите на помощь, если что! – предложил он.
И я всё же напугалась от его предложения взять с собой оружие. Хотя… оставалось надеяться, что это всё же какой-то из богов. Но, впрочем, боги временами похищали человеческих девушек. Или даже чужих жён. Стрелы Камадэва били жестоко и внезапно, попадали во всех. Да даже сами боги порою жён других дэвов умыкали! Или соблазняли. Убежала же жена гуру дэвов Брихаспати к богу Чандре! Сына богу луны родила. А потом ополчились боги против Чандрыдэва, требовали вернуть чужую жену домой. А на сторону Чандры встали асуры. И долго бились они потом. Страшно воевали друг с другом. Но, впрочем, от связи Тары и Чандры был рождён Буддха. Тот, кто наделяет человека хорошим умом и способностью понятно мысли выражать или, наоборот, вредит уму и речи. Но… даже если дети людей и богов общие обладают какими-то необычайными способностями, если они очень одарёнными приходят, я всё равно боюсь мужьям изменять. И совсем того не хочу! Кем бы он ни был. Но… если это демон, то разве он будет моё согласие спрашивать? Демоны славятся своей жестокостью и похотью. Тамас и раджас – это их природа.
Едва удержалась от вздоха. Но кинжал подобрала.
– И, может, возьмёте её? – он рукою указал на последнюю ветку, чей огонь страшно опалил Мохана. – Тоже сойдёт за оружие.
И от этого предложения мне стало ещё больше не по себе. Дэв играет со мной? Или иное существо не из локи людей играет со мной? Или, всё же, предупреждает, пытаясь спасти от беды?.. Но боги вроде бы плохого не посоветуют? Если их игра направлена не против меня.
Но ветку всё же взяла. Странно, что она ещё не сгорела полностью. Медленно догорала. Но вот, угль осыпался, а на конце её пламя вспыхнуло, поярче, чем было. Но ненамного. То ли само, то ли… помог он ему?..
Но за мужей я сильно волновалась. Вспомнились и страхи отца старосты, который будто бы видел где-то демонов. И мои страхи. И сон внезапно вспомнился, до того, как мне приснился раненный Сибасур у реки. Сон о том, как стая ракшасов хотела напасть на мою деревню. Хотя оттуда пошёл яркий свет, который их едва не ослепил. От которого чудовища и демоны испуганно разбежались. Что это был за свет?.. Но, впрочем, лучше уйти. Если и погибать, то уж всем вместе. И… и если просто уйти, то мне спокойнее быть с младшим мужем, чем с этим таинственным мужчиной.
Мохан, кажется, пропал в пещере. И, кажется, это было там.
Судорожно сжимая в одной руке кинжал обнажённый, в другой – горящую ветвь, я двинулась к пещере. Хотя через несколько шагов вспомнила, как это существо подкралось ко мне со спины, беззвучно. Резко обернулась.
Он сидел неподалеку от костра, так, чтоб ему были видны и телега, и инструменты, и кушанья, словом, все наши вещи были видны. Сидел, ноги скрестив, ладони положив на колени. Ушёл в медитацию.
– Не волнуйтесь, слух у меня хороший. И я не ушёл в самадхи, – сказал мужчина вдруг, будто подслушав мои мысли. – И я буду охранять ваши вещи, пока вы и ваши мужья не вернётесь.
Он… мысли мои слышал?..
И я торопливо пошла туда, где скрылся Мохан. О, только бы был жив! Только бы они трое были живы! Пойти им навстречу или хотя бы попытаться им оказать помощь, даже если я погибну, всё же лучше, чем ждать в неизвестности, особенно, если они попали в беду. А то как-то долго их троих нет.
Камень 35-ый
Холм тот нашёлся не столь уж и далеко. И лианы, особо густым покрывалом свисавшие с одного его краю, я почему-то увидела сразу. Как будто и не сомневалась, что вход должен находиться там. А ещё страшно захотелось войти в полумрак пещеры. Разве что немного казалось, будто что-то неправильное в этом. Может, что лиан в этом не было?.. Но… как бы там не оказалось змей или ракшасов, пленивших моих мужей или младшего из них! Не о том я думаю.
Зажала сухой край горящей ветки в ту же руку, что и кинжал, другой подняла тяжёлый полог из лиан. В лицо мне ударил запах сырости и влажной земли. Там может быть опасно.
– Защити меня, Махадэв! – невольно сорвалось с рук.
И будто кто-то ответил за моей спиной:
– Там ничего опасного нет.
– Но почему же тогда туда никто не ходит?..
Развернулась и застыла. Потому что вокруг меня никого не было. А я было думала, что тот аскет шёл за мной. Голос как будто напоминал его.
– Кизи? – растерянно спросили из темноты и откуда-то из глубины.
– Мохан? Ты живой?
Темнота и тишина меня пугали, но, впрочем, голос его обиженный немного успокоил:
– А тебя это расстраивает?
Невольно улыбнувшись, сказала тихо:
– Если обижаешься, значит, ничего серьёзного не случилось.
– Чего?! – взвыли из пещеры. – Если я обиделся, значит, ничего серьёзного не случилось?!
Но где-то во мраке, далеко-далеко, снизу стал подниматься маленький огонёк. Ого, глубоко тут! Но… светильник?.. И, значит, мой муж не связан, раз свободно ходит!
Улыбнувшись, ступила внутрь, отпуская лианы. И стебли с мясистыми листьями с шуршанием сомкнулись за мной. Будто отрезая от мира и от света. Потянулась палку забрать обратно в левую руку и кинжал выронила. Когда, присев, подобрала и голову подняла, бинкар уже отчётливо был виден, приблизившийся. Кинжал в левой руке, светильник в правой. Лицо недовольное.
Но почему-то, даже видя мужа таким недовольным, застыла, как завороженная, смотря как он приближается. Как серьёзно оружие сжимает. И лицо… что-то жёсткое было в нём сейчас, упрямое. Как будто другим человеком стал. Не тем озорным и смешливым болтливым парнишкой, которого я сколько-то знала. Как будто настоящий кшатрий шёл ко мне, готовый перерезать глотку всем своим и моим врагам. И моим тоже – это ощущение странное пришло откуда-то изнутри. И пришла уверенность в этом. Но… что это с ним?..
– Где я снова увижу тебя?
– Приходи в место, где мы поклялись.
Растерянно оглянулась. Но за моей спиной сомкнулся полог из тяжёлых лиан, а вокруг подступала темнота. Нарушаемая лишь пламенем вокруг моей ветки. Да огонь над светильником в руке подходившего Мохана.
– Что-то случилось? – спросил юноша, нахмурившись.
И снова напомнил мне воина. Напрягшегося перед тем, как прыгнуть на крупного хищника.
– Голоса… – растерянно поднялась. – Мне казалось, будто я слышала чей-то разговор.
– Чей-то… разговор? – Мохан растерянно остановился.
– Да… странно… – снова взяв оружие и ветку в одну руку, шагнула к лианам, отодвинула их.
Зажмурилась от солнечного света, в глаза резанувшего, хлынувшего во мрак. Потом, когда смогла видеть снова, поняла, что и у холма никого нет. А говорили вроде совсем близко рядом.
Палка опять выпала. Медленно загорелся подол. Я вскрикнула.
Юноша присел, опуская оружие и светильник на пол, свет их во мраке оставляя – и рванулся ко мне. Своими руками горящую ткань подхватил, поднял, затушил.
– Не стоило… – смущённо потупилась.
– А как ещё? – он ткань подпалённую опустил, невольно взглядом за ней проследив.
На ноги мои было приоткрывшиеся под ней. И на которых снова волнами сомкнулась ткань. Красная с золотой вышивкой – свадебные юбка и чхоли, красные, всё ещё были на мне.
– Будто моя жена пришла ко мне на свидание, – горькая улыбка скользнула по его лицу. – В свадебном наряде.
Отчего-то оробев, тихо сказала:
– Так я и есть твоя жена.
– Не только моя! – от резал он.
И даже голос у него сейчас стал другим. Холодным, жёстким.
Он мой подбородок сжал. Не больно, но твёрдо. И, хмурясь, спросил:
– Те голоса… что ты слышала… что это были за голоса?
– Молодой женский. И молодой мужской. Будто свидание у них было где-то тут. Будто они договорились о новой встрече.
– Приходи в место, где мы поклялись?
Голос его стал каким-то иным. И взгляд… иным. Как будто Мохан знакомый мне стоял передо мной. И как будто не он. И… эти слова…
– И ты тоже слышал?
– Эти голоса?.. – он шумно выдохнул. – Да, едва сюда вошёл, – сжал ветку горящую над моей рукой, ближе к огню. – Мне почему-то ещё показалось, что тут огня не хватает. Странное ощущение, правда?
А на последних словах, вопрос задавая, он мне снова напомнил знакомого мне Мохана. Который мог выглядеть растерянным.
Мы ещё долго стояли рядом. Он пальцев с моего подбородка так и не убрал. Стоял вплотную, задевая тканью своих дхоти мой подол. Его дыхание я ощущала на моём лице. Был он немного выше меня. И так близко…
– Может… – голос его дрогнул. – Эта пещера связана с нами?.. Хотя я не знаю, как.
– Может… – едва слышно выдохнула я.
И оробела от его серьёзного взгляда. Он медленно приблизился. Его губы приблизились к моим. Мягкое касание. Нежное. И жадный поцелуй. Словно он задыхался от жажды, а я была водой. Словно он вечность этого ждал.
И… словно моё тело и моя душа вечность ждали его. Мне не хотелось расставаться с его губами. Мне не хотелось никуда уходить от него. Словно вечность его ждала. Именно его… или не его?..
Куда-то делся вдруг робкий Мохан. Куда-то делась его неуверенность. Руки, которые обняли меня, были твёрдыми. А губы – ненасытными. И страх мой куда-то вдруг делся. Будто остаться в этой полутьме с ним было правильно. Будто я на свидание с ним пришла.
Свет, хлынувший в пещеру, заставил нас невольно отпрянуть друг от друга, пряча глаза.
– Простите! Я не знал, что вы тут. Я… – тёмный силуэт, освещённый дневным светом, как ореолом, вдруг превратился в смущённого Садхира. – Я не хотел вам мешать.
И мы застыли, растерянно смотря на его среднего брата. И… и будто мы хотели уединиться здесь без него. И будто он правильно сделал, что извинился. Будто правильно сказал, что не хотел нам мешать. Но…
Смущённо потупилась. Мохан вышел вперёд, заслоняя меня.
– Ты чего тут?
«Ты зачем сюда припёрся?!» – будто хотел он сказать. И брат его старший смутился, будто и правда не должен был приходить.
– Мы путника встретили, который нам выход к дороге и к деревне ближайшей указал. И Поллав пошёл, узнать, у какой деревни мы заплутали. Новости узнать.
– Это хорошо, – улыбнулась. – Когда дорогу уже увидели, всяко спокойнее, чем, заблудившись, блуждать.
И что-то дёрнулось внутри меня. И как-то напрягся Садхир. Что-то во взгляде его появилось, цепкое.
– Простите, прабху, – потупилась. – Сегодня ваш день, но я…
– Нет! – он поднял руку с кинжалом, привлекая наши взгляды к сверкнувшему в свете лучей лезвию, потом, за взглядами нашими проследив, смутился и торопливо руку с оружием за спину убрал. – То есть… если вы друг другу нравитесь… и если я помешал вам… простите!
И повернулся было к нам спиной, собираясь выйти наружу.
– Так спокойно… – голос Мохана дрогнул. – Женщину свою другому отдаёшь?
Молодой мужчина повернулся обратно к нам, грустно улыбнулся:
– Я не считаю Кизи своей вещью, Мохан! Я отношусь к ней как к человеку. И если она выберет тебя – на эту ночь или вообще – это её право, – взгляд его провалился куда-то в темноту нутра пещеры. – Я же просто любуюсь лотосами. У меня нет желания срывать каждый из них, чтобы таскать за собой. Тем более, если я их сорву, то они потом увянут, – с грустной улыбкой к брату повернулся. – Или ты считаешь, что лотосом нельзя просто любоваться, не срывая его?
Только что меня влекло к младшему мужу. Но когда я слышала слова среднего обо мне… что он не вынуждает меня… что он готов меня к другому отпустить… я невольно проникалась уважением к нему. Тому, кого моё счастье волновало больше своего. Даже если это неправильно для мужчины и, тем более, мужа, отдавать кому-то свою жену. Только… в этой странной жизни моими мужьями стали трое из мужчин.
– Почему-то эта пещера влечёт меня… – серьёзно добавил Садхир, продолжая вглядываться в темноту. – Я почему-то пришёл сюда, когда вас не нашёл на месте.
– Ох, вещи! – испугалась я.
– Тот странник, что указал нам дорогу к выходу… он же спустя время нашёлся на месте вас, – мужчина улыбнулся, к нам поворачиваясь. – Я не думаю, что он – плохой человек.
– Но… кажется… – голос мой дрогнул. – Он… не человек!
– Не человек?.. – напрягся Мохан. И вытащил мой кинжал из моей руки. Как-то непроизвольно. Напряжённо на брата своего смотря.
– В какой-то миг разговора… – задрожала. – Я взгляд опустила… и у него не было тени! Но… потом я посмотрела на его лицо, потому что испугалась надолго выпускать его из вида. А когда опять украдкой взгляд опустила, то тень у него уже была!
– Может, тебе показалось? – нахмурился младший.
Но слишком серьёзным он был сейчас. Как воин. Настоящий воин. Как другой человек. Или… его подменили?..
Невольно в сторону отступила от него. Он проследил за мной грустным взглядом, словно не хотел расставаться. Дэвы нарочно подстроили что-то против нашей семьи?.. Или… чтоб завладеть мной?.. Потому что я приглянулась одному из них?.. Ведь сложно же считать, что дэв способен заключить союз с кем-то из асуров. Хотя… когда жена Брихаспати убежала к богу Чандре, то когда другие дэвы требовали бога луны вернуть чужую жену законному её супругу, то за Чандру заступились асуры. Асуры иногда действовали вместе с богами. Асуров иногда звали богами и полубогами. И кто-то из сильных и гордых асуров время от времени жаждал подчинить себе всё Мирозданье, правителем над всеми локами стать. Но… Мохан… Мохан ли?.. А Садхир?.. Садхир ли?..
– Я тебе верю, – серьёзно сказал средний муж. Если это пришёл именно он. Ведь кто-то из богов умел менять облик. – Но тени могло не быть… у дэва.
– Хочешь сказать, что какой-то дэв играет с нами? – поднял брови сердито юноша. Или кто был на месте его?.. – Но на что мы понадобились какому-то дэву?
– Вроде бы боги не желают людям зла, – улыбнулся успокаивающе молодой мужчина. Или, всё-таки, древний бог?..
– Но чужих жён даже они умыкают! – нахмурился Мохан, ещё крепче сжимая забранный у меня кинжал.
– Но Кизи сейчас с нами. И, хотя они говорили сколько-то друг с другом – она сейчас здесь. Нашлась рядом с тобой.
– Но, всё-таки…
Мужья развернулись ко мне. Робко взгляд подняв, призналась:
– Всё-таки, мне не по себе. Тем более, что боги очень хитры. Известно много историй, как они затевали игру с людьми. И, как ни пытались люди противиться своей судьбе и их замыслу – в итоге побеждали боги. Даже асуры, не смотря на их тщеславие и мощь, не смогли совсем уж победить дэвов, окончательно.
– С этой-то стороны, да. Мы не знаем, что за лилу играет с нами этот путник, который может оказаться богом, – согласился со мною мужчина.
– Но, кажется…
Они внимательно смотрели на меня. Один – стоя в темноте, другой – у света. Но обоих сейчас волновало моё мнение. И они оба сейчас были рядом. Живые. Если это они. Если это оба они.
– Смотрите: этот путник указал выход к дороге и селениям нашим Садхиру и Поллаву. И прабху ушёл, чтобы найти людей. Остались мы трое. Мохан хотел сходить в эту пещеру. И… ой! – на колени опустилась. – Прости меня, прабху! Я…
– Проболталась, – проворчал младший муж. – Но, впрочем, проболтаться Садхиру – это не так серьёзно.
– Не обижай брата, – укоризненно сказал Садхир. – Он ведь сердится только за дело. Обычно…
– Обычно, – сухо сказал бинкар. – Но может и так залепить.
– Прости, но даже я считаю, что ты порою лезешь не туда, – вздохнул мужчина. – Да и контролировать себя не умеешь. Хотя сегодня я понял, что ты наконец-то начал взрослеть. Когда ты мужественно терпел боль. Когда защищал её.
– Погодите! – вскричала я, поднимаясь.
Запуталась в юбке, но младший муж сразу подхватил меня за локоть свободной рукой, чтобы точно не упала.
– Не ссорьтесь! – взмолилась я. – По крайней мере, не сейчас, когда рядом с нами неизвестное существо. И неясно, что за цели у него.