Наташа удивленно переводила взгляд, то на меня, то на девушку. Затем, состроив недовольную мину, дала мне по уху и грозно шепнула.
— Ты куда это уставился, а?
— Никуда, — честно признался я.
— Учти: еще раз увижу, как ты заглядываешься на всяких там распутных девиц, я тебе…- она хотела дать мне подзатыльник, но ее остановил взгляд девушки. Ее глубокие карие глаза, отдавали матовым оттенком и горели задорным огнем. Это говорит о том, что она еще ребенок, но ребенок королевских кровей. Об этом свидетельствовала многое: ее манера держать осанку, ее волевой подбородок и размеренные движения. Ее обворожительная улыбка. Говорю вам, мне так еще никогда не улыбались: сколько тепла, и ласки, сразу появилось в душе. Сразу забываешь все плохое. В душе просыпается все, то доброе и хорошее, что давно спрятал, очень глубоко в себе. Тогда черная колдунья посмотрела на меня еще злее. Ее взгляд не предвещал ничего хорошего. Поэтому я вовремя уставился в пол. Неожиданно для всех, девушка подошла ко мне и горячо поцеловала в губы. Наташа ошарашено раскрыла рот. Мужчина во фраке, попробовал проделать тоже самое от чего его парик чуть не съехал на нос. Поэтому он просто удивленно поднял седые брови.
Неожиданно Елена Тимофеевна прервала свой благодарственный поцелуй, и удивленно на меня посмотрела. Дело в том, что я не ответил на поцелуй принцессы, и тем самым возможно ее оскорбил. Но девушка, не обиделась, а лишь еще раз улыбнувшись, крепко обняла меня за талию и потерлась щекой о грязную рубашку.
— Мой спаситель, — шептала она. Я покраснел. Не помню, правда, от чего. То ли от стыда, то ли от смущения, то ли от страха за свою жизнь. Наташа, белея от гнева, уже стала походить на чистую простыню. Она молча стояла в углу, до хруста сжав кулаки, и тихо рычала от злости. И уверяю вас, в этом нет ничего смешного. Если бы не мужчина в парике, моя жизнь прервалась бы на самом интересном месте.
— Как ваше имя, сэр? — он чопорно покланялся.
— Денвер Армиро Тогиус Блэк. Последний из династии Блэков. Для друзей просто — Дэв, — гордо раскланялся перед ним.
— Но если он не прекратит паясничать, то его династия навсегда перестанет существовать, — пригрозила Натали, но на это никто не обратил внимание.
Принцесса разжала свои объятья, отошла к человеку во фраке, недолго с ним пошепталась и весело рассмеялась. Затем она вновь обратилась к моей персоне.
— Нет, что вы. Как можно называть столь великого героя, столь вульгарным именем.
— Послушай, девочка…
— Тише, тише, — остудил я боевой пыл Натали. — Помни: она еще ребенок и не всегда понимает, то о чем говорит.
— И что делает, тоже, — поддержал мужчина во фраке и строгим тоном обратился к принцессе. — Елена Тимофеевна! Вы что забыли, что сказал Ваш папа, дай бог ему здоровья: «Никаких романов, поцелуев и свиданий до двадцати одного года»
— Я не ребенок! — обиженно топнула ножкой Елена. — Мне уже можно.
— Нет! Вы еще далеко не взрослая личность и пока Вам не исполниться восемнадцать лет, я должен за вами приглядывать.
Принцесса обиженно надулась и, скрестив руки, не надолго замолчала.
— Простите мистер… — обратилась Натали к няньке принцессы.
— Тутсик, — вежливо поклонился тот. — Монтгомери Тутсик. Позвольте теперь узнать Ваше имя прекрасная леди?
— Троицына Наталья Викторовна — она вежливо подала руку ему для рукопожатия. Вместо этого Монтгомери припал на одно колено и вежливо поцеловал руку девушки.
— Ой, ну что, вы! — хихикнула Натали. — Встаньте с колен. Да встаньте же, наконец! Я этого не стою.
— Она этого не стоит, — повторил я, за что чуть не получил в другое ухо.
— Вы, кажется, что-то у меня спрашивали? — Монтгомери встал и отряхнулся. Меня, почему-то радовало, что теперь его белоснежный костюм безнадежно испорчен. Не знаю, может быть это ревность, а может — мне не понравились его чересчур вежливые манеры.
— Спрашивала. Вы случайно не скажете, какого возраста ваша воспитанница?
— Да, вот, — он махнул рукой в сторону обиженной принцессы. — Недавно ее Высочество отпраздновала свое шестнадцатилетние. Она только кажется взрослой, но на самом деле это еще маленький ребенок, за которым необходимо следить глаз да глаз.
— А вот и неправда! — возмутилась обиженная принцесса. — Мне уже почти семнадцать!
— «Почти»? — удивился Тутсик.
Елена смущенно, уставилась в пол.
— Ну, шестнадцать с половиной.
— С половиной?
— Шестнадцать лет и три месяца, — тихо произнесла принцесса и грозно посмотрела на своего надоедливого няня. Думаю, что теперь его точно досрочно уволят без выходного пособия. Монтгомери в свою очередь только довольно пригладил седые усы, и удовлетворенно хмыкнув, направился на верхнюю палубу.
— Терпеть его не могу, — прошипела Елена, смотря Тутсику в след. — Вечно, обращается со мной, как с младенцем.
— Так оно и есть, — поддержал Монтгомери я. Натали в свою очередь просто поддерживающее кивнула.
— Но я уже взрослая! — вспылила принцесса. — Мне не нужны, няньки! А папа до сих пор думает, что его дочь все еще нуждается в смене пеленок и прочтение сказок на ночь! Я уже выросла из этого возраста и могу сама осмысливать свои поступки!
— Нет. Не можешь, — парировала Натали. Я кивнул в знак согласия.
— Почему?! — чуть не плача прокричала девчонка. Та даже не обратила внимание, на то, что рыжая колдунья перешла с ней на «ты». Она мягко обняла Елену за плечи.
— Понимаешь… Леночка, сейчас у тебя начался переходный возраст. В этот период детям кажется, что они уже взрослые, хотя те еще не до конца могут осмысливать все свои поступки, и иногда совершают глупости.
— Не правда! — возразила Елена, вырываясь из объятий рыжей колдуньи.
— Правда, правда, — закивал я в поддержку Наташи. — Тебе стоит послушать совета старших, тем более таких начитанных как мисс Натали.
— Благодарю Вас, сэр Блэк, — она слегка кивнула в ответ на комплимент.
Принцесса перевела взгляд, с Наташи на меня и, испустив тяжелый вздох, удрученно закачала головой. Видимо девочка, еще никогда не испытывала не к кому сильной привязанности, поэтому не понимала все наши знаки, взгляды и жесты, которые мы делали друг другу время от времени. Наверняка, все еще ждет своего принца на белом коне. Ну, ничего у нее еще все впереди. Уверен, найдется хотя бы один порядочный жених, который полюбит как внутреннюю, так и внешнюю ее сторону, а не что-либо в отдельности. Пока ее духовный мир напоминает очень запутанный лабиринт, из которого она сама не может найти выход. И мы должны ей в этом помочь, то есть постараться построить из этой юной особы самостоятельную личность, а не папину дочку, которая постоянно ходит за ним хвостом.
Елена, обидевшись, ушла далеко вперед. Наташа подцепила меня под локоток, и мы размеренным шагом поднимались наверх.
— Должна тебе признаться, — прошептала она. — Эта юная особа далеко не подарок.
— Ну, что тут поделать, — я лишь простодушно пожал плечами. — Вспомни хотя бы себя, когда ты была подростком. Разве тебе не казалось, что весь против тебя и что нужно его изменить?
— Не-а, — она прижалась к моему плечу. — Пусть я плохо помню свой переходный возраст. Зато помню, что больше всего хотелось на свой семнадцатилетний день Рожденье.
— Наверняка, белого пушистого пони и гору сена для его содержания.
Несостоявшийся некромант рассмеялась.
— Нет, глупенький. Больше всего, мне хотелось, чтобы рядом со мной был человек, на которого всегда можно рассчитывать в трудной ситуации. Опереться на сильное плечо так сказать.
— Надеюсь, что в дальнейшем твоя мечта все же исполниться, — я нахмурился, представляя Наташу рядом с чужим человеком. Интересно почему? Да и вообще, что со мной твориться?
— Я тоже на это надеюсь, — грустно вздохнула она. Затем, мы медленно посмотрели друг на друга, и снова попытались поцеловаться, но нас опять бесцеремонно прервали.
На палубе, что-то громко упало заматерилось, и вскоре начался непереводимый шум разнокалиберных мужских голосов. Пулей, взобравшись наверх, перед нами открылась ужасная сцена. Кто бы мог подумать, но пятнадцать измученных и разъяренных матросов, вершили кровавую месть над пиратской командой. Парочка боцманов, одиноко стояли в сторонке и со злорадной ухмылкой наблюдали за разворачивающиеся баталией. Абрахама вообще не было видно, наверное, успел взять одну из свободных шлюпок и покинул корабль, до восстания пленников. Монтгомери, каким-то образом забравшись на главную мачту, менял флаг на флагштоке. Теперь вместо грязной черной тряпки, на ветру развевался большой флаг с изображением зеленого дуба на белом фоне. Мимо нас пронесли двоих искалеченных пиратских матросов. Один подняв глаза, осмотрел Наташу с ног до головы и разъяренно зарычал.
— Говорил же я! — напал на него другой матрос в порванном камзоле. — Женщина, на корабле всегда к несчастью! А вы «Не беда! Пускай поживет здесь недельку другую, потом посмотрим!». Ну, что?! Теперь насмотрелись! А я говорил, что их необходимо провести по доске, пока все беды на нас не свалились! Ну, разве меня кто-нибудь слушал?! Нет! Все твердо стояли на своем мнении!
— Заткнись, Рон. Достал уже!!! — закричал на него первый матрос, и их одновременно выкинули за борт.
Некоторых членов пиратской команды просто связывали и оставляли на корабле, чтобы по прибытию на сушу сдать их властям. К особо буйным относились менее гуманно, — их избивали до полусмерти, а затем просто выбрасывали за борт. Не знаю как Наташе, а мне стало очень стыдно. Это же мы их предали. Фактически предали собственных собутыльников. Теперь спокойно можно считать, что у нас появились новые враги — это пираты. Хотя Томас вроде перешел на нашу сторону, только… минуточку. Томас! Он ведь один из пиратской братии. С ним, наверняка, поступили точно так же как и с его товарищами. Конечно! Мало кто может поверить в перевоспитавшегося пирата. А врать, он тоже толком не умеет. Начнет резать правду, матку, тогда нам и самим не отвертеться.
— Где этот несносный мальчишка? — спросил я сам себя.
— Ты о ком это? — тихо спросила Натали.
— Да, Томас, снова исчез из виду. Боюсь, если его поймают, то нам тоже достанется.
— Почему?
— Сама посуди. Если его станут допрашивать, да еще и с пристрастием, то он мгновенно расколется и выдаст все, свои и наши планы.
Черный маг призадумалась, затем, посмотрев куда-то в сторону, неожиданно рассмеялась. Я строго на нее посмотрел.
— Что, в этом смешного, — девушка, с трудом держась, на ногах от хохота, показала куда-то пальцем и, прислонившись к ближайшей мачте, тихо сползла на пол. Обернувшись в показанную ей сторону, я тоже чуть не упал на пол, от раздирающего смеха. Неподалеку от нас, на коленях, стояла небольшая группа пиратов, а перед ними размеренным шагом расхаживал, перевоспитавшийся пират и игриво водил перед их, лицами не распечатанную бутыль рома. Пленники двигались из стороны в сторону как флюгеры. Куда не повернет рука Томаса, туда и тянулись все связанные матросы. Так он игрался минуты две. Потом когда ему это надоело, он просто выбросил бутылку за борт, чем вызвал возглас разочарования у своих бывших собратьев.
— Браво, — зааплодировали мы, когда он подошел в нашу сторону. — А ты, оказывается талант. Обязательно обратись в наш цирк. Нам как раз нужны такие гипнотизеры, как ты.
— Да, ладно, чего уж там, — Томас смущенно улыбнулся и покраснел, как помидор. — А что такое «цирк»?
Мы разочарованно покачали головами.
— Я тебе потом объясню, хорошо?
— Хорошо, сэр Денвер…
— Томас, ты забыл.
— А ну, да, да. Конечно. Извини… Дэв.
— А разве у вас на корабле не действует сухой закон? — заинтересовано спросила Натали.
— Действует, конечно.
— Тогда почему те пятеро, так заворожено смотрели на бутылку, которую, ты выкинул за борт?
— Они, просто решили где-нибудь спрятаться от посторонних глаз, и распить ее в одиночку.
— Разве это не является нарушением закона?
Блондин замотал головой.
— После каждого нападения на какой-нибудь корабль, мы устраиваем своего рода попойки. Только после последнего абордажа, все очень устали и на веселье ни у кого не осталось сил.
— Почти ни у кого, — я показал в сторону пятерых моряков, которые бились головой об пол и громко возмущались, по поводу, жестокости нашего нового друга. Вскоре к нам подошел Монтгомери. Он волоком тащил за руку упирающуюся принцессу, чтобы та извинилась перед нами за свое поведение, но Елена всеми усилиями пыталась вывернуться из рук своего старого слуги.
— Пусти! Пусти, кому, сказала! — Монтгомери, пропускал ее слова мимо ушей.- Ну, держись. Дай мне только добраться до нашего королевства, а там ты уже получишь за все и сполна…
— Девочка, — ошарашено произнес я. — Как можно, так разговаривать с пожилым человеком.
— Она имеет на это полное право, сэр Денвер, — пояснил Тутсик. — Моя должность весьма не высокая. Я всего лишь слуга и если ее Высочеству будет угодно, выгнать меня на улицу, я не стану возражать и уйду со двора вместе с вещами. Возможно, вскоре найду другую работу, и мои дети больше не будут голодать.
Елена Тимофеевна сильно покраснела от стыда, и тихо попросив прошенья, перед своим нянем, залилась горькими слезами. Вот, тут произошло, то, что не ожидал никто. Рыжая волшебница подошла к принцессе, заключила в материнские объятья и стала гладить по голове, успокаивая ласковыми словами. Это помогло. Девочка прекратила, реветь и теперь только изредка всхлипывала. Наташа сердито посмотрела на нашу мужскую половину.
— Как вам не стыдно, — мы разом все покраснели и уставились в пол. — Она же ребенок. Она еще сама не все понимает, что говорит. Ее нельзя осуждать, так строго. А вы три здоровых лба, одновременно напали на беззащитную девочку. Не трудно теперь определить, кто из нас ведет себя как ребенок.
В общем, пока мы извинились перед принцессой Еленой, пока венценосная особа и ее слуга познакомились с нами и Томасом, пока старый капитан сообщил об их полной победой над пиратской командой… в общем, пока утряслись все дела, наступил рассвет.
В дали горизонта показался золотой диск солнца. Пушистые облака отливали розовым оттенкам, а в слегка подрагивающей водной глади, ярко переливались солнечные лучи. Беспорядочные крики чаек и других птиц, приглушенно звучащий где-то вдалеке, радостно приветствовали утро нового дня. В воздухе запахло йодом и морской тиной. Ничего, что воняет. Зато полезно.
Наконец-то все хорошо и мы можем покинуть этот серый и неприветливый корабль. Я кое-что шепнул на ушко Наташи, она кивнула и принялась читать заклинание переброса во времени. Мы все приготовились к межвременному переходу, как вдруг несостоявшаяся некромант остановилась и обратила внимание на юную принцессу. Та в свою очередь испуганно спряталась за спину своего няня.
— Что-то случилось? — спросил я несостоявшегося некроманта.
— Странно, — черный маг все еще пристально изучала принцессу. — Вроде бы я все делаю правильно, но заклинание почему-то не работает Скорей всего, что-то блокирует мою магию и не дает ей сработать как надо.
— И, что это значит?
— А это значит, что среди нас есть один из сильнейших белых магов, когда-либо существовавших в мире магии, — она все еще пристально изучала Елену.
Принцесса испуганно схватила руку Монтгомери.
— Я ее боюсь, — тихо прошептала она мне.- Почему она на меня так смотрит?
— Просто Ната… то есть, Наталья Викторовна, наверное, думает, что ты являешься, очередным белым магом, на которого объявили охоту.
— И, если это окажется правдой, то некромансеры займутся тобой в первую очередь. Даже им не удалось видеть такое количество энергии, каким владеешь ты. Такого мощного врага они уничтожат в первую очередь, чтобы тот не мешал их планам.
— Убьют… меня… — Елена Тимофеевна потеряла дар речи от этой новости. — А-а-а… за что?
— А просто так. Чтобы ты им глаза не мозолила, — принцесса тихо ахнула и упала в долгий обморок. К счастью Томас успел подхватить ее до падения на пол. Наташа довольно ухмыльнулась, а я, кинув на нее недовольный взор, удрученно покачал головой.
— А я чё? — пожала плечами рыжая плутовка. — Я ничё. Люди вон чё и, то ничё, а я чуть чё так сразу чё?!
— Могла бы преподнести ей эту весть в более деликатной форме. — Томас обмахивал принцессу своей банданой и, по-видимому, ей это пошло на пользу. Уже начинает приходить в себя.
— Ну, я же не знала, что самый мощный белый маг окажется такая припадочная. Зато теперь, магическое сопротивление пропало, и заклинание перемещения теперь работает. Мы можем отправляться.
— А как же она?
— Придется взять ее с собой. Нельзя оставлять некромантам, столь лакомый кусочек, — черный маг соблазнительно облизнулась.