– Это вы, не правда ли?
Он кивнул, потому что не мог лишить девушку радости от того, что ее поиски окончены. Может, конечно, он и пожалеет, но что ему было терять? В любом случае сейчас у него осталось только тело, которого он не хотел, и разум, который рано или поздно покинет его.
– Я уже подумала, что не найду вас.
Девушка откинула капюшон с лица. Оно ошеломляло своей красотой. Щеки порозовели от холода, царившего в подземелье, и полутьма не могла скрыть потрясающих глаз, полных сияющей синевы. И надежда, что плескалась в ее взгляде, предназначалась исключительно ему. Прошло уже добрых десять лет с тех пор, как женщина так на него смотрела.
Ларкин тяжело сглотнул и укорил себя за предательскую реакцию тела. Ибо женщина, стоявшая перед ним, была практически еще девочкой. Шестнадцать, может быть, семнадцать лет. Он не должен был желать ее.
– Я принесла вам кое-что.
Девушка схватилась за карман плаща. Она вытащила оттуда сверток и протянула его через прутья решетки.
Ошибка.
Глупая ошибка.
Ларкин схватил ее запястье и дернул к себе, так, что ее тело ударилось о ржавые прутья решетки. Она испустила испуганный вскрик, который подействовал на Ларкина как удар по конечностям. Сверток упал. Виноград покатился по полу.
– Отпустите меня, – выдавила она, стиснув зубы. Ее слова прозвучали вызывающе, но дрожь в голосе выдавала ее с головой. И правильно. Разве ее не предупреждали, что нельзя подходить к пленникам слишком близко?
Ларкин посмотрел на запястье молодой женщины, которое сжимал. Его грязная кожа отчетливо проступала в полумраке на ее нежной руке с аккуратно остриженными ногтями. Она пахла чистой водой и цветочным мылом – не как преступница, а как дворянка.
– Уберите от меня свои руки! – девушка попыталась вырваться, но против его силы у нее не было никаких шансов. И пока она пыталась сопротивляться, Ларкин заметил древко, выглядывающее из рукава ее плаща. Свободной рукой он потянулся за ним. Их борьба прекратилась, девушка стала совершенно неподвижной, как эльва, которая прикинулась мертвой в надежде, что ее не найдут.
Ларкин потянул за деревянную рукоятку, и кинжал появился на свет. Прошло много лет с тех пор, как он держал в руках такое оружие. Лезвие, выточенное из тончайшего металла, представляло собой шедевр кузнечного искусства, а деревянная рукоятка оказалась отлично сбалансированной. Такое оружие стоило целое состояние, и получить его было нелегко.
Ларкин повернул кинжал, восхищаясь его изяществом, когда заметил гравировку на дереве. Он сузил глаза. Этого не могло быть. Ибо то, что он увидел, было эмблемой королевской семьи.
Глава 7 – Зейлан
Зейлан занесла топор над головой и с силой опустила его вниз. С треском древесина лопнула, и две половины чурбака упали на землю. Она подняла их и бросила в почти полную тележку. Солнце за ее спиной только-только взошло, но пот бежал по лбу и спине Зейлан, потому что девушка бодрствовала уже несколько часов. Вытерев лицо рукавом рубашки, она взяла следующее полено и поставила его на колоду. От нагрузки руки Зейлан уже налились тяжестью, но это не помешало ей снова ударить топором.
– Что здесь происходит? – пролаял вдруг глубокий голос позади Зейлан. На ее лице появилась усмешка. Как раз этого она и ждала. Медленно опустив топор, девушка повернулась к фельдмаршалу. В темном мундире и плаще со светлым мехом, который когда-то давным-давно был белым, но теперь приобрел сероватый оттенок, он выглядел все так же внушительно, как и накануне.
– Я рублю дрова.
– Это я вижу. – Томбелл прищурился. – Но что ты здесь делаешь? Я отослал тебя.
– Нет, не отослал, – ответила Зейлан, забыв все формальности. Одного присутствия маршала хватило, чтобы ее бросило в жар. Ведь этот человек решал ее судьбу.
– Я сказала, что не уйду. А ты сказал: «Делай, что хочешь». И теперь я делаю то, что хочу. – Она указала топором на тележку. – Рублю дрова.
Фельдмаршал скривился, и Зейлан с наслаждением отметила, что, кажется, довела его до белого каления.
– Но почему ты делаешь это здесь? Ты отвлекаешь моих людей.
Да, Зейлан тоже это заметила. С тех пор как она взялась за топор, возле нее то и дело останавливались стражники, чтобы понаблюдать за девушкой. Снова и снова вспоминала она слова писаря: потому что наши мужчины – животные. Но это была не ее вина и не ее проблема. Если они будут вести себя как животные, она станет охотником и поснимает с них шкуры.
– Я не должна была бы делать это здесь, – легко сказала Зейлан и пожала плечами. – Но я хочу, – добавила она с озорной улыбкой.
Фельдмаршал раздраженно потер переносицу большим и указательным пальцами.
– Тебе лучше уйти отсюда. Свободная земля – не место для женщины.
Зейлан приподняла бровь:
– Откуда ты знаешь?
– Я просто знаю.
Девушка многозначительно огляделась вокруг, но среди одетых в черное людей и оборванных претендентов, которые скоро должны были стать послушниками, она была единственной женщиной.
– Звучит скорее как догадка. Вы должны сначала взять женщину, чтобы узнать наверняка. – Зейлан расправила плечи. – Я с удовольствием предоставлю себя в ваше распоряжение.
Томбелл изумленно фыркнул:
– Ты – с удовольствием?
– Да.
– Забудь об этом, – грубо отрезал фельдмаршал, снова разрушая этими словами все ее надежды. Но Зейлан ничем не выдала, как сильно он ее задел. На лице ее не дернулся ни один мускул. Оно оставалось таким же невыразительным, как при карточной игре.
– Ты можешь рубить здесь дрова до тех пор, пока кожа твоих пальцев не облезет, кровь не начнет с них капать, а руки не отвалятся. Но и тогда ты не станешь одним из Хранителей, которыми командую я. – Томбелл повернулся и пошел прочь. Видимо, он привык оставлять последнее слово за собой. Но не сегодня.
– Это мы еще посмотрим, – буркнула Зейлан ему вслед. Он изменит свое мнение. Она об этом позаботится.
Зейлан была рядом. Всегда. Куда бы ни пошел фельдмаршал и куда бы ни пошли его Хранители. Она была рядом. И он ничего не мог с этим поделать, потому что на Свободной земле действовал только один закон – Закон Соглашения. И пока девушка не пыталась перебраться через Стену, Томбелл ничего не мог сделать против ее присутствия или вмешательства.
Целую неделю, день за днем, девушка колола дрова, а потом занялась очисткой кострищ. Она выметала сажу и пепел, убирала обугленные головешки и выкладывала заново нарубленные дрова. После Зейлан освободила тенты палаток от дождевой воды, которая, собравшись там, грозила порвать ткань тяжестью своего веса.
Работая, девушка не забывала делать перерывы, наблюдая за тренировками новобранцев. Их еще не сделали бессмертными, и Зейлан задавалась вопросом, чего ждут Хранители. Может, полнолуния? Или короля? Чего бы они ни дожидались, стражи, по крайней мере, не теряли времени впустую, когда речь шла о подготовке послушников. И это было мудро, потому что у Хранителей действительно было много работы. За исключением Деррина, который, вероятно, уже обучался в одной из Королевских Академий, новобранцы никуда не годились. Им не хватало техники, выносливости, мастерства, а некоторым и сил. После нескольких тренировочных боев их руки дрожали под тяжестью оружия.
Сама Зейлан не являлась мечником, и тем не менее она была уверена, что справилась бы с мечом лучше, чем большинство этих мужчин. Сама девушка предпочитала более удобное оружие, которое легко можно было спрятать под плащом. Такое, как ее лунные серповидные ножи. Они имели форму двух пересекающих друг друга полумесяцев с четырьмя смертоносными концами, созданными, чтобы вонзиться в противника. Серпы были так остро отточены, что только дубленая кожа сбоку одного из полумесяцев позволяла Зейлан держать это оружие в руках, не изрезав себе пальцы в кровь.
Следующий день Зейлан начала с полировки тренировочного оружия, которое лежало, небрежно сложенное, в одной из палаток. Затем она отправилась на охоту и прочесывала терновый лес, пока не наткнулась на след кабана. Девушка шла по его следу до пещеры, где зверь, казалось, ждал ее. Зейлан вытащила стрелу из колчана, позаимствованного у Хранителей, и уложила ее на тетиву лука. Свинья, захрипев, рухнула на землю. Кинжал завершил дело. Девушка доставила свою добычу на базу к обеду, прежде чем вернуть лук и стрелы.
День она провела, ремонтируя испорченные во время тренировок мишени. Зейлан сидела на корточках на влажной от дождя земле и как раз собиралась заполнять следы от стрел собственноручно изготовленной смесью, когда ощутила рядом присутствие другого человека. Уже через секунду над ней нависла тень. Девушка подняла голову. Сначала она различила лишь темную фигуру, стоящую против солнца, но, поморгав, стала видеть более четко. Над ней стоял Хранитель, которого она замечала уже не раз. Не только потому, что он часто находился рядом с фельдмаршалом, но и потому, что внешне он явно отличался от других мужчин. Да, у него были те же типично широкие плечи и мускулистые руки, что и у других Хранителей. Но его волосы были светлее, чем у всех блондинов, которых она могла встречать раньше, а глаза – практически бесцветными. В свете солнца они казались светло-серыми, с почти призрачной аурой.
– Что тебе нужно? – недоверчиво спросила Зейлан, вернувшись к своей работе.
– Поговорить с тобой.
Ее бровь взлетела вверх:
– Зачем?
– Скептично и агрессивно. – Хранитель ухмыльнулся и просто сел рядом с ней на землю. На нем не было полной униформы, только черные брюки и темная рубашка, и еще магически выкованный меч, который, устроившись рядом с девушкой, страж положил около себя. – Я – Ли.
Ей понравилось, что мужчина представился ей своим именем, а не рангом, хотя была уверена, что Хранитель им обладал, если находился столько времени под командованием Томбелла.
– Зейлан.
– Я знаю. Все это знают. Зейлан Аларион.
– Фельдмаршал послал тебя, чтобы избавиться от меня? – Она не была уверена, хороший это знак или наоборот.
– Нет. – Он покачал головой. – Я здесь не из-за Кори.
Ее скептицизм рос. Если он спросит, не хочет ли она прогуляться с ним в заросли, она разобьет мишень о его голову. Зейлан выжидательно молчала.
Ли прочистил горло.
– Не пойми меня неправильно, но почему ты непременно хочешь стать Хранительницей? Для такой девушки, как ты, есть более легкие способы заработать денег. Бьюсь об заклад, многие мужчины хорошо заплатили бы тебе.
Это не было предложением. Только констатация факта, без собственного интереса – и это было единственной причиной, по которой Зейлан пропустила его замечание мимо ушей. Но она точно знала, на что намекал Ли. Предки Зейлан происходили из Зеакиса, континента, расположенного к западу от Лаваруса. Это делало девушку редкостью даже для Мелидриана, за что мужчины готовы были заплатить действительно много. По какой-то причине они находили привлекательными ее черные волосы, смуглую кожу и тренированное тело. Особенно это чувствовалось в Амаруне. Там возбужденные дворяне нередко спрашивали красавицу, сколько стоит ее кожа, похожая на вкусный шоколад. Но Зейлан не была чертовой конфетой, которые торговцы привозили из-за границы.
Девушка осторожно отложила деревянную мишень в сторону.
– Как я уже говорила на отборе, я здесь не из-за денег. И не потому, что хочу забеременеть от одного из фейри. – Представив это, Зейлан содрогнулась.
– Тогда из-за веры?
– Нет!
– Значит, тобой движет месть.
Глаза Зейлан сузились. Ей не понравилось, что мужчина так легко разгадал ее мотивы. Казалось, он видит ее насквозь.
– Да.
– Понимаю, – пробормотал Ли. – Надеюсь, эта месть стоит твоей жизни.
Мне бы этого не хотелось. Он не произнес этих слов, но Зейлан услышала их так же отчетливо, как если бы он сказал это вслух.
– Что привело к Стене тебя? – ее очередь задавать вопросы.
– Деньги.
– В самом деле? – девушка бесстрастно взглянула на Хранителя. Ли не был таким гигантом, как Томбелл, но он был высок ростом, а под его темной одеждой угадывалось крепкое и упругое тело. – А я думала, что для такого мужчины, как ты, есть более легкие способы заработать денег.
Ли рассмеялся и потянулся к одной из мишеней, которые Зейлан уже отремонтировала. Он одобрительно кивнул:
– При том количестве денег, которое мне было нужно, моя задница до сих пор истекала бы кровью, выбери я этот путь.
– Для чего тебе понадобились деньги?
– Долги. – Ли выпрямился и поставил мишень на место. Его прекрасные черты лица ожесточились, и вся радость исчезла из взгляда. В этот момент он напоминал статую изо льда. Я обокрал тех, у кого не должен был красть… Темных.
Последнее слово Ли произнес почти беззвучно, словно боялся, что их могут услышать. Глаза Зейлан расширились. Этого не может быть! Он ограбил Темных? Она и сама сделала в своей жизни немало глупостей, но это?
– Почему ты это сделал? – недоверчиво спросила она.
Ли пожал плечами:
– Глупость. Беспечность. Высокомерие. Выбирай сама. Но это ничего не изменит. Что случилось, то случилось.
Зейлан стало любопытно. Она хотела бы узнать больше о Темных людях, но холодного взгляда Хранителя хватило, чтобы заставить ее замолчать, бесчисленные вопросы остались незаданными. Потому что вряд ли кто-то знал по-настоящему что-то о людях, которые были не просто ворами, убийцами и мятежниками. Они были тенями. Никто не мог с точностью сказать, откуда пришли Темные люди, откуда они были родом или кто являлся их лидером. И все же их преступные махинации управляли страной, будто из подполья.
– Было приятно поговорить с тобой, – вдруг сказал Ли и поднялся с места. Стряхнув грязь с брюк, он посмотрел на Зейлан сверху вниз. – Могу я дать тебе совет? Держись за Кори. Он передумает. Ты демонстрируешь обязательность, а такой человек нам здесь может понадобиться.
– Спасибо, – ответила Зейлан, удивленная неожиданными словами.
Одарив ее напоследок улыбкой, Ли, не оглядываясь, удивительно легко побежал в сторону Стены.
Утро следующего дня наступило слишком рано для Зейлан, которая, окрыленная словами Ли, работала до глубокой ночи, стремясь произвести впечатление на фельдмаршала. Мышцы ее рук горели, бедра пронзала тянущая боль, но она заставила себя соскользнуть по свисающим веткам на землю, чтобы начать новый день. Девушка снова провела ночь на дереве, так как кровати ей, в отличие от избранных в послушники, не предоставили.
Несмотря на ранний час, несколько стражников уже сновали по площади. Некоторые из них выглядели отдохнувшими, готовыми заступить на дежурство, в то время как другие провели ночь на смотровых вышках и теперь, изнемогая, направлялись в общежития. Взгляд Зейлан блуждал по местности. Ей хотелось отыскать среди Хранителей фельдмаршала, чтобы еще раз перечислить ему причины, почему он должен был сделать ее Хранительницей. Но его нигде не было видно.
В поисках новой работы Зейлан начала бродить по Свободной земле. Но, сделав всего несколько шагов, девушка почувствовала неприятный кислый запах. Она повела носом и оглянулась в поисках источника вони, но вдруг поняла, что запах исходит именно от нее. Немудрено. Она не мылась с тех пор, как покинула Ориллон. Конечно, она воняла, после особенно напряженной работы в последние дни.
А это означало, что у нее оставалось только два варианта. Либо ей придется жить с этим неприятным запахом, липкой кожей и жирными волосами. Или она должна найти место, чтобы помыться. Решение далось ей легко. Однако поблизости не было ни одного водоема. Могла ли она рискнуть воспользоваться уборными Хранителей? Хоть в Свободной земле и не было законов, а учитывалось только Соглашение, вторжений никто не любил. А она собиралась проникнуть во владения стражников, не будучи Хранителем. Пока.
Черт с ним, подумала Зейлан и побежала в сторону общежития, где, как она предполагала, находились уборные. Хранители жили и спали в больших зданиях, возведенных из серого камня. Непогода и время оставили на них свои следы, но нельзя было не признать, что жилье было ухоженным. Крыши, должно быть, перекрыли совсем недавно, а на прозрачных стеклах не было ни царапины.