Анька задумчиво посмотрела на выключенный экран телефона и, решившись, крикнула в прихожую:
– Мам, я к Иринке пойду. Она меня позвала стресс снимать. Можно, я пока твой телефон и ключи возьму, на всякий случай?
На что услышала такой ответ.
– Иди, конечно, снимай, – согласилась мама и прошептала отцу. – Такой трудный сегодня у девочки день. Пускай с подружкой поболтают и даже чего-нибудь выпьют.
– Так мы же приехали, уже неделю не были, посидела бы с нами. С нами бы и выпила, – забубнил отец, которому тоже хотелось пивка, но мать просто так ему пить не разрешала, обосновывая это заботой о его пошатнувшемся здоровье, которое, кстати, никуда не делось, но папа строго выполнял все предписания «врача», а тут такой повод нарисовался.
– Да ну тебя. Мы же не за границей живем и раз три года видимся, – возмутилась мама папиным несогласием. – Успеем еще наговориться. Давай быстрее меняй замок. А я, пожалуй, схожу к Галине Петровне. Она все последние новости знает, вот у нее и узнаю подробности, чего девочку пытать лишний раз, – и крикнула дочери. – Я к соседке пошла. Ее поспрашиваю. Но ты долго не задерживайся.
– Хорошо, – согласилась с ней дочка и осторожно выбралась вслед за ней за дверь, стараясь не навредить ремонту отца.
Папа грустно вздохнул, глядя им вслед, понимая, что вечер сегодня не будет веселым, как он рассчитывал, когда узнал, что нужно срочно ехать в город. Жена ни за что не разрешит ему выпить пару бутылочек пива, а он хотел еще и с рыбкой, которая продается в пивбаре за Гомзовским кольцом. Она пьет только красное вино и к пиву относится очень негативно. Хорошо, что дочка выросла и пиво попивает. Ну, это конечно не совсем хорошо, но он же не ханжа. Так что у него теперь есть домашний соратник. Если уж Анька задумает посидеть вечером с папкой и пивом, то мама со скрипом соглашается и присоединяется к ним, заказывая себе бутылочку вина. А сегодня дочка решила убежать к своей подружке.
Анька выскочила из подъезда и быстрым шагом пошла в сторону Иринкиного дома, который находился, как сейчас говорят, в шаговой доступности от ее дома. Так что смысла ехать на маршрутке полторы остановки не было. Они всегда ходили в гости друг к другу пешком, сокращая путь через дворы между домами, не выходя на проезжую часть. Поэтому Анька не пошла к дороге на остановку, а свернула направо в соседний двор, предвкушая скорую встречу с друзьями.
За ее спиной у соседнего подъезда в темноте, уже опустившейся на город, стояли двое мужчин, которые негромко переговаривались, о чем-то споря. Она не обратила на них никакого внимания, разглядывая освещенный разгорающимися фонарями оттаявший за день кое-где асфальт, чтобы случайно не споткнуться о кучки замерзшего на нем льда. А следовало бы. Потому что они говорили о ней.
– Зачем ты ключи-то взял, болван? – раздраженно спрашивал плотный мужчина лет сорока среднего роста в темно-синей куртке и черной вязаной шапке. – Я тебя об этом просил?
– Не кипятись, Кенарь. Я решил проявить инициативу, ты же сам говорил, что надо думать, прежде чем чего-то делать. Вот я и решил, что раз талисман я у нее в сумке не нашел, то можно ломануться к ней домой, пока она фигуры гнет, – отвечал ему второй, немного выше плотного щуплый молодой парнишка лет восемнадцати.
– Ну и как, получилось? – усмехнулся старший.
– Нет, шеф, тут полиция весь день крутилась, никак не вышло к ее квартире подобраться, – понуро отвечал щуплый.
– Ты если думал, как ты говоришь, что думал, то должен был понять, что раз вчера тут произошло убийство, то явно целый день полиция рыскать будет. И чем ты думал, мне вот интересно? – плотный в упор сверлил своего собеседника злым взглядом.
– Ошибся, с кем не бывает, лоханулся по полной. Извини, шеф, – оправдывался щуплый.
– Я же просил тебя только проследить за ней и в телефоне покопаться. Не факт, что талисман у нее. Он мог его спрятать где угодно. А ты со своей инициативой чуть все дело не испортил, – плотный раздраженно сплюнул на землю.
– Не знаю, куда он его спрятал, но когда вчера за ним следил, то слышал, о чем он в подъезде с ней разговаривал. Я на первом этаже стоял, а они выше были, так что было все хорошо слышно. Он ей про какое-то свое открытие талдычил. Может, и про талисман что было, я просто ничего не понял и половину не запомнил.
– А если она тут ни при чем? Мы только лишнего шороху из-за этого наделали. Ты представляешь, что будет, если в полиции свяжут оба дела вместе? Ты, небось, в спортклубе этом еще и на камерах засветился, гаденыш, – плотный распалялся все больше и почти шипел.
– Нет, не засветился я. Я же не дурак с открытым лицом там шляться. Я капюшон по полной на лицо натянул и в камеры не отсвечивал, – гордо сказал щуплый. – Я в этом спец, уж будьте спокойны, не надо на меня бочку катить.
– Ладно, ладно, замяли, хоть это радует. Но на фига ты ключи-то спер, я все равно не понимаю, – он отвел взгляд от щуплого и посмотрел вдаль.
– Че, снова все рассказывать? – удивился тот. – Я думал, что…
– Да понял я, что ты думал, Костян, – раздраженно перебил его плотный. – Все равно ключи не пригодились, а теперь папаша ее замки меняет. И, небось, неделю как минимум будут дома сидеть, охранять, чтобы не залез никто. Сволочь ты. Времени у нас нет, чтобы столько ждать. Что теперь будем делать? Не спер бы ты у нее ключи, никто бы не хватился. А мы спокойно завтра-послезавтра залезли бы к ней и все там осмотрели. Что я теперь заказчику буду говорить? Ты об этом подумал, идиот?
Щуплый молчал. До него медленно, но верно доходило, что да, он сильно накосячил, и теперь шеф может не дать ему обещанных денег за выполненную работу. Он решил снова оправдаться перед ним.
– Я же старался, Кенарь, все делал, как ты хотел, – забубнил он.
– Вот и жди ее тут. Черт знает, когда она вернется, – не стал выслушивать очередные стенания подчиненного плотный.
– Зачем? Думаешь, она его с собой носит? – щуплый был рад, что шеф бросил его пилить, и сразу перешел на новое задание.
– Придет явно поздно, народу на улице почти нет. Вот и спроси ее, отдал ей сосед талисман или нет. Думаю, с перепуга она все расскажет, что заметно упростит нам задачу, – шеф поежился, ощущая пришедший мартовским вечером холод, и засунул обе руки в карманы куртки, пытаясь согреться.
– Я понял, шеф, – скабрезно разулыбался щуплый. – Че, ее того?
– Ох, чует мое сердце, что я связался с абсолютным идиотом, – шеф пристально посмотрел в глаза пареньку. – Чего того? Не надо ничего того. Просто напугаешь ее и спросишь про талисман. А потом отпустишь. Не вешать же нам на себя еще одну мокруху.
– Кенарь, я в мокрухе не участвовал, – вздрогнул щуплый. – Мне этого не шей.
– Да заткнись ты уже. Надеюсь, у тебя хватило ума телефон выбросить?
– Ага. Я его там же у спортклуба в урну бросил.
Плотный смачно выругался, но не стал больше ничего говорить. Он подумал, что если бы не способности этого удальца проникать во все закрытые помещения незаметно, он давно бы отделался от него. Тот был глуп как пробка. Но до сих пор выполнял его поручения в точности и весьма успешно. А тут на тебе, проявил инициативу, которая, чует его сердце, выйдет ему боком. Он снова поежился и решил, что пора уходить с улицы, а то так и заболеть недолго, сказав:
– Я пошел. Твоя задача, когда она вернется домой, вытрясти из нее все, что она знает про своего соседа и талисман. Припугнешь ее ножом, она тебе все и расскажет.
Пусть теперь этот болван померзнет тут в наказание, чтобы в следующий раз не стал проявлять свою дебильную инициативу. Плотный снова сплюнул на землю и быстрым шагом пошел к машине, стоявшей в соседнем дворе. А щуплый залез на качели детской площадки и стал качаться в ожидании девчонки, натянув сильнее на лицо капюшон.
***
Анькины разговоры с подружкой и ее мужем затянулись за полночь. Они попивали не спеша пиво и заедали его сухариками и чипсами. Иринка пыталась как всегда накормить Аньку, но та отнекивалась, говоря, что ей ничего не хочется. Видимо сегодняшний стресс основательно встряхнул нервную систему, и та, решив, что на переваривание пищи тратится слишком много энергии, так нужной ей для успокоения души, отключила желудочные рецепторы. Но высокоэнергетическое пиво восприняла с одобрением. Так что Аньку после нескольких бокальчиков стало отпускать. И даже было не обременительно уже который раз пересказывать подруге вслед за полицией, соседкой и мамой сегодняшний взбалмошный день и делиться собственными мыслями про непонятки сложившейся ситуации.
Когда пиво закончилось, она стала собираться домой. Нет, она не боялась ходить по ночам одна, занятия йогой помогали ее телу быть сильным и выносливым. Еще она как-то по случаю выучила несколько безотказных приемчиков из арсенала самообороны, так что страха ходить одной у нее не было. К тому же когда-то давно она разок уже наткнулась на двоих пьяных парней, которые решили к ней прицепиться на темной улице. Но пинок в пах остановил одного нападавшего сразу, а второй, все же попытавшийся схватить ее, не заметил, как оказался лежащим на грязной земле. Это был ее любимый прием захвата нападающего за руку с переворотом через спину, натренированный у нее до автоматизма. К тому же она не стала дожидаться, когда они встанут и побегут от нее в страхе, как обычно это показывают в фильмах, а рванула сама от них на всей возможной скорости. Так что парни так и не поняли, что с ними произошло. Была девушка – и нет ее. Мистика какая-то.
Анька оделась, попрощалась с друзьями и вышла на улицу. Ранней весной ночь – это зима. Если мартовским днем под лучами яркого солнышка тает снег, по дорогам бегут веселые ручейки, а снег, медленно пропитываясь растаявшей влагой, становится льдом, и воздух пахнет сырыми деревьями, то ночью все замерзает вновь. Тогда ручейки превращаются в застывшие лужи, покрытые тонким льдом, в которые то и дело попадает нога, соскальзывая с горок намерзшего снега. Идти нужно осторожно и постоянно смотреть под ноги. Поэтому Анька не заметила на подходе к своему дому, как сзади вслед за ней промелькнула какая-то тень.
Чья-то рука схватила ее за рукав куртки и резко дернула назад, но она устояла на ногах. А вот тот, кто за нее ухватился, поскользнулся на снеговой кочке и, выпустив Аньку, грохнулся спиной на твердый лед. Проматерившись на чем свет стоит, он затем пискнул жалобно:
– Девушка, помогите, я, кажется, руку сломал.
Она остановилась и оглянулась, пристально всматриваясь ему в лицо. Но не сделала ни одного шага навстречу, чтобы помочь тому подняться. Ведь он зачем-то пытался схватить ее. Пока она раздумывала, человек, усевшись на снегу, потянул к ней руку, а вторую прижал к телу. Казалось, что ему было очень больно. Тогда она решила ему помочь хотя бы встать и, подойдя поближе, подала руку. Он тут же вцепился в нее здоровой рукой и попытался подняться. Но у него получалось плохо. Ноги скользили по льду и расползались. Вдруг он резко схватил ее второй рукой и дернул на себя. На этот раз она не удержалась и упала прямо на него. А он, перевернувшись, подмял ее под себя и, дыша ей в лицо прокуренным ртом, сказал с усмешкой:
– Что, попалась дурочка? Да не дергайся ты, ничего я тебе не сделаю.
– Помогите! – от испуга громко заорала Анька, барахтаясь под нависшим над ней молоденьким парнишкой. – Пожар!
Кричать «пожар» ее научили на курсах самообороны, объясняя, что «помогите» вряд ли ей поможет. А на пожар могут откликнуться услышавшие ее сознательные граждане.
– Да замоли ты, – парень попытался зажать ей рот ладонью, но она укусила его за палец, тот взвыл от боли и зашипел. – Не хочешь по-хорошему, сейчас будет по-плохому. Сейчас я тебе горло перережу, – и полез в карман своей куртки.
Вот тут Анька перепугалась еще сильнее, хотя хмель еще держался в голове и притуплял ощущения. Лежа на холодном снегу, прижатая сверху щуплым, но крепким мужским телом, она не могла провести свой излюбленный приемчик и судорожно прокручивала варианты, что она может сделать в таком положении, если он действительно вытащит нож. Она еще раз пискнула «пожар» и приготовилась умирать, зажмурив от страха глаза. В этот момент ее душитель почему-то резко обмяк и свалился с нее. Ничего не понимая, она распахнула глаза и увидела, что нападавший лежит без сознания рядом с ней, а к ней наклоняются два парня, разглядывая ее.
– Ты жива там? – спросил один из них. – Вставай, он больше тебя не тронет, – и протянул ей руку, помогая встать.
– Вы что, убили его? – ужаснулась она.
– Ты того что ли? Я всего-то по затылку его звезданул. Смотри сама, дышит, – ответил второй ее спаситель.
Она посмотрела на лежащего рядом парнишку, пригляделась и увидела, как у него равномерно поднимается и опускается грудная клетка, значит, дышит. Немного успокоилась. Затем стала разглядывать его лицо. «Совсем мальчишка, – подумала она. – Дурак какой-то. Чего он от меня хотел? Грабануть что ли? Или все-таки маньяк? Убивать собрался вроде. Не понятно». Она повернула голову в сторону своих спасителей.
– Вы кто? – только и смогла вымолвить она.
– Кто-кто, конь в пальто, – засмеялся второй. – Ты чего ночью-то одна по улице ходишь? Вон на маньяка нарвалась. Будем его в полицию сдавать?
– Ой, нет, на сегодня мне полиции уже хватит, – она замотала отрицательно головой. Неожиданно на глаза навернулись слезы и крупными каплями потекли по лицу. – Я до-омой хо-очу-у, – захлюпала она.
– Домой, так домой. Ксандр, хватит девушку обнимать, она уже не падает, – захихикал второй, наблюдая, как его друг поддерживает ее под руку и пытается отряхнуть от снега, спросил ее. – Ты далеко живешь? А то нам тоже по домам надо.
Услышав знакомое имя, Анька присмотрелась к парню, который помог ей подняться и после слов своего друга перестал ее держать за руку. Это оказался недавний знакомец, который сегодня покупал у нее цветы.
– Ой, а я вас знаю, – нервно хихикнула она и с умилением посмотрела ему в глаза.
– Девушка из цветочного магазина. Это вы? – удивленно произнес первый ее спаситель. – Вот так встреча. Ну, теперь я точно должен проводить вас до дома. Меня Саша зовут, для друзей Ксандр. А вас?
– Аня, – скромно потупив глазки, ответила она. – А мой дом вот этот, – она показала на дом, во дворе которого они стояли. – Четвертый подъезд. Я там живу.
– О, как хорошо, что не в другом районе, а то мне с утра на работу. Меня, кстати Андрей зовут, для друзей Дюха, – представился второй спаситель. – Идемте скорее, пока этот придурок не очухался. А то еще драться полезет, а мне это ни к чему. Мне с народом работать, так что лицо мое не должно излучать свет от фонарей.
Они быстро дошли до ее подъезда и попрощались, договорившись, что встретятся завтра вечером у ее магазина. Хотя у нее завтра должен быть выходной, она подумала, что ради этого может зайти на работу поболтать с напарницей и подождать там парней. Почему бы и не познакомиться с ними? Вроде приличные люди, спасли ее от хулигана. А там видно будет, продолжится их знакомство или нет. Как говорится, жизнь покажет. В ее возрасте нельзя отказываться от новых знакомств. К тому же мама спит и видит, когда ее доченька выйдет замуж за порядочного человека, и она, наконец, дождется внуков, которыми будет хвастаться перед подружками, у которых они уже есть.
Глава 3. Странное зеркало
Анька зашла в подъезд, бегом поднялась на свой четвертый, попробовала тихонько открыть нижний замок, который папа не менял при ней, надеясь, что он сменил только верхний. Но, ни тот, ни другой замки не поддались. Папа педантично поменял сердцевины у обоих. Хорошо, что пикалка от домофона осталась прежней, а то она и в подъезд бы не попала. Пришлось стучать в дверь, надеясь, что мама проснется раньше отца, и Анька не услышит его бурчания, что нечего так поздно шляться молодой симпатичной девушке. И выслушивать очередную лекцию о том, как они с мамой о ней беспокоятся, и что в их время девушки по ночам не бродили.
К тому же она понимала, что отец был не очень рад ее сегодняшнему уходу к подружке, надеясь на вечер с пивом дома, и если он проснется, то его бурчание продолжится надолго. Явно захочет выговориться о том, что мама не пустила его в магазин. А Анька сейчас очень хотела забраться под теплое одеяло, закутаться с головой и забыть обо всех сегодняшних приключениях, в которые она попала по какому-то странному стечению обстоятельств.
Как она и думала, дверь открыла ей заспанная мама. Посмотрела на часы, покачала осуждающе головой, но, ничего не сказав, ушла в спальню. Анька быстренько разделась, выключила свет в прихожей и, стараясь не шуметь, пробралась на свой диванчик, который был заботливо расправлен любящей родительницей. Сняла джинсы и в одной футболке залезла под одеяло. Ее накрыла тихая домашняя атмосфера в придачу с мирно посапывающими за стенкой родителями. Неприятности сегодняшнего дня постепенно отступали под воздействием домашнего уюта и успокаивающими остатками выпитого алкоголя. Согревшись под одеялом, она сразу же заснула.