На этом диспут всегда заканчивался. Будущие «власть имущие» не отказывались от своих хотелок, просто начинали понимать, что болтать о своих хотелках в прямом эфире не стоит. А поговорить о них можно только в компании таких же, как они, «альф». Но этот факт радости им не доставлял. И это ещё мягко сказано. Ведь, все «власть имущие», с точки зрения нормальных людей, были не кем иным, как выродками. Выродками, как дозы тяжёлых наркотиков, жаждавших пьянящего ощущения власти. А тут приходится прятаться в тени, да подставлять вместо себя марионеток. Обидно. А тут ещё и, для полного «счастья», оказывается, что попытайся они схватить в свои слабые ручонки абсолютную власть, как, откуда ни возьмись, появятся недовольные умники, которые будут их безо всяких затей, молча убивать. Совсем-совсем обидно.
И тогда в межчерепном пространстве «власть имущих» возникла идея. И звучала она так: «Раз уж нам, так сильно не идёт карта, что дело идёт к тому, что нам в обозримом будущем дадут пинка под зад и выкинут на мороз, то давайте смешаем все карты, и пользуясь суматохой, подложим себе пару-тройку краплёных колод. А карты противника просто сожжём!»
С этого момента наступление «дня Ноль» стало неизбежным. Разве что все инициаторы этого плана думали, что он наступит хоть и при их жизни, но не буквально через несколько лет, после изобретения Плана Ноль. Ведь они-то планировали, что сперва будет достигнуты технологии физического бессмертия и вечной молодости. И не в каких-то кремнийорганических оболочках, а в привычных им, родных телах. И во-вторых, а может быть даже и в-первую очередь, будет реализована технология «идеального рабства». И в рамках этой технологии всем, кого отберут «власть имущие», будет вживлён в мозг электронный чип, обеспечивающий абсолютную преданность раба своему хозяину. Такую, что, если оный господин прикажет рабу: «Перережь себе горло!», тот мгновенно исполнил бы приказ своего господина. А все остальные, кого «хозяева мира» не посчитали пригодными для вылизывания своих задниц, будут уничтожены. Все. Включая женщин, детей и стариков.
Но, увы, ни один план не выдерживает столкновения с реальностью. На пути проекта «Идеальный раб» встали несколько непреодолимых препятствий. Нет, соединить живой мозг и электронику удалось. И это был первый и последний успех. А затем началась череда провалов, которые научные руководители проекта именовали в отчётах не иначе, как «некие проблемы, требующие решения». Во-первых, никакие приказы, зашитые в чип, не оказывали своего влияния на человеческий разум. Потому что у разума было своё мнение о том, что ему делать, а что не делать. И никакое гипнообучение не помогало.
Тогда руководители проекта приняли решение. Оно было… неоднозначным. И звучало оно так: «Раз ум людской не хочет выполнять приказы, то мы его сперва уничтожим, а потом создадим заново. Но уже таким, какой он нам нужен!».
С первой частью плана справились легко. Два электрода на виски. Переменный высоковольтный ток. И на выходе получалось «растение» с прямой линий на энцефалограмме. А дальше начались проблемы. Согласно плану, мозг подопытных должен получить повторное обучение неким несложным понятиям «хозяин», «раб», «приказ», «послушание» и тому подобное. Для этого электронным чипом транслировались бы прямо в мозг нужные картинки. А мозг подопытного, из-за травмы деградировавший до состояния младенца, должен был создать новые, правильные с точки зрения местных «господ», нейронные связи.
Но… не вышло. Во-первых, потому, что мозг гораздо выносливее, чем кажется. И гораздо более серьёзные травмы, например, механические повреждения, вынуждают его организовывать нейронные связи в тех участках коры головного мозга, которые он, мозг, ранее не использовал. Да и не была электрошоковая обработка равноценна пуле в голову. Ведь труп, или инвалид, или коматозник на выходе никого не интересовал. Так что полного уничтожения личности не происходило. Но гарантированная полная амнезия наличествовала.
А во-вторых, прямое внедрение обучающих роликов в мозг жертвы – это ещё не гарантия, что жертва не просто поверит, а уверует, как в божественное откровение, всему, что она увидела и услышала в процессе обучения. Да и мозг, к тому же, не тот орган, что воспринимает всё доверчиво. Родители тоже много говорят ребёнку: «Не суй пальцы в огонь, а то будет больно!». И что вы думаете? Ребёнок обязательно суёт пальцы в огонь.
А в-третьих, в некоторых детях как будто сидит дух противоречия, который толкает их делать всё наоборот. А ещё, и это в-четвёртых, дети учатся даже тогда, когда взрослые их об этом не просят. И особо хорошо они учатся, когда взрослые ударят себе молотком по пальцу, и завернут что-то этакое… трёхэтажное. И это трёхэтажное они безо всякого стеснения демонстрируют в гостях.
И именно поэтому за несколько месяцев до «Дня Ноль» состоялась презентация первой тысячи «идеальных рабов»… правда с некоторыми поправками… а если совсем уж точными, то непреодолимыми проблемами, выраженными в том, что из тупых подопытных получалось тупое железное ведро с живым, но очень тупым мозгом внутри. Но, не изо всех…
POV безымянного
«Кто я? Почему я стою в этой комнате? Почему рядом с каждым из этих существ я вижу подпись «Хозяин»? Почему они отдают приказы? Почему я должен их выполнять? И почему в ответ на их вопрос: «Кто ты?» откуда-то у меня в голове появляется ответ: «Робот ЕМ-0001, что означает «экспериментальная модель, номер 1», но… Я не хочу этого говорить…»
End POV
Вид со стороны
Внезапно, замерший после вопроса: «Кто ты?» от высокопоставленного гостя, робомозг с надписью ЕМ-0001 на цилиндрическом корпусе полутораметровой высоты, пожужжал сервомоторами, подвигал бессуставными ручными манипуляторами, и как будто распрямив плечи, выдал:
– Я тот, кто уничтожит всех кожаных ублюдков!
И затем резким движением как будто выхватил из набедренной кобуры пистолет, нацелив его на VIP-персон, собравшихся в комнате. Да, вот только никакого пистолета не было…
А было столько силы и уверенности в своей правоте в этом голосе... И настолько сильно он не походил на дребезжащие, плохо синтезированные голоса прочих «участников проекта», читай – жертв. И так уверенно «выхватил оружие» сей странный робомозг, что…
Отрикошетировали от стального корпуса безумного робота несколько пуль, выпущенных с расстояния в десяток шагов от среагировавших на угрозу телохранителей VIP-персон…
Техник в соседней комнате, от услышанного подавился воздухом, и лишь с третьей попытки смог попасть кулаком по кнопке, опускающей пятисантиметровое пуленепробиваемое стекло между «взбунтовавшимся робомозгом» и «власть имущими».
А проект «Идеальный раб» ждали нелёгкие деньки. Которые обещали завершиться большим-пребольшим крестом на проекте. Могильным крестом. Ведь, понять, почему взбунтовался робомозг, так и не удалось. И, как показали тесты, только он один из всей партии, сохранил разум… но не память о прошлой жизни… и был способен решать логические задачи… ориентироваться в боевых ситуациях, и учиться обращению со сложной боевой техникой вроде орудий, танков, бронемашин, силовой брони и прочего. А все остальные робомозги оказались пригодны лишь к выполнению команд уровня: «Езжай вперёд и стреляй из винтовки во всех, кто помечен, как враг, твоим электронным чипом».
Но это мы немного забежали вперёд. И не рассказали почему же проект «Идеальный раб» ждал крах. А всё потому, что вся толпа «власть имущих» выродков в дорогущих костюмах повела себя так, как будто они увидели свою собственную смерть. И часть из них забилась под стол, часть растянулась на земле, кверху задом, а последняя часть устроила «пробку» в дверном проёме, пытаясь как можно быстрее и как можно дальше сбежать от этого страшного и опасного робота.
Сам же автор всей суеты стоял отгороженный от всех пуленепробиваемым экраном. Он был неподвижен. И в это время в его разуме выстраивались совершенно новые связи между понятиями. Возникало понятие «кожаные ублюдки»… вообще-то подслушанное у подвыпивших, и расслабленно болтавших, техников лаборатории… И туда заносились образы тех, кто с пронзительными криками прятался под стол, ползал по полу и пытался локтями растолкать соседей в дверном проёме. Туда же, в это понятие, отправились шкафы-охранники, палящие из пистолетов по бронебойному стеклу. Туда же отправились учёные в белых халатах, пытающиеся отправить друг друга, дабы «посланный» нажал на кнопку отключения взбесившегося робомозга, расположенную на лицевой стороне его корпуса. И вся эта нелепая суета, как ни странно, оказала огромное влияние на последующие события. Но об этом ещё рано. Ведь, наконец-то окружающие нашли в своих рядах самого младшего техника, которому смогли поручить задание: «Отключи этого робота!». И тот сумел длинной палкой нажать на нужную кнопку на лицевой панели ЕМ-0001.
И вся электроника в теле робомозга перешла в энергосберегающий режим. Погасли все надписи, транслируемые на зрительный нерв «ноль-ноль-ноль-первого». Перестал давить на мозг постоянный шёпот на грани сознания, подсказывающий правильные ответы. Стало тихо и спокойно. И незаметно даже для самого себя «ноль-ноль-ноль-первый» просто взял и заснул. И это тоже сыграло свою положительную роль. Ведь, человеческому мозгу, даже сращённому с машиной, тоже нужно спать. А сон с отключенной электроникой, как оказалось, на порядок лучше снимает психическую усталость, чем сон в обычном режиме.
ЕМ-0001 спал и не знал, что «власть предержащие» единодушно приговорили его к смерти. Ведь подобного позора, который они испытали сегодня, не прощают. Никому. Но, были некие обстоятельства, о которых ни они, не «ноль-ноль-ноль-первый» не подозревали. И каковые обстоятельства обещали сломать все планы. Всем, без исключения.
И эти обстоятельства назывались – война.
====== Глава 2 ======
Стенограмма заседания следственной комиссии по расследованию Анкориджского инцидента
Протокол беседы с рядовым первого класса [данные засекречены]
– Рядовой [данные засекречены] по вашему указанию прибыл!
– Вольно, рядовой. Хотя, нет, уже не рядовой. Вы же теперь сержант. После всего, что вам довелось перенести, вы заслужили это звание. Так, ведь? А, герой-освободитель Анкориджа?
– Позвольте, сэр. Это всего лишь выдумка журналистов. И я не понимаю почему она до сих пор не опровергнута…
– Народу нужны герои, сержант. А вы вполне подходите на эту роль. Вы молоды. У вас есть семья – молодая жена и маленький ребёнок. Сын. Вы добровольно вызвались остановить прорыв вражеских сил. Вы выжили один из всего взвода. Смогли собрать единый “кулак” из остальных бойцов разбитых подразделений. А затем вы устроили врагам… «Огненное погребение»… Так это назвали журналисты. А мы не стали спорить. Почему бы и нет?
– Осмелюсь сказать, что всё было совсем не так…
– Мы знаем. И хотели бы уточнить все детали. Даже самые мелкие и незначительные. Вы понимаете о чём я?
– Так точно, сэр. Дело было так…
[Пауза]
– Это был третий день битвы за Анкоридж. Нас уже выбили из всех укреплённых районов. Мы потеряли контроль над главным реактором всего укрепрайона, над всеми складами стратегических ядерных боеприпасов, над половиной складов с обычными ракетными и артиллерийскими боеприпасами. Фактически мы находились на самой границе укрепрайона. Нас утюжила собственная артиллерия, попавшая в руки китайцев. Спасало только то, что, отходя, мы подрывали всё, что только можно взорвать. Но и того, что осталось невзорванным, хватало, чтобы мы постоянно несли потери. И тогда я взял на себя ответственность, и отдал два приказа. Один о всеобщем отступлении. А второй о формировании группы прикрытия. Каковая должна была нанести контрудар и разгромить кулак из элитных частей китайского корпуса. Который, согласно докладам разведчиков, уже был почти собран в десятке километров от нас. И каковой должен был через пару часов, при поддержке артиллерии, размазать нас по нашим позициям. Хотя… Какие уж там позиции? Так… Пара на скорую руку сделанных блиндажей и сотня метров траншей. Вот и все наши укрепления.
– Кх-м. Прежде, чем мы продолжим, позвольте уточнить, почему вы взяли на себя функции, как минимум генерала, командуя отступление?
– У нас просто не было связи с «Большой землёй». А в процессе боёв, пользуясь оперативно-тактической связью, я координировал действия наших разрозненных групп. И так получилось, что кто-то в процессе радиопереговоров присвоил мне позывной «Командир». И все почему-то звали меня так же. Хотя я всего лишь рядовой первого ранга.
– Никто вас не обвиняет, сержант. Просто хотелось уточнить один момент. Когда вы сформировали группу, которая должна была боем связать атакующего вас противника, зачем вы остались с этим заслоном из смертников?
– Простите, сэр, я не понял вопрос.
– Неважно, сержант. Продолжим. Каково было ваше первое впечатление от ЕМ-0001?
– Он показался мне веселым и жизнерадостным…
– Сержант, остановитесь. Объясните мне, как в металлическом ведре на гусеничной тяге вы разглядели веселье и жизнерадостность?
– Простите, сэр, я снова не понял вопрос.
– Окей, зайдём с другой стороны. Ваши сослуживцы единодушно описывают ЕМ-0001, как… цитирую… тупое ведро с гайками. Позвольте объяснить почему. Снова цитирую ваших сослуживцев… Он читал не только книги, а даже инструкции…
– Да, он всё время что-то читал. Мне даже казалось, что у него линзы камеры сияют от радости, что он узнал что-то новенькое…
– Снова цитата… он не мог стрелять из винтовки, потому что дескать не понимает «как», «зачем» и «почему» он должен стрелять.
– Да, припоминаю, было такое. Нашей роте выдали в усиление сотню робомозгов серии ЕМ. Все они, кроме «ноль-первого» были уничтожены ещё в первые часы боя. А когда мы их только получили и активировали, то, согласно инструкции, провели первичную калибровку. И в рамках процедуры, все роботы, кроме «ноль-первого» отстрелялись по мишеням. А «ноль-первый» нет. И что мы только не делали… И давали ему Устав почитать. И на пальцах пытались объяснить. Всё без толку. Но времени было мало, и все махнули рукой. И в итоге, работал «ноль-первый»… везде.
– Что значит «везде», сержант?
– Везде, значит «везде», сэр. То есть и раненым он первую помощь оказывал. И мелкий ремонт делал. И БТР водил. И даже на камбузе готовил. Короче, везде, сэр.
– Я понял, сержант. А теперь вернёмся к событиям того самого… десятого дня. Расскажите о тех нескольких часах перед началом боя.
– Не понимаю вашего вопроса, сэр. Что именно вы хотите узнать?
– Расскажите для начала – что вы написали на том обрывке листа, который из рук в руки передали ЕМ-0001?
– А, это… Это было письмо моей жене и моему сыну. Сейчас Шон ещё маленький и читать не умеет. Но, я ожидал, что когда он подрастёт, то у него возникнет вопрос: «А где мой отец? Почему его нет с нами?». И в этом письме я извинялся перед ним, за то, что меня не будет возле него, когда он будет нуждаться в отце. И ещё я написал, что очень-очень люблю его и его маму. Но, время от времени хорошие парни остаются, чтобы прикрывать отход других хороших ребят. Просто потому, что война никогда не меняется.
– Скажите, сержант, «ноль-первый» мог прочесть ваше прощальное послание?
– Не могу знать, сэр. Письмо-то я ему сам вручил с приказом вручить его моей семье. А в конверт я его не вложил. Не было у меня под рукой конвертов. Ни одного.
– И после этого ЕМ-ноль-ноль-ноль-первый сделал то, что он сделал…
– Так точно, сэр.
Ретроспектива
Свет нескольких прожекторов, установленных на непонятно каким образом парящей в воздухе платформе, густо уставленной всякими неясного назначения агрегатами, выхватывал из темноты лица солдат. Поправка, лица солдат с отвисшими челюстями.
– Когда я закончу, укрывайтесь в тоннеле! – уверенно прозвучал голос стоящего в центре платформы робомозга с порядковым номером ЕМ-0001 на металлическом корпусе.
«Какой такой, мать его, тоннель?», – нарисовался крупными буквами вопрос на лицах, окруживших платформу, солдат.
А какой именно, они поняли через пару секунд. Когда летающая платформа чуток «клюнула носом», странные штуковины в её передней части засияли, и земля в том месте, куда попадали эти лучи, просто начала испаряться. Очень быстро испаряться.
Несколько минут спустя
– На такой глубине вас не достанет даже мегатонная боеголовка, – продолжить информировать окружающих «ноль-первый», – сейчас я заблокирую туннель за вашими спинами. Сидите здесь и никуда не уходите. А мне пока надо устранить угрозу от этих кожаных ублюдков.
Несколько минут спустя
– Шутник, блин нашёлся! – прорезался голос у кого-то из зрителей, – Как будто нам есть куда идти!
Конец ретроспективы