Лучшая доля - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" 9 стр.


Выбравшись из-под одеяла, зябко укуталась вновь. В комнате был морозно, так как я забыла включить кондиционер. Нет, надо завязывать с пьянством, а то так и окочуриться можно. Тратить энергию на обогрев я старалась редко, чтобы экономить деньги, но никогда не оставляла себя без тепла ночью.

Собрав волю в кулак, рывком поднялась с кровати и бросилась к шкафу, чтобы надеть тёплый халат и вязаные шерстяные гольфы. За иллюминатором опять был унылый ржавый пейзаж поверхности мёртвой планеты. Не люблю, когда станция поворачивается нашим боком к ней. Как будто недостаточно негатива в этой жизни. Мне еще извиняться перед зятьком за его бубенчики. Не стоило мне их трогать. Выражение злости на лице манаукца словно впечаталось мне в подкорку мозга. Вот ведь чёрт дёрнул меня. Самое забавное, что мне было стыдно. Впервые так нагло взяла незнакомца за причинное место и то, что я держала в руке, было впечатляющих размеров.

— А-а-а-а, — простонала и постучалась лбом о дверцу шкафа. — Идиотка.

Звонок повторился. Ну что же, кто бы ни был за дверью, он сам напросился. Настроение у меня ужасное. Вдруг поняла, как я одинока. В вечной беготне за сенсацией я и позабыла что я женщина, и что мне тоже порой хочется глупостей. Милых разговоров на кухне за чашкой чая или кофе, а вечером устроиться перед взором и посмотреть мелодраму, или матч по флорболу или регби.

Включив домофон, гневно воззрилась на зятька.

— Добрый день, Маргарита, — буднично поздоровался он со мной. — Вы не отвечаете на звонки, — продолжил манаукец, не дав мне и рта открыть. — Лилия пришла в себя и хочет вас видеть.

— О! — выкрикнула я и открыла перед манаукцем дверь. — Проходи на кухню, я сейчас разбужу Розу.

Я заметила, что мужчина не один, за его спиной опять возвышались люди в чёрном. А ведь и сам Понтер не был маленьким, но выбирал себе в телохранители настоящих гигантов, от чего проигрывал на их фоне.

Дверь в спальню сестры была открыта, поэтому я влетела внутрь и упала на Розу сверху, чтобы сорвать с неё одеяло. Она, как и я, не включила кондиционер, и в её спальне было так же холодно, как и в моей.

— Роза, просыпайся! Лилия очнулась и нас ждёт. Слышишь меня? — стала я тормошить сжавшуюся в позе эмбриона сестру. Её волосы запутались, платье задралось до талии. Я поправила ей подол, продолжая трясти соню. Но она лишь стонала, и всё сильнее сжималась, пряча голову под подушку. Я схватила её за плечо и прокричала в ухо:

— Роза, там твой жених пришёл, а ты даже не накрашена!

Глаза сестры распахнулись, и она на секунду застыла.

— Шандар здесь? — сипло переспросила она.

Я кивнула.

— Отвлеки его, я сейчас, — стартанула она в ванную, прихватив с собой полотенце.

Я бросила одеяло на кровать и пожала плечами, отвлечь так отвлечь, только как? Пойти, что ли, извиниться?

Подумай — сделано. Я явилась перед мужчинами с самым раскаивающимся видом. Шандар прежде всего сообщил, что новые незнакомцы в деловых костюмах наши с Розой телохранители. Настроение у меня резко выпало в осадок. Дальше — больше. Зятёк положил на стол банковскую карту, сказав, что я могу не спешить искать работу. Кредиток на карте много, пароль записан на ней. Я просто онемела от такой небывалой щедрости, но тут же заподозрила, что виной всему моя вчерашняя выходка и отодвинула от себя карту к Понтеру со словами:

— Слушай…те, Шандар. Вы уж извините меня. Я вчера не хотела вам ничего делать, просто была пьяная. Вы не бойтесь, я так больше не буду. Так что мне не нужны от вас деньги. Поверьте, я вообще не это имела в виду, когда… кхе, — подавилась я словами. Когда что? Когда хватала вас за яйца? Ну что за глупость у меня в голове. Как — то я бестолково изъясняюсь для репортёра. — Ну, вы поняли меня, — решила я закончить свою очень вежливую речь. — Извините меня.

— Маргарита, — строго заявил мне в ответ Шандар, пододвинув банковскую карточку обратно. Взгляд, которым он меня одарил, можно использовать вместо лазера. Аж в дрожь кинуло, до того не по себе стало. Опять разозлила его. Наверное, не стоило напоминать о вчерашнем. Видно же было, что Понтер хотел сделать вид, будто ничего не произошло, а я упёртая. Манаукец стоял ко мне очень близко и словно нерадивую школьницу отчитывал. Неприятное ощущение, когда масса мышц и мужского шовинизма давит на тебя с высоты своего роста. — Мы еще вчера перешли на ты и тогда же я сказал тебе, что прощаю твою выходку, так как понимаю её причины и уважаю твои чувства к сестре. Но, — он сделал паузу, прежде чем продолжить, а мне оставалось лишь закрыть рот, не смея перебивать зятька, — это был один единственный раз. И ты должна принял эту карту, так как по нашим законам я, как муж твоей сестры, обязан взять ответственность за всех свободных женщин семьи жены. Ты, видимо, не поверила в мои слова или не услышала, тогда я повторюсь. Ты можешь не искать работу и замуж не выходить. Живи в своё удовольствие, расслабься и найди то дело, которым ты хочешь заниматься. Ты больше можешь не мыть полы и официанткой не устраиваться. У тебя же была мечта, вот и исполни её. Я помогу, только определись, чем ты хочешь заниматься. Мы же одна семья.

Я кашлянула, впечатлённая такой эмоциональной речью. Оратор из манаукца отменный. А ведь, зараза, бил по самым уязвимым точкам, словно изучил меня досконально: семья, мечта, работа, свобода.

— Пу-у-ух, — тяжело выдохнула я, собираясь с мыслями. Даже зарылась руками в волосы, чтобы было проще это сделать. Нужно дать достойный ответ. Нельзя оставлять последнее слово за ним. Уж не знаю, почему он решил, что я бедная и несчастная. Мне его жалость была не нужна, уж точно.

— Шандар, мы еще не семья. И семья это…

Манаукец с усмешкой, которую не услышать было невозможно, прервал меня очень тихим шёпотом, склонившись к самому уху:

— Семья это не так — то просто как мне кажется. Это больше чем слова. Семья — это полная самоотдача, это чувства, это любовь. Я запомнил это, Маргарита. И постараюсь завоевать твоё доверие.

Вот так вот легко и просто он опять поставил меня на место. Да ещё и, отстранившись, окатил искрящимся превосходством взглядом. Я готова была взвыть от досады и гадостей наговорить. Да кто он вообще? Мысль эта так ясно вспыхнула в моей голове, что я её озвучила и, как ни странно, получила быстрый ответ, над которым даже не задумывались, что было признаком отсутствия в этом тайны.

— Я Шандар Понтер, с этого дня твой покровитель, твой и Лилии. Я занимаю должность начальника правового управления Манаука. В моих силах содержать всю вашу семью и это честь для меня. Поэтому не упрямься, Маргарита, и прими карточку. Такую же я дам Розе и Лилии. Ты же хочешь устроить сестре праздник? Выбрать достойный наряд, чтобы все обзавидовались?

Я отшатнулась, поражённо воззрившись на манаукца. Откуда у него такие мысли?

— Ты сейчас на что намекаешь? Мы не транжиры!

— Прости, ты меня неправильно поняла. Я не последний манаукец на своей планете и вы с Лилией, как мои подопечные, обязаны соответствовать моему статусу. Поэтому прошу, не обижайся. Я не имел в виду что-то обидное.

Как же сложно разговаривать с этим мужчиной. И я не знаю, куда бы завёл нас с ним этот разговор, не появись Роза, благоухающая ярким цветочным ароматом дорогущих духов, пробники которых я недавно получила от одной рекламной компании. Эх, были же плюсы в работе на «Эвредей-ньюс». Такие подарочки от партнёров поступали очень часто. Я посмотрела на карточку, усмехнувшись. Чего переживать? Теперь я могу купить себе не только эти духи, но и многое другое.

— А вот и я! — возвестила о своём присутствии сестрёнка, подперев кулачком бок, дав мужчинам возможность себя заценить.

Я завистливо окинула её взглядом. Вот кто точно соответствовал статусу Шандара, так это моя сестрёнка. В нежно-розовом платье она блистала своей красотой и выглядела вполне бодро после нашей пьянки.

— Я готова идти к Лилии.

Как мило! Так и захотелось съязвить, но не стала. Окинула мужиков взглядом, поняв, что для них я перестала существовать и обиделась ещё сильнее.

— Раз так, то пойдём, — тут же предложил Шандар и подошёл к своей невесте, подставив для неё локоть.

— А я еще не готова, — напомнила я забывчивой сестре, что в отличие от неё я даже душ не успела принять.

Роза удивлённо оглянулась на меня, а я продемонстрировала халат.

— Ой, — вырвалось у неё, — прости. Конечно, иди переодевайся, мы подождём.

Вот как на неё обижаться? Ведь и повода не даёт.

Но и я решила не сплоховать. Я ведь могу быть такой же красоткой, как Роза. Для этого нужно лишь выбрать яркий наряд. Стоя перед шкафом, размышляла какой надеть — сексуально красный или невинно сиреневый. Кашлянула, вспомнив, что невинностью давно не страдала, и решила, что буду смелой и дерзкой. В конце концов, я же теперь свободная во всех смыслах женщина. Ни мужчины, ни работы, ни забот. Так почему бы и нет?

После душа уложила волосы, завив лишь концы в тугие завитушки. Платье было длинным, а подол летящим. Украшений к нему у меня, увы, не было, потому пришлось надеть скромные золотые серёжки в виде капелек. Алая помада, чёрная тушь и стрелки на верхних веках.

Я повертелась возле зеркала, оценивая себя со всех сторон. Давно я так не наряжалась. Дня три прошло? Усмехнувшись, щёлкнула себя мысленно по носу. Тогда была маскировка, а сейчас я хотела, чтобы меня видели именно настоящую. Я надела туфли на устойчивом, но высоком каблуке и вышла в коридор.

— А вот и я, — повторила я позу сестрёнки в проёме кухни, и тут же была сметена обратно в коридор. Я даже не успела заметить реакцию мужчин, оглушённая радостным визгом Розы:

— Маргаритка, ну наконец-то ты стала взрослой! Ты такая красавица, молодец! Я так рада, что ты послушалась меня. Так ты скоро и мужа себе найдёшь.

Я, схватив сестру за плечи, отстранила её от себя, хмурясь.

— Эй-эй, какой ещё муж? Мне пока и так хорошо.

— Пока, Маргаритка. Пока, — подмигнула сестрёнка и скомандовала манаукцам следовать за ней. Я же оглянулась на Шандара, который подмигнул мне. Я состроила угрожающую гримасу и показала кулак, а зятёк прикрыл руками пах и доверительно шепнул:

— Я помню про то, что вы мужчинами не делитесь.

А затем, рассмеявшись, поспешил за Розой. Вот ведь шутник. Хотя если подумать, то воспитанию поддаётся, значит не всё так запущенно.

Добирались мы до больницы очень долго. В связи с торжественным открытием на всех уровнях транспортёрных линий в коридорах царило настоящее столпотворение. Телохранителям приходилось расталкивать восторженных наблюдателей, чтобы создать более-менее свободный проход для нас с Розой. Меня поразила способность Шандара пугать людей одним своим взглядом, он шёл позади нас и не испытывал трудностей с передвижением. Возмущённые толчками телохранителей люди, поймав на себе грозный взгляд манаукца, отворачивались и затихали, стараясь стать практически невидимыми. Занятный у меня зятёк. Неужели в департаменте Манаука все такие?

«Астрея» была одним из первых, созданных унжирцами, домов для землян и давно устарела. В новейших станциях транспортёры устанавливались сразу, и у жителей не возникало проблем с перемещениями по уровню, как здесь. Проект усовершенствования старых станций только недавно заработал, пройдя уйму инстанций, проектировочных бюро, прежде чем утвердили и смету, и нововведения. Проходя мимо небольшой толпы зевак, собравшихся возле платформы транспортёра, я украдкой пыталась увидеть, какой галаканал был аккредитован освещать это грандиозное событие для жителей станции. К моему удивлению возле капитана станции Эльвиры Трофимовой стояла Инга Майер. Как всегда с глубоким декольте, яркая, красивая. И то, что капитан у нас строгая дама за сорок лет, Ингу не смущало, она в привычной для себя манере заигрывала с любым своим собеседником.

Зависть противное чувство, которое вечно настигало меня, когда я смотрела на эту выскочку. Да у неё кроме бюста ничего не было выдающегося, даже крохотных зачатков ума и тех не наблюдалось, однако эта девица умудрялась пробиваться вперёд, имела успех как на личном фронте, так и на профессиональном поприще.

Это не могло меня не злить, и я себя постоянно одёргивала. Мне нестерпимо хотелось утереть Инге нос, чтобы она посмотрела на меня как на соперницу и усомнилась в своей красоте, в том единственном, чем она гордилась. И я могла это сделать, да только Инга не узнает меня такой, какая я была сейчас, а раскрывать истинное имя не хотелось. Стоило поблагодарить Шандара за его отповедь. Теперь я точно знала, чего хочу — стать знаменитой. Надоело прятаться в чужой тени. Я достойна лучшей доли.

Но все мои мысли пришлось оставить на потом, сейчас главное — это Лилия. Она встречала нас тёплой улыбкой и крепкими объятиями. В палату нас с сестрой пустили в обществе профессора и зятька. Профессор Эринке объяснял манаукцу, как проходила операция, что было вырезано, что подлежит восстановлению, а что никогда не исполнится. Радостный момент растаял под натиском страшного диагноза.

— Но всё это я озвучивал госпоже Яриной перед операцией.

Я смущённо молчала, совершенно не зная, как приободрить младшую. Самой мне было рано думать о детях, Лилии тоже. Но в моём случае я знала, что они у меня будут, а вот у неё нет.

— Я понимала, на что шла. Не расстраивайтесь, — старалась успокоить нас сестрёнка и вернуть радость в наши сердца.

— Мы подумаем об этом позже, когда придёт время, — заверила я Лилию, но поглядывала при этом на Розу. Вот кто точно не успокоится и будет искать возможности исправить несправедливость.

— Да, мне же пока рано о детях думать, — подхватила мой настрой Лилия.

Но Роза лишь стёрла слёзы и отвернулась к Шандару.

— К сожалению, такова была цена за жизнь госпожи, — вмешался профессор Эринке, говоря жестокую истину.

Шандар попытался обнять невесту, но сестра слишком гордая, чтобы показывать кому бы то ни было свои слёзы, и она, извинившись, вышла из палаты.

— Ну вот, — расстроенно шепнула Лилия, а я сжала её пальцы.

— Не переживай, она успокоится и вернётся.

Младшая кивнула мне, поглядывая на закрывшуюся за Розой дверь.

— А когда Лилию можно забрать? — спросил манаукец у притихшего профессора.

— Завтра, думаю, завтра. Дождёмся ответов анализов и решим этот вопрос завтра.

Я натянуто улыбалась сестре, представляя, как ей было тяжело. Одна в палате среди незнакомцев в белых костюмах. Полностью здоровая, а придётся ещё ждать.

Профессор покинул нас с Лилией вместе с Шандаром, а я уселась прямо на её кровать и стала разглядывать уже не так пугающее бледное личико сестрички.

— Я так рада, что всё позади, — тихо шепнула ей, открывая свои страхи. — Наконец — то ты станешь полностью здорова.

Лилия энергично кивнула, от чего волосы осыпались водопадом с её плеч. Какая она у меня красавица. Наша маленькая луна. Светлая и чистая девочка.

— Я буду стараться, сестра. Я стану здоровой и не буду вас больше тревожить.

Я тихо невесело рассмеялась. Ну что за наивный ребёнок.

— Мы с Розой всегда будем переживать за тебя, волноваться. В мире много причин для этого, не только из-за здоровья. Ты же красавица, а значит, от женихов отбоя не будет. Да и поступить тебе нужно в университет или академию. Тебе столько всего предстоит. Так что думай, кем хочешь стать.

Сестра вновь улыбнулась, а затем оглянулась на дверь и робко спросила:

— Как тебе жених Розы? Она, кажется, не рада предстоящей свадьбе.

Я застыла от удивления. Не ожидала, что Лилия настолько проницательна. Я всё время считала её маленькой, а она ведь выросла и стала понимать в отношениях то, о чём умалчивалось. Вдруг она узнает правду? Что тогда будет?

— Я сама еще не знаю ничего о Шандаре, — моя слабая попытка отвертеться от ответа была жалкой. Сестрёнка требовательно воззрилась мне в лицо, ещё и сжала пальцы, словно не желала отпускать, пока я не отвечу. — Лилия, сама же знаешь, какая у нас Роза ответственная. Шандар настаивает на свадьбе, а она очень сильно переживала из-за тебя, вот и нервничает. Ну какая свадьба, когда ты в больнице?

Назад Дальше