– Виктория – моя помощница, – представила девушку Оксана, и та быстро мотнула головой. – Виктория, а это Михаил, наш внезапный гость. Миша, присаживайся, оцени мастерство Вики.
– Косулю поймал я, – веско вставил Леонид, очевидно намекая на самое большое блюдо, где аппетитно золотилось мясо какого-то животного, может, и косули.
Сообразив, какое великолепие находится рядом, желудок испустил протяжный стон. Виктория не удержалась от смешка, а пернатое нечто прекратило ковырять клювом в перьях и уставилось на меня круглым жёлтым глазом. Ну правильно, кто тут первый претендент на звание шута горохового? Я поискал взглядом, куда можно положить оружие, и Вика, сделав шаг вперёд, подставила обе ладони.
– Если это вас не оскорбит, Михаил…
– Нисколько. – Я передал ей ножны и сел в свободное кресло. – А вы тут часто гостей принимаете?
– Вообще не принимаем, – отозвался Леонид и, отрезав дымящийся кусок мяса, положил его на тарелку Ксюхе. Та послала ему воздушный поцелуй, а моё сердце снова задёргалось в груди. – Просто Оксана по какой-то причине предположила, что наш путник оказался достоин обеда. У меня, конечно, имеются собственные соображения…
– Очень вкусное мясо, – прервала его Ксюха и опять погрозила пальцем. – Знаю я твои соображения. Будь твоя воля, уже сунул бы меня в неприступную башню и держал там до срока. Так? Можешь не отвечать.
Кажется, я несколько растерялся от разнообразия блюд, потому что некоторое время сидел, не в силах сообразить, с чего начать. И вновь помогла Виктория: она осторожно налила из графина в мой бокал, ловко положила в тарелку пару кусков косули и салат из овощей. Потом разломила пышку и сунула кусок прямо в руку. Губы девушки кривились в сдерживаемой усмешке.
– Спасибо. – Я начал пробовать всё подряд, ощущая, как голод ломает смущение о колено. – Очень вкусно.
В принципе, голодными оказались только я да Оксана. Леонид лениво надкусил жаркое, разбросал по тарелке салат и откинулся на спинку кресла. При этом он изучающе смотрел на меня. Поначалу столь бесцеремонное внимание напрягало, а потом я махнул рукой. Что поделаешь, если с самого начала не сошлись характерами? Дружить с ним я точно не собираюсь.
– Этот меч, – вдруг сказал Леонид и пригубил напитка, им, кстати, оказалось очень лёгкое и очень вкусное фруктовое вино, – по виду он весьма древний. А ты сказал, что попал в Страну совсем недавно. Скажи, как тебе досталось это оружие?
И вновь в вопросе ощущался подвох. Стало быть, подозрение никуда не делось.
– Нашёл. – Я сделал большой глоток, ощущая, как вино пощипывает кончик языка. – В овраге, недалеко от Русалочьего озера.
– Вместе с ножнами? – Леонид рассматривал меня через свой фужер, и я не видел выражение его лица.
– Угу, вместе с ножнами. А что тут такого?
– Ничего. – Оксана хлопнула ладонью по колену. – Перестань. Лучше со мной поговорил бы. Скажи, когда приедешь забирать?
– Через пару дней, может, через три. – Леонид поставил пустой бокал на стол и напрочь перестал мной интересоваться.
Теперь его сменила Виктория. Стоило упомянуть, где были найдены ножны и меч, как девушка тотчас нахмурилась и теперь рассматривала меня, дотошно изучая взглядом всё, начиная от одежды, кончая причёской.
– Ты же не успеешь заскучать?
– Ну, раз ты не торопишься, то и я скучать не стану. Найду себе другого, начну с ним проводить дни и ночи.
– На дальнем выгоне? Ну-ну. Если бы не ты, никогда в жизни не сунулся бы в те пропащие места. Прошлый раз чуть ногу не сломал.
– Неуклюжий здоровяк. – Она стукнула мужчину бокалом по лбу. – Ты и на ровном месте способен свалиться. Просто не представляю, как мы будем делать детей после свадьбы. Ты же с кровати упадёшь!
Я едва не подавился куском рассыпающейся лепёшки. Оксана и этот тип помолвлены, но до сих пор не переспали? Я принялся осторожно изучать жену. Хоть она и выглядела иначе, но одно не изменилось – возраст. Двадцать семь лет, красивая женщина и красивый (чёрт, к чему лукавство?) мужчина рядом. Что происходит? До свадьбы – ни-ни?
Оксана вытерла губы кружевной салфеткой и с неожиданным, для меня, изяществом поднялась из-за стола. Поскольку Леонид продолжал оставаться в кресле, да и Вика не делала лишних движений, я тоже не стал вскакивать.
– Виктория, огромное спасибо, ты сегодня – просто чудо! – Взаимные поклоны, и Ксюха взъерошила Леониду волосы: – Пойду приготовлю всё необходимое для поездки. Вик, после того, как Михаил закончит трапезу, проводи его в комнату, где он сможет отдохнуть.
Бровь хозяина поползла вверх.
– До завтра он остаётся нашим гостем. А уж утром Лен обеспечит его транспортом и покажет, как проще добраться до людных мест.
Честно говоря, предпочёл бы, чтобы это сделал кто-то другой.
– А ты, – я едва не обратился к Оксане на «вы», уж больно въедались в мозг странные правила этого сна, – нет?
– А я – нет, – рассмеялась она. – Приятно было познакомиться, но так уж получается, что мне нужно перегонять стадо на Дальний выпас. И так уж прошли все сроки. Нужно успеть до того, как закроется перевал.
– К счастью, это последняя зима, – многозначительно заметил Леонид, и Оксана неожиданно поморщилась, словно услышала что-то неприятное. – Скоро тебя ожидает совсем другая жизнь.
– Не торопи! – В голосе женщины мелькнула тень раздражения. – Иначе могу и передумать. Поскольку сегодня мы, скорее всего, больше не увидимся, Лен и Вик – до свидания. Михаил – прощай. Желаю тебе удачно закончить своё приключение.
Она вышла, а я вопросительно посмотрел на Леонида. Он сделал морду кирпичом и отвернулся. Комок перьев в клетке начал разрываться протяжными трелями и, цепляясь когтями за прутья, пополз вверх. Виктория, собирая пустую посуду, пояснила, не глядя на меня:
– Леди Оксана идёт к табуну. Когда единороги рядом, они могут убить любого, кого посчитают угрозой для Погонщицы. То есть вообще любого, кто окажется в десяти шагах от неё.
– Я тебе жизнь спас, – почти презрительно бросил Леонид.
– Спасибо. – Голова ещё болела. – А зачем этих самых единорогов вообще куда-то уводить?
И вновь Виктория:
– Идёт Короткая зима, и все единороги станут сонными и вялыми. Во время Короткой зимы они не способны защититься даже от обычного волка, не говоря уж… – Она оборвала фразу, помолчала и лишь потом продолжила: – К Дальнему выгону ведёт одна-единственная дорога – через Хрустальный перевал, а он через неделю окажется полностью перекрыт из-за выпавшего снега. Там табун окажется в полной безопасности на весь период Короткой зимы.
– Всем это известно, – с тем же презрением откликнулся Леонид и встал. – Спасибо за еду. Не забудь, что тебе приказала хозяйка.
– Хорошо, Лорд Защитник. – Мне показалось, или в голосе Виктории отсутствовало то уважение, с которым она обращалась к Оксане? – Благодарю за похвалу.
Проходя мимо меня, Леонид внезапно остановился, уставившись сверху вниз. Возникло ощущение, что сейчас я словлю ещё одну неслабую плюху. Затылок начал нервно пульсировать.
– Постарайся до завтра не покидать пределов поместья, – негромко произнёс он и похлопал по рукояти кинжала. – Просто сиди себе тихо и не попадайся мне на глаза. Понятно излагаю?
Не дожидаясь моего ответа или хотя бы кивка, он исчез за дверью, ведущей в дом. Чёртов засранец, совершенно испортил аппетит. Или я успел наесться. В общем, есть уже не хотелось. Я глотнул вина и начал постукивать фужером о стол. Потом поднял голову и встретился взглядом с улыбающейся Викой.
– Вы ему не нравитесь, – сообщила она.
– Трудно не заметить, – со вздохом согласился я. – Однако же меня это не волнует.
– Хозяйка к вам относится намного лучше, – продолжила Виктория и села в кресло напротив. – Возможно, именно из-за этого нервничает Лорд Защитник. У них сейчас очень сложный период. Ну и кроме того, Леди вот-вот исполнится двадцать восемь.
– Да, помню… – задумчиво протянул я, вспоминая, что жене действительно исполняется двадцать восемь на следующей неделе. А я ещё подарок не приготовил. Вот был бы скандал! Ну, как в прошлом году. – И что?
Сначала я не понял. Потом перестал стучать бокалом и поднял взгляд: Виктория сидела и очень задумчиво смотрела на меня. Теперь я обратил внимание, что на шее девушки блестит золотистая цепочка, на которой висит маленький кругляк. Кажется, на нём был такой же рисунок, как и на медальоне Оксанки.
– Вы очень странный, – сказала девушка, – и Лорду Защитнику это тоже не нравится. Он любит, когда в жизни всё очень чётко расписано и происходит без неожиданностей.
Кто же не любит?
– Давай на «ты», – устало откинулся я на спинку кресла. – И объясни, почему я такой странный. Ну, потом у меня будет ещё пара вопросов.
– Всего пара? – всплеснула она руками и рассмеялась. – Обычно у тех, кто попадает в Страну, их не меньше тысячи. А главная странность, из-за которой вы, то есть ты не нравишься Лорду Защитнику, заключается в том, что ты знаешь слишком много о Леди. Тайное имя, возраст… – Наверное, на моей физиономии было написано что-то эдакое, потому что Вика решила пояснить: – Обычные люди знают хозяйку как Леди. Так зовут всех Погонщиц… Звали, – поправилась девушка, и по её лицу прошла тень. – Если кто-то из Отмеченных Печатью узнает имя Леди до её двадцативосьмилетия, то это позволит им нанести ей вред. Может, даже убить.
М-да, действительно, пожалуй, парочкой вопросов тут не обойдёшься. Я молча протянул опустевший бокал Виктории, и девушка, хихикнув, наполнила его до краёв. Потом привстала, посмотрела сквозь кустарник, оплетающий веранду, заглянула внутрь дома через стеклянную дверь и, сев на место, налила себе. Подмигнула мне, прижала указательный палец к губам и быстро выпила. На веснушчатой физиономии появилась хитрая улыбка.
– Хозяйка уезжает, – пояснила Вика, – а хозяину всё равно. Скорее всего, пару дней он будет блуждать по лесам и охотиться на что-то большое и опасное. Может, ловить меченых.
Вопросов появилась огромная масса, но первым я задал тот, который всё время вертелся на кончике языка:
– Послушай, – я сделал маленький глоток и облизал губы, – Оксана и Леонид, они…
– Жених и невеста, – тут же закончила Вика.
– Да, да, это я уже понял. – Чёрт, как же правильно сформулировать-то? Спит моя жена с этим придурком или нет? Господи, вот бред! – А она и он… Ну, как они… Блин!
– Леди девственна. – Виктория понизила голос, а выражение её лица стало очень серьёзным. – Так ведь по-другому и быть не может. Как бы она тогда управляла табуном? И только когда ей исполнится двадцать восемь, она сможет связать свою судьбу с мужчиной. – Наверное, на моём лице отразилось облегчение, потому что Вика грустно улыбнулась и покачала головой: – Леди любит Лорда Защитника. Их помолвка, конечно, по сути – просто набор красивых и пафосных фраз, не больше, но они относятся к этому очень серьёзно.
Ф-фух! Я едва не залпом опрокинул в рот содержимое фужера и поставил бокал на стол. В голове появилась лёгкая дымка. Внимательно глядя на меня, Вика поспешила дать объяснения:
– Михаил, послушай: хорошее отношение к тебе – просто проявление широкой и открытой души Леди. Поверь, ты – не первый человек, к которому она хорошо относится, пусть и первый, кого допустили к совместной трапезе с Леди и Лордом.
Ну всё же хоть в чём-то я первый! Уже хорошо. Ладно, пришло время сменить тему разговора и получить хоть какую-то информацию о мире своего диковинного сновидения.
– Кто такие эти ваши Меченые или Отмеченные Печатью? – спросил я, прислушиваясь. Труба, что ли?
– Хозяйка выезжает! – Виктория вскочила и, схватив меня за руку, потащила к двери. – Пойдём посмотрим! Это такое зрелище!
– Эй! Эй! – Я особо не упирался, однако несущуюся девицу приходилось придерживать, чтобы она не поволокла меня по полу. – Твой хозяин вроде говорил никуда не выходить.
– А мы и не станем.
Мы промчались через весь дом и поднялись на второй этаж по широкой винтовой лестнице, но, если бы меня попросили описать интерьер, я только развёл бы руками. Виктория, напоминающая крохотный, но мощный буксир, неслась с такой огромной скоростью, что мебель, украшения и картины на стенах промелькнули, точно вид за окном скорого поезда.
А потом мы оказались на здоровенном балконе, и тут мне стало не до интерьеров и прочего. Вцепившись в лепные перила ограды, я смотрел перед собой.
Вновь раздался трубный зов, и в глаза точно плеснули ртутью. Изящные животные серебристого цвета хлынули сплошным потоком, напоминая реку из чистой платины. Все единороги, как по мне, выглядели абсолютно одинаковыми, словно их отпечатали на принтере, и красота каждого, помноженная на несколько сотен голов, вынуждала челюсть опускаться всё ниже. Только спустя пару минут я сообразил, что животные бегут не просто так, а выстроившись в колонну по десять в ряд. И нигде это чёткое построение не нарушалось на всём протяжении сверкающего потока.
Нет. Нарушалось. В одном месте.
Впереди бежал самый большой единорог, и его тело сверкало так, что болели глаза. Блеск был настолько ярким, что скрывал всадницу своеобразным защитным экраном. Я понимал, что женщина полностью обнажена, однако мог различить лишь волосы, пляшущие на ветру, да лицо такой красоты, что хотелось стать на колени, точно мне явилась богиня.
И это – моя жена!
Не помню, чтобы хоть что-то, увиденное за всю жизнь, походило на этот чудесный парад сияющих созданий. Разве что воспоминания из далёкого детства, когда я первый раз увидел салют на День Победы. Точно так же в голове осталось лишь «Ух ты!». И лицо супруги в серебристом ореоле, так непохожее на то, что я вижу каждый день и в то же время – точно такое же. Эти образы расслаивались и одновременно накладывались один на другой, отчего в груди становилось сладко и больно. Словно я вновь влюбился.
Внезапно блистающий поток остановился. Ведущий единорог повернулся в нашу сторону и встал на дыбы. Не знаю, за что там держалась Оксана, но, продолжая спокойно сидеть на своём скакуне, она помахала нам руками. И я, и Виктория закричали и начали махать в ответ. Я ощущал, что меня переполняют восторг и неподдельное счастье.
Словно отвечая на наши крики, предводитель стада вдруг издал протяжный трубный звук, и теперь я сообразил, что слышал его раньше. Тотчас остальные единороги повторили приветствие, и мощный зов унёсся вверх, казалось, приподняв купол неба до самого светила. Вроде даже земля вздрогнула, но я не ощутил ни испуга, ни недовольства, а лишь всё тот же детский восторг.
А потом головной единорог опустился на четыре ноги, и Оксана пришпорила его пятками. Женщина последний раз махнула рукой и вдруг превратилась в серебристую молнию, унёсшуюся к горизонту. Табун так же стремительно ускакал следом, так что не прошло и пары минут, как перед нами осталась лишь пустая лужайка. Я не заметил на её ровном покрытии ни единого отпечатка копыт, отчего появилось ощущение, будто ничего и не было. Просто чудесное видение.
Появилось ощущение непонятной обиды. А потом – недоброго взгляда.
Я повернул голову: на противоположной стороне балкона стоял Леонид. Мужчина успел переодеться в кожаную куртку и штаны со множеством кармашков. За спиной Лорда торчала длинная рукоять меча, а на бедре висел небольшой блестящий арбалет. Леонид криво ухмыльнулся и, явно рисуясь, перепрыгнул через ограждение балкона. Внизу некоторое время постоял, после чего направился в сторону, противоположную той, куда ускакал табун.
Кто-то хлопнул по руке. Вика.
– Пойдём, – тихо сказала она и потащила меня за рукав, – покажу тебе комнату.
Мы спустились на первый этаж и прошли через анфиладу больших комнат с высокими сводчатыми потолками. И вновь я оказался не в том состоянии и настроении, чтобы любоваться обстановкой. Внутри всё бурлило, и я пытался хоть как-то осмыслить увиденное. Вроде бы на потолке были яркие рисунки, а картины на стенах изображали красивые места с озёрами, реками и горами. Вроде бы мебель поражала своей барочной вычурностью, а ковёр норовил утопить ноги по самые щиколотки. Вроде бы за высокими окнами глаз норовил остановиться то на скульптурной группе из единорогов и обнажённой девушке посреди кольца бассейна, то на изящном домике с колоннами. Всё это мелькало и тотчас исчезало из памяти.