Анастасия стала задаваться вопросом, как ей попасть в другой мир. Она еще с детства об этом думала. Мол, существует такая вселенная, где круглый год тепло. Для этого не нужно ехать на юг, потому что в конце вы упретесь в колючую проволоку, а на столбе-опоре для данной проволоки написано "гос-граница". В том мире можно ехать спокойно, и ни во что не упереться. Не бояться, что тебя остановят таможенники, которым твой груз покажется подозрительным. И, даже, если они пропустят, то там, за границей, нет языкового барьера. Вообще, какие речи Настя не изрекла бы тамошним жителям, а они понимают ее с полуслова. Там нет таких дуболомов, как здесь. Тех, которые, на самом деле, не могут связать двух слов, и поэтому Насти Мельниковы им кажутся дебилками. А если кто-то с чем-то не согласен, то они (эти дуболомы) начинают доказывать ему при помощи примитивной физической силы. Не на словах - никак нет. Боже упаси, чтобы на словах. Ведь, при наличии таких невежественных субчиков, дар человеческой речи, давно уже превратился во что-то пошлое. Может, даже, вульгарное. Сразу полезут дурацкие смешочки, как только кто-то пытается сказать. Просто сказать... Если бы он пытался сделать, то к нему никто бы не приставал. Не лезли бы всякие буржуи, которые содержат вышеозначенных дуболомов.
Дошло даже до того, что Мельникова проговорилась об этом, в разговоре по телефону с какой-то подругой. "Ты чё несешь?" - начала та. "Они продали мой долг", - объяснила Мельникова. "Кому продали?" Настя ответила: "Васе Пупкину". У той глаза округлились: "Кому-у?" Настя повторила имя-фамилию, но этого оказалось недостаточно. Ей пришлось так же назвать знак зодиака. Зоя, ее подружка, поняла, что это тот самый, Пупкин - он по ней сохнет. По дурацкой своей "Зае". "Я могу с ним поговорить", - сказала она Мельниковой. "Не сможешь, - ответила та. - Он зицпредседатель их компании". Та опять глаза вылупила: "Кто-о?" На что Мельникова ей объяснила: "Они могут взять любого бомжа, любого дядю с улицы, и переписать на него все свои документы". Зое показалось, что она совершенно ничего не поняла. "Ты читала Гоголя, "Мертвые души"?" "Ну, да, - ответила Зоя, - в школе проходили". "Помнишь, что там ездил чиновник и скупал долги?" "Нет". "Ну, долги - это крестьяне, которые умерли, но за них нужно платить, как за живых". "А, если так, то помню". "И вот, - продолжала объяснять Мельникова, - точно так же работает эта система в агентствах по быстро-займу". "Как - так?" "Ну, если агентство само не справляется с должником, который ни в какую не хочет им платить, то оно продает его долг... То есть, сумму это агентство получает вдвое большую, чем должник мог вернуть бы им с процентами. Всё зависит оттого, кто на аукционе выкупит у них долг. Ну, а потом мне и звонят... Хотя, телефона своего я им не оставляла, потому что я звонила по новой сим-карте". "Звонит этот придурок? Пупкин". "Нет, президент Путин". "Дак я ж серьезно". "Да я тоже не шучу..."
Мобильник Мельникову разбудил среди ночи. "Вас беспокоит Владимир Владимирович", - услышала она голос, который трудно спутать с чьим-либо другим. Настя, поскольку она плохо выспалась, то сначала ошалела, но потом, когда до нее дошло, что ей звонят с коллекторского агентства, то начала дурой прикидываться. Говорит: "Дяденька, я вас не знаю". Путин ей: "Хорошо, я передам трубку министру финансов". Минфин ей: "Куколка, ты чё, опухла? С тобой Дядя Вова разговаривает! Сам. Ты ему денежку не отдаешь". "Ну, я ж не девица легкого поведения, - так ответила Настя, - чтоб отдавать денежки всяким дяденькам незнакомым". "Это Президент Путин!" "А что такое Президент?" "Ты что, совсем политикой не интересуешься?" "Да нет, интересуюсь. Я ем конфету, а на обертке написано слово "политика". "Что-что?" "Ну, может, другое что-то написано. Я близорукая". "Слушай, детка, тебя как звать? Зоей?" "Да", - глупо ответила Настя, не подумав, что Зоей звать ее лучшую подругу. "Так вот, я передаю трубку Васе Пупкину. На, урод, говори..." "Ты, коза, - завякал голос какого-то обдолбанного сопляка, - я убью твою подружку! Поняла?! Эту - дуру... Как ее? Настю Мельникову"... Настя бросила трубку, и с тех пор из агентства ей больше не звонили. Насте стало как-то страшно. Она хотела позвонить этой Зое, но не знала, с чего начать. Ну, и начала просто, говорить с ней за жизнь, а в разговоре неожиданно промелькнула эта тема - не знает ли Зоя, как переместиться в другой мир.
"То есть, ты считаешь, что тебе это поможет? - говорила Зоя. - Я знаю одного чувака. Он там бывал. Он может тебя перевезти туда". "А кто он?" - спрашивала Мельникова. "Одноклассник. Я ему как-то раз помогла пилота организовать. Они вдвоем поднимались вертикально вверх. Ну, как на лифте. Поднимались довольно-таки высоко... Там уже и десять километров прошло, и двадцать, а им - хоть бы хны. И вот, тот чувак говорит пилоту: "Стой. Здесь нужно лететь по горизонтали, а не по вертикали". "А куда они летели?" - на секунду показалось Мельниковой, что она уже запуталась. "Ты лучше спроси - на чём! На кукурузнике! Представляешь?" "Нет, не представляю". "Ну, там же два или три километра вверх полететь - и нечем дышать, потому что разреженный воздух... А они... То ли двадцать, то ли тридцать километров поднимались... В общем, у моего другана на приборной доске есть датчики. Один из них показывает расстояние; то есть, какая высота над уровнем моря". "Ну, ладно. Рассказывай, что там дальше". "Ну, и летят они, значит, по горизонтали, а не по вертикали, и... Вдруг... На моего друга, словно что-то нашло... Ни с того, ни с сего он вдруг вытащил ствол и как начал палить!" "Куда? То есть, во что". "Ну, просто, в воздух. Вверх". "И что дальше?" "А этот чувак, который летел, с ним в качестве пассажира, весь такой испугался... Знаешь, как?! Он так сильно-сильно чего-то испугался, что аж даже я уловила эту его эмоцию!" "А ты где была в это время?" "Я-то... Я дома сидела. Ну, я точно не помню. Я наверно заснула в тот момент, потому что я всё это видела. Я точно не помню. Помню, только, что на меня напала какая-то безудержная истерика. Я начала смеяться, и не знала как мне остановиться. Вот, с тобой бывает такое? На тебя находит смех, и ты не знаешь, что делать". "И что, ты говоришь, что он может меня туда отвезти?" "Ты не дослушала... Из-за чего он испугался..." "Я не хочу выслушивать этот смех". "Ну, о-кей. Ладно, как скажешь".
И она дала Мельниковой телефон этого чела. Его звали Сергей Селин. По мнению Зои, он с головой поссорился. Но Мельникова была уверена, что это всё правда. Это не выдуманная реальность. Просто Селин испугался, что пилот стреляет в сторону другого мира. Он пытается пробить, что ли границу между тем миром и этим? Этого лучше не надо делать! А то жители этого мира не видят, что где-то в воздухе, у них над головой простреленное окно. Любой умник может подлететь, да плюнуть кому-нибудь из них на голову. А вдруг попадет?! Ведь умник не видит, куда плюнул. Соответственно, как те людишки - они не видят этого умника тоже. Но плевок есть плевок. Он всегда видимый, и он всегда рабочий. Всю жизнь, сколько существует человечество.
2
Селин шел по лесу и пугливо озирался по сторонам. В городе орудовал маньяк-убийца, поэтому Селин шел через мелколесье. Если маньяк начнет к нему приближаться, то Селин услышит его еще издалека.
Там, дальше, была поляна. То есть, поросшая бурьяном степь, и деревья не растут. Он хотел посмотреть сверху и полез по стволу самого крайнего дерева.
Когда он полз по стволу, то увидел старуху в страшных-страшных лохмотьях. Как он понял, то она шла следом за ним, потому что прошла мимо его дерева. Как показалось Селину, в руках она держала палку за самый конец. Противоположный конец этой палки шуршал по земле. И, она, так же, как сам Селин, озиралась по всем сторонам. "Может, тебя тоже преследует этот маньяк, - подумал Селин, присмотревшись ко старухе, - и ты страшно его боишься!" Ну, да: как только она кого увидит, то сразу же убивает его на месте. Ведь ей кажется, что он - маньяк. Селин знал, зачем его преследует этот убийца: он знал тайны, как перебираться между двумя мирами. Простые смертные не должны знать об этом, иначе они всем разболтают. И вообще, все мелкие нюансы, помогающие узнать, что из себя представляет другое космическое пространство (что это вообще за хрень такая - другая вселенная; она что, действительно существует, и в нее можно перебраться?), Селину были доподлинно известны. Поэтому он самый главный претендент на жертвы маньяка-убийцы.
Вдруг Селин увидел, что где-то вдалеке показалась маленькая девочка. Она была одна, поэтому Селин чудовищно перепугался. Он должен был ей закричать, чтоб убегала. Но он не знал, является ли эта старуха маньяком-убийцей (трудно подозревать по одной палке, конец которой утопает в лесной траве; ведь там не обязательно должна находиться лопасть топора, а - самый обыкновенный и безобидный конец трости). Если является, то она погонится за девочкой. И поэтому Селин не знал, что ему сейчас делать. Ведь девочка шла прямо в сторону его дерева. Того, на котором он сидел. А старуха так посмотрела на него, снизу вверх... Она посмотрела таким взглядом, словно услышала мысли в голове Селина. Как будто они так жужжали, словно рой диких пчел. Их можно даже услышать.
Пока девочка приближалась, то старуха в это время куда-то спряталась. Селин не видел ее, потому что он смотрел с мольбой на эту маленькую девочку. Наверно, ему казалось, что, раз старуха прочитала его мысли на расстоянии, то и маленькой девочке - тоже удастся понять, о чём он думает. Но, как нравилось повторять самому же Селину, раз на раз не приходится.
Он, только услышал визг. Маленькая девочка испуганно закричала, но потом раздался глухой удар, и детский крик, словно оборвался. "Ты, старая, мерзкая ведьма!" - закричал Селин. Всё равно, она его уже увидела - и чего бояться. Из кустов вылезла молодая девушка. Она подошла к дереву, на котором сидел Селин, и посмотрела вверх: "Ты это мне?" У нее ниже носа всё лицо было красным. Но лицо очень красивое. Такое красивое, что Селин потерял дар речи. "Хочешь, - продолжила она, - я залезу, сниму с тебя трусы, а эта девочка будет над тобой смеяться?"
- Нет, - проговорила эта девица, поскольку Селин не разговаривает, - я лучше сотру твою память. Всё, что ты видел, больше не помнишь.
3
Перед тем, как встретиться с Селиным, Насте пришлось уходить через окно. Ей звонили в дверь какие-то странные люди. Когда она смотрела в глазок, то те подносили корочки оперативников. Через окно можно было увидеть, как внизу стоит офицер (из органов) с "калашом", и зыркает в сторону ее окна. Но она договорилась уже с этим Селиным, а сама в это время вышла на карниз. Что эти оборотни в погонах с нею сделают? Побоятся, что она вниз спрыгнет - там три или четыре этажа. Настя не разобьется, но полицейские же ведь работали с таким контингентом: вроде бы два этажа, можно прыгать. Но, вдруг нога за что-то зацепилась, и "контингент" падает головой вниз.
Так Мельникова и стояла на карнизе. Не на шутку дул ледяной ветер, и у нее уже ноги закоченели, пока откуда-то сверху не послышался долгожданный рокот вертолета...
- Эй, девка, не дури! - вякал ей оперативник, высунувшись в окно по пояс. В ее окно, между прочим!
Это хорошо, что здание было четырехэтажное, а не то не хватило бы лестницы, веревочной. Той, которую Селин спускал для Насти. Она как раз потерлась об девушку. За нее (за лестницу) хотел уцепиться безмозглый оперативник, но... Ручонки больно коротки! Так и не успел.
Девушка повисла на этой лестнице, ну, и вертолет принялся вверх медленно подниматься. Настюха увидела даже внизу того придурка с "калашом", который, при виде вертолета, машинально передернул затвор и приготовился пустить очередь. Но она прочитала по губам у оперативника, высунувшегося в ее окно: "Отставить! Ты что, охренел - стрелять очередью? А если ты по мне попадешь, идиот? Или какой-то другой баран в окно высунется".
Честно говоря, Насте самой хотелось побыстрее убраться - залезть в вертолет; перестать быть мишенью. И она только так карабкалась по веревочной лестнице.
- Куда ты так торопишься, ласточка? - хихикнул вертолетчик, когда Мельникова уже залезла.
- Ты что, сам не видишь?
- В смысле?
- Глаза разуй! Вон, под моим окном недоумок с автоматом.
- Э...
- Он чуть стрелять в меня не начал очередью.
После этих слов вертолетчик покраснел. Так, как будто его мастерски уели. За весь полет он рта больше не открывал. Он ей просто комплимент хотел сделать: "Когда ты лезла по веревочной лестнице, у тебя такая попка классная! У меня прям стояк начался, вот, не поверишь!" Ну, то есть, он считал, что девушку заинтересовали бы такие высказывания. Она бы начала лыбиться.
- Это ты что ли Селин? - рявкнула она вертолетчику в таком тоне, словно в конце хотела еще добавить "мудак".
- Нет, Селин - я, - влез в разговор парень, сидящий с краю.
- Ой, извини, - промямлила та. И, да, действительно, стала лыбиться. Так, как дура.
- Ну, я, просто, - принялся объяснять ей тот, - вертолет водить не умею. А так бы, я бы, конечно...