– А теперь за праздничный стол, – скомандовал Володя, раскинув руки.
Завтрак получился весёлый и долгий, все меня поздравляли, пили за моё здоровье. К обеду он постепенно закончился.
Я, незаметно для окружающих, достал патрон, что мне подарил Сергей. Покрутил в руке. Если я не ошибаюсь, то пуля была с серебряным наконечником.
«Ты тоже, Серёга, считаешь, что это оборотень?» – с улыбкой подумал я, и убрал его обратно в карман.
Володя встал, и нехотя протянул:
– Ну что, надо бы прогуляться.
Не спеша, начали собираться. Не знаю зачем, но у каждого я заметил ещё и по пистолету. Странно.
«На что вы сейчас годны, спецы? Какая у вас теперь реакция?» – трезво подумал я.
Как обычно двоих оставили охранять наше становище.
Завтрак был настолько плотным, что если бы не лыжи, я бы и с места не сдвинулся.
Двигались лыжня в лыжню, то поднимаясь на небольшие холмики, то спускаясь, либо объезжая их. Мы шли уже часа три. На пути опять вырос бугорок. Впередиидущий, не помню, как его зовут, решил не объезжать…
Я был третьим в колонне, из-за чего не сразу заметил, что от холмика, через маленькое отверстие, тоненькой струйкой поднимается пар…
«Берлога!» – ударила мысль, и я тут же заорал.
– Назад!!!
Но было поздно… Берлога тут же провалилась. Взревел медведь. Боец вскрикнул. Вся группа, выскакивая из лыж, мгновенно оцепила логово. Побросав ружья, которые повисли на плечевых ремнях, они достали… пистолеты. Меня это очень удивило, ружья-то эффективней! Нет, они не охотники, им с террористами воевать, а не со зверем сражаться. Тот, кто упал в берлогу, кричал всего несколько секунд, а как только затих, раздались выстрелы. Мне не хватило места в кольце вокруг логова, поэтому я наблюдал всё происходящие со стороны.
Как только перестали стрелять, сразу начали разбирать берлогу. Быстро срубив своим новым ножом длинную палку, я полез в толпу, сгрудившуюся у логова. Когда пробился сквозь них, то увидел, что один из бойцов пытается перевернуть медведя. В момент, когда я выкрикнул:
– Постой… – медведь последний раз полоснул когтями по горлу нависшего над ним человека, тут же последовали три выстрела в голову медведя, и он обмяк уже навсегда. Тот, кому зверь нанёс свой последний смертельный удар, был Костя, один из поваров. Он лежал на спине, во все стороны хлестала кровь, изо рта она выходила сгустками. Возле него суетились трое, пытаясь оказать помощь.
Как всё глупо. Я стоял на краю не глубокой берлоги, справа лежит Костя. Уже не шевелится, только правая нога подёргивается, но он уже мёртв. Посредине ещё один из группы, он весь разорван. Грудь… как будто взорвалась. На лице, ужас и боль. А слева лежит огромный медведь, как в кино «На грани». Весь его мех в крови, как и вся берлога. От этой кровавой картины мне стало плохо. Бросив палку, отбежал в сторону и навалился на дерево. Весь праздничный завтрак, вышел наружу. Я отошёл пару шагов от этого места и сел в сугроб возле другого дерева.
Подул ветер и мне стало полегче. Когда встал, тела погибших уже упаковали в мешки и закрепили на лыжах. Ко мне подошёл Володя, пасмурный как тучи, надвигающиеся сейчас с северо-запада.
– Надеюсь, ты сам идти можешь? – спросил старший группы.
Я кивнул. Он повернулся, чтобы уйти.
– Почему вы не стреляли из ружей? – бросил я ему в спину. – У нас бы не было второй жертвы.
– Сейчас не хочу говорить на эту тему, – отрезал Володя.
Я подошёл к берлоге. С медведя оказывается уже содрали шкуру. Тело зверя было схоже с человеческим. Меня передёрнуло. Я надел лыжи и побежал догонять нашу команду. Ветер был уже сильный. В лесу быстро потемнело. Колкие снежинки обжигали лицо. Идти стало трудно, снег заметал лыжню. Я натянул капюшон маскхалата, и в этот момент мне показалось, что вдалеке кто-то стрелял. Я догнал Володю и спросил:
– Ты слышал выстрел?
– Нет, – буркнул он себе под нос.
– Мне кажется, что это на нашей стоянке.
– Наверное, тебе показалось, – опять пробурчал он.
– Нет, Володя, – твёрдо сказал я. – Там стреляли. Точно!
– Ну ладно, предположим, что стреляли, – занервничал он, – что дальше?
– Стреляйте из ружей, пистолеты бесполезны! – настаивал я.
– Ладно, сами разберёмся, – отмахнулся он от меня и ускорил шаг.
Шли уже долго. Я был четвёртым в колонне, с конца. Не знаю, что толкнуло повернуть голову назад, обернулся и… меня бросило в жар…
– Стойте! – заорал я. За мной шёл один человек. – А где ещё двое? – перекрикивая ветер, надрывался я.
Боец обернулся. В руках у него мгновенно очутился карабин, он панически начал вертеть стволом в разные стороны.
Я повернул назад, в надежде найти следы тех двоих. Меня грубо схватили за плечо… Лицо Володи было страшным, в глазах кипело бешенство:
– Ты что, сдурел?! Куда собрался?!
Я в ярости отдёрнул его руку и так же заорал:
– А если они ещё живы?!
– Если живы, дойдут.
Я стоял, и от бессилия не знал, что делать. Володя сказал, но уже спокойней:
– Пойдём, Сергей.
Как бы моё сознание не сопротивлялось, мы всё-таки пошли дальше. Все держали ружья наготове. Что ждало нас на стоянке, никто не знал…
Ветер выл, как собака воет, в предчувствии чьей-то смерти. Ощущение, что волк где-то рядом, и из темноты наблюдает за тобой, держало всех в постоянном напряжении.
Когда в лучах фонарей показались автобусы-фургоны, у меня часто забилось сердце. Было два варианта, почему не было включено наружное освещение. Первый – оно перегорело, второй – его не включили. Почему?..
Все рассредоточились. Вперёд продвигались осторожно. Первым следы крови обнаружил Николай. Затем я, следом ещё несколько человек, тоже нашли кровь, но уже заметённую снегом. Дверь в избушку оказалась открыта. Володя включил свет. Картина была страшной…
В доме всё перевёрнуто, вещи разбросаны, воняло мочой и псиной. На столе лежала… прокушенная голова одного из оставшихся здесь сторожей. Его тело валялось у печки. Кровь была повсюду, даже на стенах.
Второго обнаружили не сразу. Я наткнулся на место, где боец справлял нужду. В этот момент, видимо, на него и напал зверь. В глубоком отпечатке силуэта была огромная лужа крови. Когда хищник закончил со вторым, вернулся и забрал первого, но утащил не далеко.
Мой день рождения обернулся трагедией. Его я точно запомню на всю жизнь.
Выйдя из шока, мы начали всё убирать. Каким-то раствором смывали кровь. Возились долго, тела упаковали в специальные мешки и закрыли в одном из фургонов. Вещи в избушке заменили.
У меня из головы не выходило то, что зверь намочил именно мой матрац. Всё-таки он считает меня соперником, решил я.
Вечером, после молчаливого ужина, во время которого я практически ничего не ел, Володя сказал:
– Больше никуда ходить не будем, волк сам нас нашёл, будем ловить здесь.
– Что значит – ловить? – удивился я. – Ты же сказал, что мы едем его убивать.
– Убивать, ловить – какая разница. Просто не так выразился.
«Странное дело, – думал я. – У них погибло столько коллег или сотрудников, как там их назвать, а они ведут себя так, будто ничего не случилось, вроде так и должно быть. Не понимаю. Что-то тут не то. Ладно, потом разберёмся».
Одно радовало, что к волку они стали относиться серьёзно. На ночь Володя оставлял дежурить по четыре человека, одна четвёрка стояла до трёх ночи, вторая – её меняла. Я попал во вторую.
В половине пятого утра сработал датчик движения. На расстоянии пяти метров от дома кто-то ходил. Без лишнего шума, как мы думали, подняли всех, кто спал в доме, по рации разбудили тех, кто ночевал в автобусах.
Приготовились. Дожидались, пока гость окажется напротив выхода. Ждали в напряжении. Под дверью завывал ветер. Порывы его были такие сильные, что казалось, избушка вздрагивает. Точка на датчике движения передвигалась очень медленно, когда она начала выходить из-за угла дома, все приготовились выскочить на улицу, но точка вдруг остановилась… Секунду помедлив, она метнулась назад.
Один из ожидающих выскочил на улицу и, побежал в ту сторону, куда двинулась точка. За ним рванул Николай, но за что-то запнулся и, упав, перегородил нам дорогу. Дмитрий, так звали нетерпеливого, забежав за угол, сразу открыл огонь. Я перепрыгнул через Николая, и рванул за дом. Не успел завернуть за угол, как Дима перестал стрелять…
В темноте нельзя было разобрать, где кто находится, я выстрелил два раза выше человеческого роста, и закричал:
– Фонарь!
Несколько человек уже водили лучами в разные стороны. Хотя фонари были мощные, снежная стена вместе с ветром не давала осветить дальше трёх-четырёх метров, в лучах метались сумасшедшие стаи снежинок, изменяя направление угодное ветру.
На снегу, уткнувшись в него лицом, в луже собственной крови лежал Дмитрий…
Все стреляли по разным направлениям, но идти в лес никто не собирался. Понятно, что волк, нас просто заманивает в свои владения беснующей тьмы.
Диму перевернули… Укус был всего один. Ему просто перекусили шею. Голова держалась только на жилах.
Несколько минут спустя мы услышали вой, от него мурашки побежали по спине. Волк был уже на приличном расстоянии, я сразу представил с какой скоростью он бегает, для обычного зверя это невозможно.
Диму упаковали в мешок и, как другие тела, убрали в автобус-морг.
День прошёл в напряжённой обстановке, из-за этих смертей все были на нервах. Потом прошли ещё три дня. Никаких происшествий не произошло. Двадцать девятого к полуночи, опять сработал датчик движения. Погода была, как и в прошлый раз, снежная и ветреная. На этот раз, волк прошёл в двадцати метрах от дома и опять пропал на несколько дней.
Второго февраля, в четыре часа утра, запищал датчик. Проснулись мгновенно.
Точка находилась слева от двери в двадцати метрах от дома, и никуда не двигалась. Справа, там, где стояли все машины, он никогда не подходил.
В доме нас было двенадцать человек. Трое спали в автобусе, так как не хватало места. Володя по рации разбудил тех, кто в машине:
– Выходим по команде.
Распределились так: шестеро выбегают в сторону, где находится объект, шестеро оббегают дом, а трое из автобуса, прикрывают тыл.
Погода была как обычно – ветер со снегом. Зверь знал, когда приходить.
Ждать долго не стали, точка с места не двигалась.
– Пошли… – скомандовал Володя. Мы выбегали по очереди, два влево, два вправо. Тут же открылась стрельба. Создавалось впечатление, что мы на войне.
Наша группа находилась между домом и автобусами. Мне послышался крик со стороны, прикрывающих тыл бойцов. Дёрнув рядом стоящего за рукав, проорал:
– За мной! – и сам побежал в сторону крика.
Когда выскочили из-за автобуса, мы услышали сквозь ветер рычание… Я выстрелил на звук, зверь взвыл, палец второй раз вдавил спусковой крючок, карабин щёлкнул в холостую.
«Чёрт, патроны кончились!»
Макс, так звали того, кто был со мной, тоже стрелял, но видимо, волк уже ушёл. Мы подбежали к месту, где что-то произошло, а точнее к месту побоища. Макс, увидев, что волка нет, закричал:
– Давай вдогонку, далеко не уйдёт!
– Ты что, с ума сошёл?! – возмутился я. – Да он нас там порвёт, как промокашку, и имени не спросит!
– Но ты же в него попал! – не обращая внимания на трёх лежащих, кричал Макс.
– Ну и что, что попал?! – раздражённо орал я. – Я уже попадал раз! В упор! И что?.. Убежал он!
– Но у нас специальные пули, он не убежит!
– Какие специальные?! Что в них такого?! Его ничто не остановит! – в бешенстве кричал я.
– Они, они…
– Эй, – донёсся хрип от одного из лежащих.
Мы бросились к нему. Вячеслав лежал на боку. Когда присели перед ним, к нам уже подбегали с фонарями остальные. Хотя перед домом было наружное освещение, из–за непогоды оно едва дотягивалось до Славы, а двое других уже лежали в полутьме. Вячеслав попытался что-то сказать, но ему запретили.
– Тихо, Слава, тихо, оклемаешься, расскажешь.
Вячеслава, перетащили в дом. У него оказалось разодрано сзади, от макушки до лопаток четыре страшные раны от когтей.
Двое других были сильно изуродованы. Одного он укусил за лицо. У второго разорвана грудь.
Меня удивило расположение тел. Как же волку удалось так быстро расправиться с тремя профессионалами? Это мог объяснить только Вячеслав.
Раненого в избушке перебинтовали, вкололи какое-то обезболивающее, и Слава успокоился. Мне тоже дали такую же маленькую аптечку с ампулами, на которых написано просто «от боли». Сев рядом с пострадавшим, наблюдал, как все суетятся, а мне это надоело. Я устал – ночью смотреть кошмары, а днём слоняться по дому в ожидании.
Слава, казалось заснул, а я сидел и смотрел на него. Но он вдруг открыл глаза, посмотрел на меня и тихо заговорил:
– Это произошло мгновенно, (он закашлялся), мы ничего не слышали… Витя пошёл вперёд… я спросил, куда он направился… и тут же удар! Я упал. Виталий обернулся… а это чудовище… (он опять закашлялся).
Подошёл Володя, вколол ему ещё ампулу и сказал:
– Спи, Слава, успокойся.
– Володя, чем отличаются ваши пули от обычных пуль? – вспомнив слова Макса, напрямую спросил я.
– Они мощнее, – сказал он, не задумываясь. Но я ему не поверил.
К девяти утра погода наладилась: ветер стих, небо очистилось от туч, и сейчас было бездонно-голубым.
Слава, накачанный обезболивающим, тихо спал, как младенец. Остальные одиннадцать возились со своими приборами.
Я встал и пошёл к двери.
– Ты куда? – тут же спросил Володя.
– Посижу на улице.
– Нам нельзя сейчас рисковать.
– Не бойся, я возьму гранату, – съехидничал я. Естественно никаких гранат у нас не было.
– Я не шучу, – нервно сказал он.
– Я тоже…– спокойно ответил я, и вышел.
Тут же на улицу выбежал Серёга – десантник. Как он мне сказал, его отправил Володя, меня охранять.
– Надоел он мне, начальник ваш… – сказал я. – Что-то темнит, не договаривает.
– Не злись, Серёга, мы сами не всё знаем. Он из-за того такой, что столько ребят потерял, а результата никакого.
– Я ему сколько раз говорил, нельзя нас разделять, это только на руку волку. Он и оставшихся, как ягнят перережет, и толку от нашего похода никакого не будет.
Серёга мне ничего не сказал на это, только опустил глаза.
Мы сидели на лавке возле дома, лесную тишину нарушала только возня в избушке. В такую погоду лес был очень красивый. Всё окружающее пространство кристально-белое… только вокруг зимовья, метров на десять, снег пропитался кровью. Глазам было больно смотреть, на этот страшный, ставший уже оранжевым, ковёр. Взгляд остановился на трёх свежих, утренних пятнах. Меня передёрнуло.
– Ты чего? – спросил десантник.
– Вспомнил утреннюю потрошильню.
– Серёга, так ты в него попал?
– Да, наверное, вскользь…
– Странно…– задумался он.
– Чего странного-то?.. – не понял я.
– Да так. Мысли вслух, – ушёл от ответа Сергей.
Я встал, передёрнул затвор карабина и пошёл в сторону свежих пятен крови.
– Ты куда? – насторожено спросил мой собеседник.
– Хочу посмотреть, куда побежал волк. Вдруг какие-нибудь следы остались.
Я присел. В стороне были немного видны отпечатки волка. Насколько это возможно, выдул из них свежий наметённый снег. Четырёхпалое углубление оказалось больше коровьего копыта. Я отправился по следу.
Волк свернул вправо и побежал, видимо, за автобусы. Дальше следы были сильно переметены, вглубь леса идти бессмысленно. Когда повернул обратно к скамейке, то увидел, что Серёга стоит и держит свой карабин на изготовке.
– Расслабься, Серёга, – попытался успокоить его юмором, – он на меня не нападёт, я ему нужен живым, а вот вас он точно всех сожрёт.
Сергей нахмурился.
– Да ладно, тёзка, шучу, – я хлопнул его по плечу.
– Не очень-то и смешно.
Естественно я понимал, что его беспокоило.
– Они погибли из-за глупости, – уже серьёзно сказал я, – если Володя и дальше будет придерживаться такой же тактики, то через неделю, в живых никого не останется. Так что, Серёга, поговори со своим начальником.