Наружу выходил только Муромцев. Дайен попобовал трансформироваться и не смог. Попытался привлечь внимание. Привлёк, в отместку погрозили кулаком. Ну ведь не попал же, чего так грубо комментировать! Его заметили и распахнули объятия. То бишь впустили во внутрь.
Чайка нагло уселась на клавиатуру и начала выстукивать сообщение. Дайен утомился, клюв и голова нещадно ныли.
- М-да, дела. Сознание в норме, вируса нет, но есть активация определённых зон ДНК, - почесал рыжую тыковку Роман.
- Чего делать, а, цветочек? Птиса наша пишет, что в человека превращается, но как, пока понять не может.
- Пусть отдохнет, утром получим более полную картину.
- Ну, что, Дайен, прошу домой! - чайка странно посмотрела на Муромцева, но спорить не стала, миролюбиво пошла в свободную каюту.
- Шеф! - громкий шепот разбудил Лешего, - там Дайен шумит.
- М-м?
- Кричит, говорю! - гаркнул нивяник.
- Что кричит?
- Я птичий не знаю. На надписи экрана не реагирует, беснуется. Он каюту разнесет.
- Снотворное!
- Есть!
- Леший, его нельзя держать на снотворном постоянно. И в криокапсулу не загрузить! Для птиц их просто нет!
- Раньше хоть человеческий облик принимал во сне.
- Странно, но он хоть и под снотворным, а не спит. Уже третьи сутки.
- Может выпустим? Окольцуем и выпустим. Проследим.
- Будет сделано!
- Спасибо, Рома!
Связь.
Алёне нормально не спала третьи сутки. Ей казалось, что стоит только сомкнуть глаза, и она очутится в кошмаре. Она - птица, вольная и свободная, но пойманная и заточенная в недрах большого организма.
Вручение диплома и выпускной с сокурсниками прошел с ужасным желанием убежать в лес, подальше от громкой музыки, пустых фраз и приставаний гадкого парня, давно положившего на неё глаз.
Лёна кое-как вытерпела официальную часть, начало вечера и под шумок сбежала с вечеринки. Дома выпила оставшийся кофе и, вызвав такси на ночь глядя, поехала в деревню.
Дайен кривобоко взмахнул крыльями, тяжело поднялся и полетел. Приземлялся пару раз для отдыха. Голова болела, хотелось пить. Журчание воды привлекло внимание. Птица поползла к холодным струям родника и упала вниз.
"Иди вдоль реки, и она выведет тебя к жилью", - первая заповедь заблудившегося в лесу. Река вынесла птицу на берег.
- Спасибо! - поблагодарила Алёна таксиста, расплатилась и осталась в темноте улицы. Открыла было калитку. Передумала. Сняла сумку, аккуратно поставила её в густые лопухи по ту сторону забора. Дед учует и заберет. Сама направилась к реке.
Огромная красавица Луна раздвинула завесу облаков. Нет, она не подглядывала за купающейся оборотницей, она величественно плыла, неся свое совершенство по небосклону, позволяя любоваться собой и, так и быть, освещая путь заблудшим во мраке.
Лёнка вдоволь наплескавшись повернула обратно, до последнего не ступая на илистое дно, и лишь почувствовав песок, подтянула ноги, балансируя выбралась на берег. Белое копошащееся пятно привлекло внимание.
Чайка остервенело била одну лапу другой.
- Тш-ш! Тш-ш! - чайка замерла от звуков её голоса.
Лёнка села на колени, прикоснулась к птице, весьма откровенно таращейся на девушку.
- Я посмотрю, помогу! - мягко уговаривала птицу Алёна. Та перестала упираться и затихла. На одной ноге болталась металлическая пластинка.
- Оно тебе мешает, - догадалась девушка, аккуратно пропуская ободранную птичью перепончатую лапу через кольцо.
- Наконец-то! - рухнул на спину обессиленный Дайен, - Выбрось его подальше.
- Ой! - Лёнка держала щиколотку молодого человека.
- Царапины! Ерунда! Давай потом все выясним. Я спать хочу - прям жуть! А ты опять замёрзнешь! - Дайен сгробастал Алёну и уснул. Лёна собиралась возмутится, но пригрелась, а избыток кофе сделал своё чёрное дело.
Утро начинается не с кофе, а с желания уединится. Лёнка выбралась из объятий теплых рук, покраснев от своего внешнего вида и, подбирая оставленную ночью, слегка отсыревшую одежду, ретировалась в ближайшие кусты.
Дайен завозился, перевернулся на живот.
Освежившись и одевшись, Лёна пошла будить суженного.
- Дайен, пора вставать, - она робко позвала молодого человека.
- Лёна, меня снотворным накачали, я спать хочу, - проворчал Дайен.
- Дайен, ты на пляже, сейчас сюда люди придут.
- М-м-м?
- Нет, конечно, фигура у тебя что надо, но на пляже принято быть... - замялась девушка.
- В плавках, - закончил за неё Дайен.
- В общем, да!
- А я без них, - лукаво стрельнул из-под черной отросшей челки зеленый глаз.
- Без них, - согласилась Лёнка, ужасаясь тому, что обсуждает столь щекотливую тему с мужчиной.
- И что же делать? - потешался над ней Дайен.
- Собачкой, птичкой или комариком обернись.
- Ага, комариком... и прихлопнешь враз.
- Ты не любишь аплодисменты?
- Н-нет! - встряхнулся Дайен, превращаясь в пса.
- Пошли, суженый, необряженый, домой. Досыпать будем.
- Р-р, тяв! - подтвердил огромный лохматый пес и лизнул девушку в нос.
- Вот, молодец, приехала!
- Привет, ба, я купаться ходила!
- И пса нашла.
- Нашла.
- Идите к столу, купальщики.
- Не, ба, спать хочется, - зевнула Лёнка, поднимаясь на чердак.
- А ты, лохматый, здесь останься! - приказала псу Пелагея, вновь отворачиваясь к плите, - Щас покормлю... - осеклась на месте старушка, смотря на пустое место вместо пса.
Дайен очень надеялся, что москитной сетки на чердаке нет.
- Где наши молодые? - ворчливо протянул дед, появляясь на кухне.
- Лёнка на чердаке, где лохматый - не знаю.
- Хм! - многозначительно изрёк Иван.
- И он там! - догадалась Пелагея, - Дак как это? Я ж только отвернулась! - возмущалась старушка. - Не уберегла дитятку!
- Пфр! - рассмеялся дед, - Мать, ты сама себя вспомни! Да я за тобой хвостом ходил! Остынь! У них всё серьёзно. Можо и мальчонка родится... Я Варваре сообщил, чтоб свадьбу готовила.
- Ох, пострел, везде поспел! - пригрозила мужу указательным пальчиком Пелагея.
Горячая вода текла, смывая поцелуи и освобождая место новым...
Выход.
Девять месяцев спустя.
- Алёна Вениаминовна Окиво, тройня и все мальчики! - изумилась новая сотрудница лаборатории родильного дома Мико Рриза.
- Да, редкость! Обычно в их районе девчонок пруд-пруди... - подмигнула коллега и убежала обедать.
- Ну, к тебе не попасть! - шепотом возмущался молодой папаша, ласково удерживая на коленях жену и обозревая три одинаковых спящих мордашки.
- Как ты проник сюда?
- Как в сказке: волком, серым заюшкой, селезнем, комариком. Гады, чуть не захлопали!
- А тараканищем не прикидывался?
- Надо будет - прикинусь! Кем угодно, лишь бы с тобой быть!
Дайен прикидывался еще и паучком, птичкой-синичкой, спелым яблочком, букетиком роз. Правда яблочко и букетик были неподъемными.
Медсестра захотела яблочко подвинуть. Оно в ответ хохотнуло и укатилось само, оставив Глафиру Сергеевну в полном недоумении.
- Дежурство тяжёлое? - посочувствовала Лёнка, невинно хлопая серыми глазами.
- Угу, - отдыхать пойду пробурчала сестра, записывая температуру.
- До свиданья, - прошелестело в углу.
Восемь оборотов, помноженных на три... и на десять. Лёнкина родня резко помолодела, даже Пелагея с Иваном. И то правильно, где ж ещё суперняней для тройни найти?
- Я говорю, это он! Дети - вылитый Дайен! - Мико не находила силы присесть и говорить спокойно. Экипаж бравого почти год искал Окиво, а он, оказывается, счастливо женат, и похоже возвращаться не желает.
- Мико, перестань мельтешить! - Александр отобрал телефон у жены. - Лёва, объявляй общий сбор.
- Завтра, в семь вечера на "Бравом", - добавила Мико
Утренний обход.
- Алёна Вениаминовна Окиво?
- Да, - Лёнка подняла глаза на красивую статную женщину в белом халате, - что-то с детьми?
- Нет, что Вы, с ними всё в порядке. Передайте это Дайену Окиво. Вы, ведь его жена?
- Да.
- Просто передайте, - женщина всунула конверт в руки Алёне. - Я его буду ждать!